покушение на дачу взятки должностному лицу ч 3 ст 30 ст 291 ук рф
Что расценивается как попытка дачи взятки?
Мой муж был остановлен сотрудниками ГИБДД за административное правонарушение. В машине ГИБДД, где была установлена камера видеонаблюдения, мой муж предложил договориться, сказал фразу: «Давай договоримся», на листочке бумаги указал сумму и показал сотруднику ГИБДД, на что сотрудник отказался. Никаких денег муж не доставал. Можно ли расценивать это как попытку дачи взятки, какое наказание ему грозит?
Под покушением на дачу взятки должностному лицу следует расценивать ситуации, при которых ее передача по независимым от дающего лица обстоятельствам не состоялась. Для инкриминирования попытки в даче взятки следует исходить из общих намерений лица и возможности их реализации.
Отказ от принятия взятки сотрудником ГИБДД также расценивается в качестве покушения на дачу взятки, а видеозапись с камеры видеонаблюдения, установленной в служебном автомобиле, будет являться непосредственным доказательством покушения на дачу взятки должностному лицу.
Покушение на дачу взятки должностному лицу квалифицируется по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 291 Уголовного кодекса РФ и наказывается штрафом в размере до 500 тыс. руб., или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, или в размере от пятикратной до тридцатикратной суммы взятки, либо исправительными работами на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового, либо принудительными работами на срок до трех лет, либо лишением свободы на срок до двух лет со штрафом в размере от пятикратной до десятикратной суммы взятки или без такового.
При покушении на дачу взятки должностному лицу наказание применяется не в полном размере и составляет три четвертых от размера ответственности за совершенное преступление.
Покушение на дачу взятки должностному лицу
Что такое покушение на дачу взятки должностному лицу по УК РФ: попытка и предложение взятки
Для того чтобы найти определение покушения на взятку в УК РФ, нужно начать с понятия дачи взятки как таковой. УК РФ в профильной ст. 291 его не дает, однако сформулировать такое определение исходя из норм о получении взятки не составит труда.
Преступление считается оконченным в тот момент, когда получатель принял хотя бы часть благ или услуг.
Если же говорить о покушении, то в соответствии со ст. 30 и 291 УК РФ это любые действия, направленные на такую передачу, но не завершившиеся по причинам, не зависящим от взяткодателя. Постановление Пленума ВС от 09.07.2013 № 24 (далее — постановление № 24) позволяет сформулировать перечень возможных ситуаций, когда можно говорить о покушении на такие преступления:
В «КонсультантПлюс» есть множество полезной информации по теме, в том числе экспертная статья, посвящанная вопросам квалификации покушения на дачу взятки в случае пресечения взяточничества в ходе оперативно-розыскных мероприятий. Если у вас еще нет доступа к системе, вы можете получить его пробную версию бесплатно или скачать прайс-лист для приобретения постоянного доступа.
Предложение взятки равно покушению?
Исходя из разъяснений из п. 12 постановления № 24, можно сделать вывод, что в качестве покушения могут квалифицироваться любые действия, направленные на непосредственную передачу взятки, в том числе и ее предложение.
ВАЖНО! Для квалификации ситуации как покушения на взятку лицо должно не просто предложить ее, а совершить активные действия. То есть УК РФ попытку дачи взятки должностному лицу напрямую связывает с установлением фактической возможности и намерения совершить преступление.
В качестве примеров можно представить 2 варианта развития событий:
Итак, предложение взятки, не подкрепленное действиями, покушением не является.
Покушение на дачу взятки при посредничестве
Еще одним важным моментом при квалификации такого рода преступлений является попытка дать взятку через третье лицо — посредника.
Как и в случае с личной передачей денежных средств, иных благ, прав или оказания услуг, преступление считается оконченным с момента принятия хотя бы части из них. Но говорить о покушении можно и в тот момент, когда взяткодатель передал предмет посреднику.
При этом не имеет значения, намеревался ли посредник в итоге передать взятку получателю. Даже если он планировал обмануть взяткодателя и оставить ценности себе, совершив тем самым мошенничество в отношении лица, передавшего средства, речь будет идти о попытке дачи взятки должностному лицу — покушении на взятку.
Такой подход представляется верным уже потому, что умысел взяткодателя был направлен именно на дачу взятки, возможно, уже даже имело место предложение взятки, но передача не состоялась в связи с обстоятельствами, не зависящими от фигуранта.
Как квалифицируется покушение на дачу взятки и когда возможно наступление уголовной ответственности
В ст. 29 УК РФ определено, какие преступления считать неоконченными. В их список включено покушение на совершение преступления, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ, наравне с приготовлением к нему.
Ст. 30 УК РФ установлено, что применять меры уголовно-правовой ответственности за приготовление к преступлению можно только в том случае, если речь идет о потенциальном совершении тяжкого или особо тяжкого уголовно наказуемого деяния, а вот покушение, как более опасная стадия преступления, карается независимо от степени тяжести задуманного.
Правила квалификации неоконченных преступлений, в том числе покушений, определены в ч. 3 ст. 29 УК РФ. Действия лица, виновного в покушении на дачу взятки, должны быть квалифицированы по соответствующему пункту и части ст. 291 со ссылкой на ч. 3 ст. 30 УК РФ. Таким образом, итоговая квалификация может выглядеть, например, так: ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 291 УК РФ.
Правила назначения наказания за попытку дать взятку
Мера наказания за покушение на дачу взятки устанавливается исходя из правил ст. 66 УК РФ. К покушению на дачу взятки применимы пп. 1 и 3 ст. 66 УК РФ. В частности, речь идет:
Эти правила достаточно прозрачны, но в своем постановлении от 22.12.2015 № 58 Пленум ВС дал дополнительные важные разъяснения. Применяя их к рассматриваемому преступлению, можно сказать, что:
Если с учетом всех правил назначения наказания и обстоятельств дела наказание окажется ниже минимальной границы в рамках санкции статьи, то оно применятся без увеличения до минимальных границ (п. 34 постановления № 58).
При определении срока лишения права вести отдельные виды деятельности и занимать определенные должности для лиц, осужденных за покушение на дачу взятки, не учитываются правила снижения максимального порога наказания, так как эта мера не относится к наиболее строгому виду наказания.
Учет смягчающих обстоятельств при назначении наказания за покушение на дачу взятки
Сам факт покушения не отменяет необходимости дополнительно учитывать наличие смягчающих обстоятельств, перечисленных в ст. 61 УК РФ, если они будут усмотрены в деле. Говорить о смягчении вины с точки зрения УК РФ можно, если:
Ч. 1 ст. 62 УК РФ определено, что при отсутствии отягчающих обстоятельств и наличии явки с повинной, активном способствовании расследованию максимальный срок наказания не может превышать 2/3 от максимально строгой меры по санкции соответствующей части ст. 291 УК. При этом максимум следует отсчитывать от 3/4 срока, установленного санкцией соответствующей части ст. 291 УК РФ.
Правила определения наказания при особом порядке рассмотрения дела
На основании ст. 62 УК РФ и статей гл. 40 УПК РФ в случае, когда обвиняемый осознает и признает виновность своих действий по покушению на дачу взятки, он может ходатайствовать о рассмотрении дела судом в особом порядке. Важное ограничение особого порядка в том, что оно возможно, только когда максимальный срок наказания, грозящего осужденному, не превышает 10 лет лишения свободы.
ВАЖНО! При расчете наказания за покушение на взятку нужно учитывать правила ст. 66 УК РФ о верхнем пределе наказания, который составляет 3/4 от максимального срока лишения свободы. Это значит, что дела по ч. 3 ст. 30, ч. 4 и 5 ст. 291 УК РФ рассматриваются только в общем порядке, поскольку максимум лишения свободы по ч.5 — 11 лет 3 месяца (3/4 от 15 лет, предусмотренных санкцией нормы). За покушение на ч. 4 ст. 291 УК РФ максимум — 9 лет лишения свободы, но Пленум ВС в п. 6 Постановления от 05.12.2006 № 60 разъяснил, что при определении возможности рассмотрения дела в особом порядке следует отталкиваться от максимального наказания, предусмотренного за оконченное преступление.
Особый же порядок актуален для разбирательства дел о покушениях на преступления, квалифицируемых первыми тремя частями ст. 291 УК РФ: начиная с части 4, норма предусматривает наказание свыше 10 лет лишения свободы.
Итак, покушение на взятку должностному лицу выражается в действиях лица, направленных на передачу взятки любым способом. При этом ее словесное и даже письменное предложение преступлением с точки зрения УК не является.
Что грозит человеку, давшему взятку должностному лицу при исполнении им обязанностей?
Дача взятки — преступление, предусмотренное ст. 291 УК РФ, имеющее несколько составов в зависимости от квалифицирующих признаков (субъектного состава, размера взятки и характера противоправных действий).
Обозначенный автором вопроса размер взятки в 10 тыс. руб. позволяет исключить возможность квалификации преступления как совершенного в значительном, крупном или особо крупном размере по ч. 2, п. «б», ч. 4 и ч. 5 ст. 291 УК РФ.
Совершение преступления группой лиц является обстоятельством, в случае наличия которого дача взятки может быть квалифицирована по п. «а» ч. 4 ст. 291 УК РФ.
Если взятка была дана за совершение должностным лицом заведомо незаконного деяния (действия или бездействия), то дача взятки может быть квалифицирована по ч. 3 ст. 291 УК РФ.
Таким образом, в зависимости от наличия в рассматриваемой ситуации вышеуказанных признаков по отдельности или в совокупности, дача взятки в размере 10 тыс. руб. может иметь различные составы преступления (простой или квалифицированный), для каждого из которых УК РФ предусмотрена самостоятельная ответственность.
Если взяткодатель действовал единолично и действия, которые совершило должностное лицо, получившее взятку, не носили заведомо незаконный характер, то дача взятки будет квалифицирована по ч. 1 ст. 291 УК РФ. Ответственность за данное преступление — штраф в размере до 500 тыс. руб., или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до года, или в размере от пятикратной до тридцатикратной суммы взятки. Также возможны исправительные работы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет или без такового, либо принудительные работы на срок до 3 лет, либо лишение свободы на срок до 2 лет со штрафом в размере от пятикратной до десятикратной суммы взятки или без такового.
Если взяткодатель действовал единолично (не в составе группы лиц), но взятка была дана должностному лицу за совершение деяния, носившего заведомо незаконный характер, то дача взятки будет квалифицирована по ч. 3 ст. 291 УК РФ. Ответственность за данное преступление — штраф в размере от тридцатикратной до шестидесятикратной суммы взятки либо лишение свободы на срок до 8 лет со штрафом в размере тридцатикратной суммы взятки.
Если взяткодатель действовал в составе группы лиц по предварительному сговору или организованной группой, то дача взятки вне зависимости от иных рассматриваемых обстоятельств будет квалифицирована по ч. 4 ст. 291 УК РФ. Ответственность за данное преступление — штраф в размере от шестидесятикратной до восьмидесятикратной суммы взятки с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет либо лишение свободы на срок от 5 до 10 лет со штрафом в размере шестидесятикратной суммы взятки.
Адвокат добился в апелляции оправдания подзащитного, осужденного за дачу взятки
Как стало известно «АГ», Белгородский областной суд 26 октября вынес апелляционный приговор (имеется у редакции), которым оправдал гражданина К., ранее осужденного по ч. 3 ст. 291 УК РФ за дачу взятки.
Суть предъявленных обвинений
По версии следствия, 10 января 2020 г. индивидуальный предприниматель П. продала пиво несовершеннолетнему в своем магазине в г. Губкине Белгородской области. Это стало поводом для возбуждения в отношении ИП дела об административном правонарушении по ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ сотрудником по делам несовершеннолетних ОМВД России по г. Губкину Б., которая вместе со своей подчиненной стала очевидцем правонарушения. Как следовало из обвинительного заключения, спустя некоторое время после случившегося в магазин прибыл гражданин К., которому позвонила предприниматель.
По мнению правоохранителей, К. решил дать взятку Б. за несоставление ею административного протокола в отношении его сожительницы. По версии следствия, обвиняемый неоднократно склонял Б. путем уговоров к получению взятки, но та отказалась и сообщила оперативникам о наличии признаков преступления в действиях мужчины. В обвинительном заключении отмечалось, что в тот же день К. приискал наличные денежные средства на сумму в 12 тыс. руб. и лично положил взятку в карман форменного бушлата Б., о чем последняя незамедлительно сообщила в полицию, сотрудники которой задержали мужчину на месте преступления в рамках ОРМ «Наблюдение».
В итоге К. предъявили обвинения по ч. 3 ст. 291 УК РФ, в отношении него была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Защитником мужчины со стадии предварительного следствия стал адвокат АП Белгородской области, председатель МКА «Паритет» Ерлан Назаров.
В это же время адвокат успешно обжаловал постановление мирового судьи судебного участка № 1 г. Губкина Белгородской области от 28 мая, который признал П. виновной в совершении административного правонарушения по ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ и назначил ей штраф в размере 100 тыс. руб. 10 августа Губкинский городской суд отменил постановление мирового судьи и прекратил производство по делу в отношении предпринимателя на основании ст. 24.5 КоАП РФ за недоказанностью обстоятельств правонарушения.
Первая инстанция признала вину К.
Уголовное дело в отношении К. рассматривалось в Губкинском городском суде. В ходе судебного разбирательства подсудимый отрицал свою вину и указывал на имевшуюся провокацию со стороны полицейских. Он сообщил суду, что 10 января ему позвонила П., которая, плача, просила приехать к ней на работу. Со слов мужчины, озвученный П. размер административного штрафа был непосилен для семейного бюджета, поэтому он решил пообщаться с Б. на предмет выяснения возможности смягчения наказания или освобождения от него.
Как сообщил подсудимый, о наличии такой возможности и соответствующих полномочий у Б. он понял из доверительного общения с последней, которое происходило неоднократно и по ее инициативе. В ходе таких разговоров, по словам обвиняемого, Б. жестами и мимикой давала понять ему, что вопрос смягчения наказания или освобождение от него может быть решен за 12 тыс. руб., причем сотрудница ОВД сама написала эту сумму на листе бумаги. Обвиняемый сообщил суду, что нашел деньги и передал Б., после чего его задержали полицейские.
Защита, в частности, настаивала на том, что подросток, которому якобы П. продала пиво, мог быть привлечен к покупке спиртного вместе со своим совершеннолетним приятелем полицейскими, так как ранее оба они попадали под внимание правоохранителей в связи с совершением ряда правонарушений. Ерлан Назаров также полагал, что сотрудники полиции действовали незаконно, поскольку они заранее организовали ОРМ в отношении подсудимого с целью полицейской провокации преступления.
По мнению адвоката, в разговоре с его подзащитным Б. не озвучила иных вариантов «решения вопроса», в том числе и путем назначения минимального размера штрафа, не отправила К. на прием к начальнику ОМВД, не предложила ему собрать сведения о тяжелом материальном положении их семьи (в частности, о наличии троих детей, кредитных задолженностях, серьезных заболеваниях П.).
Суд заслушал показания свидетелей, включая несовершеннолетнего, которому П. продала пиво. Так, последний отверг доводы защиты о намеренных действиях по приобретению пива по указке сотрудницы полиции Б. В свою очередь сотрудница полиции Б. пояснила суду, что она уведомила о склонении ее К. к даче взятки оперативника А. по мессенджеру. Далее, со слов Б., оперативники передали ей техническое средство негласной аудиовидеофиксации для проведения необходимого ОРМ, чтобы дальнейшее общение с К. происходило под негласным наблюдением. Б. также отметила, что К. настойчиво рассказывал ей о скудном семейном бюджете и предлагал деньги за «закрытие» дела об административном правонарушении в отношении сожительницы, игнорируя ее разъяснения о наличии уголовной ответственности за такие противоправные деяния и ее нежелание участвовать в них.
Первая инстанция отметила, что решение Губкинского городского суда об отмене постановления мирового судьи в отношении П. лишено правового значения в процессе доказывания по уголовному делу, так как отмененное постановление не имеет преюдиционного значения в отношении инкриминируемого подсудимому преступления. Суд также отметил, что в ходе ОРМ «Наблюдение» были получены достаточные фактические данные о противоправной деятельности обвиняемого, которые были легализованы в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке.
«Вопреки доводам защиты, суд приходит к выводу, что умысел подсудимого К. на дачу взятки должностному лицу лично за совершение заведомо незаконного бездействия сформировался независимо от деятельности сотрудников полиции, а также сотрудника полиции Б. а следовательно, отсутствовала полицейская провокация преступления, как это трактуется ст. 5 Федерального закона “Об оперативно-розыскной деятельности”», – отмечено в приговоре.
Первая инстанция добавила, что несмотря на неоднократные разъяснения Б. о противоправности действий К. выраженного отказа в принятии его незаконных предложений, наличие фактических действий сотрудников полиции на месте по документированию административного правонарушения, который подсудимый наблюдал лично и они ему были понятны, последний все же приискал наличные денежные средства, которые лично передал сотруднице полиции.
В итоге суд счел вину подсудимого в даче взятки сотруднику правоохранительного органа доказанной. Он признал К. виновным и назначил наказание в виде штрафа в размере 200 тыс. руб., при этом с учетом ранее назначенной меры пресечения данная санкция была уменьшена до 150 тыс. руб.
Содержание апелляционной жалобы защиты и дополнений к ней
В своей апелляционной жалобе и дополнениях к ней Ерлан Назаров просил отменить приговор и оправдать своего подзащитного, признав его невиновным по предъявленному обвинению. По его мнению, изложенные в приговоре суда первой инстанции выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании. Адвокат отметил, что нижестоящий суд неверно применил уголовный закон, а также допустил существенные нарушения УПК РФ.
Защитник полагал, что суд первой инстанции неверно сформулировал событие преступления в своем приговоре, что не соответствует фактическим обстоятельствам дела, рассмотрев уголовное дело с обвинительным уклоном. По мнению Ерлана Назарова, в отношении его доверителя имела место «провокация» со стороны сотрудников полиции, которые были заинтересованы в исходе уголовного дела, что подтверждалось видеозаписью ОРМ «Наблюдение» и действиями майора полиции Б. Соответственно, полученные в ходе оперативно-розыскной деятельности доказательства являются недопустимыми.
«… в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что о суммах возможного штрафа и вариантах его назначения К. узнал от Б., которая инициативно отвела его от магазина в уединенное место и фактически инсценировала условия, побуждающие подсудимого к передаче ей денежного вознаграждения для решения вопроса П. с максимально выгодным для нее результатом. Прочие доказательства и показания иных допрошенных в судебном заседании свидетелей, приведенные в приговоре, не имеют принципиального значения, поскольку никто из свидетелей не был достоверно осведомлен о содержании разговоров Б. и К., сам по себе факт передачи денежных средств в результате провокации не является преступлением», – сообщалось в апелляционной жалобе.
Защитник также отметил, что все документы оформлялись оперативниками постфактум, после задержания К., отсутствовали законные основания для проведения ОРМ; на постановлении об ОРМ нет соответствующих реквизитов и грифа секретности, что свидетельствует о подтасовке доказательств и получении их с существенным нарушением норм УПК РФ.
Апелляция оправдала подсудимого за отсутствием в его действиях состава преступления
После изучения материалов уголовного дела, апелляционной жалобы защиты и доводов гособвинения Белгородский областной суд оправдал К.
В апелляционном приговоре вторая инстанция отметила, что именно действия Б. по выявлению факта административного правонарушения и составление соответствующих документов явились основанием для привлечения П. к административной ответственности. При этом не является бесспорным вывод нижестоящего суда о том, что решение Губкинского городского суда от 10 августа 2020 г. не имеет правового значения в процессе доказывания по рассматриваемому уголовному делу.
Апелляционный суд пояснил, что решение по делу об административном правонарушении подлежало исследованию в суде и судебной оценке. «Как видно из указанного решения, событие правонарушения не установлено, тогда как, органами предварительного следствия К. обвинялся и признан виновным в даче взятки Б. за заведомо незаконное бездействие, а именно за несоставление протокола об административном правонарушении и, как следствие, непривлечение П. к административной ответственности по ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ», – отметила апелляция.
Белгородский областной суд также указал, что при проведении ОРМ использование средств видеофиксации надлежащим образом документально оформлено не было, так как техническое средство негласной аудиовидеофиксации находилось в сумке Б. Соответственно, фактически имело место оперативно-розыскное мероприятие «Оперативный эксперимент», а не ОРМ «Наблюдение». При просмотре видеозаписей видно, что в определенные моменты сумка с встроенным в ней техническим средством видеофиксации находилось у иного лица, что противоречит процедуре проведения ОРМ «Наблюдение». «Протокол осмотра используемого для видеофиксации технического средства, а также акт передачи его лицу, производящему видеозапись, не составлялись. Видеозаписи разговоров между Б. и К. в материалах дела представлены выборочно, в виде пяти фрагментов, что лишает возможности установить достоверно все события, имевшие место», – отметил областной суд.
После анализа показаний участников уголовного процесса апелляционный суд нашел убедительными доводы Ерлана Назарова о составлении полицейскими документов ОРД после задержания К. и, соответственно, проведении ОРМ без предварительного принятия решения об этом. Дело в том, что сообщение Б. о склонении ее к получению взятки, которое она якобы направила оперативному сотруднику, имело место до прибытия К. в магазин, т.е. он фактически не мог совершить эти действия. «В связи с изложенным законность проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении К. и, как следствие, допустимость полученных материалов вызывает сомнение. Эти сомнения не были устранены ни судом первой инстанции, ни в заседании апелляционной инстанции, в связи с чем в силу ст. 14 УПК РФ они толкуются судом в пользу К.», – подчеркивается в апелляционном приговоре.
Со ссылкой на положения Закона о полиции вторая судебная инстанция добавила, что Б. обязана не только выявлять, но и пресекать противоправные действия иных лиц. Как пояснил облсуд, инициатива разговора с К. исходила от сотрудника полиции Б., которая предлагала ему выйти на улицу, где ее разговор начинается с того, что имеется два варианта рассмотрения материалов в отношении П. начальником полиции, который всегда назначает штраф по минимуму или судом.
«При этом в вопросительной форме она обращается к К. о том, что, может, лучше материал рассмотрит начальник и так будет проще. Затем в ходе разговора Б. на вопрос К. об осведомленности начальника говорит, что сделала сообщение только в дежурную часть. Уже после этого следует предложение от К. решить вопрос “напрямую” с ней. После оформления материалов об административном правонарушении на П., Б. вновь на предложение К. переговорить выходит с ним из помещения. При этом своим поведением дает ему понять, что готова разговаривать с целью урегулирования вопроса о непривлечении П. к административной ответственности. Установлено, что Б. трижды выходила с К. на улицу», – заключил облсуд.
Таким образом, заключила апелляция, Б. в определенной степени допускала виктимное поведение, тем самым спровоцировав возникновение у К. умысла на передачу ей денежного вознаграждения за бездействие в пользу П. В ее присутствии К. принимал меры для отыскания денежных средств, предназначенных для взятки (брал у своей сожительницы банковскую карту, уходил в банк для снятия денег), однако она не пресекла его действия, а продолжила вести с ним переговоры наедине, в том числе после того, как был составлен протокол об административном правонарушении в отношении П.
«При таких обстоятельствах апелляционная инстанция приходит к выводу о том, что Б. своими действиями способствовала возникновению у К. умысла на передачу взятки для освобождения П. от административной ответственности, и доводы стороны защиты об этом не опровергнуты в судебном заседании», – резюмировала вторая инстанция.
Таким образом, областной суд оправдал К. за отсутствием в его действиях состава преступления, признав за ним право на реабилитацию.
Защитник оправданного высоко оценил приговор апелляции
В комментарии «АГ» адвокат Ерлан Назаров сообщил, что в уголовном деле оформление административного материала осуществлялось начальником ПДН ОМВД майором полиции Б. непосредственно в подсобном помещении магазина, куда прибыл его подзащитный и пытался выяснить, что происходит. «Б., сделав паузу в составлении документов, вышла в торговый зал и поинтересовалась у К. о желании поговорить с ней. Выйдя на улицу и удалившись на значительное расстояние от торговой точки, майор полиции начала разговор с того, что сообщила о возможных вариантах наказания для его сожительницы», – пояснил он.
По словам адвоката, Б. осуществлялась видеозапись всех переговоров с К., начиная с этого первого контакта, т.е. она заранее была оснащена записывающей аппаратурой, на что обращала внимание сторона защиты, указывая на заранее спланированный характер провокации. «И, по нашему мнению, представленная запись, при ее беспристрастном анализе и оценке, как это и было сделано судом апелляционной инстанции, в полной мере изобличает саму представительницу правоохранительного органа в преднамеренных действиях, направленных на формирование у собеседника желания решить возникшие проблемы с помощью материального вознаграждения», – подчеркнул защитник.
Ерлан Назаров отметил, что видеозапись содержит и иные фрагменты разговоров, свидетельствующие об очевидной полицейской провокации, когда, разговаривая друг с другом шепотом, К. спросил у Б.: «Когда вам надо отдать это, сейчас, да?» «Сняв с банковской карты денежную сумму, которая ему была обозначена, и столкнувшись при попытке передать принесенные деньги с нежеланием майора полиции их забирать, что сопровождалось с ее стороны фразой: “Давайте все по закону”, К. стал жаловаться на то, какую комиссию берет банк за обналичивание денежных средств, напоминая ей, что “мы же говорили”», – пояснил адвокат.
По его словам, этому важнейшему, ключевому доказательству, обличающему Б., суд первой инстанции в приговоре не дал никакой оценки, сославшись на то, что «при воспроизведении видеозаписи в судебном заседании стороны не отрицали наличие событий, зафиксированных ими, которые имели место 10 января 2020 г.». «И это при том, что в ходе ее просмотра сторона защиты поминутно и пошагово комментировала фрагменты разговоров, имеющие решающее значение для правильного разрешения дела, – заметил защитник. – Вся доказательственная база фактически под микроскопом была препарирована и представлена стороной защиты в ходе судебных прений в обоснование невиновности подсудимого, однако районный суд склонился в сторону обвинения».
Адвокат добавил, что суд первой инстанции не учел и то, что взаимосвязанность уголовного дела в отношении К. и административного дел в отношении его сожительницы являлась очевидной. «Между тем суд первой инстанции не усмотрел никакого преюдициального значения судебного решения, которым П. была признана невиновной. В свою очеред, апелляционная инстанция обратила внимание на ошибочность такого вывода и дала иную оценку этому судебному акту, истолковав его в рамках ст. 49 Конституции РФ в интересах моего подзащитного. Сторона защиты удовлетворена состоявшимся апелляционным приговором, поскольку можно говорить о реальном восстановлении справедливости. Особо могу порадоваться за своего подзащитного, который на протяжении этих 10 месяцев не терял надежды, что правосудие свершится и он будет признан невиновным», – сообщил Ерлан Назаров.
Он с сожалением отметил, что суды районного и городского уровней зачастую не решаются оправдывать подсудимых, чья вина не доказана в ходе судебного разбирательства. «Как представляется, это обусловлено не отсутствием профессионализма и компетенции, а неуверенностью, не изжитыми стереотипами, что “органы не ошибаются” или “дыма без огня не бывает”, опасениями в противопоставлении себя государству в лице прокуратуры, а зачастую – банальным обвинительным уклоном. Считаю, что такие решения должны являться примером осуществления правосудия для нижестоящих судов», – резюмировал адвокат.