я самый плохой песня мамонов
«Мне Господь дал очень много всяческих талантов». Цитаты Петра Мамонова
Петр Мамонов — актер, хулиган, рок-музыкант, автомат одиозных фраз. Ему всегда было что сказать по любому поводу: глубоко ли он ошибался или, напротив, произносил непреложные истины — говорил всегда ярко. Но уважали его не только за прямолинейность в речах. Тексты его песен для группы «Звуки Му» стали частью антологии «Поэты русского рока». Он выпустил «Закорючки» — четырехтомник своих стихов и высказываний, создал и сыграл несколько моноспектаклей, где на вольный манер пересказывал сказки братьев Гримм и зачитывал белые стихи.
Музыкальная сторона жизни Мамонова — это бешеная экзальтированная энергия, перетекающая в магический транс. Он был одним из первых музыкальных перформансистов отечественной сцены, и сейчас к его опыту отсылают работы популярных Shortparis и OQJAV.
Петр Мамонов запомнился ролями в кино. В первую очередь о нем вспоминают по картинам Павла Лунгина — «Такси-блюз» (получил приз за режиссуру в Каннах в 1990 году), «Остров» и «Царь». В фильме Рашида Нугманова «Игла» он стал антагонистом Виктора Цоя — злодеем, коварным и опасным.
Увлеченный коллекционер пластинок, Мамонов органично переместился в мир радиовещания. Для «Эха Москвы» последние шесть лет он вел передачу «Золотая полка», где ставил свои пластинки, зачитывал отрывки из литературных произведений и транслировал мамоновский гипноз.
О ценностях
Мне не нужна православная обложка, православная, скажем так, «фишка». Как и куда поехал Владыка, как детишки с благостными лицами получили по вафельке от богатого дяди и как это все поп святой водой окропил. У меня, Пети Мамонова, насущные вопросы: как мне сегодня жить, как справиться со своим греховным, насквозь пропитанным пороком существом.
Задайте себе один вопрос: «Зачем я живу?» Только так, реально задайте. Считаю, если никому не было хорошо от того, что я сегодня день прожил, — он прошел зря.
Важно, как мы умрем! Одно дело — за правду, и совсем иное — от водки.
О славе
У меня особенной славы не было и нет. Я широко известен в узком кругу. На нашу пользу нас не очень-то любили вот эти все ответственные работники. Нас отовсюду гнали. Показывали пальцем и говорили: «Не будь как Мамонов». Пушкин нам на все ответил: «Что слава? Яркая заплата на ветхом рубище певца».
Монах спрашивает старичка: «Отец, ты как предпочитаешь добро делать — с бесчестием или чтобы тебя за это хвалили?» Он говорит: «Предпочитаю делать добро с похвалой». Вроде бы странный ответ. Потому что я тогда могу свои помыслы и гордыню осудить. А если делаю с бесчестием, то у меня тут же тщеславие.
Слава… Я взрослый человек, и человек, к счастью или несчастью, неглупый, поэтому я спокойно к ней отношусь… Так я о себе думал долгое время. Но вспоминаю: сидим на Соловках, снимаем «Остров», и в минуту отдыха включаю я телевизор, а там — самый конец интервью со мной: я буквально пару слов сказал, и все. И мне так стало плохо: как же это я не посмотрел передачу с собой целиком?! Говорю себе: стоп, это что же? Тщеславие в чистом виде. А я-то думаю и вам говорю, что я к славе равнодушен. Неизвестно!
О богатстве
У меня был старый «Мерседес», я в нем все время ковырялся, что-то чинил, чинил, чинил, Отец смотрел на все это и сказал: «Ну хочешь — на, бери». И дал мне еще два. Один из них друг продал дешево, второй из Германии привезли. Но надо спокойно к этому относиться. Главное — чтобы сердце к этому не прилипало. Надо жить так, чтобы помнить, что в каждый момент все может кончиться.
О женщинах и мужчинах
Когда образование становится на первое место, это уничтожает женскую сущность.
Мы же разные существа, даже медицина у нас разная — женская и мужская. Мы не равны. И слава богу. Общество равных — это есть фашизм. Все успешные, все здоровые, все сытые и холеные. Некого жалеть, некого любить. А я хочу тебя любить! Хочу, чтобы ты была слабая, глупая, чтобы я за тебя бы думал, тебя одевал, обувал, купил бы тебе шубку, посадил бы тебя на хорошую машину.
Вот ваша крутизна — любовь, самопожертвование, ласка. Атмосфера в доме. Это так круто, что никаким Эйнштейнам не снилось.
Если человек несчастлив в семье, он нигде не найдет счастья — ни в работе, нигде.
О понятиях
Я — старый московский центровой пацан.
Я с утра до ночи вкалываю. Встаю в семь, в одиннадцать ложусь на отдых кратковременный, длиной в час, потом я опять встаю. Любопытная жизнь. Неординарная жизнь неординарного человека.
Вот эти оценки хорошо бы изъять из наших голов, потому что мы мучаем сами себя.
Пить достойно — это редко у кого получается. А если кто и может, то великого уважения заслуживает. Потому что пить — это очень серьезный труд.
Петя, не прыгай с пятого этажа — разобьешься. Вот что такое заповеди. Это милость Божия.
Это самый трудный подвиг — на себя поношение. Сказать — я хуже всякой твари. Ни сосед, ни Леша. Я.
О вере и боге
В замечательном фильме «Вердикт» мой любимый актер Пол Ньюман говорит такую фразу: «Если веры не имеем, но будем поступать так, как будто веру имеем, то вера придет».
Вот ты день прожил — себе: ни с кем не общался, все надоели, заперся, телефон отключил. Сядь, подумай: приятно ли это Богу?
У меня в жизни много всякого случалось, как мне Бог помог, как я был без Бога, как это трудно, как это тупиково.
У Бога нет меры. Он бесконечен — вот что меня привлекло, как любителя настоящего кайфа, — что нет потолка. Тут можно без конца увеличивать благодать, вот этот свет в себе.
О технологиях
Я однажды вошел в дом, думал — сейчас компьютер включу, а электричества не было. И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
Кнопки твои [на смартфоне] — это управление тобой. А я скрылся. Я самый модный. У меня био. Все эти [айфоны] следят за тобой. Реально следят. Чтобы нами рулить. Потом я проще отношусь: этот стоит сто сорок тысяч, а мой стоит пять. Я не против техники и технологий, но это авторучка, которой можно писать. Не более того. Когда нас начинают увлекать этим всем. сколько там ненужных всяких штук? И в каждом новом телефоне их больше. Что они хотят? Отвлечь нас от этой жизни. А я — человек эмоциональный, увлекающийся. Сяду, залезу и буду там с головой. Я не хочу. Боюсь.
Об искусстве
Искусство всегда неоднозначно, любой текст можно в разные стороны повернуть интонацией, подачей — много способов у артиста. Дело в том, какого ты духа. Если вышел на сцену тщеславный, самоуверенный — концерт, как правило, плохой.
Творчество как таковое, особенно «рок-н-ролльные пляски» — это все бесовское дело. Я с этим принципиально не согласен. Если есть дар, значит, как-то надо нести его людям, потому что талант в землю зарывать — не дело. А что касается формы… Почему обязательно должно быть так: с гитаркой, под свечечкой, потихонечку? На самом деле, это все халтура!
К сожалению, мой друг, искусство — и это совершенно четко доказано — людей не меняет. Если бы меняло, то мы давно бы в раю жили! Сколько написано прекрасного: и Шекспир, и Пушкин, и Байрон, и Гоголь — все, что хочешь! Ан, нет…
Я знаю, что занимаюсь независимым искусством, странным, неудобопонятным, что меня любят от силы тысяч десять человек — но зато это люди, которым мое творчество действительно необходимо.
О себе и таланте
Смотрю иногда свои прошлые интервью, спектакли, ранние песни и думаю: это я? Вроде бы я. А на самом деле, это какой-то другой совсем парень.
Вот как-то на мне все эти клинья так сошлись, что мне Господь дал очень много всяческих талантов.
Давайте по-честному: я выбрал грех, выбрал левую сторону, праздник каждый день. Да, я могу работать, ворочать, копать, но вечером дай праздничек! Если вечером праздничка нет — долбит так, будто палкой тебя колотят!
Это дар Божий, он не помогает. Это служение, наверно. Слава Богу, что Он дал мне такой дар, благодаря которому я могу большому количеству людей послужить. Надеюсь, что здесь, в моей работе, я честен. Я ведь имею очень маленькое отношение к тем дарам, которые через меня сыпет Бог. Тем ответственнее я должен жить: кому больше дано, с того больше спросится.
Отныне место Петра Мамонова всецело в истории русской культуры. Навсегда
16-07-2021, 08:06 | Политика / Статьи о политике | разместил: Око Политика | комментариев: (1) | просмотров: (1 183)
Бывают в искусстве творцы, вспыхивающие и выгорающие дотла в считаные годы, — вспомним хоть Артура Рембо, хоть Сильвию Плат, хоть любого из печально знаменитого рок-н-ролльного «Клуба 27»
Бывают и те, кто горит ровно, уверенно, долго — разве что слегка тускло (nomina sunt odiosa). Но случаются и по-настоящему редкие в своем величии художники, которым выпадает освещать своим талантом — ярким, искрящимся — жизнь нескольких поколений. Таким был Дэвид Боуи. Таким был Серж Генсбур. Таким был и Петр Николаевич Мамонов — хотя странно, нелепо писать о нем в прошедшем времени. 15 июля не стало замечательного русского актера, музыканта, философа — его жизнь, как и жизни многих других в эти печальные годы, унес коронавирус. «Известия» вспоминают, кем был для всех нас Петр Мамонов.
Он родился 14 апреля 1951 года в интеллигентной московской семье (отец — инженер, мать — переводчик со скандинавских языков). Провел детство в знаменитом Большом Каретном, во дворе, еще помнившем удалую юность Володи Высоцкого. С раннего детства любил танцевать (оттуда пошли его знаменитые сценические движения со «Звуками Му»), слушал много западной музыки — причем в отличие от большинства друзей отдавал предпочтение не «битлам» и «роллингам», а менее популярным в СССР черным ритм-н-блюзовым и джазовым артистам вроде Рэя Чарльза и Майлза Дэвиса. Как и многие другие богемные персонажи 1970-х, окончив институт, перебивался на разных работах — от переводов зарубежной поэзии до растопки котельной. Много писал сам — только в 1980 году сочинил больше 70 песен. В конце концов всё привело Мамонова к созданию собственной рок-группы, получившей название «Звуки Му», — дальнейшее, как говорится, уже история. 30 лет назад казалось, что творчеству Мамонова уготовано место в рок-энциклопедиях; сегодня же явственно видно, что место его — в общей сокровищнице отечественной культуры.
Карен Шахназаров, режиссер:
Петр Мамонов был большой артист. Он создал замечательные образы в фильмах Павла Лунгина, всем запомнился его потрясающий Иван Грозный. Его, конечно, невозможно никем заменить — настолько индивидуального и внутреннего существования это был артист. Приятное впечатление Петр производил и как человек — было в нем что-то настоящее, искреннее. Огромная утрата для нашей культуры, мои соболезнования близким.
Прославившие его босховские зарисовки абсурдной жути прозябания советского человека многими были поняты сперва на уровне анекдота — разве можно всерьез воспринимать все эти «люляки», «бутылки водки», «кафель наклею на стены сортира»? Лишь со временем пришло понимание, что «Петя — отец родной», как кричали ему на концертах малолетние панки, оказался настоящим художником, понявшим и транслировавшим в своем творчестве действительность куда точнее и тоньше, чем окружавшие его толпами «прорабы перестройки». Уже в 1990-е, став, по сути, сольным артистом, он продолжил свои изыскания — и вдруг явно понял, что абсурд жизни не только пугающ, но и прекрасен. Это, видимо, и был «дамасский момент» Мамонова, Савл обратился в Павла — бывший пьяница и нечестивец, циник с тонкой душой уверовал. И уверовал всерьез, без оговорок, «буддизма» или «коловратов», как то было со многими его коллегами по рок-н-роллу.
«Я самый плохой, я хуже тебя, / Я самый ненужный, я гадость, я дрянь, / Зато я умею летать!» — выкрикивал он душу в «Сером голубе», песне, которую можно было бы назвать «программной», не будь подобные пафосные определения органически чужды самой натуре Мамонова. Именно такими «серыми голубями», неприметными птицами высокого полета, были и многие его киногерои — саксофонист Леха Селиверстов из «Такси-блюза», отец Анатолий из «Острова». Но подвластны ему были и иные ипостаси. Его Иван Грозный в «Царе» стал, пожалуй, едва ли не самым сильным воплощением на экране жестокого и набожного государя со времен Эйзенштейна. Мамонов не «переиграл» Черкасова, но встал вровень с великим актером. Впрочем, ко времени съемок «Царя» Мамонова-актера знала уже вся Россия — и, возможно, для многих он был более известен именно по экрану или театральной сцене, нежели по своему рок-прошлому.
Игорь Золотовицкий, ректор Школы-студии МХАТ:
Петя Мамонов — абсолютно культовая личность. Он не просто певец, актер и невероятный просветитель. Такие люди — штучное произведение Бога. Он был человеком-вселенной. Обладал невероятной актерской интуицией.
Его группа «Звуки Му» перевернула не только само понимание русского рока, но и сознание поклонников. В его тексты надо было вслушиваться. Он так разговаривал с миром.
У него была связь с музыкой и Богом. Я любил передачу на радио, где Мамонов читал Библию и ставил современнейший рок, и наших кумиров Led Zeppelin, The Beatles, Pink Floyd. А еще мог включить и хоралы. Он умел это, казалось бы, несоединимое объединить. И только так можно говорить о Боге, а не причитая, не злясь ни на кого, отстаивая свою точку зрения, а очень спокойно. Это было его понимание религии, музыки. Это уникально было.
Все его спрашивали: «Почему ты, Петя, не вставишь зубы?» «А мне не нужно. Когда понадобится — вставлю», — говорил он. Встречают по одежке, провожают по уму. Если кому-то казалось, что он простецкий, залихватский парень, то это ошибочное мнение. Он был невероятно образованным человеком. Он жил в такой свободе и в прекрасных мыслях об искусстве.
Каждый день приходят печальные известия, каждый день умирают друзья из-за этого страшного коронавируса. Лишний раз хочется сказать, прививайтесь, люди!
От этого прошлого он долго и сознательно уходил, найдя иные способы самовыражения. Уехав в 1995 году жить в деревню, он открыл для себя иную — настоящую, как оказалось, — веру. «Стал думать, для чего вообще жить, для чего мне эти отпущенные семьдесят — или сколько там — лет жизни. А прапрадед мой был протоиереем собора Василия Блаженного. Дай, думаю, куплю молитвословчик, посмотрю, о чем они там молятся», — рассказывал он журналисту Сергею Гурьеву. Так уж вышло, что даже отпущенный ему срок он угадал точно…
Его долго и незаслуженно обходили с государственными наградами — тем более странно, что многим его коллегам по рок-сцене, давно перешедшим в разряд «архивных дедушек» или, пуще того, записных оппозиционеров, не отказывали в званиях и орденах. Всё же получил свой орден и Мамонов — истинный патриот России, большой художник, глубокий философ искусства. В начале июля был подписан указ о награждении его орденом Дружбы; в каком-то смысле это была последняя дань страны, которую он по-настоящему, без оговорок любил всю жизнь, своему великому артисту, трагику и комедианту, поэту и романтику.
Алексей Вишня, музыкант:
Петру Мамонову я очень благодарен. Можно сказать, он дал мне старт в Москве. Я был молодым питерским музыкантом, только что выпустил свой первый альбом. Друзья пригласили меня в Москву сыграть на квартирнике. Это был 1984 год, квартирники были очень популярны. Многую хорошую музыку можно было услышать только там. И вот удача — мой первый столичный квартирник был с Мамоновым. Я был у него на разогреве. Последние три мои песни Петр внимательно слушал, хлопал, поздравил, пожелал успехов. Потом стал сам выступать. Для меня одобрение его было очень важно. Ведь он был тогда светочем, к нему все прислушивались. «Звуки Му» уже вовсю гремели. Его, Липницкого знали очень хорошо. Это была, пожалуй, лучшая группа среди непрофессиональных музыкантов. Что значит «непрофессиональных»? А потому что основная профессия у него была другая — он же переводчиком был, работал на издательства. И тогда с книгой пришел — на португальском. Пока концерт не начался — сидел в сторонке, читал…
«Время печали еще не пришло» — назывался фильм Сергея Сельянова, в котором Мамонов сыграл одну из тех ролей, что становятся по-своему пророческими. Таинственный «изыскатель» Мефодий, указывающий наивным селянам знаки и знамения, обращается в финале могучим дубом. Сегодня время печали пришло. Петр Николаевич Мамонов покинул нас. Теперь его место всецело в истории русской культуры. Навсегда.
Владислав Крылов, Дарья Ефремова, Зоя Игумнова, Известия
Ушел из жизни “умевший летать” Петр Мамонов
Час назад не стало Петра Мамонова. Он лечился от ковида в медучреждении
О кончине российского музыканта, актера, поэта и радиоведущего сообщили в его Instagram. Он ушел из жизни на 71-ом году жизни.
Не стало Петра Николаевича Мамонова. Царство Небесное новопреставленному рабу божьему Петру
– говорится в сообщении в аккаунте музыканта.
Супруга Ольга Мамонова подтвердила его кончину в беседе с изданием “Известия”.
Весть опечалила миллионы поклонников Петра Николаевича.
“Настоящий русский мужчина”, – пишут в соцсетях и ТГ-каналах.
«Звуки Му». «Жаль светлый человек ушел. Земля пухом»; «Петр Николаевич! Спасибо вам за все! Вечная память…»; «Царствие небесное рабу Божию Петру. Очень-очень жаль, нам не будет его хватать»
Он ушел из жизни в “Коммунарке”, где провел 15 дней в искусственной коме.
Вроде мы сбили температуру, вроде бы полегче. А потом вообще дышать перестал, и скорая забрала. Думали, сами справимся — многие же выкарабкиваются. А потом вдруг как-то все быстро случилось
Я самый плохой, я хуже тебя / Я самый ненужный, я гадость, я дрянь / Зато я умею летать!
✔️Зачем мы живем? Долгие годы я никак не отвечал на этот вопрос — бегал мимо. Был под кайфом, пил, дрался, твердил: «Я главный». А подлинный смысл жизни — любить. Это значит жертвовать, а жертвовать — это отдавать.
✔️Видеть хорошее, цепляться за него — единственный продуктивный путь. Другой человек может многое делать не так, но в чем-то он обязательно хорош. Вот за эту ниточку и надо тянуть, а на дрянь не обращать внимания.
✔️Самое главное, чтобы был зазор — между тем, кто ты есть, и тем, кем мог бы стать, если бы ничего не делал.
Любовь — это не чувство, а действие. Не надо пылать африканскими чувствами к старухе, уступая ей место в метро. Твой поступок — тоже любовь. Любовь — это вымыть посуду вне очереди.
✔️На мой взгляд, святой отличается от грешного тем, что научился любить.
✔️Пить достойно — это редко у кого получается. А если кто и может, то великого уважения заслуживает. Потому что пить — это очень серьезный труд.
✔️Чем дольше живешь, тем жить труднее. Не потому, что больше появляется забот, а просто счастья становится меньше.
✔️Сядь напиши стихотворение хорошее, если ты поэт. Сядь напиши статью хорошую, если ты журналист. Найди хорошее, честное, чистое, чтобы в этом ужасе маленькую щелочку света сделать. Всегда можно.
✔️Важно, как мы умрем! Одно дело — за правду и совсем иное — от водки.
Ранее мы писали:
Людмила Хитяева сама нашла жену своему любовнику Валерию Леонтьеву
Умер российский музыкант и актер Петр Мамонов
Автор фото, Джавахадзе Зураб/ТАСС
В Москве в возрасте 70 лет умер актер, поэт и музыкант Петр Мамонов, солист и основатель рок-группы «Звуки Му». Об этом сообщила его жена Ольга Мамонова.
1 июля заболевшего коронавирусом музыканта перевели в реанимацию, а позже подключили к аппарату ИВЛ. По словам жены артиста, врачи оценивали его состояние как крайне тяжелое.
До появившихся сообщений о тяжелой болезни Мамонова последний раз его имя мелькало в прессе в марте этого года в связи с обращением его супруги и менеджера Ольги Мамоновой о присвоении Петру Николаевичу звания народного артиста России.
Тогда Госдума устами заместителя председателя своего комитета по культуре режиссера Владимира Бортко рекомендовала жене Мамонова «успокоиться».
Он так и умер без звания. Не первым среди выдающихся деятелей русской культуры и, скорее всего, не последним. Что, впрочем, не делает Петра Мамонова менее народным артистом.
Автор фото, ИТАР-ТАСС
Шок в рок-салоне
Я впервые увидел и услышал Петра Мамонова в доме его друга детства, моего тогда еще просто московского знакомого, а впоследствии близкого друга, недавно трагически погибшего Саши Липницкого, в мае 1983 года.
Конец истории Подкаст
Неудивительно, что именно к Липницкому мы повезли чуть ли не из Шереметьево только что прилетевших в Москву по нашему полулегальному приглашению американских музыкантов авангардного джаза из саксофонного квартета ROVA.
Москвичей представляли Артем Троицкий, конечно же, хозяин квартиры и тогда мне еще совершенно неведомый его друг детства Петр Мамонов.
После шумных разговоров и возлияний настало время музыки, и после спевшего несколько песен БГ за гитару взялся и Мамонов.
Их общая с Липницким группа еще не была сформирована, но уже были написаны несколько песен, ставших потом классическими, определившими и дух, и стиль «Звуков Му».
Автор фото, Джавахадзе Зураб/ТАСС
Когда вечер уже подходил к концу и утомленные джет-легом гости отправились отдыхать к себе в отель, мы каким-то образом оказались с Мамоновым вдвоем на кухне.
Мы проговорили часа полтора, и я стал преданным поклонником Петра Мамонова.
Сын Большого Каретного
Мамонов рос в самом центре Москвы, на Большом Каретном, в том самом дворе, где десятилетием раньше рос Владимир Высоцкий, и в нем, как и в Высоцком, непостижимым образом соединилась коренная московская интеллигентность с такой же коренной московской дворовой культурой.
Автор фото, Denis Vyshynsky/TASS
В отличие от Высоцкого, он принадлежал уже к рок-поколению и с детства впитал в себя энергетику и страсть Rolling Stones, Джима Моррисона, Джимми Хендрикса.
Как рассказывал Липницкий, он уже с детства потрясал дворовую шпану своей невероятной пластикой, лучше всех умел танцевать твист и рок-н-ролл.
В отличие от Высоцкого, путь которого в музыку и кино лежал через учебу в престижном театральном вузе, школой Мамонова была сама жизнь. Отучившись пару лет на редакторском факультете полиграфического института, он учебу забросил.
Старый замысловатый и утонченный рок казался тогда уже неактуальным, и для своих первых музыкальных опытов Мамонов избрал вскормленную панком новую прямолинейную, жесткую, обманчиво примитивную эстетику, за которой, однако, крылся его широчайший культурный кругозор.
«Звуки Му»
Группа «Звуки Му» появилась по настоянию Артемия Троицкого, которого невероятно впечатлили песни Мамонова, и под патронажем Липницкого, взявшего на себя все бремя организации и материального обеспечения.
Давал интервью за деньги, пел под фонограмму и считал, что государство должно предоставить ему дом: чего еще мы не знаем о Петре Мамонове
В программной колонке, написанной много лет назад для журнала Rolling Stone, экс-лидер рок-группы «Звуки Му» Петр Мамонов в первом же предложении назвал русскую версию издания «говном», а себя — «единственной такой странной личностью», и попросил не ставить его в «ряд жвачных этикеток». В память о гениальном артисте журналист и автор телеграм-канала «Между The Rolling Stones и Достоевским» Александр Морсин составил небольшой список выходок и достижений Мамонова, подтверждающих его безоговорочное право на особое место в отечественной культуре.
1. Был самым великовозрастным дебютантом среди советских рок-титанов
По нынешним меркам Мамонов с исписанной трудовой книжкой стартовал как артист непростительно поздно. Когда он решил собрать группу, чтобы исполнять свои песни (а не чужие, как в школе и студенчестве), ему было уже за тридцать.
До столь преклонных лет Мамонова-фрешмена иные пророки русского рока попросту не успевали дожить — например, Виктор Цой и Александр Башлачев.
Когда же «Звуки Му» наконец выпустили многострадальный первый альбом «Простые вещи», Мамонов и вовсе подбирался к сорокалетию. Он был взрослее всех участников группы (на девять лет старше клавишника Павла Хотина и на пятнадцать лет старше барабанщика Алексея Павлова). Так что прижившееся еще в 1980-х обращение к Мамонову «отец родной» отражало не только народную любовь к нему, но и банальную биометрику: лысеющий певец с глубокими морщинами и следами запоя на лице действительно многим годился в отцы.
2. Отказался от главного сценического козыря группы
Необузданные пляски Мамонова на костях шейка, твиста и рок-н-ролла, составлявшие значительную часть шоу «Звуков Му», были настолько выразительны, что ставили фронтмена в дурацкое положение: зачастую публика жаждала не столько пения и песен, сколько фирменных танцев лешего-эпилептика.
«Танцуй, Петя!» — извечная мольба на концертах, от которой Мамонов в конце концов устал и психанул. Хрен вам, а не пластический театр и авторская хореография, читалось в его взгляде.
В новом проекте «Мамонов и Алексей», собранном из обломков «Звуков Му» в 1989 году, он пошел наперекор всему, что еще недавно позволяло ему заполнять собой площадку любого размера и покорять самых душных критиков.
«Время песен кончилось, — манифестировал тогда Мамонов. — Это будут шумы, мы будем что-то на сцене делать. Хотим необычный свет, целое представление. Называться будет „С ног на голову“, [в смысле] не только ногами».
Так и случилось. На премьере новой программы в саду «Эрмитаж» усевшийся на табуретку Мамонов будто отрезал себе все конечности и в одночасье лишился способности к эффектным движениям: падений навзничь, дерганий и припадков зрители дождались только под занавес. Позднее музыкант пошел еще дальше и натурально пришил свой костюм к реквизиту на сцене, чтобы свести к нулю саму возможность патентованного нижнего брейка.
3. Сделал русский рок максимально безумным и смешным
Съехавший с катушек и бьющийся в агонии русский рок-брутализм под градусом — это изобретение Мамонова и его подельников.
Параллельно со «Звуками Му», но совсем в другом ключе мотивы безумия и сюрреализма развивали «Поп-механика», «Среднерусская возвышенность» и «НОМ» — никто из них, впрочем, не делал этот так обезоруживающе душевно и страстно.
Это же касается прямых последователей Мамонова-скомороха по линии московского пато-рока: групп «Ы.Ы.Ы» и «Кепки». Даром что выведенная Мамоновым формула и экстракт — «русская народная галлюцинация» — со временем стала казаться ему опасной ошибкой.
«Это шутка, которая мне уже не очень нравится, — объяснял он газете Fuzz в 1991 году. — Мы русские люди, у нас русские имя и фамилия, но это абсолютно не означает, что мы будем с балалайками и водку пить. Это всё от отсутствия культуры и в конечном итоге приводит к таким вещам, как, скажем, организация „Память“».
4. Добился мирового признания как актер
Конвертировать популярность в набитые битком кинозалы (или просто строить из себя актера) пробовали многие отечественные рок-кумиры: Гребенщиков — в «Иванове», Кинчев — во «Взломщике», Цой — в «Ассе», «Секрет» — в «Как стать звездой». Лидер «Звуков Му» попал в большое кино позже, но состоялся в новом амплуа убедительнее всех коллег по цеху, взятых вместе.
Мамонова в роли саксофониста-алконавта Селиверстова из трагифарса «Такси-блюз» и режиссера Павла Лунгина чествовали на Каннском кинофестивале.
Сравнимого ажиотажа с тех пор добилось разве что «Лето» Кирилла Серебренникова. Фильм Лунгина удостоился номинации на премии «Золотой глобус» и «Сезар», Мамонова обожали западные кинокритики. «Мертвенно-бледный, он изящен и точен как рептилия», — писали в LA Weekly, «притягательная звезда», «воплощение ищущего, страдающего артиста» — в Daily News. Сам Мамонов поначалу тоже высоко оценивал свою работу, но позднее резко изменил отношение к картине.
«„Такси-блюз“ схлынул — и слава богу, это же плохой фильм, голливудская конфетка, — доказывал он русскому Rolling Stone в 2004 году. — Это история Золушки: пьяница, а потом вдруг знаменитость».
5. Раньше коллег по сцене озаботился выпуском инструментальных и танцевальных версий своих песен
В середине 1990-х Мамонов самостоятельно перемикшировал и спродюсировал два сборника треков «Звуков Му» разных лет. Первый, «Инструментальные версии», был идеальным «минусом» для входивших в моду караоке-баров — на диске было всё, к чему привыкли ценители аудиомамонинга, только без главного виновника торжества и его бархатного баритона. Второй, «Грубый Закат (Dance Mix)», выглядел как довесок к оригинальному диску, предназначенный для диджеев и устроителей дискотек в дурдомах. А еще там можно найти единственную в своем роде минорную версию «Источника заразы»:
Мамонов опередил основных фаворитов сцены: он двигал ползунки на пульте, дописывал дорожки и монтировал новые версии известных песен гораздо раньше, чем БГ, Кинчев и Лагутенко.
Особых побед на ниве чартов и продаж авантюра не принесла, но, кажется, привела вчерашнего «отца Петра» в тинейджерский восторг. Именно эти релизы «Звуков Му» Мамонов впоследствии ставил выше прочих в дискографии группы.
«Ништяк, очень адекватно времени, — утверждал он в интервью „Программе А“. — А было как. Сидел я чего-то работал, крутился шестнадцатиканальный магнитофон, и я вдруг все ручки на пульте от вольного [сдвинул], прослушал подряд четыре катушки, выбрал из них [лучшее]. Вижу, так это альбом!»
6. Превращал пение под фонограмму в искусство
В самых памятных появлениях «Звуков Му» на телевидении Мамонов ни секунды не скрывал, что лишь изображает пение. И делал всё, чтобы эта имитация была очевидна абсолютно всем.
Он корчился и извивался с микрофоном, вытаскивая наружу всю нелепость и фальшь происходящего на сцене — но без сопротивленческого пафоса и пылких разоблачений.
7. Не гнушался брать деньги за любое свое появление на публике — включая телеинтервью
После выхода предельно маргинальных сольных альбомов и отказа от киноролей в пользу авторских моноспектаклей Мамонов стал искать другие способы заработка.
«Я считаю, что лично я и иже с ними не должны проституировать на стадионах, а должны иметь минимум и делать свое искусство. Как в Швеции, где есть тридцать поэтов, и у каждого вилла от государства, — рассуждал Мамонов. — Если бы мне государство оплатило этот дом, я бы его принял и считал, что я его заслужил».
Однако если во времена золотого состава «Звуков Му» музыкант лишь отшучивался, что «до сих пор живет в Чертаново, а не под аркой на улице Горького», то в 2000-х, уже снявшись в фильме «Остров» и выйдя на новую медийную орбиту, Мамонов по возможности стал монетизировать любое свое появление на публике. Для российского шоу-бизнеса это было в диковинку: казалось, что это удел исключительно артистов эстрады, но серый голубь русского рока с блеском опроверг очередное наивное заблуждение масс.
Мамонов не стеснялся того, что берет деньги за интервью (особенно за интервью федеральным телеканалам) и соглашался обсуждать откровенно желтые сюжеты за двойную плату — исключений не было даже для православных СМИ.
«Петр Николаевич, у нас такая замечательная программа, православная. — Я говорю: денег сколько? — А мы думали… — Я говорю: думали, [кладу трубку], пока. Вот так. Деньги — это милость божья, потому что мы друг друга любить-то не умеем, так хоть денег дай», — пересказывал он типичный, вероятно, телефонный диалог с экранным Мамоновым, принятым по ошибке за отца Анатолия.