в какой поэме гомера описывается легенда о троянском коне
Краткое содержание поэмы Гомера «Илиада»
Троянская война не принесла славы грекам. Однако поэтический эпос о ней, обработанный со временем великим Гомером и обретший бессмертие, сыграл свою роль. Герои Иллиада стали общеэллинским достоянием. В мифах и многократно сочинявшихся и переписывавшихся преданиях их доблести восхвалялись, а приключения становились темой для новых эпических сказаний.
Краткое содержании Илиады
Не пересказывая сюжета поэмы, посвященной в основном осаде Трои, обратимся к наиболее интригующим моментам фабулы. Прежде всего, важно еще раз сказать о причине войны, т. е. о яблоке раздора, которое поднесла богиня Эрида трем другим богиням — Гере, Афине и Афродите — с провокационной надписью «прекраснейшей». Зевс поручил Гермесу привести богинь к избранному им в качестве судьи троянскому царевичу Парису.
Соблазненный обещанием Афродиты обеспечить ему любовь прекраснейшей из женщин Елены, жены спартанского царя Менелая, Парис отдал яблоко именно ей, чем снискал ненависть Геры и Афины. Тем временем Парис прибыл в Спарту, где, воспользовавшись отсутствием Менелая, сумел уговорить Елену бежать с ним в Трою. В ходе разгоревшейся войны Афродита и Аполлон помогали троянцам, а Гера и Афина — грекам-ахейцам.
Главные герои Илиады
Длительная война с троянцами достигла кульминации на десятом году осады. Именно тогда стали разворачиваться основные интриги. Обиженный Агамемноном Ахилл (у него отняли пленницу) отказался сражаться.
После гибели Трои в лагере ахейцев начались распри, что многих из них привело к гибели. Бушевали суровые ветры и насланные разгневанными богами бури, в которых пропадали корабли ахейцев. Жертвой своей ревнивой жены Клитеместры стал привезший в качестве добычи Кассандру предводитель ахейцев Агамемнон. Длительными и порой смертельно опасными приключениями был наказан возвращавшийся домой Одиссей.
История о троянском коне в поэме Гомера
В одном из сражений погиб и Парис, а троянцы укрылись за мощными стенами города. И вот здесь вышел на авансцену хитроумный Одиссей, который и считается автором идеи о знаменитом троянском коне.
По его совету греки построили деревянного коня, спрятав внутри несколько воинов. Основное войско греков сделало вид, что готовится к отступлению. Осмелевшие троянцы забрали коня. Ночью из него вышли греческие воины, которые открыли городские ворота для возвратившегося основного войска, после чего началось избиение троянцев. По воле богов убежать удалось лишь Энею с несколькими спутниками (о них речь впереди). Город погиб в пожаре. А наиболее известные его женщины, в том числе жена Гектора Андромаха и дочь престарелого троянского царя Приама и Гекубы Кассандра, попали в плен. Кассандра была известна как пророчица, которую Аполлон, отчаявшись добиться ее любви, наказал тем, что ее прорицаниям никто не верил. В частности, именно она накануне гибели Трои тщетно призывала не вносить в город троянского коня. Что же касается Елены, жертвы яблока раздора, то она, судя по некоторым данным, в ходе войны втайне даже сочувствовала грекам. После падения Трои Елена вернулась к своему мужу Менелаю, который вначале искал ее в городе с мечом в руках, но затем простил красивейшую из женщин.
Бойтесь данайцев, дары приносящих: миф о троянском коне
О великой и кровопролитной войне и о том, как тридцать бойцов решили исход битвы, приключившийся 1193 году до н.э. мы узнали благодаря поэме Гомера «Илиада». Это история о наивности защитников и коварстве нападающих.
Миф о Трое
Троянский царевич Парис влюбился в прекрасную Елену – жену спартанского царя Менелая. Ему удалось уговорить красавицу на побег и воспользовавшись отсутствием Менелая, влюбленная пара отплыла в Трою. Оскорбленный Менелай вместе со своим братом Агамемноном, собрав огромное войско, поспешил за беглецами.
Десять лет длилась кровопролитная война между спартанцами и троянцами. Великие воины сошлись в битве, их имена навсегда вошли в историю – Аххилес, Гектор, Патрокл и др.
Крепкие стены города были неприступны для греков. Тогда Одиссей, царь Итаки, придумал одну хитрость – соорудить огромную статую коня, полую внутри, в которую заберутся воины. Но как заставить троянцев протащить статую через неприступные стены города? И это предусмотрел хитрый грек.
Падение Трои
Утром, троянцы обнаружили у стен города огромную статую коня с надписью, гласившую, что сей конь построен в честь богини Афины и пока он будет стоять, греки на троянцев не нападут. Сами же греки сняли свой лагерь и отправили корабли домой. В этом троянцев смог убедить двоюродный брат Одиссея Синон, якобы перешедший на их сторону. Тем не менее, вокруг коня споры не утихали, Кассандра заявила, что в статуе коня воины, но ей не поверили. Жрец Лаоокон бросил в статую копье, воскликнув «Бойтесь данайцев, дары приносящих». Однако позже, по легенде, он и его два сына оказались задушенными морскими змеями, что стало знаком троянцев втащить таки статую в город.
Жители города закатили пир в честь окончания войны, многочисленная охрана также поддалась празднику. Поэтому выбравшиеся из статуи греки беспрепятственно смогли открыть ворота города и впустить армию соотечественников. Елену вернули мужу, а город был сожжен дотла.
А был ли конь?
О существовании Троянского коня и месте нахождении Трои историки спорят по сей день.
В своей книге «Описание Греции» римский ученый и путешественник Павсаний, живший примерно во II веке н.э., пишет, что Конь существовал, однако это была не статуя, а таран, отбитый троянцами у греков. Троянцы увезли его в город, дабы греки не рушили стены города, однако горожане в суматохе не заметили спрятавшихся воинов.
Существует также иная версия. В то далекое время о гребцах, находящихся в трюме корабля говорилось, что им тяжело, как в брюхе у лошади. Не исключено, что «конем» Гомер назвал корабль, в котором затаились воины Одиссея.
Если верить описаниям Гомера, Троянский Конь был шириной около 3-х метров и высотой 7,6 метров. Построенная по описанию в наши дни модель весила примерно две тонны, вместить она могла не больше двадцати мужчин среднего телосложения.
Для того чтобы затащить эту конструкцию понадобилось бы сорок человек и на подготовительные работы ушло бы несколько дней, так что воинам, спрятавшимся в коне пришлось бы совсем не сладко.
О догадках ученых, новых исследованиях в области изучения Троянской войны телеканал National Geographic в 2011 году снял фильм, в котором историки и археологи попробуют разобраться где находилась Троя? Существовал ли Троянский Конь? И, наконец, существовала ли Прекрасная Елена?
Фильм о Трое канала National Geographic
Троя в кино
Существует много постановок о Троянской войне. Самой последней экранизацией является фильм «Троя», снятый в 2004 году американским режиссером Вольфангом Петерсеном. Герои «Илиады» вновь сойдутся в смертельной схватке, а древние события заиграют новыми красками. Но то, что эта экранизация последняя, вовсе не значит, что остальные значительно хуже. Например, в фильме “Элен Троянская” сцена с конём тоже очень впечатляющая.
Сцена фильма “Элен Троянская” (видео)
Не глядя на то, правда или вымысел в «Илиаде» Гомера, поэма прекрасна и поучительна. Она дала пищу режиссерам всего мира и пищу для размышлений многим военным стратегам. Так, во времена Второй Мировой войны советские солдаты неоднократно использовали похожую тактику.
Выделите проблемный фрагмент мышкой и нажмите CTRL+ENTER.
В появившемся окне опишите проблему и отправьте уведомление Администрации ресурса.
Глава пятнадцатая Деревянный конь и осада Трои
Деревянный конь и осада Трои
Главные действующие лица
Пентесилея — Царица амазонок, убита Ахиллом.
Мемнон — Царь эфиопов, убит Ахиллом.
Ахилл — Величайший ахейский воин.
Парис — Убийца Ахилла, убит Филоктетом.
Одиссей (Улисс) — Хитроумный греческий воин, победил в споре за доспехи Ахилла; дал совет построить деревянного коня, что привело к падению Трои.
Кассандра — Троянская прорицательница, но ее вещим словам никто не верил.
Малый Аякс — Обесчестил Кассандру.
Лаокоон — Убеждал троянцев не вносить в город деревянного коня.
Приам — Царь Трои, убит после падения города.
«Илиада» не заканчивается завершением Троянской войны. Многие троянские герои погибли, но город так и не был взят греками. О дальнейших событиях рассказывается в других источниках. Так, в «Эфиопиде» Арктида Милетского повествуется о событиях, произошедших со времен появления в Трое воинственных амазонок, оказавших троянцам помощь, до самоубийства Аякса, а в «Малой Илиаде» действие развивается со дня смерти Ахилла до падения Трои и отбытия одержавших победу греков домой. О некоторых эпизодах Троянской войны рассказывается в различных драматических сочинениях, а о некоторых можно узнать из сохранившейся вазописи.
Ахиллу пришлось сражаться не только с троянцами, но и со вставшими на их сторону амазонками, пришедшими с севера, и эфиопами, пришедшими с юга. Прекрасная царица амазонок Пентесилея была бесстрашной воительницей, но в конце концов она уступила в поединке Ахиллу. Завершение этого поединка изображено на амфоре чернофигурного стиля работы Эксекия, хранящейся в Британском музее. Ахилл поражает Пентесилею ударом копья, но при взгляде на эту вазопись создается полное впечатление, что в роковое последнее быстротечное мгновение поединка в глазах непримиримых противников зажигается взаимная страсть. Терсит, лысый хромой горбун, единственный человек из народа, описанный в «Илиаде», насмехался над любовью Ахилла к Пентесилее и, глумясь, выколол у погибшей глаза, за что тут же расстался с жизнью после удара Ахилла.
В более позднем источнике гибель Ахилла получила романтическую окраску. Однажды он увидал Поликсену, прекрасную дочь Приама, которая бросала с крепостной башни свои украшения, чтобы выкупить тело Гектора. Ахилл влюбился в нее, и ему, как он посчитал позднее, представилась возможность жениться на ней, ибо Приам пообещал отдать Поликсену в жены, если осада Трои будет снята. Ахилл отправился безоружным для переговоров о свадьбе в святилище Аполлона Фимбрейского (где до того поразил Троила). Однако в этом святилище Ахилл был предательски убит Парисом с помощью сына Приама Деифоба. Деифоб прижал Ахилла к своей груди, как бы в знак дружбы, а скрывавшийся за изваянием бога Парис вонзил ему в пяту меч или, как некоторые считают, — стрелу. Над телом поверженного Ахилла разгорелась жаркая схватка, но в конце концов его телом удалось завладеть Большому Аяксу, который под прикрытием Одиссея донес свою ношу до греческих кораблей.
Оплакать Ахилла пришла его мать Фетида вместе со своими сестрами нереидами, а с высокого Олимпа спустились музы.
Музы — все девять — сменялся, голосом сладостным пели
Гимн похоронный; никто из аргивян с сухими глазами
Слушать не мог сладкопения Муз, врачевательниц сердца;
Целых семнадцать там дней и ночей над тобой проливали
Горькие слезы бессмертные боги и смертные люди;
Но на осьмнадцатый день был огню ты торжественно предан;
Мелкого много скота и быков криворогих убили
В почесть твою; и в божественной ризе, помазанный сладким
Медом и мазью душистою, был ты сожжен; и ахейцы,
В медь облачась, у костра, на котором сгорал ты, кипели,
Конные, пешие, в быстрых блестя колесницах; великий
После того как тело Ахилла сожгли на погребальном костре, его прах смешали с прахом Патрокла, поместили в золотую урну, изготовленную Гефестом, а урну зарыли у мыса Сигей на высоком холме. В дальнейшем, когда Одиссей во время своих странствий оказался в подземном мире, то на Асфодолинском лугу он повстречался с тенью Ахилла.
Ахилл пожаловался ему на безрадостную судьбу:
О Одиссей, утешения в смерти мне дать не надейся;
Лучше б хотел я живой, как поденщик, работая в поле,
Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный.
Нежели здесь над бездушными мертвыми царствовать, мертвый.
После похорон Ахилла в его честь состоялись погребальные игры — состязания по бегу, стрельбе из лука, метанию колец в цель и колесничному бегу. Затем Фетида повелела отдать доспехи Ахилла самому отважному греку из числа уцелевших. Претендентами на эти доспехи оказались Одиссей и Аякс. По словам Гомера, арбитрами в споре стали Афина и пленные троянцы, которые могли достоверно определить, кто из претендентов нанес им больший урон. Согласно вынесенному вердикту, доспехи Ахилла получил Одиссей. По другой версии, лазутчики Нестора подслушали разговор троянских девушек, обсуждавших заслуги Аякса и Одиссея. Когда содержание этого разговора поведали Нестору, он решил, что троянки отдали первенство Одиссею. А вот по Пиндару, греки отдали предпочтение Одиссею тайным голосованием.
Обиженный Аякс решил отомстить и ночью вышел с мечом из шатра, намереваясь разделаться с греками, нанесшими ему оскорбление. Однако Афина наслала на Аякса безумие, и он во тьме бросился на стадо быков и стал убивать их, полагая, что убивает греков. Этой теме посвящена трагедия Софокла «Аякс», в которой безумие героя сменяется ужасом, когда у него прояснился разум. Увидев, что он перебил большое число животных, Аякс решил смертью искупить свой позор.
…благородный должен славно жить
Когда тело Аякса нашли, Менелай и Агамемнон решили оставить его на растерзание стервятникам и собакам.
Этому воспротивился Одиссей:
Не стану, пусть он враг мой. Признаю:
Он был из нас, явившихся под Трою,
Всех доблестней, коль не считать Ахилла.
Агамемнон нехотя согласился, позволив похоронить Аякса и воздать ему почести как герою, но при этом оговорил условия похорон: погрести Аякса в фобу, а не сжечь, поскольку погибший не пал в сражении. Этим заканчивается трагедия, а ранее Афина осведомилась у Одиссея, кто из героев был «разумнее и решительнее» Аякса.
Одиссей ей ответил:
Нет никого… Горюю об Аяксе,
Пусть он мой враг, — он истинно несчастен,
Постигнутый тяжелым помраченьем.
Его судьба… моя, — не все ль одно?
Я думаю: мы все — живые люди —
Лишь призраки, одни пустые тени.
Выслушав Одиссея, Афина произнесла:
Вот видишь… Будь сдержан, никогда
Не оскорбляй бессмертных чванным словом.
Не будь надменен, ежели другого
Богатством ты иль силой превзошел.
Любой из смертных может в день единый
Упасть и вновь подняться. Мил богам
Благочестивый, гордый — ненавистен.
Впоследствии, когда Одиссей пришел в царство мертвых, Аякс был единственной тенью, так и не подошедшей к нему. А что касается доспехов Ахилла, владельцем которых стал Одиссей, то, согласно Павсанию, Одиссей потерял их во время кораблекрушения, и те вынесло на берег рядом с могилой Аякса. По свидетельству Овидия, из крови Аякса, в тех местах, где она оросила землю, выросли гиацинты, на лепестках которых угадывались буквы А, I, являющиеся первыми буквами имени прославленного героя (Aias), и в то же время читающиеся как «Ай! Ай!» («Увы! Увы!»).
После смерти Париса на руку Елены стали претендовать Деифоб и Гелен, сыновья Приама. В конце концов Елена перешла к Деифобу, а Гелен был вынужден удалиться из города и поселиться на склонах Иды. Узнав от Калхаса, что только Гелену достоверно известны оракулы, защищающие Трою от неприятеля, Одиссей похитил Гелена и понудил его выдать тайну. Гелен сообщил, что Троя падет, лишь когда в лагерь греков будут доставлены кости Пелопа, в войну вступит Неоптолем и греки завладеют Палладием (деревянной статуей Афины, упавшей некогда с неба), поскольку пока эта статуя в городе, его стены несокрушимы.
В скором времени кости Пелопа доставили в Трою, а Неоптолема привезли с Лемноса, и он вступил в войско, приняв от Одиссея доспехи Ахилла. Оставалось похитить Палладий. По Аполлодору, для этого были предприняты две попытки. Сначала Одиссей пришел в Трою под видом нищего, однако его узнала Елена, но троянцам не выдала, и Одиссей благополучно вернулся в лагерь, собрав необходимые сведения о месторасположении и охране Палладия. В следующий раз Одиссей отправился в Трою вместе с Диомедом. Они проникли в Трою по сточной трубе, перебили в храме Афины стражу и, похитив Палладий, вернулись в лагерь.
Однако по другой версии, отличной от варианта Аполлодора, Одиссей с Диомедом решили пробраться в Трою, преодолев городскую стену. Диомед влез на стену, встав на плечи Одиссея, поскольку лестница, которую они с собой захватили, оказалась короткой. Однако дальше Диомед решил действовать в одиночку и оставил Одиссея, не ожидавшего такого подвоха, внизу, у стены. Диомед похитил Палладий и вместе с Одиссеем отправился назад, в лагерь. Но Одиссей захотел, чтобы вся слава досталась ему. Он поотстал от Диомеда и выхватил меч, но тот предательски блеснул при ярком свете луны. Диомед обезоружил Одиссея, скрутил ему руки и погнал к лагерю, ударяя мечом плашмя.
Хотя греки и выполнили все условия для того, чтобы овладеть Троей, взять город не удавалось. Тогда они, воспользовавшись советом то ли Одиссея, то ли Афины, решили действовать хитростью: соорудить огромного деревянного коня, в пустотелом чреве которого могли бы спрятаться самые отважные воины.
О широко известном деревянном коне, который ассоциируется со взятием Трои, почти не говорится в греческой мифологии. О нем лишь мельком упоминается в «Одиссее», а вот в «Илиаде» и в послегомеровском эпическом цикле произведений древнегреческих авторов не говорится ни слова. Об этом деревянном коне повествуется в сочинениях римских авторов, а наиболее подробно — в поэме Вергилия «Энеида».
Конь этот был сконструирован и построен Энеем, пустотелый, с дверцей сбоку. На противоположном боку было начертано: «В благодарность за будущее возвращение домой греки посвящают этот дар Афине». Количество воинов, забравшихся в чрево коня, называют по-разному: двенадцать, двадцать три, тридцать, пятьдесят и даже, что вовсе невероятно, три тысячи.
По Евстафию, в чреве коня укрывались двенадцать воинов: Менелай, Диомед, Филоктет, Мерион, Неоптолем, Эврипил, Эвридамант, Феидипп, Леонтей, Мег, Одиссей и Эвмел.
Согласно Квинту Смирнскому, в деревянном коне укрылись тридцать греческих воинов, а последним вошел в его чрево строитель коня Эней, который сел рядом с потайной дверью, ибо только ему был известен ее секрет. Греческие воины сидели в чреве коня как на угольях, дрожали от страха все — кроме Неоптолема, которого впоследствии Одиссей, оказавшись в подземном царстве, расхвалил в разговоре с духом его отца:
Все, при вступлении в конские недра, вожди отирали
Слезы с ланит, и у каждого руки и ноги тряслися;
В нем же едином мои никогда не подметили очи
Страха; не помню, чтоб он от чего побледнел, содрогнулся
Или заплакал. Не раз убеждал он меня из затвора
Дать ему выйти и, стиснув одною рукою двуострый
Меч, а другою обитое медью копье, порывался
После того как чрево заполнилось вооруженными воинами, остальные греки ночью сожгли свой лагерь, вышли в море и поплыли к Тенедосу. У стен Трои остался только Синон, чтобы было кому разжечь сигнальный костер — знак для возвращения кораблей.
А вот как описана эта сцена в «Энеиде» Вергилия:
Вдруг по глади морской, изгибая кольцами тело,
Две огромных змеи (и рассказывать страшно об этом)
К нам с Тенедоса плывут и стремятся к берегу вместе:
Тела верхняя часть поднялась над зыбями, кровавый
Гребень торчит из воды, а хвост огромный влачится,
Влагу взрывая и весь извиваясь волнистым движеньем.
Стонет соленый простор; вот на берег выползли змеи,
Кровью полны и огнем глаза горящие гадов,
Лижет дрожащий язык свистящие страшные пасти.
Мы, без кровинки в лице, разбежались. Змеи же прямо
К Лаокоону ползут и двоих сыновей его, прежде
В страшных объятьях сдавив, оплетают тонкие члены,
Бедную плоть терзают, язвят, разрывают зубами;
К ним отец на помощь спешит, копьем потрясая, —
Гады хватают его и огромными кольцами вяжут,
Дважды вокруг тела ему и дважды вкруг горла обвившись
И над его головой возвышаясь чешуйчатой шеей.
Тщится он разорвать узлы живые руками.
Яд и черная кровь повязки жреца заливают,
Вопль, повергающий в дрожь, до звезд подъемлет несчастный, —
Так же ревет и неверный топор из загривка стремится
Вытрясти раненый бык, убегая от места закланья.
Оба дракона меж тем ускользают к высокому храму.
Быстро ползут напрямик к твердыне Третонии грозной,
Чтобы под круглым щитом у ног богини укрыться.
Троянцы восприняли гибель Лаокоона как наказание за дерзость, ибо, как они посчитали, жрец осквернил ударом копья подношения богине Афине. Придя к этой мысли, они переправили деревянного коня в город. Правда, в «Одиссее» Гомера певец Демодик рассказывает, что принятому решению предшествовали жаркие споры: одни вызывались взломать коня и посмотреть, что внутри, другие настаивали на том, чтобы сбросить его в море с обрыва, третьи предлагали посвятить коня богине Афине. В той же поэме Менелай рассказывает, что Елена, прохаживаясь возле коня, стала обращаться к укрывшимся в коне грекам голосами их жен, и только вмешательство Одиссея помешало тому, чтобы греки себя выдали.
Возражала против переправления коня в город и предсказательница Кассандра, предрекая несчастье, но ее, как обычно, никто не слушал. Троянцы украсили храмы благодарственными венками и шумно отпраздновали окончание долгой осады Трои. Ночью, когда троянцы уснули, Синон разжег сигнальный костер, и греческий флот возвратился в Трою. Вышедшие из коня воины открыли городские ворота, и греческое войско хлынуло в город. Трою постигла участь взятого противником города: последовали многочисленные убийства, насилия, грабежи.
[Неоптолем] взявшись за эфес,
Царь меч извлек сияющий. А свите
Отборной он кивает, чтоб схватила
Она юницу. Его царский знак
Уловлен был, и речь ее ответом
Была к толпе: «Вы, Аргоса сыны,
Что город мой разрушили! Своею
Я умираю волей. Пусть никто
Меня не держит. Я подставлю горло
Без трепета. Но дайте умереть
Свободною, богами заклинаю,
Как и была свободна я. Сойти
Рабынею к теням царевне стыдно».
И смутный гул покрыл слова.
Агамемнон сказал: «Освободите».
И, царское приявши слово, дочь
Приамова от самого плеча
И по пояс свой пеплос разорвала,
Являя грудь прекрасней изваяний.
Потом, к земле склонив колени, так
Сказала нам она отважно: «Вот,
О юноша, вот — грудь моя, коль хочешь
Разить ее, ударь; а если шеи
И, жалостью объят, Неоптолем
Невольной волей движимый, дыханью
Ударом быстрым пресекает путь.
Потоком кровь из раны льется. Дева ж —
Последний луч — старается упасть
Пристойно и скрывает, умирая,
То, что должно быть тайной для мужей.
Согласно римским источникам, единственной пощаженной греками троянской семьей была семья Энея. Эней, взвалив на плечи своего престарелого отца Анхиса и тем самым проявив ценившееся греками благочестие, беспрепятственно вынес старца из города, объятого дымом и пламенем.
За время странствий Эней достиг Лация в Италии и, согласно римской традиции, в конечном счете, через своих потомков Рема и Ромула, основал Рим.
После взятия Трои греки поделили добычу. Агамемнону досталась Кассандра, Неоптолему — жена Гектора Андромаха, а Одиссею (или Гелену) — Гекуба. Лаодика, самая красивая дочь Приама, решила умереть, чтобы не попасть в рабство. Она обратилась к богам с мольбой, чтобы ее поглотила земля. Мольба Лаодики возымела действие: земля разверзлась и поглотила девушку на глазах у всех.
После разграбления Трои, когда греки уже готовы были отплыть, Калхас сообщил, что прежде чем возвратиться домой, надо умилостивить Афину за нанесенное Малым Аяксом оскорбление ее жрицы. Греки решили закидать Аякса камнями, но тот нашел убежище у алтаря Афины. Все же позднее он получил воздаяние за свое святотатство.
Отголоски падения Трои
В античном мире больше симпатизировали троянцам, чем грекам, и потому некоторые южные итальянские города претендовали на то, чтобы считаться основанными троянскими беженцами. В «Энеиде» Вергилия рассказывается, что Рим основали потомки Энея, а император Август настаивал на своем происхождении от Энея, поскольку это давало ему возможность претендовать на божественность, ведь Эней — сын Афродиты (римской Венеры).
Английский поэт Эдмунд Спенсер в поэме «Королева фей», называя Лондон Новой Троей (именем, которое ассоциируется с германским племенем триновантов), писал, что этот город основан Брутом, потомком Энея и предком первых английских королей. Теодорих Великий, король остготов, проводивший политику сближения с франками, наделялся троянскими предками, а франки возводили свое происхождение к троянцу по имени Франк. В наше время немецкая писательница Криста Вольф написала роман «Кассандра», так сказать, взгляд на мир глазами троянцев, следуя давней и представленной многими знаменитыми именами традиции.
Нынешнее малоприятное представление о троянском коне (известно, что «троянские кони» допекают пользователей компьютеров) перешло из далекого прошлого не только вместе с греческим мифом, но и с его воплощением в произведениях изобразительного искусства. Наиболее известное и имеющее особую художественную и историческую ценность изображение троянского коня представлено на рельефном пифосе (сосуде для хранения зерна) микенской культуры. Конь этот стоит на колесах и снабжен семью окнами, из которых украдкой выглядывают греческие воины. В более поздние времена итальянский художник Джованни Доменико Тьеполо (1727–1804) набросал ряд рисунков, посвященных падению Трои. Один из них изображает мастеровых, занятых постройкой коня под стенами обреченного города.
Трагическая кончина Лаокоона и его сыновей (задушенных змеями) послужила сюжетом для одного из величайших произведений древней скульптуры — мраморной группы «Лаокоон», хранящейся в Ватикане. По словам Плиния, эта скульптурная группа была изваяна родосскими мастерами Агесандром, Атенодором и Полидором. На взгляд этого римского историка и писателя, мраморная группа «Лаокоон» «превосходит все известные произведения изобразительного искусства». На этой скульптуре одна из двух змей, застилая плечи Лаокоона и обвившись вокруг руки его старшего сына, кусает жреца в бедро; вторая змея, обвившись кольцами вокруг ног своих жертв, душит младшего сына; лицо Лаокоона искажено от мучительной боли, а сам он тщетно пытается освободиться.
Английский гравер Уильям Блейк, используя композицию скульптуры «Лаокоон» и мотивы древнееврейской живописи, создал впечатляющую гравюру «Иегова и два его сына, Сатана и Адам» (1826–1827). Чарльз Диккенс в «Рождественской песне» (1843) сравниваете Лаокооном персонажа этой повести Скруджа, запутавшегося в чулках.
В 2007 году в Лидсе институт Генри Мура устроил выставку «Новый Лаокоон», на которой, в частности, демонстрировались скульптуры лауреата премии Тернера Тони Крэгга «Святой Георгий, побеждающий дракона» и Ричарда Дикона «Лаокоон» — скульптура из пропаренного дерева и алюминия, представляющая собой конструкцию из переплетенных прямых и изогнутых секций, образующих вместе нескончаемую спираль, олицетворяющую извивающихся безжалостных змей (сам Лаокоон в этом произведении не представлен).
Исход Энея из Трои с отцом на плечах стал одним из сюжетов древнегреческой вазописи, а в более поздние времена этот сюжет использовали немецкий живописец Адам Эльсхеймер, написавший картину «Пожар Трои» (1604), и итальянский художник Федерико Бароччи, написавший картину «Бегство Энея из Трои». На картине Бароччи Эней, его отец Анхис и сын Асканий составляют тесную группу, отделенную от жены Энея Креусы, затесавшейся в толпу троянцев и греков; горести сцене добавляет собачка, с состраданием взирающая на беженцев.
Так, краснофигурный килик, изготовленный около пятисотого года до нашей эры и хранящийся ныне в музее Пола Гетти в Малибу, снаружи и внутри покрыт росписью, посвященной сразу трем темам: надругательству над Кассандрой, смерти Приама и встрече Менелая с Еленой (течение этой встречи направляет Эрот: у Елены обнажена грудь, а у Менелая падает из руки меч, которым он собирался ее убить).
В шекспировском «Гамлете» заезжие актеры разыгрывают при дворе Полония сцену убийства Приама (при котором присутствует Гекуба, его жена), но при этом играют ненатурально, переходя меру, с надрывом в голосе и с излишним потоком слез.
Гася слезами пламя, босиком
Она металась с головной повязкой
Взамен венца, и обмотавши стан,
Сухой от многочадья, одеялом,
Случившимся в руках. Кто б увидал
Все это, ядовитыми словами
Фортуну бы позором заклеймил.
А если б боги сами подсмотрели,
Как потешался над царицей Пирр,
Кромсая перед нею тело мужа,
И если смертный мог бы их пронять, —
Тогда бы вопль несчастной, переполнив
Слезами жаркие глаза небес,
Смотрите, он изменился в лице и весь в слезах!
Разыгранная сцена позволяет Гамлету задать знаменитый вопрос:
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
Судьба Гекубы отражена во многих произведениях, начиная с трагедии Еврипида до оперы Гектора Берлиоза «Троянцы» и далее до оперы Майкла Типпетта «Царь Приам». В наше время Марта Грэм, американский хореограф, поставила на музыку Сэмюела Барбера балет «Стенание Андромахи».
Разрушение Трои привлекает внимание публики с античных времен. Во времена Шекспира была популярна баллада с такими словами:
Великая Троя уступила место пустыне,
Там, где был город, царит запустение ныне.
В 1810 году в Троаде побывал Байрон, проведя в местности вокруг Илиона (Трои) семнадцать дней. Свои впечатления он изложил в «Дон Жуане»:
Равнины невозделанный простор,
Курганы без надгробий, без названья,
Вершина Иды над цепями гор
И берегов Скамандра очертанья;
Здесь обитала Слава с давних пор,
Здесь древности покоятся преданья.
Но кто тревожит Илиона прах?
Стада овец и сонных черепах!
Такие мысли могут прийти на ум и современным туристам. 11 января 1821 года Байрон сделал в своем дневнике такую запись:
Людей интересует подлинность мифа о Трое… Я чту этот миф как историческую действительность. Будь он небылицей, вымыслом, то не привел бы меня в восторг.
Открытие Трои и историчность троянской войны
Миф о Троянской войне выдержал испытание временем частично благодаря вдохновенной «Илиаде» Гомера, а частично благодаря последовавшему за этой поэмой большому числу произведений литературы, изобразительного и драматического искусства, не говоря о фильмах, поставленных Голливудом.
Древние греки были убеждены: Троянская война — историческая реальность. В Паросской хронике даже называется дата падения Трои — 5 июня 1209 года (до нашей эры). Правда, некоторые древнегреческие писатели (к примеру, Фукидид и Павсаний), хотя и считают, что поход греков на Трою имел место в действительности, в своих трудах дают более реалистичное, на их взгляд, объяснение отдельных событий. Так, Павсаний считал деревянного коня греков стенобитной машиной. Но подобные рассуждения не смогли выхолостить богатую поэтическими образами историю и не помешали попыткам найти месторасположение гомеровской Трои и подтвердить существование описанных в «Илиаде» героев. Результаты исследований, становясь достоянием публики стараниями средств массовой информации, порой обесценивают работы древнегреческих авторов в пользу довольно поверхностных взглядов на историческую и материальную «истину».
В центре дискуссии о реальности Троянской войны стали результаты археологических изысканий на холме Гиссарлык на северо-западе Турции. Эта местность отождествлялась древними греками с гомеровским Илионом. В самом деле, известно, что Гиссарлык был населен эолийцами (одним из четырех главных племен греческого народа), начавшими переселяться в эти края в VII веке до нашей эры. Однако в настоящее время некоторые ученые полагают, что Гиссарлык был не только местом действия «Илиады», но и центром хеттского царства Вилуса.
Более правильным названием Трои является Илион (по которому получила название «Илиада»), а вот жителей этих мест называли троянцами по имени Троса (Троя), мифического царя, основателя города, а местность вокруг Илиона (Трои) стала называться Троадой. Раскопки на холме Гиссарлык стали одним из наиболее знаменательных событий в археологии, но тот, кто в наше время посетит Трою, не увидит ни «гордых башен», ни «величественных ворот» и, вероятно, будет разочарован, не обнаружив ассоциаций с поэмой Гомера.
Раскопки на Гиссарлыке начались только в XIX веке усилиями американца Фрэнка Кольверта (1828–1908), а затем немца Генриха Шлимана (1822–1890), купца и археолога-любителя. Интуитивное помышление Шлимана, что Троя Приама располагалась на Гиссарлыке, подтвердилось обнаружением городских стен, ворот и «клада Приама». Шлиман был убежден, что откопал Трою и считал, что имеет право переименовать священное место, называвшееся доныне Гиссарлыком. Он писал: «Я делаю это ради божественного Гомера — даю ему [священному месту] то овеянное бессмертной славой имя, которое наполняет сердце каждого радостью и энтузиазмом. Я даю ему имя „Троя“ и „Илион“». В слое раскопок, известном как Троя II, Шлиман обнаружил знаменитый «убор Елены», хранящийся ныне в московском Музее изобразительных искусств имени Пушкина, но, к сожалению, эта находка Шлимана датируется XXV–XXIII веками до новой эры, то есть промежутком времени, отстающим от даты падения Трои, указанной в Паросской хронике, грубо говоря, на тысячу лет.
С 1882 года Шлиман стал сотрудничать с археологом Вильгельмом Дерпфельдом, который, научно обработав изыскания Шлимана, установил девять слоев материальной культуры Трои, покрывающих временной промежуток примерно с 3000 года до новой эры до времен падения Римской империи. Дерпфельд предположил, что Троя VI (1700–1280), существовавшая в период расцвета микенской культуры, и была городом, описанным в «Илиаде». Коалиционный состав ахейского войска (собранного из различных местностей Греции) исторически соответствует развитию греческих городов в бронзовом веке, что подтверждается надписями линейным письмом Б на табличках, найденных в Фивах. Американские археологи, проводившие изыскания в Трое в тридцатых годах XX века под руководством Карла Уильяма Блегена, уточнили заключения Дерпфельда, разбив определенные им девять слоев материальной культуры Трои на сорок шесть различных пластов. Блеген предположил, что Троя II была разрушена сильным землетрясением, а Троей, осаждавшейся греками, является Троя Vila (1280–1180), пострадавшая от пожара.
Уместно отметить, что в летописях хеттского царя Тудхалии I (ок. 1440–1410 до н. э.) упоминаются географические названия, наводящие на мысль о Трое: Тариус (Троя?) и Вилусийя (Илион?).
Дошел до нашего времени и некий разговор времен правления хеттского царя Муватталли II (1296–1272), в котором фигурирует Вилуса, где царствует Александу. Примечательно сходство этого имени с Александром (прозвищем Париса). Сохранился также отрывок письма Муватталли II, в котором он рассказывает, что мятежник по имени Пийямараду (Приам?) захватил, возможно, Вилусу, что заставило собрать войско, чтобы восстановить власть в этом царстве.
[Гасс, хеттский военачальник)] прибыл и привел с собой хетгское войско. [Когда они] выступили опять против Вилусы, чтобы напасть на нее, я был болен. Я и сейчас тяжко болен, прикован к постели.
Когда Пийямараду унизил меня, он послал Атпу [против меня].
Этот документ повествует, по крайней мере о том, что вблизи Гиссарлыка стояло хетгское войско. Правда, неясно, отправилось ли оно освобождать Вилусу от Пийямараду — пропуск в письме не позволяет точно установить. Мифическая традиция может сохранить в памяти поколений имя истинного правителя Трои, но она не в состоянии подтвердить историчность «Илиады» Гомера.
В XIII веке до нашей эры западная часть Малой Азии являлась нестабильным районом, но существует косвенное свидетельство идентификации хетгского царства Ахиява (не отсюда ли у Гомера второе имя греков «ахейцы»?) с Микенским царством. Более того, сохранилось письмо хетгского царя Хатгусили III царю Ахиявы, в котором говорится, что Хаттусили и его ахиявский «брат» около 1250 года [до новой эры] имели разноречивые притязания на Вилусу, однако «теперь… мы достигли соглашения по Вилусе, из-за которой нам пришлось воевать».
Можно ли из этого письма сделать вывод, что Ахиява воевала с Вилусой? Вполне допустимо. Хетгы, разумеется, оказали поддержку своему вассалу Вилусе и вступили в столкновение с Ахиявой, чем можно объяснить появление в Трое VI мощных крепостных укреплений. С другой стороны, этот конфликт мог быть улажен путем переговоров или военного столкновения, но без участия Вилусы в боевых действиях. Как там ни было, этот конфликт долго не длился и по своей продолжительности не может быть сравним с Троянской войной; кроме того, он не заставил жителей города спасаться бегством от неприятеля.
В другом дошедшем до нас письме, написанном в XIII веке до новой эры хеттским царем Тудхалией IV, он сообщает, что царь Вилусы Валму низложен, а сам он восстановлен в правах. Возможно, вернуть престол Тудхалии помогли войска Ахиявы, но об этой поддержке в документе не говорится, и Валму, быть может, изгнали его же подданные. Таким образом, имевшее место в XI11 веке до нашей эры соперничество за гегемонию над Вилусой не имеет никакого отношения к Троянской войне.
Есть и другие факторы, говорящие против историчности Троянской войны. Перечислим их.
1. История Вилусы носила бурный характер, но вряд ли значительно отличалась от истории других государств позднего бронзового века. Война в те времена была делом обыкновенным.
2. Взятию Трои (при Лаомедонте) Гераклом никаких исторических подтверждений не существует.
3. Десятилетняя война не подтверждена ни одним историческим документом; известная наиболее продолжительная осада города длилась всего несколько месяцев.
4. Нет никаких свидетельств разрушения греками хотя бы одного анатолийского города.
6. Троя VII была частично разрушена, но не покинута жителями. Троя Vila менее впечатляет строительными и хозяйственными успехами, но наличие определенной культуры сомнений не вызывает.
7. Троя была окончательно разрушена и покинута жителями около 1080 года до новой эры (слой VI lb), когда и греки страдали от нашествия неприятеля. Разрушить Трою могли так называемые «народы моря», о которых упоминается в египетских хрониках.
Конечно, «Илиада» Гомера, возможно, не лишена некоторых элементов исторической правды, но все же ее кажущаяся правдивость обязана гениальному автору, создавшему сочинение, в котором герои представляются живыми людьми, принимающими участие в реально происходящих событиях.
Все достижения, связанные с поисками правды о Троянской войне, заключаются в отыскании города, зависевшего от Хеттской империи и постоянно нуждавшегося в защите и помощи.
Есть и другие факторы, позволяющие не согласиться с историчностью Троянской войны. Известно, что греческий язык относится к индоевропейской языковой семье, в которую также входят латинский, английский, валлийский, русский, немецкий, санскрит, персидский, хеттский и многие другие языки. В ведах, древнейшем памятнике индийской религиозной литературы, созданном около 1450 года до новой эры, бог неба зовется Дьяус, а имя это происходит от санскритских корней diut («светить») и diu («небо» и «день»). Dyaus pita («Дьяус-отец») и Zeus pater («Зевс-отец») происходят от одного и того же индоевропейского корня, так же, как имена римского Юпитера (первоначально Diespater) и скандинавского бога неба Тиу, давший название вторнику.
Некоторые исследователи считают, что у народов, чьи языки имеют общие корни, возникали в стародавние времена и схожие мифы. Примером тому служат индоевропейские мифы о братьях-близнецах (имеющих связь с конями). Так, в древнеиндийской мифологии Ашвины («обладающие конями»), Divo Napata («сыновья Дьяуса»), вместе женятся на Сурье, дочери Сурьи (Солнца). В латышских народных песнях Dieva deli («дети Диеласа», верховного бога) оба сватаются к Saules meita («дочери Солнца»), катают ее в лодке по морю, по суше едут к ее дому на двух конях. В греческой мифологии Кастор и Полидевк, Диоскуры («сыновья Зевса»), покровители воинов, всадников и моряков (а Кастор еще и укротитель коней) отправляются спасать свою сестру Елену, чье имя, возможно, имеет связь с греческим helios («солнце») и, следовательно, с санскритским Sutya и латышским Saule. Но у этих «близнечных мифов» могли появиться и другие герои, и они появились: братья-близнецы Агамемнон и Менелай отправляются в Трою освобождать из неволи жену Менелая Елену. Так что Троянская война — вряд ли историческая реальность, ее описание, скорее, дань существовавшей традиции в индоевропейской мифологии. К тому же, как заметила Криста Вольф, «история выветривается из памяти, а мифы остаются в ней навсегда».
Следует также отметить, что при сложении «Илиады» Гомер, опираясь на эпические традиции, использовал более древние песни и героические сказания и соответственно присущие этим произведениям темы — темы мольбы, молитвы, жертвоприношения, кары богов, народного собрания, путешествия морем, гостеприимства, трапезы, боевого снаряжения, одежды, битвы и поединков, предзнаменования и пророчества.
Стоит также отметить, что «Илиада» Гомера созвучна некоторым другим эпическим произведениям древности — например, более древнему шумеро-аккадскому эпосу о Гильгамеше. Гильгамеш, подобно Ахиллу, рожден богиней, он тоже теряет близкого друга, скорбит о нем и пускается во все тяжкие, чтобы отомстить. И все же в области эпоса «Илиада» является высшим образцом поэтического произведения, однако это не значит, что события, в ней описанные и, в частности, Троянская война, происходили на самом деле.
Если бы Елена была в Илионе, то ее выдали бы эллинам с согласия ли или даже против воли Александра. Конечно, ведь ни Приам, ни остальные его родственники не были столь безумны, чтобы подвергать опасности свою жизнь, своих детей и родной город для того лишь, чтобы Александр мог сожительствовать с Еленой.
Правда, все же имеются сведения о проникновении эолийских греков на Гиссарлык, но нет никаких свидетельств того, что они когда-нибудь осаждали расположенный на нем город.
Манфред Корфман пишет:
Гомер использовал Трою лишь в качестве фона, на котором рассказал драматическую историю о столкновении между людьми, между богами,
Американский археолог Мозес Финли по этому поводу замечает: «Мы столкнулись с парадоксом: чем больше мы знаем о Троянской войне, тем больше возникает новых вопросов». На его взгляд, «Троянскую войну следует исключить из истории греческого бронзового века».
А вот по мнению Имана Уилкенса, Троянская война является фантазией автора «Илиады» или, по крайней мере, не имеет ничего общего с Гиссарлыком. Если она и велась, полагает Уилкенс, то в другом месте; при этом он выдвигает довольно эксцентрическую версию. Ссылаясь на то, что родство Галатеи, Кельтаса и Ахилла «неопровержимо доказано», Уилкенс считает, что «Илиада» Гомера может иметь кельтские корни, и потому помещает «священный город» на Гогмагогс, холмах неподалеку от Кембриджа.
В 2007 году немецкий писатель Б. Штраус опубликовал сочинение «Новая история Троянской войны» — «сомнительное писание для историка», как посчитал Питер Джоунс, знаток греческой мифологии. Комментируя это произведение, Джоунс приводит подходящую аналогию: если бы кто три тысячи лет назад прочитал занимательные истории о блистательном и находчивом Джеймсе Бонде и узнал, что «Данхилл», «Уайте», «Будлз» и мартини существовали на самом деле, он решил бы, что «Живешь только дважды» — реальность, а не фантазия.
Такой процесс создания мифов прослеживается и в одном из эпизодов телевизионного сериала компании Би-би-си «Доктор Кто», в котором главный герой сначала убежденно считает, что троянский конь — вымысел Гомера, а затем вынужден сам построить коня, чтобы греки смогли одолеть троянцев.
Читайте также
Глава пятнадцатая КЛОШАРЫ
Глава пятнадцатая КЛОШАРЫ Не бывавшему в Париже клошар представляется окутанным романтической дымкой симпатичным бродягой. На самом деле это вечно пьяный и омерзительно грязный тип, пахнущий перегаром и мочой. В Париже их обитает около восьми тысяч. Они просят
Глава 2 Падение Трои
Глава 2 Падение Трои Основная часть событий, связанных с падением Трои, излагается по Вергилию. Гибель Трои – это главное содержание второй книги Энеиды; это – одно из лучших, если не самое лучшее из сочинений Вергилия, отличающееся выразительностью, яркостью, живостью.
Глава пятнадцатая. Вторая половина
Глава пятнадцатая Репортажи из парламента
Глава пятнадцатая Репортажи из парламента В Средние века кое-какая ограниченная информация о деятельности парламента все же просачивалась за его стены. Парламентские акты доводились до сведения судов графств, а клерки по требованию предоставляли рукописные отчеты о
Глава пятнадцатая. Порнопринцессы
Глава пятнадцатая. Порнопринцессы Джон Холмс (John Holmes) однажды объявил, что он имел больше 3 000 женщин. Конечно, в конце концов, он уже не мог отличить одну вагину от другой. Я считаю, что больше похож на Казанову (который тоже написал мемуары), который имел около 170 женщин в
Глава девятая. Черные очи и монашеская осада
Глава девятая. Черные очи и монашеская осада Андалусия как магнит притягивала к себе иностранных путешественников — ив девятнадцатом веке более, чем когда-либо ранее. Мы уже видели, как она повлияла на мисс Матильду Бетхэм-Эдвардс. Путешественники-мужчины испытали на
Глава пятнадцатая ЧАСТНЫЕ ДВИГАТЕЛЬНЫЕ НАВЫКИ
Глава пятнадцатая ЧАСТНЫЕ ДВИГАТЕЛЬНЫЕ НАВЫКИ Двигательные навыки, к технике которых почти не прибегают в повседневной жизни (и потому она требует особого изучения), называются сценическими трюками.2 К ним относятся: сценические прыжки, падения, переноски тела партнера,