Здание администрации Тульской области, построенное 22 года назад, за годы существования обросло множеством мифов и легенд
Здание администрации Тульской области, построенное 22 года назад, за годы существования обросло множеством мифов и легенд. Корреспонденты «Слободы» выяснили, правда ли, что:
2007 год, Тула, пл. Ленина. Для многих туляков до сих пор откровение, что внутри «белого дома» есть дворик!
Во дворе здания есть бассейн, но в нем не купаются и рыба здесь не водится.
1985 год, пл. Ленина. Раньше «белый дом» со стороны кремля загораживало здание облисполкома. Его снесли, чтобы не нарушало архитектурной композиции.
УЛИЧительНЫЙ ОПРОС ДАЕШЬ ДЕТСКИЙ ГОРОДОК ВМЕСТО АДМИНИСТРАЦИИ! Мы спросили у туляков на улицах города, что можно было бы построить на месте здания администрации области.
Любовь Кострюкова, 46 лет, бухгалтер: — В «белом доме» была несколько раз. Но его архитектура мне не особенно нравится. И если бы власти решили снести здание, я бы хотела, чтобы там построили большой детский городок.
Теперь уже мало кто помнит, что здание областной администрации возле Тульского кремля поначалу носило название Дом Советов. А в народе его сразу же прозвали Юнакиевским собором — по фамилии первого секретаря обкома КПСС Ивана Харитоновича Юнака – инициатора строительства этого здания. А после 1991 года и победы демократии в России здание в шутку или всерьёз стали именовать «Белым домом». По аналогии с американским Белым домом, где принимаются все главные, важные и судьбоносные решения.
Проектировали Дом Советов с учетом идеологических пожеланий тогдашних властей. Новое здание и площадь должны были не только открыть для обзора кремль, но и обеспечить нормальное проведение праздничных первомайских и ноябрьских демонстраций — колонны с флагами и транспарантами стекались в один строй с разных сторон города и потом дружно проходили мимо трибуны с руководством возле памятника Ленину.
Известный тульский архитектор, ученик великого французского архитектора Корбюзье, писатель-краевед В.Уклеин в своей книге «Тула – каменная летопись» писал о тульском Доме Советов:
«Возведение крупного общественного здания создает предпосылки возникновения новых городских ансамблей – архитектурных, исторических, идейных. Почти классическим примером последних служит прекрасный двухголосый аккорд кремля и Дома Советов. Отделенные друг от друга в мерах длины едва сотней метров, а в мерах времени более чем четырьмя с половиной столетьями, оба они – и средневековое и только что отстроенное – являются крупнейшими стройками своего века, предельно монументальными и своеобразными. Оба они олицетворяют: первое – оплот, второе – строй государства. Оба вместе они зримо свидетельствуют о преемственности судеб, истории и культуры города-героя. В том, что оба сооружения расположены рядом, что они глядят друг на друга, есть что-то знаменательное, неслучайное и судьбоносное. Постройкой Дома Советов рядом с кремлем логично завершилась начатая в XVI веке идейная, историческая и архитектурная фраза» (Уклеин В.Н. Тула – каменная летопись. – Тула, 1984.- С.183-184).
Проект тульского Дома Советов разрабатывался московским авторским коллективом в составе архитекторов Е.Розанова, В. Милашевского, И.Михалева и Е.Лебеденко, в основу которого легли идеи и концепции замечательного российского зодчего Б.С.Мезенцева. Именно его по праву считают главным автором проекта.
В книге «Московские зодчие» утверждается: Б. С. Мезенцев строил для будущего, в своем творчестве всегда стремился его разгадать, он воспитывал архитекторов новых поколений и в этом видел смысл творческого поиска.
«Поиск,— писал он,— самое сложное, самое сокровенное в жизни художника. Здесь аккумулируется все: дань уважения к прошлому, умение предвосхитить будущее, наконец, самое сложное — способность увидеть произведение в завершенном виде. Увидеть самому, посмотреть глазами современников и сделать попытку почувствовать воздействие своего создания на потомков». К творческому поиску призывал он молодые поколения архитекторов.
Родился Борис Сергеевич в 1911 году в Туле, окончил семилетнюю школу, фабрично-заводское училище Московско-Курской железной дороги, работал слесарем в паровозном депо. Девятнадцати лет, окончив рабфак архитектурно-строительного института, Борис Сергеевич поступил в Московский архитектурный институт, и с тех пор его жизнь была неразрывно связана с этим ведущим архитектурным заведением страны.
Весной 1941 года одним из первых советских архитекторов Борис Сергеевич защитил кандидатскую диссертацию. В числе первых Мезенцев получил звание заслуженного архитектора РСФСР.
Еще шла война, когда Мезенцев с энтузиазмом и огромным творческим жаром включился в работу по восстановлению разрушений. В первые послевоенные годы один за другим выросли на месте руин созданные им железнодорожные вокзалы в Харькове, Смоленске, Витебске, Ярцеве, Бородине.
За проект московского высотного дома на Лермонтовской площади в 1949 году Мезенцеву была присуждена Сталинская (Государственная) премия СССР.
Когда в 1964 был организован Центральный научно-исследовательский и проектный институт зрелищных и спортивных сооружений (ЦНИИЭП), Мезенцев Борис Сергеевич стал его первым директором и творческим руководителем.
На основании опыта, приобретенного при проектировании Юго-Западного района Москвы, а также центров Перми, Ташкента (1965—68) и Томска, Мезенцев Борис Сергеевич сформулировал новые градостроительные концепции. За эту работу ему была присуждена ученая степень доктора архитектуры.
В Москве по его проектам выстроены кроме высотного здания на Лермонтовской площади здание милиции на Петровке, 38, здание для Академии наук СССР с характерным куполом, Дворец тяжелой атлетики.
Блестящим завершением творческой биографии Мезенцева стало создание по его проекту Ленинского мемориала в Ульяновске, за что ему была присуждена Ленинская премия (1972,посмертно).
Б. С. Мезенцев умер 18 ноября 1970 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 7).
С 1974 года имя своего первого директора — Бориса Сергеевича Мезенцева носит ЦНИИЭП зданий культуры, спорта и управления.
В Туле 2-й городской проезд переименован в улицу Мезенцева.
Сейчас уже и представить сложно, как выглядело место современной площади Ленина, когда ещё не стояло здесь ни памятника вождю мирового пролетариата, ни даже самого «белого дома».
А ведь было это всего лишь каких-то тридцать с небольшим лет назад.
Идеологическая стройка
Очевидцы рассказывают, что когда возведение площади вошло в заключительную стадию, «белый дом» был уже заселён, и строители начали устанавливать памятник Ленину. Одна из старых большевичек Тулы, видевшая лично вождя мировой революции живьём, бегала по кабинетам и требовала, чтобы их обитатели плотно закрыли шторы. Она не хотела, чтобы кто-то видел, как Ленина подвешивают на веревке, чтобы установить на постамент.
Тула, 1917 г. Вот так выглядел этот квартал города задолго до появления «белого дома»
Само здание в то время ещё даже в обиходе носило официальное название Дом Советов. В народе первоначально его называли Юнакиевский собор — по фамилии первого секретаря обкома КПСС Ивана Харитоновича Юнака, стараниями которого и была начата стройка. Чуть позже здание стало именоваться «белым домом». А теперь, похоже, это название стало чуть ли не официальным.
Проектировали Дом Советов в соответствии со всеми идеологическими установками того времени. Новое здание и площадь должны были не только открыть для обзора кремль, но и облегчить проведение первомайских и ноябрьских демонстраций — колонны с флагами стекались в один строй с разных сторон города и потом дружно проходили мимо трибуны с руководством, которую устраивали рядом с памятником Ленину.
«В дни городских демонстраций с видовой площадки на углу проспекта Ленина и Советской улицы открывается впечатляющий вид на праздничные колонны трудящихся, спускающихся по проспекту Ленина к памятнику вождя революции», — живописал тульский архитектор В. Уклеин в книге «Тула — каменная летопись».
Разрабатывал проект здания и площади институт имени нашего земляка Бориса Мезенцева. Вначале под руководством самого Бориса Мезенцева, затем, после его преждевременной кончины, специалистами института.
Борис Михайлович Мезенцев — признанный мастер советской архитектуры. В 1972 году он получил, правда, уже посмертно, Ленинскую премию — за создание мемориального ленинского комплекса в Ульяновске к столетию со дня рождения первого руководителя советского государства. Особую пикантность этой награде добавляло то обстоятельство, что на открытии ленинского мемориала Мезенцев даже не присутствовал, переругавшись с местным партийным начальством. А вот в Туле, которую не особо жаловал вниманием, оставил о себе хорошую память.
Рассказывают, что в угаре расчистки центра города под строительство «белого дома» предлагалось снести и дом губернатора, в котором сейчас располагается музей самоваров.
Вмешался Мезенцев. Он сказал, что этому зданию обязан очень многим, сюда он ходил в библиотеку, получал знания, которые помогли потом в его жизненной карьере, поэтому он хочет, чтобы дом губернатора остался, и к его мнению прислушались.
Умер Мезенцев трагически, не дожив до шестидесяти: случился сердечный приступ, и врач скорой помощи вколол лекарство, которое вызвало аллергическую реакцию. Сердце остановилось.
Тем не менее в проекте здания и площади Ленина воплотились традиционные формы Мезенцева — имперская монументальность и классические прямоугольные формы. Примерно в таком же стиле сделаны центральная площадь Ташкента, которая восстанавливалась по проекту Мезенцева после землетрясения, или помпезная усыпальница Сухэ-Батора в Монголии.
«Он умел находить абсолютные пропорции, — считает ученик Мезенцева, профессор Владимир Иванович Ревякин. — Везде в работах у него используется куб, а более совершенной формы природа не создала. И архитектура его такая же монументальная и величественная, каким он и сам был в жизни. То время и требовало такой монументальности».
Жертвы обстоятельств
Тула, 70-е годы. Вот так выглядел этот квартал города задолго до появления «белого дома»
По другую сторону проспекта находились весьма значимые по советским меркам магазины — «Хрусталь-Фарфор», «Электротовары», «Букинистическая книга», «Военная книга» и, конечно, магазин грампластинок «Мелодия» с довольно тесным торговым помещёнием со сводчатыми потолками. Последний был настолько популярен, что даже когда магазин ликвидировали, а торговлю грампластинками перевели на Красноармейский проспект, новое название — «Музыкальные товары» — никак не хотело приживаться, и все ещё долго именовали этот магазин на привычный лад — «Мелодия».
Тула, 1980 г. Дом XVIII века на углу Советской и пр. Ленина снесли с трудом. Сейчас здесь площадь
Ещё одним павшим жертвой обстоятельств историческим зданием стала постройка ХVIII века на углу Советской и проспекта Ленина — примерно на месте нынешнего «Инд-Гарника». Дом относился к историческому наследию, охраняемому государством. Местная общественность била тревогу, и на самых верхах уже даже обещали, что дом не тронут. Как вдруг в один из выходных дней подогнали солдат, и они начали спешно крушить исторический дом. Пока хватились, было поздно. Что характерно, предки наши строили на совесть: разрушению здание поддавалось с трудом.
Секретные тоннели
По замыслу «белый дом» должен был иметь 14 этажей. Но потом пришли к выводу, что для исторического центра города такое здание будет слишком «давить», и сократили его сначала до восьми, а потом до семи этажей. Однако в пару к Дому Советов предполагалось построить восьмидесятиметровую 28-этажную гостиницу на месте нынешнего «Парадиза», которая должна была стать самым высоким зданием в городе. К счастью, это строительство так и не начали, успели только снести под него несколько старых домов на проспекте Ленина, в том числе первый кинотеатр Тулы — им. Бабякина.
Ходили упорные слухи, что, дескать, проект Дома Советов для Тулы — это всего лишь нереализованная идея здания советского посольства то ли во Франции, то ли в какой другой стране. На самом деле это совершенно оригинальное строение, впервые воплощённое в Туле, и только потом схожие проекты появились в других советских городах.
Аналоги тульского «белого дома» приходилось видеть, например, в Ярославле и Набережных Челнах.
В архитектуре российских административных зданий здесь был впервые использован новый приём — верхние этажи, консольно нависающие над фасадом. До Тулы так в СССР не строили. А благодаря двум смещённым верхним этажам внутренний двор приобрёл форму расширяющейся кверху воронки, что улучшило освещённость нижней части здания.
Строили Дом Советов долго, очень долго — более десяти лет. По причинам вполне советским — это сейчас можно заказать любые материалы, только плати. Во времена тотального дефицита даже такой объект не всегда могли в достаточной мере обеспечить необходимым.
Часто упоминается, что во время строительства находили человеческие кости, поскольку на этом месте когда-то было кладбище. Это действительно так. Впрочём, застроена на месте захоронений эта площадь была до советской власти — дома-то сносились, возведённые ещё при царском режиме.
На одном из мест застройщики нашли залежи навоза — там был конный двор. За сто лет он нисколько не утратил товарного вида, и сами же строители растащили его по дачным участкам.
В проекте Дома Советов предусматривались также два подземных тоннеля. В реальности их почти никто не видел, но знающие люди утверждают, что передвигаться по этим тоннелям можно не сгибаясь, в полный человеческий рост. Один из тоннелей ведёт куда-то в сторону проспекта Ленина, другой — к оружейному заводу. Впрочём, было бы странно, если бы в таком историческом месте самое знаковое строение обошлось без подобных коммуникаций. Всё-таки и о подземных ходах расположенного рядом кремля тоже ходит немало легенд…
Теперь уже мало кто помнит, что здание областной администрации возле Тульского кремля поначалу носило название Дом Советов. А в народе его сразу же прозвали Юнакиевским собором — по фамилии первого секретаря обкома КПСС Ивана Харитоновича Юнака – инициатора строительства этого здания. А после 1991 года и победы демократии в России здание в шутку или всерьёз стали именовать «Белым домом». По аналогии с американским Белым домом, где принимаются все главные, важные и судьбоносные решения.
Проектировали Дом Советов с учетом идеологических пожеланий тогдашних властей. Новое здание и площадь должны были не только открыть для обзора кремль, но и обеспечить нормальное проведение праздничных первомайских и ноябрьских демонстраций — колонны с флагами и транспарантами стекались в один строй с разных сторон города и потом дружно проходили мимо трибуны с руководством возле памятника Ленину.
Известный тульский архитектор, ученик великого французского архитектора Корбюзье, писатель-краевед В. Уклеин в своей книге «Тула – каменная летопись» писал о тульском Доме Советов:
«Возведение крупного общественного здания создает предпосылки возникновения новых городских ансамблей – архитектурных, исторических, идейных. Почти классическим примером последних служит прекрасный двухголосый аккорд кремля и Дома Советов. Отделенные друг от друга в мерах длины едва сотней метров, а в мерах времени более чем четырьмя с половиной столетиями, оба они – и средневековое, и только что отстроенное – являются крупнейшими стройками своего века, предельно монументальными и своеобразными. Оба они олицетворяют: первое – оплот, второе – строй государства. Оба вместе они зримо свидетельствуют о преемственности судеб, истории и культуры города-героя. В том, что оба сооружения расположены рядом, что они глядят друг на друга, есть что-то знаменательное, неслучайное и судьбоносное. Постройкой Дома Советов рядом с кремлем логично завершилась начатая в XVI веке идейная, историческая и архитектурная фраза» (Уклеин В.Н. Тула – каменная летопись. – Тула, 1984.- С.183-184).
Проект тульского Дома Советов разрабатывался московским авторским коллективом в составе архитекторов Е. Розанова, В. Милашевского, И. Михалева и Е. Лебеденко, в основу которого легли идеи и концепции замечательного российского зодчего Б.С. Мезенцева. Именно его по праву считают главным автором проекта.
В книге «Московские зодчие» утверждается: Б.С. Мезенцев строил для будущего, в своем творчестве всегда стремился его разгадать, он воспитывал архитекторов новых поколений и в этом видел смысл творческого поиска.
«Поиск,— писал он,— самое сложное, самое сокровенное в жизни художника. Здесь аккумулируется все: дань уважения к прошлому, умение предвосхитить будущее, наконец, самое сложное — способность увидеть произведение в завершенном виде. Увидеть самому, посмотреть глазами современников и сделать попытку почувствовать воздействие своего создания на потомков». К творческому поиску призывал он молодые поколения архитекторов.
Родился Борис Сергеевич в 1911 году в Туле, окончил семилетнюю школу, фабрично-заводское училище Московско-Курской железной дороги, работал слесарем в паровозном депо. Девятнадцати лет, окончив рабфак архитектурно-строительного института, Борис Сергеевич поступил в Московский архитектурный институт, и с тех пор его жизнь была неразрывно связана с этим ведущим архитектурным заведением страны.
Весной 1941 года одним из первых советских архитекторов Борис Сергеевич защитил кандидатскую диссертацию. В числе первых Мезенцев получил звание заслуженного архитектора РСФСР.
Еще шла война, когда Мезенцев с энтузиазмом и огромным творческим жаром включился в работу по восстановлению разрушений. В первые послевоенные годы один за другим выросли на месте руин созданные им железнодорожные вокзалы в Харькове, Смоленске, Витебске, Ярцеве, Бородине.
За проект московского высотного дома на Лермонтовской площади в 1949 году Мезенцеву была присуждена Сталинская (Государственная) премия СССР.
Когда в 1964 был организован Центральный научно-исследовательский и проектный институт зрелищных и спортивных сооружений (ЦНИИЭП), Мезенцев Борис Сергеевич стал его первым директором и творческим руководителем.
На основании опыта, приобретенного при проектировании Юго-Западного района Москвы, а также центров Перми, Ташкента (1965-68) и Томска, Мезенцев Борис Сергеевич сформулировал новые градостроительные концепции. За эту работу ему была присуждена ученая степень доктора архитектуры.
В Москве, кроме высотного здания на Лермонтовской площади, по его проектам построены здание милиции на Петровке, 38, здание для Академии наук СССР с характерным куполом, Дворец тяжелой атлетики.
Блестящим завершением творческой биографии Мезенцева стало создание по его проекту Ленинского мемориала в Ульяновске, за что ему была присуждена Ленинская премия (1972, посмертно).
Б.С. Мезенцев умер 18 ноября 1970 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 7).
В Туле 2-й городской проезд переименован в улицу Мезенцева.
Екатерина Шульман о пугающей архитектуре «белого дома», тульских губернаторах и благоустройстве
Политолог Екатерина Шульман поделилась своим мнением о Туле и ее руководителях.
Event-площадка «Типография» опубликовала интервью с политологом Екатериной Шульман.
– Что можно сделать для Тулы в этом году, чтобы результат был заметен, а жить в городе стало легче и приятнее?
– Болеющим тулякам надо выздороветь, здоровым – не заболеть. Желающим – привиться, нежелающим – сохранить свое здоровье.
Я как человек, родившийся в Туле и проживший тут первые свои 20 лет, могу сказать, что в каждый свой приезд, начиная с середины 2010-х, замечаю изменения, которые происходят в городе. И это не может не радовать. В юности я была уверена, что Тула – город очень некрасивый. Причина была, в общем-то, объективной. Тула никогда не была дворянским городом, в котором богатые семейства строили красивые городские усадьбы. Тула была купеческой и промышленной. В этом случае заводской город может быть красивым, только если ему повезет с архитектором, который решит преобразить пространство к лучшему. Такого с Тулой не случилось. Потом пришла советская власть, расшибла всё, что оставалось, понастроив своих необходимостей в виде административных зданий и массового жилья. Поэтому мы всегда знали, что у нас есть поблизости Ясная Поляна, куда можно поехать и посмотреть на красивое, и есть парк, который тоже симпатичный. Кремль в годы моего детства и юности был жутковатый. Я помню, как однажды в начальной школе меня туда привели с экскурсией, внутри кремля была электростанция, и, кроме грязи вокруг, больше ничего не было. Мы все тогда прекрасно знали, что наш кремль – один из немногих сохранившихся цельных кремлей в Центральной России.
Потом начались всякие преобразования. Сначала парк стал чище, в нем стало приятнее гулять. Потом появилась колокольня на территории кремля, а потом и кремль стал более туристическим. Потом случилось главное чудо – появилась набережная.
Набережная поражает воображение не столько приезжих, сколько местных. Когда мне только рассказали про эту идею, я долго не могла понять, что за набережная и где она может находиться, потому что этого пространства в сознании не существовало. Никто не знал о задворках кремля, да и вообще об их существовании, поэтому, когда набережная была проложена, это вызвало настоящее удивление.
Тула всегда была грязным городом, да и Москва этим тоже отличается. Древнее римское искусство дренажа почему-то у нас утрачено. Но сейчас в этом отношении стало лучше. Убирают ритмичнее, но тем не менее переходные периоды между сезонами пыльные и мокрые. Тут хочется дальнейшего прогресса.
Дороги за последние несколько лет довели до нормального состояния. Внутри кремля стало совсем хорошо и по-современному: есть где прогуляться, перекусить, купить сувениры. А Ясная Поляна как была хороша, так, надеюсь, на нашем веку такой и останется.
– Как относитесь к зданию правительства Тульской области?
Смотреть на фотографии того, что было до советской власти, грустно. Такая живая была жизнь тут, маленькие улицы, домики. Всё такое симпатичное и, как оказалось, сейчас составляющее капитал любого города и делающее его дороже и туристически привлекательнее. Но всё это снесли и построили «белый дом» и другие супермаркеты. Что сказать, с годами и это приобретает благородную патину прошедших лет. Но полюбить «белый дом» (или Юнакиевский собор, как его раньше называли туляки) у меня как-то не получается.
– Успешен ли политический проект губернатора Алексея Дюмина по реставрации набережной и кремля?
– Вполне! Он наглядно демонстрирует, что в регион пришли большие федеральные деньги и что они тратятся на нечто осязаемое. Проекты по благоустройству любят все городские и областные начальники, кто может себе это позволить. У кого есть возможность их потратить и не сесть, не украсть, они любят всё вокруг благоустраивать. В Туле, по сравнению с Москвой, гораздо меньше украшательства от ГБУ «Ритуал», кладбищенских цветочков, светящихся конструкций, намотанных на дерево и неприятно моргающих. Светящиеся фонари время от времени. конечно, вешают, но это ничего, это скромно, это мне очень нравится.
Центр хорошеющий не может не радовать, особенно тех людей, которые помнят, как это выглядело в былые годы.
– Полезно ли развивать футбол и хоккей в регионе?
– Наверное, это хорошо, потому что, в отличие от меня, многие люди им интересуются. Я же лучше «Октаву» приведу как пример тульского достижения. Для меня ценны публичные пространства, куда люди могут прийти поговорить, вкусно поесть и что-то купить. Это образует ткань городской жизни – коммуникацию. Можно сказать, наблюдение за тем, как группа людей гоняет мяч, – это тоже коммуникация. Но я в этом меньше понимаю, поэтому ничего не могу сказать о ценности.
– Как смена ректора ТулГУ повлияет на качество образования в Тульской области?
– Насколько я понимаю, существует некий замысел по созданию некоторой кремниевой долины, которая должна объединить научные и производственные мощности. И дело, естественно, это не новое, потому что связь между политехническим институтом и предприятиями всегда существовала. Насколько я понимаю, новый ректор призван именно под эти задачи. От того, насколько успешно он будет их реализовывать или демонстрировать реализацию, будет зависеть его дальнейшее пребывание в должности.
– Во время пандемии «Единая Россия» оказывала точечную помощь нуждающимся. Эффективны ли такие действия?
– Мне об этом ничего неизвестно. В прошлом году очень многие люди, НКО и не НКО, политически и неполитически, старались что-то сделать, потому что было понятно, что ситуация чрезвычайная и многие оказались в непростой ситуации. Выйти на улицу нельзя, работы нет, денег нет. Именно поэтому к концу 2020 года уровень доверия ко всем уровням организаций вырос, и к партиям в том числе. Потому что было общее несчастье и почти каждый старался что-то сделать. Сохранится ли это впечатление до выборов, это уже другая история. За 2020 годом следует 2021-й с размышлениями о том, так ли хорошо наши власти справились с пандемией, как хотелось бы, настолько ли они помогали, насколько наши граждане нуждались в помощи, и кто герой, а кто вообще ничем не занимался.
– Слышали, что в Туле 23 января проходил митинг?
– Да, один из самых массовых в новейшей истории Тулы. В 1997 году был самый большой митинг в связи с требованиями выплатить зарплату. Тогда стекла выбили, мэру рукав оторвали. С тех пор Тула жила тихо, поэтому мероприятие 23 января было больше, чем это привычно для города. То же самое можно сказать и о других регионах России, когда люди внезапно вышли на улицы, до этого долго себя не показывая и о себе не заявляя.
В завершение интервью Екатерина Шульман пожелала тулякам здоровья и удачи.
Полная версия интервью опубликована на ютуб-канале Екатерины Шульман:
Теперь уже мало кто помнит, что здание областной администрации возле Тульского кремля поначалу носило название Дом Советов. А в народе его сразу же прозвали Юнакиевским собором — по фамилии первого секретаря обкома КПСС Ивана Харитоновича Юнака – инициатора строительства этого здания. А после 1991 года и победы демократии в России здание в шутку или всерьёз стали именовать «Белым домом». По аналогии с американским Белым домом, где принимаются все главные, важные и судьбоносные решения.
Проект тульского Дома Советов разрабатывался московским авторским коллективом в составе архитекторов Е.Розанова, В. Милашевского, И.Михалева и Е.Лебеденко, в основу которого легли идеи и концепции замечательного российского зодчего Б.С.Мезенцева. Именно его по праву считают главным автором проекта.
В Москве по его проектам выстроены кроме высотного здания на Лермонтовской площади здание милиции на Петровке, 38, здание для Академии наук СССР с характерным куполом, Дворец тяжелой атлетики.
Тула, 1917 г. Вот так выглядел этот квартал города задолго до появления «белого дома»
Борис Михайлович Мезенцев — признанный мастер советской архитектуры. В 1972 году он получил, правда, уже посмертно, Ленинскую премию — за создание мемориального ленинского комплекса в Ульяновске к столетию со дня рождения первого руководителя советского государства. Особую пикантность этой награде добавляло то обстоятельство, что на открытии ленинского мемориала Мезенцев даже не присутствовал, переругавшись с местным партийным начальством. А вот в Туле, которую не особо жаловал вниманием, оставил о себе хорошую память.
Тула, 70-е годы. Вот так выглядел этот квартал города задолго до появления «белого дома»
Тула, 1980 г. Дом XVIII века на углу Советской и пр. Ленина снесли с трудом. Сейчас здесь площадь
Теперь уже мало кто помнит, что здание областной администрации возле Тульского кремля поначалу носило название Дом Советов. А в народе его сразу же прозвали Юнакиевским собором — по фамилии первого секретаря обкома КПСС Ивана Харитоновича Юнака – инициатора строительства этого здания. А после 1991 года и победы демократии в России здание в шутку или всерьёз стали именовать «Белым домом». По аналогии с американским Белым домом, где принимаются все главные, важные и судьбоносные решения.
Проект тульского Дома Советов разрабатывался московским авторским коллективом в составе архитекторов Е. Розанова, В. Милашевского, И. Михалева и Е. Лебеденко, в основу которого легли идеи и концепции замечательного российского зодчего Б.С. Мезенцева. Именно его по праву считают главным автором проекта.
В Москве, кроме высотного здания на Лермонтовской площади, по его проектам построены здание милиции на Петровке, 38, здание для Академии наук СССР с характерным куполом, Дворец тяжелой атлетики.