что такое белая кость офицера
Белая кость
Смотреть что такое «Белая кость» в других словарях:
белая кость — барин, голубая кровь, аристократ, благородный Словарь русских синонимов. белая кость сущ., кол во синонимов: 5 • аристократ (16) • … Словарь синонимов
БЕЛАЯ КОСТЬ — «БЕЛАЯ КОСТЬ», СССР, Арменфильм, 1988, цв., 100 мин. Детективная комедия. На мясофабрике, где орудует шайка проходимцев, милиция предпринимает попытку вывести преступников на чистую воду. К ним подключается любимец начальника городской милиции… … Энциклопедия кино
белая кость — см. кость … Словарь многих выражений
Белая кость — 1. Разг. Неодобр. О человеке аристократического происхождения, барине, дворянине. БМС 1998, 308; ФСРЯ, 209; БТС, 70. 2. Жарг. угол. Высшая воровская каста. ТСУЖ,19. 3. Жарг. аэропорт. Таможенники. АиФ, 95, № 40, 30. 4. Жарг. авиа. Лётчики (в… … Большой словарь русских поговорок
белая кость — ж. д. транзитники. (Железнодорожный сленг) … Словарь бизнес-сленга
Белая кость — Высшая воровская каста … Словарь криминального и полукриминального мира
Хальвдан Белая Кость — Hálfdan hvítbeinn Конунг Хейдмёрка (совр. Хедмарк) Преемник: Гудрёд … Википедия
кость — сущ., ж., употр. часто Морфология: (нет) чего? кости, чему? кости, (вижу) что? кость, чем? костью, о чём? о кости; мн. что? кости, (нет) чего? костей, чему? костям, (вижу) что? кости, чем? костями, о чём? о костях 1. Костями называются твёрдые… … Толковый словарь Дмитриева
кость — и, предлож. о кости, в кости; мн. род. ей, дат. тям, тв. костями и (устар.) костьми; ж. 1. Отдельная составная часть скелета позвоночных животных и человека. Берцовая к. Бедренная к. Кости конечностей. Подавиться костью. Белая кость (о человеке… … Энциклопедический словарь
Белая кость РККФ
Политика / Настоящее прошлое / Истфакт
От Императорского к Рабоче-Крестьянскому Красному флоту
За последние десятилетия у нас вышло немало книг, публикаций в СМИ, где утверждается, будто российское морское офицерство массово участвовало в Белом движении. В общественном сознании укореняется миф о военной касте, враждебной советскому строю. Так ли это на самом деле?
Весьма точно охарактеризовал настроения офицерского корпуса участник Белого движения капитан 2 ранга Г.К. Граф в книге «На «Новике»: «Офицеры явились только статистами в этой величайшей трагедии, разыгранной либеральными кругами русского общества при благосклонном содействии союзников».
Вскоре всем им пришлось делать нелёгкий выбор: на какой стороне баррикад братоубийственной войны продолжать службу Родине. И вопреки разнообразным байкам о растерзанных матроснёй офицерах большая часть владельцев позолоченных кортиков не последовала за А.В. Колчаком, а массово перешла на сторону советской власти. Если в Красную армию влилось 43% царских армейских офицеров, то в Красном флоте число офицеров Императорского флота составляло 82,2%.
В революцию Императорский флот вступил, имея по штату 8060 офицеров. Из них 6559 поступили на службу в Красный флот. А где же оказались остальные? И сколько участвовало в Белом движении?
В некоторых постсоветских исследованиях фигурируют данные: от 2500 до 5000. Попробуем проверить их достоверность.
На стадии формирования Белого движения ещё исправно работали канцелярии. Так вот, в «Ледяном походе» А.И. Деникина представителей флота (из 3963 участников) всего шестнадцать – 12 офицеров, 2 гардемарина и 2 матроса. Морские силы белых на Балтике с громким названием «Флот Северо-Западного направления» имели в составе только один корабль – посыльное судно «Китобой» (бывшее рыболовное из Норвегии) и над ним целый штаб. Белая флотилия Колчака имела в составе 25 офицеров, из которых лишь 18 морских, остальные – гражданские лица и армейские офицеры.
Всего под знамёнами Колчака в Сибири и на Дальнем Востоке насчитывалось не более 420 морских офицеров. Причём бывший командующий Сибирской флотилией контр-адмирал П.В. Римский-Корсаков сумел пробраться через всю страну в Петербург и поступить на службу в РККФ.
Самое большое формирование белых находилось на Чёрном, Азовском и Каспийском морях, где служили приблизительно 500 морских офицеров вместе с гардемаринами. Пришлось пойти на сотрудничество с врагом России по Первой мировой (с моральной точки зрения весьма сомнительное решение) – немцы передали белым часть кораблей Черноморского флота, которые ещё не были ими угнаны. При этом гетманская Украина получила кораблей больше. Ещё несколько единиц флота передала Антанта, но это были крохи с барского стола – белых обеспечивали по «остаточному принципу». При этом даже имеющиеся корабли стояли в основном на причале – желающих служить у белых катастрофически не хватало.
Можно утверждать, что число офицеров Императорского флота в Белом движении не превышало тысячи. Ещё 415 сами перешли под знамёна Советов или оказались в плену у красных. Пленные не были расстреляны «кровавыми большевиками», более того, с окончанием Гражданской войны на флот вернулись многие из тех, кто сражался «по другую сторону баррикад», но не счёл возможным покинуть Россию. Вот только один из примеров: капитан 2 ранга Н.Н. Зубов командовал батальоном у Колчака, попал в плен и продолжил службу в советском флоте, стал контр-адмиралом, а позже директором Океанографического института. Его именем названы залив в Антарктиде и два научно-исследовательских судна.
Была ещё одна группа офицеров, которые сразу после революции отбыли в эмиграцию, начав жизнь с чистого листа. Командующего Балтийским флотом контр-адмирала Д.Н. Вердеревского, пока он был ещё в России, одолевали предложениями о службе и от белых, и от красных. Боясь ошибиться, он эмигрировал во Францию. Туда же уехали бывший морской министр вице-адмирал С.А. Воеводский, контр-адмирал князь В.В. Трубецкой и ещё многие офицеры.
А кто-то не принял советскую власть, не желая при этом покидать Россию. Поэтому писались рапорты об увольнении по болезни или под каким-то другим предлогом. С флота уходили, что не мешало потом работать в советских учреждениях. Так, бывший морской министр адмирал И.К. Григорович до окончания Гражданской войны писал картины для витрин питерских магазинов, контр-адмирал П.Н. Лесков до поступления в РККФ работал электромонтёром. Группа офицеров создала «Тралартель» и занималась разминированием на коммерческой основе. Был даже создан профсоюз бывших морских офицеров.
Отдельные представители не титульных наций разбежались по национальным квартирам – в Латвию, Эстонию, Польшу, Финляндию, самостийную Украину. Были офицеры, которые просто дезертировали, порой даже прихватив на дорогу корабельную кассу.
Бесспорно и то, что редкие офицеры были горячими сторонниками коммунистической идеи, хотя и таковые тоже имелись. Политику советской власти приняли вице-адмирал А.С. Максимов, контр-адмиралы С.В. Зарубаев, В.М. Альтфатер, А.В. Немитц, генерал С.О. Барановский, многие офицеры различных званий.
Высококлассные специалисты из военного сословия «белой косточки» присоединялись к большевикам целыми экипажами и штабами. На сторону советской власти в полном составе перешёл Морской генеральный штаб Императорского флота и руководил Красным флотом всю Гражданскую войну. Первым «революционным адмиралом» мог именовать себя капитан 1 ранга Модест Иванов (1875–1942). Этот морской офицер, принимавший участие в обороне Порт-Артура в 1904 году, получивший в 1907 году из рук царя золотую саблю с надписью «За храбрость», возглавил морское ведомство. Звание адмирала ему присвоили большевики 21 ноября 1917 года с формулировкой «за преданность народу и революции». В дальнейшем М.В. Иванов работал в Пограничной охране и торговом флоте. В 1936 году ему было присвоено звание «Герой Труда». Умер бывший капитан 1 ранга в блокадном Ленинграде.
Вице-адмирал Андрей Максимов (1866–1950) был избран матросами командующим Черноморским флотом ещё в начале марта 1917-го. К этому времени новый командующий был известным боевым офицером, имевшим пять орденов с мечами – награды за боевые заслуги. Среди них была весьма почитаемая – орден Святого Владимира 4-й степени.
Потомственный дворянин контр-адмирал Василий Михайлович Альтфатер писал в своём заявлении о приёме в РККА: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал и не верил вам. Я и теперь ещё многого не понимаю, но я убедился. что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришёл сказать вам, что я ваш».
Также в 1917 году осознанно перешёл на сторону советской власти капитан 1 ранга Евгений Андреевич Беренс, ставший в ноябре того же года начальником Морского генштаба. С 24 апреля 1919 по 5 февраля 1920 года он командовал морскими силами советской республики. На его примере видна справедливость утверждения, что в годы Гражданской войны «брат пошёл на брата». Его родной брат капитан 1 ранга Михаил Андреевич Беренс в 1921 году стал последним командующим белым флотом и увёл его остатки в африканскую Бизерту. Аналогичная история произошла и с детьми адмирала Пышнова, сыновья которого, капитаны 1 ранга Борис и Евгений, оказались по разные стороны линии фронта.
Командующий Черноморским флотом потомственный дворянин контр-адмирал Императорского флота Александр Васильевич Немитц после революции стал частным лицом и уехал в родовое бессарабское поместье, где, отказываясь от предложений белых, просидел до 1919 года. Потом добровольно поступил на службу в РККА, где был начальником штаба Южной группы войск 12-й армии под командованием И.Э. Якира, участвовал в сухопутных боях и даже получил орден Красного Знамени.
Ещё одним ярким примером служения большевистской России является назначение комиссаром в Главный морской штаб утончённой красавицы Ларисы Рейснер, профессорской дочери из старого прибалтийского рода баронов Рейснеров. Некоторые документы она даже подписывала с приставкой «фон».
Без погон и кортика
После Гражданской войны началось массовое сокращение армии и флота. В РККФ к этому моменту было около 10 000 лиц начальственного состава. Из них уволили около 4000. Главным мотивом оставить на службе были прежде всего профессиональные качества, а не преданность делу партии и политическая лояльность. В итоге уволили красных командиров из унтер-офицеров, старшин и матросов, а царские офицеры и дворяне остались. Вплоть до 1927 года они составляли 87% флотских командиров, а в штабах и того более.
К началу 40-х гг. обозначилось слияние старых специалистов и новых (подготовленных из рабочих и крестьян). В 1938 году наркомом ВМФ СССР стал адмирал Н.Г. Кузнецов, выходец из народа. Бывшие царские офицеры занимают командные должности: заместитель наркома – И.С. Исаков, начальник Главного штаба – адмирал Л.М. Галлер. Перед войной бывшие царские офицеры продолжали службу в основном в штабах, управлениях и военно-морских учебных заведениях и только отдельные офицеры такие, как капитан 1 ранга князь Н.И. Мещерский, в качестве командира корабля.
К сожалению, на советском флоте вплоть до середины 30-х годов так и не был преодолён барьер подозрительности и недоверия к военным специалистам со стороны работников политических и карательных органов. Из этих офицеров многие пережили процессы чисток и фильтрации, отдельные были репрессированы. Сегодня нередко можно услышать, как советскую власть обвиняют, что она поубивала всех оставшихся в России царских офицеров и бывших дворян. Однако факты говорят о другом: большинство красных флотских дворян репрессиям не подверглось и все, пережившие Гражданскую, а многие и Великую Отечественную, умерли своей смертью в славе и почёте. Только адмиралов в советском Военно-морском флоте из бывших царских лейтенантов, мичманов и гардемаринов было около тридцати. Сегодня о них вспоминают редко. Белым адмиралам и офицерам ставят памятники и открывают мемориальные доски, создают фильмы, далёкие от исторической правды. Однако история давно всё расставила по своим местам. Факт остаётся фактом – боевую мощь РККФ создавали вместе с советским народом бывшие офицеры Императорского флота России.
Владимир Просянников, кандидат исторических наук, капитан 1 ранга в отставке
Любопытно
Белая кость и голубая кровь. Как русское дворянство стало привилегированным?
Что мы вкладываем в слово «благородный»? Как я понимаю, некие душевные качества: великодушие, высоконравственность, честь, изящество. И мало кто задумывается над настоящим значением.
А понять несложно: «благого», хорошего рода. «Благородие» — официальное обращение к офицерам в царской армии. В общем, лица хорошего происхождения. Дворяне, знать, древность рода, гордость за предков и все дела. Привилегированные сословия… и вот здесь — стоп! А всегда ли дворяне были — привилегированными и в полной мере благородными?
Не всегда. Большую часть времени они имели серьезнейшие обязательства. И в прямом смысле вынуждены были отрабатывать свой хлеб. И название «дворяне» распространилось уже в середине 18 века. В Московской Руси те, кто позже стал дворянами, были «детьми боярскими». К собственно боярам они отношения не имели. Бояре — знать, старая родовая аристократия. Возможно, кое-кто из них ведет род еще со времени до-Рюриковичей. Например, есть вероятность, что к таким относятся Кучковичи, организаторы заговора против Андрея Боголюбского.
Это настоящая старая аристократия, родовая знать. «Верхушка» аристократии — Рюриковичи, Гедиминовичи — знатнейшие старорусские роды.
Землевладельцы. То есть имеющие землю в собственности, полностью ей распоряжающиеся. Если кого-то нам Руси можно назвать вассалами, то бояр. А… дворяне? То есть пока сыны боярские?
Они — помещики. Поместье, помещать. Условно говоря, «помещенные» на государев земельный участок. Это служилые люди, воины, служившие в основном за земельное жалованье. Получая за службу землю с крестьянами. Служишь — пользуешься, кормишься с нее; не служишь — земля возвращается в казну.
Впервые термин «помещик» известен с 14 в., из грамоты Ивана Калиты. В 15−16 в. помещики составляют основу московского войска. Собственно, военное дело — основная обязанность помещиков. В это время пользование поместьем строго привязано к службе. О владении речи еще нет, земля принадлежит государю. В пользовании скорее не у человека, а у рода, т.к. служба наследственная. Соответственно, и земля переходит к наследникам.
В середине 16−17 в. выходит ряд указов, регламентирующих и во многом ограничивающих права вотчинников. В частности, ограничивались права наследования правнуками (при отсутствии других родственников вотчина поступала в казну); регламентировались права наследования женами и дочерьми (бездетная жена не наследовала вотчинную землю, получая четверть приобретенных земель и движимого имущества) и пр.
Права помещиков, наоборот, приближались к правам вотчинников: помещикам могли наследовать их жены и дочери (насколько я понял, при условии наличия у них детей!); в случае смерти помещиков их жены и дочери получали «пенсию» землей с крестьянами; могли передавать права на землю родственникам-мужчинам, вместе с обязательством служить и содержать этих самых дочерей и жен. Но служить помещики были обязаны!
Началась же регламентация с ограничения земельных прав церкви.
Постепенно дворянство становилось сильнее и влиятельнее. При Петре I вводятся понятия: «имение» — вместо поместья или вотчины; «шляхетство» — вместо прежних служилых людей, детей боярских и пр. Понятие «дворянин» давно используется, но еще не престижно. Указ Петра I о единонаследии окончательно ликвидирует разницу поместья и вотчины, регламентируя наследование поместья потомками. Земля закрепляется за родом, становясь неотчуждаемой и неделимой. То есть дворяне стали собственниками земли, но еще не могли ею полностью распоряжаться. Указ отменен в 1730 г.
Но служба помещиков обязательна до середины 18 века! Причем со времени Петра I — не только военная, но и гражданская служба (хотя военная престижнее; на практике она давала больше возможностей и льгот). Владение имением, как и раньше, направлено на материальное обеспечение служилого человека, давая государству возможность тратить меньше денег на его содержание. При Петре I выслужившие определенный срок дворяне могут приобретать земли. Не служившие — не могут!
До середины 18 века в России все служили на благо государства. По большому счету, все были закрепощены, жестко привязаны к сословным обязанностям. Действует знаменитая формула: дворяне служат, крестьяне работают, духовенство молится.
При Петре I один из братьев (если в семье их несколько) мог остаться для ведения хозяйства. Но ведь и это — служба. Хозяйственник, управляющий своим имением, обеспечивает остальным братьям возможность заниматься военной или гражданской службой. Имение все еще используется по прямому назначению: обеспечивать служащего дворянина.
Петр I регламентирует порядок службы: обязательно начинать рядовым. Именно это — причина позднейшей практики записи на службу с рождения, чтобы к совершеннолетию «дослужиться» до офицерских чинов.
При Петре I дворянство — еще полноценно служилое сословие. Но похоже, именно тогда начинается культурное расслоение общества.
Петр — первый царь, ездящий за границу! А вот идея посылать дворян учиться в Европу не нова, тем более — приглашение западных специалистов в Россию. Просто у Петра другие масштабы и темпы…
Разом активизируются контакты с Западом. Для дворян установлено обязательное образование. Дворянство массово европеизируется — поначалу неохотно. Затем процесс пошел, да так, что в войну с Наполеоном крестьяне нападали на своих — выглядящих «по-ненашему» и говорящих по-французски!
С начала 17 в. роль дворянства постепенно растет. Это нормально! Наверное, первое проявление самостоятельности, социальной активности — участие в Смуте. На обеих сторонах! Затем — избрание царя, новой династии. А с усилением центральной власти дворянство традиционно, как и в Европе, становится главной опорой правителя. Но его крепко держат в узде и эксплуатируют на благо государства.
Эпоха Петра I — апогей закрепощения дворянства. С 1730-х годов положение дворян облегчается. Эпоха дворцовых переворотов!
1730 — Анна Иоанновна по просьбе дворянства рвет кондиции; 1741 — дворянская гвардия возводит на трон Елизавету; гвардейский переворот в пользу Екатерины, не имеющей совсем уж никакого отношения к Романовым… Правление Екатерины II, апогей дворянства!
К этому шли постепенно.
1730−50 гг. — ряд указов в пользу дворянства: помещики сами собирают с крестьян налоги; ограничение срока службы, в 45 лет можно уйти в отставку; запрет всем кроме дворян владеть поместьями и крепостными; помещик получает право судить крепостных; может своей властью ссылать крестьян в Сибирь и пр.
Анна Иоанновна отменяет закон о единонаследии. Помещики становятся полноправными собственниками земли, полностью ею распоряжающимися.
Один из первых указов европейца Петра III (после подтвержденный Екатериной II) — о дворянской вольности. Чем он руководствовался? Не знаю. Одна из версий — зарабатывал популярность, ища опору в лице дворян в противовес почувствовавшей свою силу гвардии. И вероятно, рассчитывал развязать дворянам руки для занятий хозяйством, что поспособствует прогрессу. Земля при этом оставалась собственностью помещиков. Итог: страна получила полноценно привилегированный класс.
А еще дворянство освобождалось от телесных наказаний. То есть «белой костью» дворяне стали в середине 18 века, примерно в 2,5 раза дольше они были нормальным служилым сословием. Не наравне с крестьянами, конечно, но — занимали свою ячейку в государстве. К тому же крестьянин — трудился, дворянин — рисковал жизнью на войне. И крестьянство худо-бедно мирилось с «крепостью», в общем-то, осознавая её вынужденность.
Теперь… Не зря с указом о вольности дворян крестьянство ждало и отмены крепостного состояния. Логично: если дворянин не воюет, с какой стати его кормить?
Но о крепостном состоянии стоит поговорить отдельно. Эпоху Екатерины называют Золотым веком. Пожалуй, для дворянства.
Дворяне убивают Павла I, пытавшегося приструнить распустившееся и ставшее привилегированным сословие. Недовольны были очень многие, особенно столичные дворяне. И гвардия — в первую очередь. Ну надо же, император посмел вернуть телесные наказания! И смягчить эксплуатацию крепостных! Убили на этот раз императора более чем легитимного, рожденного и выросшего в России. Правда, и непосредственно убили императора люди более чем высокопоставленные! Не простые гвардейцы…
Пик дворянской вольницы — заговор 1825 г. Пик, он же конец. В первый раз император успел первым и не побоялся проявить силу. Второго раза не было.
Хотя привилегированным сословием дворяне остались, но в решения высшей власти уже вмешивались разве что косвенно. Так что хорошо бы нынешним потомкам «привилегированных», чересчур этим гордящимся, помнить не только своих благородных предков, но и историю своего сословия.
Белая кость
Смотреть что такое «Белая кость» в других словарях:
белая кость — барин, голубая кровь, аристократ, благородный Словарь русских синонимов. белая кость сущ., кол во синонимов: 5 • аристократ (16) • … Словарь синонимов
БЕЛАЯ КОСТЬ — «БЕЛАЯ КОСТЬ», СССР, Арменфильм, 1988, цв., 100 мин. Детективная комедия. На мясофабрике, где орудует шайка проходимцев, милиция предпринимает попытку вывести преступников на чистую воду. К ним подключается любимец начальника городской милиции… … Энциклопедия кино
белая кость — см. кость … Словарь многих выражений
Белая кость — 1. Разг. Неодобр. О человеке аристократического происхождения, барине, дворянине. БМС 1998, 308; ФСРЯ, 209; БТС, 70. 2. Жарг. угол. Высшая воровская каста. ТСУЖ,19. 3. Жарг. аэропорт. Таможенники. АиФ, 95, № 40, 30. 4. Жарг. авиа. Лётчики (в… … Большой словарь русских поговорок
Белая кость — Экспрес. Устар. Человек знатного происхождения или принадлежащий к привилегированному сословию в дореволюционной России. Полковник доказывал, что верность и честь принадлежность одних людей благородной крови, что если есть звери породистые, то… … Фразеологический словарь русского литературного языка
белая кость — ж. д. транзитники. (Железнодорожный сленг) … Словарь бизнес-сленга
Хальвдан Белая Кость — Hálfdan hvítbeinn Конунг Хейдмёрка (совр. Хедмарк) Преемник: Гудрёд … Википедия
кость — сущ., ж., употр. часто Морфология: (нет) чего? кости, чему? кости, (вижу) что? кость, чем? костью, о чём? о кости; мн. что? кости, (нет) чего? костей, чему? костям, (вижу) что? кости, чем? костями, о чём? о костях 1. Костями называются твёрдые… … Толковый словарь Дмитриева
кость — и, предлож. о кости, в кости; мн. род. ей, дат. тям, тв. костями и (устар.) костьми; ж. 1. Отдельная составная часть скелета позвоночных животных и человека. Берцовая к. Бедренная к. Кости конечностей. Подавиться костью. Белая кость (о человеке… … Энциклопедический словарь
Белая кость РККФ
Июль 1916 г. На палубе посыльного судна «Кречет» элита Балтийского флота: первый слева во втором ряду – капитан 1 ранга Василий Альтфатер, третий слева – командующий флотом вице-адмирал Василий Канин; третий справа во втором ряду – контр-адмирал Александр
От Императорского к Рабоче-Крестьянскому Красному флоту
За последние десятилетия у нас вышло немало книг, публикаций в СМИ, где утверждается, будто российское морское офицерство массово участвовало в Белом движении. В общественном сознании укореняется миф о военной касте, враждебной советскому строю. Так ли это на самом деле?
Аполитичное сословие
Весьма точно охарактеризовал настроения офицерского корпуса участник Белого движения капитан 2 ранга Г.К. Граф в книге «На «Новике»: «Офицеры явились только статистами в этой величайшей трагедии, разыгранной либеральными кругами русского общества при благосклонном содействии союзников».
Вскоре всем им пришлось делать нелёгкий выбор: на какой стороне баррикад братоубийственной войны продолжать службу Родине. И вопреки разнообразным байкам о растерзанных матроснёй офицерах большая часть владельцев позолоченных кортиков не последовала за А.В. Колчаком, а массово перешла на сторону советской власти. Если в Красную армию влилось 43% царских армейских офицеров, то в Красном флоте число офицеров Императорского флота составляло 82,2%.
В революцию Императорский флот вступил, имея по штату 8060 офицеров. Из них 6559 поступили на службу в Красный флот. А где же оказались остальные? И сколько участвовало в Белом движении?
В некоторых постсоветских исследованиях фигурируют данные: от 2500 до 5000. Попробуем проверить их достоверность.
На стадии формирования Белого движения ещё исправно работали канцелярии. Так вот, в «Ледяном походе» А.И. Деникина представителей флота (из 3963 участников) всего шестнадцать – 12 офицеров, 2 гардемарина и 2 матроса. Морские силы белых на Балтике с громким названием «Флот Северо-Западного направления» имели в составе только один корабль – посыльное судно «Китобой» (бывшее рыболовное из Норвегии) и над ним целый штаб. Белая флотилия Колчака имела в составе 25 офицеров, из которых лишь 18 морских, остальные – гражданские лица и армейские офицеры.
Всего под знамёнами Колчака в Сибири и на Дальнем Востоке насчитывалось не более 420 морских офицеров. Причём бывший командующий Сибирской флотилией контр-адмирал П.В. Римский-Корсаков сумел пробраться через всю страну в Петербург и поступить на службу в РККФ.
Самое большое формирование белых находилось на Чёрном, Азовском и Каспийском морях, где служили приблизительно 500 морских офицеров вместе с гардемаринами. Пришлось пойти на сотрудничество с врагом России по Первой мировой (с моральной точки зрения весьма сомнительное решение) – немцы передали белым часть кораблей Черноморского флота, которые ещё не были ими угнаны. При этом гетманская Украина получила кораблей больше. Ещё несколько единиц флота передала Антанта, но это были крохи с барского стола – белых обеспечивали по «остаточному принципу». При этом даже имеющиеся корабли стояли в основном на причале – желающих служить у белых катастрофически не хватало.
Можно утверждать, что число офицеров Императорского флота в Белом движении не превышало тысячи. Ещё 415 сами перешли под знамёна Советов или оказались в плену у красных. Пленные не были расстреляны «кровавыми большевиками», более того, с окончанием Гражданской войны на флот вернулись многие из тех, кто сражался «по другую сторону баррикад», но не счёл возможным покинуть Россию. Вот только один из примеров: капитан 2 ранга Н.Н. Зубов командовал батальоном у Колчака, попал в плен и продолжил службу в советском флоте, стал контр-адмиралом, а позже директором Океанографического института. Его именем названы залив в Антарктиде и два научно-исследовательских судна.
Трудный выбор
Была ещё одна группа офицеров, которые сразу после революции отбыли в эмиграцию, начав жизнь с чистого листа. Командующего Балтийским флотом контр-адмирала Д.Н. Вердеревского, пока он был ещё в России, одолевали предложениями о службе и от белых, и от красных. Боясь ошибиться, он эмигрировал во Францию. Туда же уехали бывший морской министр вице-адмирал С.А. Воеводский, контр-адмирал князь В.В. Трубецкой и ещё многие офицеры.
А кто-то не принял советскую власть, не желая при этом покидать Россию. Поэтому писались рапорты об увольнении по болезни или под каким-то другим предлогом. С флота уходили, что не мешало потом работать в советских учреждениях. Так, бывший морской министр адмирал И.К. Григорович до окончания Гражданской войны писал картины для витрин питерских магазинов, контр-адмирал П.Н. Лесков до поступления в РККФ работал электромонтёром. Группа офицеров создала «Тралартель» и занималась разминированием на коммерческой основе. Был даже создан профсоюз бывших морских офицеров.
Отдельные представители не титульных наций разбежались по национальным квартирам – в Латвию, Эстонию, Польшу, Финляндию, самостийную Украину. Были офицеры, которые просто дезертировали, порой даже прихватив на дорогу корабельную кассу.
Бесспорно и то, что редкие офицеры были горячими сторонниками коммунистической идеи, хотя и таковые тоже имелись. Политику советской власти приняли вице-адмирал А.С. Максимов, контр-адмиралы С.В. Зарубаев, В.М. Альтфатер, А.В. Немитц, генерал С.О. Барановский, многие офицеры различных званий.
Высококлассные специалисты из военного сословия «белой косточки» присоединялись к большевикам целыми экипажами и штабами. На сторону советской власти в полном составе перешёл Морской генеральный штаб Императорского флота и руководил Красным флотом всю Гражданскую войну. Первым «революционным адмиралом» мог именовать себя капитан 1 ранга Модест Иванов (1875–1942). Этот морской офицер, принимавший участие в обороне Порт-Артура в 1904 году, получивший в 1907 году из рук царя золотую саблю с надписью «За храбрость», возглавил морское ведомство. Звание адмирала ему присвоили большевики 21 ноября 1917 года с формулировкой «за преданность народу и революции». В дальнейшем М.В. Иванов работал в Пограничной охране и торговом флоте. В 1936 году ему было присвоено звание «Герой Труда». Умер бывший капитан 1 ранга в блокадном Ленинграде.
Вице-адмирал Андрей Максимов (1866–1950) был избран матросами командующим Черноморским флотом ещё в начале марта 1917-го. К этому времени новый командующий был известным боевым офицером, имевшим пять орденов с мечами – награды за боевые заслуги. Среди них была весьма почитаемая – орден Святого Владимира 4-й степени.
Потомственный дворянин контр-адмирал Василий Михайлович Альтфатер писал в своём заявлении о приёме в РККА: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал и не верил вам. Я и теперь ещё многого не понимаю, но я убедился. что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришёл сказать вам, что я ваш».
Также в 1917 году осознанно перешёл на сторону советской власти капитан 1 ранга Евгений Андреевич Беренс, ставший в ноябре того же года начальником Морского генштаба. С 24 апреля 1919 по 5 февраля 1920 года он командовал морскими силами советской республики. На его примере видна справедливость утверждения, что в годы Гражданской войны «брат пошёл на брата». Его родной брат капитан 1 ранга Михаил Андреевич Беренс в 1921 году стал последним командующим белым флотом и увёл его остатки в африканскую Бизерту. Аналогичная история произошла и с детьми адмирала Пышнова, сыновья которого, капитаны 1 ранга Борис и Евгений, оказались по разные стороны линии фронта.
Командующий Черноморским флотом потомственный дворянин контр-адмирал Императорского флота Александр Васильевич Немитц после революции стал частным лицом и уехал в родовое бессарабское поместье, где, отказываясь от предложений белых, просидел до 1919 года. Потом добровольно поступил на службу в РККА, где был начальником штаба Южной группы войск 12-й армии под командованием И.Э. Якира, участвовал в сухопутных боях и даже получил орден Красного Знамени.
Ещё одним ярким примером служения большевистской России является назначение комиссаром в Главный морской штаб утончённой красавицы Ларисы Рейснер, профессорской дочери из старого прибалтийского рода баронов Рейснеров. Некоторые документы она даже подписывала с приставкой «фон».
Без погон и кортика
После Гражданской войны началось массовое сокращение армии и флота. В РККФ к этому моменту было около 10 000 лиц начальственного состава. Из них уволили около 4000. Главным мотивом оставить на службе были прежде всего профессиональные качества, а не преданность делу партии и политическая лояльность. В итоге уволили красных командиров из унтер-офицеров, старшин и матросов, а царские офицеры и дворяне остались. Вплоть до 1927 года они составляли 87% флотских командиров, а в штабах и того более.
К началу 40-х гг. обозначилось слияние старых специалистов и новых (подготовленных из рабочих и крестьян). В 1938 году наркомом ВМФ СССР стал адмирал Н.Г. Кузнецов, выходец из народа. Бывшие царские офицеры занимают командные должности: заместитель наркома – И.С. Исаков, начальник Главного штаба – адмирал Л.М. Галлер. Перед войной бывшие царские офицеры продолжали службу в основном в штабах, управлениях и военно-морских учебных заведениях и только отдельные офицеры такие, как капитан 1 ранга князь Н.И. Мещерский, в качестве командира корабля.
К сожалению, на советском флоте вплоть до середины 30-х годов так и не был преодолён барьер подозрительности и недоверия к военным специалистам со стороны работников политических и карательных органов. Из этих офицеров многие пережили процессы чисток и фильтрации, отдельные были репрессированы. Сегодня нередко можно услышать, как советскую власть обвиняют, что она поубивала всех оставшихся в России царских офицеров и бывших дворян. Однако факты говорят о другом: большинство красных флотских дворян репрессиям не подверглось и все, пережившие Гражданскую, а многие и Великую Отечественную, умерли своей смертью в славе и почёте. Только адмиралов в советском Военно-морском флоте из бывших царских лейтенантов, мичманов и гардемаринов было около тридцати. Сегодня о них вспоминают редко. Белым адмиралам и офицерам ставят памятники и открывают мемориальные доски, создают фильмы, далёкие от исторической правды. Однако история давно всё расставила по своим местам. Факт остаётся фактом – боевую мощь РККФ создавали вместе с советским народом бывшие офицеры Императорского флота России.
Владимир Просянников, кандидат исторических наук, капитан 1 ранга в отставке