в каком году был дефицит продуктов в ссср
Всё идёт по плану, или Почему в СССР не хватало еды
Продовольственный дефицит возник в 1927 году и стал с тех пор непобедимым. Историки называют немало причин этого явления, но главная — всего одна.
Государственное распределение
Закончить Гражданскую войну советская власть смогла только с помощью НЭПа — «тамбовщина», «сибирская вандея» и другие восстания показали, что с военным коммунизмом долго большевикам не протянуть. Пришлось позволить народу вернуться к рыночным отношениям — крестьяне снова начали производить и продавать свою продукцию сами или c помощью нэпманов. Несколько лет в СССР проблем с продовольствием практически не было, до 1927 года рынки отличались изобилием продуктов, и мемуаристы жаловались разве что на цены, но не на нехватку еды. К примеру, В. В. Шульгин, путешествуя по Союзу, описывал киевский базар 1925 г., где «всего было вдоволь»: «И мяса, и хлеба, и зелени, и овощей. Я не запомнил всего, что там было, да и не надо, всё есть». Да и в государственных магазинах хватало еды: «мука, масло, сахар, гастрономия, в глазах рябит от консервов». То же самое он нашёл и в Ленинграде, и в Москве.
Однако НЭП, хотя и решал проблему пропитания, изначально воспринимался как «временное отступление» от социалистических принципов — ведь частная инициатива означает эксплуатацию одного человека другим. Кроме того, государство стремилось принудить крестьян к продаже хлеба по низким ценам. Естественная реакция земледельцев — не сдавать хлеб государству, так как цены на промышленные товары не позволяли отдавать свою продукцию дёшево. Так и начался первый кризис снабжения — 1927−1928 гг. В городах стало не хватать хлеба, и местные власти по всей стране начали вводить хлебные карточки. Государство повело наступление на индивидуальное крестьянское хозяйство и нэпманов в попытке установить господство государственной торговли. В результате очереди за хлебом, маслом, крупой, молоком выстроились даже в Москве. С перебоями в города поступали картофель, пшено, макароны, яйца и мясо.
Сталинские кризисы снабжения
Этот кризис снабжения — первый в череде ему подобных, а дефицит с тех пор стал перманентным, менялись лишь его масштабы. Сворачивание НЭПа и коллективизация должны были вынудить крестьян сдавать хлеб на любых условиях, но проблему эту не решило. В 1932—1933 гг. разразился голод, в 1936—1937 гг. произошёл ещё один кризис снабжения городов продовольствием (из-за плохого урожая 1936 г.), в 1939—1941 гг. — ещё один. Отличный урожай 1937 г. улучшил положение на год. С 1931 по 1935 гг. действовала всесоюзная карточная система распределения продуктов питания. Не хватало не только хлеба, но и сахара, круп, мяса, рыбы, сметаны, консервов, колбасы, сыра, чая, картофеля, мыла, керосина и прочих товаров, которые в городах распределялись по карточкам. После отмены карточек спрос сдерживали довольно высокие цены и нормирование: не более 2 кг печёного хлеба в одни руки (с 1940 г. 1 кг), не более 2 кг мяса (с 1940 1 кг, затем 0,5 кг), не более 3 кг рыбы (с 1940 г. 1 кг) и так далее.
Следующее обострение дефицита пришлось на войну и первый послевоенный год (в 1946 г. СССР пережил последний крупный голод). С его причинами всё понятно. Вновь пришлось вернуться к карточкам, которые правительство отменило в 1947 г. В последующие годы государству удалось наладить систему распределения продовольствия так, что в 1950-е гг. даже снижались цены на основные продукты питания; крестьяне обеспечивали себя благодаря личному приусадебному хозяйству, а в крупных городах в гастрономах можно было найти даже деликатесы, были бы деньги.
Необходимый минимум
Урбанизация, спад производительности труда в сельском хозяйстве и эксперименты «оттепели» (освоение целины, кукурузизация, наступление на приусадебные огороды и прочее) вновь подвели СССР к продовольственному кризису. В 1963 г. пришлось впервые (а затем регулярно) закупить за границей зерно, на что правительство истратило треть золотого запаса страны. Страна, ещё недавно крупнейший экспортёр хлеба, стала одним из крупнейших его покупателей. Тогда же правительство повысило цены на мясо и масло, что дало временный спад спроса. Постепенно государственные усилия справились с угрозой голода. Нефтяные доходы, развитие международной торговли и усилия по строительству пищевой промышленности позволили создать относительное продуктовое благополучие. Государство гарантировало минимум продовольственного потребления: хлеб, крупы, картофель, овощи, морскую рыбу, консервы и курицу (с 1970-х) можно было купить всегда. С 1960-х дефицит, который дотянулся и до села, касался уже не базовых продуктов, а «престижных»: колбаса, местами мясо, кондитерские изделия, кофе, фрукты, сыр, некоторые молочные продукты, речная рыба… Всё это приходилось разными способами «доставать» или выстаивать в очередях. Время от времени магазины прибегали к нормированию.
Финансовый кризис середины 1980-х вызвал последнее обострение продовольственной проблемы в СССР. В конце десятилетия правительство вернулось к карточной системе. Помощник Л. И. Брежнева А. Черняев вспоминал, что в то время даже в Москве в должном количестве «не было ни сыра, ни муки, ни капусты, ни моркови, ни свеклы, ни картошки», а «колбасу, как только она появлялась, растаскивали иногородние». В то время распространилась шутка, что граждане хорошо питаются — «вырезкой из партийной продовольственной программы».
«Хроническая болезнь» экономики
Современники и историки называют разнообразные причины дефицита. С одной стороны, правительство традиционно отдавало приоритет не сельскому хозяйству и торговле, а тяжёлой промышленности. Союз всё время готовился к войне. В 1930-е проводили индустриализацию, затем воевали, потом вооружались для третьей мировой. Ресурсов на обеспечение растущих продовольственных потребностей народа не хватало. С другой стороны, дефицит обострялся из-за географически неравномерного распределения: традиционно лучше всех городов обеспечивались Москва и Ленинград, уже в начале 1930-х они получали до половины государственного городского фонда мясопродуктов, до трети рыбопродуктов и винно-водочных изделий, около четверти фонда муки и крупы, пятую часть масла, сахара и чая. Сравнительно неплохо обеспечивались также небольшие закрытые и курортные города. Сотни остальных городов снабжались значительно хуже, и этот перекос характерен для всего советского периода после НЭПа.
Усугубляли дефицит и отдельные политические решения, например, горбачёвская антиалкогольная кампания, которая привела к нехватке крепких напитков, или хрущёвское насаждение кукурузы. Некоторые исследователи отмечают также, что дефицит провоцировало слабое техническое развитие распределительной сети: хорошие продукты часто неправильно хранились на складах и в магазинах и портились прежде, чем попадали на прилавки.
Однако всё это лишь побочные факторы, которые вытекали из главной причины дефицита — плановой экономики. Историк Р. Киран справедливо пишет, что дефицит, конечно, не был порождением злой воли государства: в мире ещё не бывало примеров масштабной плановой системы, СССР проводил грандиозные эксперименты и «вполне естественно, что в ходе этой по-настоящему новаторской и гигантской работы первопроходцев появлялось множество проблем». Теперь уже кажется очевидным всё то, что тогда понимали немногие: частник справляется с удовлетворением спроса эффективнее государства. Он быстрее реагирует на меняющиеся потребности потребителя, лучше заботится о сохранности продуктов, не ворует сам у себя, распределяет мелкие партии товара самым удобным и дешёвым способом… В общем, успешно делает всё то, на что громоздкий и медлительный государственный аппарат физически неспособен. Чиновники не могут учитывать миллион мелочей, из которых складывается общее благополучие. Что-то забыли поставить в план производства, неправильно рассчитали потребности, что-то не смогли доставить вовремя и в нужном объёме, что-то расхитили по дороге, где-то не уродились овощи, конкуренция не стимулирует творческий подход к делу… В результате — дефицит: нехватка и однообразие товаров. Частник же, в отличие от бюрократа, заинтересован в том, чтобы удовлетворить спрос, а не просто отчитаться перед начальством.
В начале 1930-х, когда государство подмяло под себя рынок (хотя совсем уничтожить его так и не смогло), это осознавали лишь наиболее прозорливые из коммунистов. Например, нарком торговли Анастас Микоян, который в какой-то период выступал за сохранение частной инициативы. В 1928 году он говорил, что подавлять индивидуальное крестьянское хозяйство — значит, «брать на себя громадные обязательства по снабжению нового распылённого круга потребителей, что совершенно невыполнимо и что никакого смысла не имеет». Тем не менее именно так государство и поступило, а дефицит, по выражению историка Е. А. Осокиной, стал «хронической болезнью» СССР.
Как жилось в СССР в хрущёвские времена?
Часть 6. Дефицит в 1956-1964 годы
О дефиците в СССР не писал только уж очень ленивый. Дефицит — излюбленная тема всех противников советского государства. Либералы всех сортов и возрастов пишут, говорят, снимают фильмы о «кошмарной» советской власти, «кровавом Сталинском режиме», при котором, как они полагают, и сложилась система тотального дефицита товаров и продуктов.
А сейчас, спустя тридцать лет после распада СССР, излюбленным аргументом критиков советской власти являются слова о пустых полках в магазинах и одном сорте колбасы!
Я не ставлю задачу опровергать, объяснять почему, где, как и что. Тем более что говорю только о хрущёвском периоде советского времени. То есть период с 1953 по 1964 годы. Кто действительно интересуется этой проблемой, может найти в Интернете обширный материал по теме дефицита в СССР. Только рекомендую не читать авторов, родившихся после 1990 года или сидевших на горшке в 80-е.
Хоть и кратко, но скажу, что по случаю своего рождения в 1944 году, видел своими глазами и помню все периоды жизни советских людей, начиная от военных лет и до развала СССР. Многое записывал, так как всегда тяготел к литературной деятельности.
Вот что пишет в статье «Правда о дефиците в СССР» писатель, публицист и общественный деятель Николай Стариков:
Когда сегодня, наши уважаемые либералы-историки рассматривают вопрос дефицита времён СССР, то смешивают все 70 лет Советской власти в одну неразборную кучу и тем самым манипулируют общественным сознанием.
Дефицит в СССР в разные времена пережил несколько пиков, обычно сопровождавшихся введением элементов нормированного распределения (карточная, талонная система).
О каких «пиках» говорит Стариков? В первую очередь это послевоенное время. Россия потеряла в войне 26,6 млн советских граждан. Огромная часть страны в руинах. Люди вытерпели то, что ни одному народу ни в одни времена не довелось испытать. Стране под руководством Сталина предстояло восстановить довоенный уровень народного хозяйства, а затем и превзойти его.
В этот период ощущалась нехватка не только определенных товаров, но, самое главное, образовался дефицит основных продуктов питания, который ликвидировали уже к декабрю 1947 года. С нового года отменили карточную систему снабжения (в Англии, к примеру, карточная система была отменена только в 1954 году).
Я хорошо помню практически полностью разрушенный Воронеж (по оценке правительственной комиссии разрушения достигали 98% и решали — восстанавливать город или строить на новом месте) и голодное время, когда любые продукты моя бабушка называла просто «едой». Нашу семью (дедушка, бабушка и я) во главе с дедом — старейшим профессором ВЛТИ, прикрепили к студенческой столовой, куда бабушка ходила с бидончиком за кулешом. Говорить о дефиците в те времена просто некорректно, но жизнь и снабжение из года в год улучшались.
Тем временем, — продолжает Стариков, — США и Англия, не успев закончить войну, уже к 1 июля 1945 года планируют сами напасть на Россию.
Дальше он приводит список военных планов нападения на СССР.
О чем это говорит? — продолжает писатель, — это говорит о том, что СССР не мог ослабить свой военно-промышленный комплекс, для мобилизации мощности в других отраслях и восстановления разрушенной страны.
Жизнь народа опять была под угрозой.
«Пришел Маленков, поели блинков», — говорили крестьяне. А уже в сентябре 1953 года к власти дорвался Хрущёв и настают те самые хрущёвские времена, о которых я и пишу. (Остальные периоды, когда возникал дефицит товаров и продовольствия, должен рассматриваться отдельно и непредвзято. В разные периоды истории государства были и взлёты, и падения.)
Второй пик дефицита как раз и попал на время правления Хрущева. С 1961 годом пришли не только реформы в области высшего и среднего образования и новые имена писателей — в каждую семью ворвался экономический кризис.
Борьба за первенство в соцлагере и мире, которую после смерти Сталина организовал Никита Хрущев, оказалась непосильной ношей для экономики страны. Меры, которые он предпринимал — сокращение расходов на оборону, создание совнархозов, целина, кукуруза и другие, — результатов не дали. Большой перерасход зарплаты привел к финансовому кризису. Запустили печатный станок. А те деньги, которые были у населения, не на что было тратить.
Валовая продукция, за которую отчитывалась промышленность, никому не была нужна. Например, изготавливали кастрюли огромной емкости, потому что план был в литраже, а не в штуках и ассортименте. Маленьких и средних было не купить. Или другой пример: производилась обувь старых не модных моделей, горы которой скапливались на складах, и покупать ее никто и не собирался, но ее производили и производили. Такая же картина была практически по всем товарам народного потребления.
В бытность моей работы в Ростове я руководил научно-производственным объединением и являлся заместителем председателя Технико-экономического совета ГК КПСС. Подготавливая статью, вспомнил рассмотрение в совете вопроса необходимости строительства новых складов обувной фабрики им. Микояна в связи с тем, что имеющиеся склады были забиты обувью. Фабрика не могла из-за этого выполнить план реализации, который фиксировался по сдаче на склад, а не продажи обуви, которую не покупало население. Все понимали абсурдность проблемы, но Ростовской областной партийной организацией был выдвинут и принят лозунг в ЦК КПСС «Работать без отстающих», а фабрика Микояна не могла по-другому выполнить производственный план!
Вот такие уродливые решения иногда принимало партийное руководство. Но куда страшнее для народа стало то, что из магазинов исчезли не только ходовые товары, но и продукты. На деле во многих городах и областях мясо и сливочное масло месяцами не появлялись вовсе, с прилавков стал исчезать даже хлеб.
После снижения расценок недовольство охватило всю страну. Забастовали краболовы на Дальнем востоке, портовые рабочие в Жданове, но самые страшные события произошли в Новочеркасске. Я не буду их пересказывать — они известны и кроме того я не был их свидетелем. Их отголоски мне стали известны только в 1966 г., когда я проходил преддипломную практику в Ростове и посещал Новочеркасск, где жили мои родственники.
Именно в это время появился в Воронеже черный хлеб со жмыхом, от которого была стойкая изжога, да и его не было вдосталь. О вкусовых качествах никто уже не заботился, лишь бы был. Мой дедушка страдал язвой желудка, и ему по справке в магазине продавали французскую («городская» по цене 6 коп.) булку на неделю. В магазинах собирались километровые очереди. Опять ввели талоны. Каждый месяц мы выкупали их, но нормы были настолько малыми, что их хватало на несколько дней.
Ходили анекдоты: в трамвае кондуктор требует предъявить билет, а пассажир отвечает, что не может, потому что он в него (в билет) завернул паек риса! Очень популярными были анекдоты армянского радио. Его спросили, почему в России нет продуктов. Они не могли ответить и задали этот вопрос Хрущеву. Он ответил вопросом на вопрос: «Мы сейчас с вами где?» И сам ответил: «В социализме! А куда идем? В коммунизм, и придем к нему в 1980 году! Ну, вот! Мы в пути! А в пути кормить никто не обещал!»
Огромные очереди за хлебом стояли по всем городам и весям. Это было какое-то сумасшествие! Хрущеву показалось, что положение спасет кукуруза, но она не решила вопросов, как и освоение целины, а только добавила издевки в его адрес. Его в народе прочно нарекли кукурузником.
Ранее своими решениями и налогами он довел людей, что они извели скот и вырубили сады. Не стало ни хлеба, ни картошки, а мяса, масла — и подавно! СССР начал закупать хлеб за рубежом. Студентов и рабочих заводов спасала столовка. Там хоть жира и не наешь, так с голоду не помрешь!
Уровень, глубина дефицита и его размах до конца читателю будут понятны, когда читаешь опубликованный секретный список подарков по распоряжению Совета министров СССР. Вместе с денежным вознаграждением признать необходимым подарить Гагарину и членам его семьи: наряду с автомашиной и жилым домом, квартирой, значится мебель, ковровые дорожки, стиральная машина, детская коляска, 6 комплектов постельного белья, 2 одеяла, пальто, плащи, темный и светлый костюмы, 2 пары обуви, 6 рубашек, 2 шляпы, галстуки и так далее, вплоть до трусов и носков. То же самое для жены и детей, матери космонавта и отцу.
Без смеха и слез это читать невозможно. Уж если Гагарин не мог без Совета министров СССР купить себе штаны, то что говорить о нас, простых смертных?
Уровень товарного дефицита в различных местностях СССР сильно различался. В РСФСР дефицит был наименьшим в Москве и Ленинграде, из союзных республик — в Прибалтике. Каждый населённый пункт СССР был отнесён к одной из «категорий снабжения». Всего их существовало четыре: особая, первая, вторая и третья. Города бились за повышение этой категории.
Города или республики особой и первой категории снабжения составляли всего 40%, но получали 70−80% государственного снабжения, поступавших в торговлю фондов. Остальные города жили впроголодь за счет местных ресурсов. Москва, по нашему мнению, просто шиковала. Московская область и близлежащие города жили за счет Москвы.
Очень хорошо помню, как все ездили за шмотками и продуктами в Москву. Особенно осенью, когда возвращались с работ студенческие отряды. Льготный билет на поезде из Воронежа стоил пять рублей, поэтому для студентов поездка в Москву была вполне достигаемой.
Первое, что мы делали, приехав в столицу — бежали есть недоступный для нас в нашем городе деликатес — сосиски, которые можно было слопать уже в буфете вокзала. Их варили в алюминиевых кастрюлях и накладывали щипцами на тарелку с зеленым горошком. Мы брали по три порции, ели до дурноты, густо намазывая горчицей.
Потом еще долго Москва ассоциировалась с сосисками. Но она тоже была не сахар. Да, там товары, как тогда говорили, «выбрасывали» в магазины, потому что они на прилавках появлялись внезапно. Стояли многокилометровые очереди. Сейчас я могу сравнить это безумие разве только с очередью в храм Христа Спасителя к поясу Богородицы.
Мы не знали, что и когда «выбросят», поэтому у всего советского народа появились на всякий случай, на «авось», сетки, которые так и назывались авоськами. Полиэтиленовых пакетов не было. Авоськи были разные по цвету (желтые, красные, малиновые ) и материалам: например, из искусственного шелка были самыми компактными, но небольшими, или огромные сетки — прямо мешки — из х/б пряжи.
Идешь себе по московской улице, вдруг — очередь. Тогда становишься и к вечеру отоваришься, например, мандаринами по 1 руб. 40 коп. за килограмм, для которых всегда есть в кармане авоська. Про такие очереди тогда ходил анекдот:
В КПЗ сидит много молодых людей и один старый дед. Его сокамерники спрашивают, за что. А он отвечает: за изнасилование. Все удивляются потенции деда, а он объясняет:
— Вы все неправильно обо мне подумали — я не маньяк. Просто шел по бульвару, стоит, как обычно, большая очередь. Я и стал, а когда дошел и увидел, что дают — тут меня со всеми вместе и арестовали!
Люди, действительно, становились в очереди, совершенно не представляя, что «дают»! Раз стоят — значит, дефицит. И мне надо!
В Воронеже и других городах мандаринов или, например, бананов просто никогда не бывало. Нет, мы, конечно, могли увидеть мандарин в подарочном пакете на Новый год, но не больше того.
Еще одна примета времени: туалетная бумага. Уж почему она была в дефиците — уму непостижимо. Можно было увидеть приезжего, идущего по улице Горького в Москве со связкой рулонов туалетной бумаги на шее! И это никого не удивляло и не шокировало.
Ходил анекдот: «Идёт человек по улице, на шее связка рулонов туалетной бумаги. Прохожие к нему бросаются, спрашивают: где выбросили? — Да нигде, я из химчистки несу!»
В Москву хлынули голодные орды соотечественников, которые сметали все. Чтобы защитить москвичей от них, стали продавать дефицитные товары только по предъявлении московской прописки. Появилась возможность москвичам зарабатывать на этом деньги.
Вот я пишу об этом, вспоминаю, и самому становится жутковато от этой картины вчерашней жизни, но ко всему привыкаешь и мы привыкли. Мы просто не могли представить, что можно жить по-другому.
Были и хорошие стороны, которые мы бы сейчас с удовольствием взяли на вооружение. Плавали во всем этом, как рыбы в воде. Как-то недавно, вспоминая те времена, один мой приятель сказал, что несмотря ни на что, у каждого в холодильнике было… Это совсем не так и фраза эта из другого, брежневского времени, которого здесь я не хотел касаться, потому что мой рассказ о времени Хрущева.
Партийно-бюрократические круги не могли Хрущеву простить реформаторства, военные — их сокращения, рабочие и крестьяне — приусадебных участков и погубленную скотину, остальной народ — снижение жизненного уровня, очереди, тотальный дефицит, бывшие студенты — разрушенные судьбы и вечернее обучение. И конечно, все не могут забыть репрессии: психушки и новочеркасский расстрел.
В 1964 году Хрущева сняли в результате кремлевского заговора. Никакого волнения ни у кого это не вызвало. Я вскоре закончил институт и был направлен по распределению в г. Ростов-на- Дону.
Оглядываясь назад, где осталась моя юность и хрущевское, далеко не однозначное время, я вспоминаю его с удовлетворением не потому, что мне все это было по душе, а потому, что был молод и счастлив этим.
Дефицит в СССР: что было невозможно купить ни за какие деньги?
Так, друзья — сегодня будет большой и интересный фото-пост с рассказом о советском дефиците. Практически всё время существования СССР существовал дефицит на те или иные товары потребления — как легкой промышленности, так и продовольственные. Особенно сильно дефицит проявился в последние годы, когда плановая советская экономика полностью себя изжила,
Что такое рыночный дефицит? Это превышение спроса над предложением. Деньги у населения были, их покупательная способность осталась прежней — но товаров, которые можно было купить за эти деньги, не было. Плановая экономика в том виде, в котором она существовала в СССР, не могла обеспечить достаточного количества нужных населению товаров, а многие нужные вещи попросту не производились, так как считались в СССР «признаками буржуазного потребительства».
Какие товары были дефицитными? Ситуация сильно отличалась в зависимости от года, а также от региона большой страны. Лучше всего снабжались столицы союзных республик, а также спецгорода, вроде Припяти; тогда как в азиатской части страны и в городах меньшего масштаба со снабжением было сильно хуже. Те, кто говорит, что в «СССР все было» — жили чаще всего в крупных городах, плюс вероятнее всего отоваривались в спецмагазинах, где было действительно «всё».
02. Пустые полки мясного отдела продуктового магазина, фото сделано в восьмидесятые годы. Хорошее мясо либо вообще не завозилось в магазины, либо раздавалось по завышенной цене «по знакомству» — часто с черного хода магазина. Помимо мяса, особо дефицитными продуктами были копченая колбаса (из-за наличия в ней мяса, в отличии от вареной, которую делали неизвестно из чего), натуральный кофе (вместо него был распространен «кофейный напиток» с цикорием), хорошие рыбные консервы.
03. Фрукты и хорошие овощи тоже были дефицитом, в Минске в отделах «овощи/фрукты» продавали одни местные кисло-сладкие яблоки, из овощей были немытая морковка, свекла, капуста и лук. Полки отделов консервированных овощей и фруктов могли быть уставлены большими трехлитровыми банками с яблочным либо березовым соком — больше ничего не было.
04. В одежде дефицита особо не помню, но в целом в восьмидесятые годы народ не слишком охотно покупал вещи отечественного производства из-за их страшноватого вида. При этом мне попалась вот такая фотка, сделанная в восьмидесятые — видимо, в каких-то регионах страны даже советская одежда и обувь была дефицитом.
05. Из белья — дефицитом были хорошие носки и женские колготки (последние были вообще жуткой редкостью). Дырявые носки никогда не выбрасывали — у многих пожилых людей еще и сейчас есть советская привычка штопать носки на лампочке.
06. Говорят, где-то были дефицитными даже обычные советские синие шерстяные спортивные костюмы, в Минске такого не помню. После Олимпиады 1980 года в моду вошел «адидас», и всё с тремя полосками буквально разметали с прилавков.
07. В наиболее острые периоды товарного дефицита промтоварный отдел магазинчика где-нибудь на периферии мог выглядеть примерно так — на полках лежало несколько «неликвидных» товаров советской промышленности вроде вышедших из моды шляп и какого-нибудь одинокого плаща 60-го размера.
08. Огромные очереди выстраивались и за алкоголем — это массово началось после объявление Горбачевым т.н. «антиалкогольной компании». Примерно тогда же у пролетариев вошла в моду привычка пить Тройной одеколон и другие парфюмерные изделия — нормального алкоголя было просто не купить. Красное вино могло появиться в продаже перед праздником, а также по особому случаю — скажем, в Киеве продавали разливоное красное вино после аварии в Чернобыле, так как считалось, что оно выводит радиацию (на самом деле нет).
09. Поскольку цена товара в денежном эквиваленте уже не могла регулировать спрос на те или иные товары естественным путем (спрос намного превышал предложение), правительство стало вводить различные дополнительные меры — стали появляться талоны и товарные книжки. Фото конца восьмидесятых годов — продавщица делает отметки в товарной книжке покупателя — даже когда дефицитные товары появлялись в продаже, их количество было строго лимитировано и продавалось «по талонам».
10. Многие любители СССР сейчас пишут, что мол талоны — это уже постсоветское изобретение «лихих девяностых», когда «демократы развалили великую страну», Но это простая путаница причины и следствия — «великая страна» развалилась во многом по экономическим причинам, не сумев обеспечить своих граждан даже самым необходимым, а талоны стали появляться именно в последние годы существования СССР.
На фото — талоны на товары первой необходимости, выдаваемые в 1990-м году в Нерюнгри, до конца СССР остается еще больше года.
11. Помимо талонов, существовали и другие, менее формальные способы регуляции продажи дефицитных товаров. Скажем, детское питание могло выдаваться по неким «спискам детского врача», что запечатлено на вот этом снимке:
12. Продажа некоторых дефицитных товаров была не лимитированной и осуществлялась без талонов, но такие товары просто слишком редко появлялись в продаже. Нужно было иметь знакомых продавцов в близлежащих магазинах, которые могли доверительно сообщить — «завтра «выбросят» то и это, не забудьте занять очередь». После завоза таких товаров в магазин они разметались в течение 1-2 часов.
На фото — дядечка в очках набрал несколько десятков пачек «дефицитных» сигарет, причем это дрянной «Беломорканал», который приличные люди не курили. В Минске «Беломор» продавался свободно, а вот «Космос» был весьма дефицитным и престижным, потому что (в отличии от «Астры» и «Примы») был с фильтром и в целом напоминал «западные» сигареты. Блок «Космоса» был вполне серьезной валютой, который можно было выменять, например, на палку такой же дефицитной сырокопченой колбасы или баночку красной икры.
13. Типичная картина тех времен — очередь стоит за чем-то дефицитным, судя по коробкам — это торты, «выброшенные» в продажу перед праздником (вероятнее всего, перед Новым годом или 7-м ноября). Даже за дрянными тортами с жуткими масляными розочками желтого, салатового и розового цветов люди выстаивали огромные очереди.
14. Очень престижной во времена дефицита была профессия продавца — особенно старшего, заведующего тем или иным отделом магазина. Можно было почти легально сколотить себе состояние — количество дефицитных товаров, приезжающих в магазин, было как правило меньше, чем количество покупателей, желающих их приобрести. Люди искали знакомство с такими продавцами, чтобы товары «по знакомству» достались именно им. С точки зрения закона всё было безупречно — закон ведь никак не регламентирует, какие именно граждане должны купить дефицитный товар.
Вот очень хорошее фото тех лет – посмотрите, как заискивающе покупатели смотрят на продавщицу, и как самоуверенно и развязно она себя чувствует — сразу понятно, «кто здесь власть». Так и вижу эти диалоги — «ну пожалуйста, может быть на складе что-то осталось?» — «Ничего не осталось! Вас много, а я одна!»
15. Пустые прилавки.
В начале девяностых, в годы реальной, а не фиктивной перестройки экономики, товарный дефицит еще сохранялся какое-то время, а затем постепенно сошел на нет — плановая экономика ушла на обочину истории, уступив место более жизнеспособным моделям.
А вы помните времена дефицита?
Важно: мнение редакции может отличаться от авторского. Редакция сайта не несет ответственности за содержание блогов, но стремится публиковать различные точки зрения. Детальнее о редакционной политике OBOZREVATEL поссылке.