«Марсельеза»: как за одну ночь был написан легендарный революционный гимн
В апреле 1792 года Франция после нескольких месяцев сомнений объявила войну Австрии. На волне патриотического подъема французы начинают формировать отряды добровольцев и готовиться к выступлению, а мэр Страсбурга превращает день объявления войны в праздник: угощает горожан вином и устраивает для военных прощальный вечер. Во время застолья мэр неожиданно предлагает капитану Клоду Жозефу Руже де Лилю, который занимался на досуге музыкой, написать воодушевляющую песню, чтобы поднимать солдатам дух во время боя.
И де Лиль соглашается – в ту же ночь (с 25 на 26 апреля) он создает «Марсельезу».
Основой текста становятся революционные лозунги, которые украшали каждый плакат в Страсбурге: «К оружию, граждане!», «Вперед, сыны Отчизны!», «Дрожите, коронованные тираны!». После биографы назовут его «гением одной ночи», а пока – де Лиль, до рассвета работавший над песней, торопится в дом мэра, чтобы поскорее исполнить свое произведение.
«Марсельеза» не принесла своему создателю богатства или всемирной славы – спустя годы, он умер в нищете. Зато у произведения началась своя жизнь: через год после написания Национальный конвент выбрал ее государственным гимном Франции и песню услышал весь мир.
Когда по Европе прокатилась война революций, все борцы за свободу распевали Марсельезу:
Вперёд, Отчизны сыны вы,
Час славы вашей настал!
Против нас вновь тирания
Водрузила кровавый штандарт.
Слышишь ты в наших полях
Зло воет вражий солдат?
Он идёт чтоб сын твой и брат
На твоих был растерзан глазах!
Вставайте все в строй,
Звучала песня и во время Парижской коммуны (1871), но во время режима Виши (1940-1944) Марсельезу запретили. На протяжении четырех лет гимном Франции была композиция «Маршал, мы здесь!», однако в 1944-м Марсельезу «реабилитировали».
Русский текст на эту музыку под названием «Рабочая Марсельеза», не являющийся переводом с французского, написан П.Л. Лавровым в 1875 году. «Рабочая Марсельеза» в течение некоторого времени после Февральской революции 1917 года использовалась в качестве гимна России, наряду с Интернационалом.
Как сообщал «Обозреватель», гимн Украины от уличного музыканта из США восхитил соцсети.
24 ноября 1793 года Конвент выбирает Марсельезу в качестве государственного гимна Франции. Марсельеза пережила разные режимы и опалу.
После событий 1848 года, когда революционная волна прокатилась по всей Европе, Марсельеза, олицетворяя борьбу с тиранией и стремление к свободе, становится песней революционеров всего мира. Она звучит на полях сражений и во время Парижской коммуны в 1871 году. Последний раз была запрещена режимом Виши во время Второй мировой войны (с 1940 по 1944 гимном Франции была песня «Маршал, мы здесь!»), но в 1944 снова объявляется гимном Франции.
Русский текст на эту музыку под названием «Рабочая Марсельеза», не являющийся переводом с французского, написан П. Л. Лавровым в 1875 г. «Рабочая Марсельеза» в течение некоторого времени после Февральской революции 1917 года использовалась в качестве гимна России, наряду с Интернационалом. [1]
Содержание
Текст песни на языке оригинала
La Marseillaise
Первый куплет
Nous entrerons dans la carrière Quand nos aînés n’y seront plus, Nous y trouverons leur poussière Et la trace de leurs vertus (bis) Bien moins jaloux de leur survivre Que de partager leur cercueil, Nous aurons le sublime orgueil De les venger ou de les suivre
Переводы на другие языки
Русский
Существуют переводы Марсельезы на русский язык: М. И. Венюкова, В. Г. Тана (Богораза), В. Н. Ладыженского, Л. Уманца, В. Уманова-Каплуновского, А. М. Федорова, В. Коломийцева, Н. Арватова, С. Обрадовича, М. П. Столярова, П. Антокольского, Николая Гумилева [2]
Немецкий
На немецкий язык Марсельеза была переведена Шеллингом.
Культурное влияние
Марсельеза часто использовалась в различных произведениях искусства и культуры. Примеры не исчерпываются следующим списком:
“Отец ходит по квартире и поёт свое всегдашнее «Алон занфан де ля по четыре». И комментарий к этому старшей сестры поэта Людмилы: «Отец любил петь по-французски “Allons, enfants de la Patrie”. Дети не понимали по-французски. Тогда он пел: «Алон занфан де ля по четыре» и спрашивал: «Ну, а теперь понятно?“ [3]
Михаил Осоргин о «Марсельезе»
Вот как отзывался в 1919 году о «Марсельезе» русский писатель—эмигрант Михаил Осоргин:
Любопытно не то, что Марсельезу, песнь крови, орекстры почтительнейше играют на дипломатических и придворных балах. Гораздо интереснее, что автор её, Руже-де-Лиль, вдохновился ею и впервые пропел в доме своего друга Дитриха, а через несколько месяцев Дитрих вновь слышал эту песнь уже в исполнении толпы, когда он шёл на эшафот. [5]
Примечания
См. также
Ссылки
Полезное
Смотреть что такое «Марсельеза» в других словарях:
МАРСЕЛЬЕЗА — (фр., от им. города Marseille Марсель). Марсельская народная песня во время первой французской республики; ныне народный франц. гимн. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. МАРСЕЛЬЕЗА военная песня,… … Словарь иностранных слов русского языка
Марсельеза — (La Marseillaise) национальный гимн буржуазной Франции. Создатель М. поэт и музыкант Руже де Лиль (Rouget de Lisle, 1760 1836). Будучи офицером в эпоху Великой французской революции, он сочинил слова и музыку этого патриотического гимна 24 апреля … Литературная энциклопедия
МАРСЕЛЬЕЗА — МАРСЕЛЬЕЗА, марсельезы, жен. (франц. Marseillaise, букв. марсельская). Революционная песня, написанная Руже де Лилем в 1792 г., певшаяся первоначально марсельскими солдатами и ставшая впоследствии франц. национальным гимном. || Название некоторых … Толковый словарь Ушакова
МАРСЕЛЬЕЗА — Революционная песня (нынешний государственный гимн Франции), написанная в 1792 году во время французской буржуазной революции и названная так в честь города Марселя. Новое имя, вошедшее в употребление в тридцатые годы ХХ века. Татарские, тюркские … Словарь личных имен
МАРСЕЛЬЕЗА — МАРСЕЛЬЕЗА, ы, жен. Песня, сложенная в 1792 г. во время Великой французской революции; государственный гимн Франции. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
марсельеза — сущ., кол во синонимов: 2 • гимн (13) • песня (161) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов
марсельеза — марсельеза. Не рекомендуется произношение [марсэльеза] … Словарь трудностей произношения и ударения в современном русском языке
МАРСЕЛЬЕЗА — ы; ж. [франц. Marseillaise] [с прописной буквы] Французская революционная песня, ставшая национальным гимном Франции (в России до 1917 г.: песня борцов с самодержавием). * * * МАРСЕЛЬЕЗА «МАРСЕЛЬЕЗА» («Marseillaise»), французская революционная… … Энциклопедический словарь
С. Хентова. МАРСЕЛЬЕЗА. История создания. Биография Руже де Лиля
На данной странице представлен очерк музыковеда С. Хентовой, посвящённый французскому комопозитору Руже де Лилю, а также истории создания самого известного его произведения — песни «Марсельеза», которая стала государственным гимном Фпанции
Руже де Лиль. ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ
В маленькой французской деревне Монтегю, где жила большая семья Клода-Игнатия Руже, однажды пропал старший из восьми детей Клод Жозеф. Его обнаружили среди бродячих музыкантов, с которыми, увлеченный их концертом на деревенской площади, мальчик отправился странствовать.
Он мечтал стать профессиональным музыкантом, но родители разрешали ему лишь изредка играть на скрипке.
Шестнадцатилетним подростком Клода Жозефа отправили в Парижскую военную школу. Чтобы облегчить поступление туда, пришлось к простонародному имени отца прибавить дворянскую частицу «де»: так Клод Жозеф стал именоваться Клодом Жозефом Руже де Лилем.
Получив специальность военного инженера, он колесил по крепостям и фортам Франции. Досуг отдавал музицированию на скрипке, сочинял стихи, некоторые из них перекладывал на музыку. То были еще робкие, неуверенные эскизы.
Судьба свела его с бельгийским композитором Гретри, переселившимся во Францию. Гретри был старше Руже де Лиля на двадцать лет. Он во многом способствовал развитию композиторских навыков своего младшего друга. Вдвоем они сочинили веселую комедию с пением «Два монастыря», разоблачающую духовенство. Весной 1791 года капитан Руже де Лиль прибыл для прохождения службы во французский пограничный город Страсбург, расположенный на реке Иль близ ее впадения в Рейн.
Старинный город славился музыкальными традициями: здесь было два оперных театра, два хора; в доме главы городского управления Фредерика Дитриха, который сам отлично пел и играл на скрипке, постоянно устраивались музыкальные вечера. Непременным их участником был де Лиль.
Свободное от необременительной гарнизонной службы время де Лиль проводил в театрах, для которых иногда писал приятные, мелодичные номера: хорошо зная сочинения Монтеверди, Глюка, Гретри, он умело им подражал. Эти музыкальные опыты получили в Страсбурге признание: по современной терминологии де Лиля можно было назвать талантливым самодеятельным композитором.
«Марсельеза». ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ
Революционное движение на пороге XIX века захватило Францию. 14 июля 1789 года восставшие парижане штурмом овладели крепостью Бастилия, в которой томились политические заключенные. Уничтожение ненавистной народу тюрьмы явилось началом Великой французской революции 1789 — 1794 годов. Шла борьба с властью короля, и идеи свободы проникали в широкие слои французского народа.
Король и аристократы ждали помощи от императора Австрии и короля Пруссии: готовилось австро-прусское нападение. И тогда в защиту Великой французской революции Национальное собрание Франции весной 1792 года объявило войну Австрии и Пруссии. В этой войне, как указывал В. И. Ленин, «революционная Франция оборонялась от реакционно-монархической Европы».
Художник И. Пильс. Руже де Лиль исполняет «Песню рейнской армии» — «Марсельезу»
Армия готовилась в поход, и Фредерик Дитрих решил попросить де Лиля написать боевую походную песню. Незаурядный человек, не только любитель музыки, но и видный ученый в области минералогии, знаток философии, литературы, Дитрих хорошо понимал значение происходивших событий и ту воодушевляющую роль, которую могла играть в них музыка.
Весь день 25 апреля 1792 года, когда в Страсбурге провозгласили объявление войны, был отмечен бурным патриотическим подъемом. Главнокомандующий Северной (Рейнской) французской армией на площади принимал военный парад. Формировались отряды добровольцев, один из них — «Дети Отчизны» — возглавил старший сын Дитриха. Люди читали пламенное воззвание: «К оружию, граждане! Отечество в опасности! Знамя войны развернуто! Сигнал дан! К оружию! Пусть трепещут коронованные деспоты! Маршируйте! Будем свободными людьми до последнего вздоха и направим все наши стремления на благо всего человечества!»
Просьбу Дитриха о песне передали де Лилю поздним вечером. Он так обрадовался, что решил работы не откладывать и принялся за сочинение ночью: он сам впоследствии вспоминал, что какой-то внутренний мощный призыв вел его, приказывая: действуй, действуй!
Знаменитый австрийский писатель Стефан Цвейг, посвятивший Руже де Лилю тончайшую психологическую новеллу, назвал ее «Гений одной ночи», подчеркивая, что в ту великую творческую ночь скромного саперного капитана озарило небывалое вдохновение: «На одну только ночь суждено капитану. стать братом бессмертных: первые две строки песни, составленные из готовых фраз, из лозунгов, почерпнутых на улице и в газетах, дают толчок творческой мысли, и вот появляется строфа, слова которой столь же вечны и непреходящи, как и мелодия:
Вперед, плечом к плечу шагая! Священна к Родине любовь. Вперед, свобода дорогая, Одушевляй нас вновь и вновь.
Еще несколько строк — и бессмертная песня, рожденная единым порывом вдохновенья, в совершенстве сочетающая слова и мелодию, закончена до рассвета. »
В ней, в этой песне, сплавлены и возвышенная красота старинных французских гимнов, и трагическое величие хоров Глюка, Гретри, и нечто от величественной декламации французского театра XVIII столетия.
Многовековой опыт безвестных слагателей песен, привыкших откликаться песней на все, что волновало, тоже помогал де Лилю — опыт тех музыкантов, которые традиционно пели на улицах и площадях французских городов, которых называли и доныне называют шансонье: одного из шансонье — Гастона Монтегюса — с удовольствием слушал в Париже В. И. Ленин, восхищаясь творческой силой французского народа.
Воодушевленный патриотическим порывом, де Лиль стал своей лучшей песней великим шансонье XVIII века.
Но популярна она стала не сразу. И не сразу ее назвали «Марсельезой».
Вот как это произошло.
«МАРСЕЛЬЕЗА» СТАНОВИТСЯ ПОПУЛЯРНОЙ
11 июля 1792 года по всей Франции были вывешены призывы встать на защиту революционных завоеваний против королевской власти.
Добровольцы с юга страны собирались в городе Марселе.
В небольшом провансальском отряде, вышедшем из Монпелье, был студент-медик Франсуа Этьен Мирер, двадцатидвухлетний красавец, храбрец, наделенный многими способностями, в том числе и музыкальными. Всю дорогу Франсуа ободрял шагающих веселыми провансальскими песнями.
В Марселе провансальцы влились в общий отряд, готовившийся к маршу в Париж. Ждали лишь известий от марсельского депутата.
Наконец, прибыло коротенькое письмо-приказ: «. Отправьте в Париж батальон мужчин, готовых умереть!».
Далекий Париж! Марсельцы жаждали войти туда для славы революции.
На прощальном банкете Франсуа попросил слова.
Все ждали, что скажет этот пылкий студент. А он вместо речи запел песню, марсельцам неизвестную, но мотив ее запоминался сразу. Добровольцы потребовали, чтобы Мирер повторил песню.
На следующий день ее слова напечатали и вывесили как призывный плакат на стенах марсельских домов:
Вперед, сыны отчизны милой!
Мгновенье славы настает.
К нам тирания черной силой
С кровавым знаменем идет.
Вы слышите, уже в равнинах
Солдаты злобные ревут.
Они и к нам, и к нам придут,
К оружью, граждане! Равняй военный строй!
Вперед, вперед, чтоб вражья кровь
была в земле сырой!
Спустя десять дней батальон — пятьсот солдат революции — ушел из Марселя с пением полюбившейся песни.
Под ее маршевый ритм было легко шагать. Ее мелодия, как бы вздымавшаяся ввысь от начального звука, была полна призывной силы. Красивая своей необычайной простотой, с повторами, облегчавшими запоминание, с переходами тональностей, освежавшими ее развитие, она, казалось, вливала мужество и веру, не оставляя места сомнениям и усталости.
Жорж Дантон, трибун революции, встретил колонну в предместье Парижа и возглавил ее шествие к центру города.
Парижане собрались на улицах, приветствуя марсельцев.
Что за чудесную песню они пели, эти марсельцы! Мотив ее и в Париже распространился, запомнился мгновенно!
Боевую силу песни марсельцы испытали впервые 10 августа 1792 года, при штурме королевского дворца Тюильри. В какой-то момент осаждавшие дрогнули. Но неожиданно зазвучала песня марсельцев — они шли на помощь со своей любимой мелодией, бросились на штурм и победили.
10 августа произошло, таким образом, боевое крещение песни.
На следующий день у парижских типографий была срочная работа: сто тысяч экземпляров песни отпечатали и раздали парижанам. У песни появилось название: «Марсельеза», то есть песня марсельцев.
Гретри писал де Лилю о том, что его песня поется «во всех концах Парижа: мелодия очень хорошо усвоена всеми благодаря тому, что ее слышат каждый день в исполнении хороших певцов».
Революционная Франция шла в бой, вооруженная «Марсельезой».
10 сентября 1792 года Дантон говорил: «. Отечество будет спасено. Вся Франция пришла в движение. Все рвутся в бой. Часть народа пойдет на фронт, другие будут рыть окопы, третьи — защищать наши города. Париж окажет содействие этим великим усилиям. Набат, который зазвучит, будет не сигналом бедствия, а призывом к атаке. Чтобы победить. нам нужна смелость, еще раз смелость, всегда смелость, — и Франция будет спасена!».
Революционные войска были не обучены, не обмундированы, имели мало опытных офицеров. Песня организовывала, дисциплинировала, воодушевляла. Казалось, в ее звуках была магнетическая сила, обеспечивавшая победу. Командующие требовали: «Пришлите тысячу человек подкрепления или тысячу экземпляров «Марсельезы»». Генералы считали, что с «Марсельезой» можно разбить противника, превосходящего по силе вчетверо, и рапортовали о заслугах песни, словно это был живой человек: «В нашей победе — заслуга «Марсельезы»!»
Сохранилась картина неизвестного французского художника, изображающая битву революционных войск при Вальми под командованием генерала Франсуа Келлермана. Генерал на белом коне во главе наступающих. Сабля поднята над головой. На сабле — треуголка. Бежит в панике враг, настигаемый солдатами, поющими «Марсельезу».
Одно из первых парижских изданий «Марсельезы»
Великий немецкий поэт Гете наблюдал еще один эпизод — торжественный и печальный, когда эта песня даже побежденным придала величие победителей.
14 июля 1795 года, в праздник шестилетия штурма уничтоженной народом тюрьмы Бастилии, после исполнения «Марсельезы» депутат Конвента Жан Дельри встал и заявил:
«. Я предлагаю, чтобы навеки славный гимн марсельцев был целиком внесен в сегодняшний протокол и чтобы военный комитет отдал приказ об исполнении этого гимна национальной гвардией. Я предлагаю, чтобы имя автора гимна марсельцев, Руже де Лиля, было с почетом вписано в протокол». Заслуги автора отметили пожалованием ему двух конфискованных у врагов революции скрипок.
Казалось, что теперь «Марсельезе» уготована длительная счастливая жизнь. Но в действительности уже в ближайшие десятилетия реакционеры всех стран, видя великую силу песни, стали беспощадно бороться с ней с помощью террора, национализма, шовинизма. Песню пытались сжечь. А она жила.
Родители потихоньку напевали мотив и записывали слова для детей, чтобы песня не умерла в последующих поколениях.
Революционеры, шедшие на казнь, запекшимися губами пели «Марсельезу».
«МАРСЕЛЬЕЗА» В XIX ВЕКЕ
Наметилось в истории песни нечто от судьбы непримиримого живого существа: тиранам она не служила, сытости завоевателей не принимала.
Наполеон пытался предать ее забвению.
Песня ему никогда не нравилась. Он лишь терпел ее до поры до времени, как ловкий политик: отказаться от «Марсельезы», не завоевав всей полноты власти, значило слишком рано обнаружить свои истинные планы. В 1798 году песня еще звучала в Египте, в наполеоновском войске, на салюте у пирамиды Хеопса. Незабываемое впечатление: «Марсельеза» среди песков и караваны, слушающие ее в торжественном молчании.
В московском походе Наполеона в 1812 году песни уже не было. Завоеватель был уверен, что она ему больше не нужна и даже опасна.
Потерпев в России сокрушительный разгром, Наполеон вскоре потерял власть и был сослан на остров Эльбу, но бежал оттуда, вновь собрал армию.
Он понимал, насколько серьезно положение, сколь сильным будет сопротивление стран, объединившихся для беспощадной с ним борьбы. И, понимая, призвал на помощь. «Марсельезу»: песня-«талисман» должна была вдохновить солдат.
Тщетно. Тирану песня не помогла. После поражения Наполеона французский король Людовик XVIII, возвратившись в Париж, первым делом решил заставить народ забыть «Марсельезу». Король был полон страха: возрождение «Марсельезы» казалось возрождением революции.
Но парижане все-таки пели «Марсельезу».
Когда тяжелый зной накаливал громады Мостов и площадей пустых И завывал набат, и грохот канонады В парижском воздухе не стих, Когда по городу, как штормовое море, Людская поднялась гряда И, красноречию мортир угрюмых вторя, Шла «Марсельеза». —
так писал французский поэт Огюст Барбье в период революции 1830 года. Стихи воспевали героев баррикад, боровшихся за свободу с великой песней на устах.
«Я никогда не забуду лицо Парижа в эти знаменитые дни, — писал участник революции 1830 года, выдающийся композитор Гектор Берлиоз, — неистовую храбрость мальчишек, энтузиазм мужчин и. особую гордость рабочих.
А музыка, песни, а охрипшие голоса, от которых звенели улицы, их надо было слышать, чтобы иметь о них представление!»
Одним из исполнений «Марсельезы» на улицах Парижа в импровизированном концерте руководил сам Берлиоз, рассказавший об этом в своих мемуарах.
«Марсельеза» рождает свободолюбивые стихи великого немецкого поэта Генриха Гейне, зажигая в нем, как он говорил, «огненные звезды вдохновения»: в 1830 году Гейне, горячо переживавший революционные события в Париже, в нетерпении набрасывая пламенные стихотворные строки, вдруг слышит музыку: «Безмерная радость охватывает меня! В то время, как я сижу и пишу, под окном моим звучит музыка, и в элегическом гневе протяжной мелодии я узнаю. марсельский гимн. Что за песня! Она пронизывает меня пламенем и радостью, зажигает во мне огненные звезды вдохновения. Звонко-пламенные потоки пусть льются дерзновенными каскадами с высот ликующей свободы. »
Королевская власть, видя всенародную популярность, могущество «Марсельезы», изменила тактику борьбы с ней. «Марсельезу» пытались приручить, поставить себе на службу, сделать ее чуть ли не монархическим гимном. Когда это не удалось, предпринимаются попытки найти ей замену, привить народу другую песню. Но какую?
Не было нового Руже де Лиля. Не было повода для вдохновения. Никто из музыкантов, составляющих славу Франции, не брался за решение неблагодарной задачи.
Было приказано искать песню в старых сборниках, ворошить фольклорные источники. Из архивов, наконец, извлекли одну старую песню. В ней была определенная мелодическая прелесть. Придворная капелла разучила замену «Марсельезы». Французов заставили петь песню-соперницу. Но разве способна она была горячить кровь, как «Марсельеза»?
Песня-замена провалилась, не выдержав никакого сравнения с мелодией, которую уже считали народной. В 1840 году в предисловии к изданию «Марсельезы» во Франции писали: «Истинный автор «Марсельезы» — это народ, весь народ, с его отвращением к рабству. с его верой в свободу, отечество, со всеми его страхами и надеждами, с его беспредельным энтузиазмом и вечной поэзией. Человек в этом случае — только зеркало, он сосредоточил в своем сердце и уме лучи священного огня, исходящие от всех умов и сердец. »
И когда наступил действительно драматический момент, когда на карту было поставлено будущее Франции — 19 июля 1870 года, в день объявления Францией войны Пруссии, был отдан приказ войскам играть «Марсельезу», но с несколько измененным рефреном: «Маршируем, маршируем на берега Рейна, чтобы разбить пруссаков».
Карл Маркс тогда отметил значение этого лицемерного шага монархистов. Маркс писал Энгельсу, что пение «Марсельезы» во Франции — пародия.
В героические дни Парижской Коммуны рабочие взяли власть в столице Франции. И «Марсельеза», как и прежде, пришла на помощь революции.
Этого ей реакционеры никогда не могли простить.
Спустя несколько лет возникла очередная полемика по поводу «Марсельезы». Монархисты вопили, что нельзя признавать песню, которая посылала людей на гильотину: они имели в виду аристократию, пострадавшую во время революции. В Национальном собрании, заседавшем в Париже, вновь и вновь возникал вопрос о судьбе песни. Ведь юридически декрет от 14 июля 1795 года, объявлявший ее национальной песней, никем не отменялся. Но, вместе с тем, «Марсельеза» запрещалась фактически и неоднократно, умирала и возрождалась, словно феникс из пепла, и, собственно, никто, кроме самой истории, не был над ней властен. К тому времени она вошла уже и в классическую музыку: мотив «Марсельезы» использовали Роберт Шуман — в романсе «Два гренадера», «Венском карнавале» и увертюре «Герман и Доротея», Рихард Вагнер — в романсе «Два гренадера», Петр Ильич Чайковский — в Торжественной увертюре «1812 год».
В конце концов дебаты на этот раз завершились официальным письмом, повторявшим девяностолетней давности распоряжение отпечатать и распространить в Париже сто тысяч экземпляров песни марсельцев.
В 1879 году «Марсельеза» была объявлена официальным гимном Французской Республики. Возникала, правда, некоторая трудность: как быть с королями, отныне обязанными во время международных церемоний чтить официальный гимн? Историки песни рассказывают об одном находчивом монархе, разрешившем проблему. На вопрос, как можно требовать от короля, чтобы он снимал шляпу перед этой песней, король ответил: «Каждый король должен радоваться, что «Марсельеза» снимает у него только шляпу, а не голову». Стефан Цвейг считал, что с той единственной ночи, когда Руже де Лиля посетило вдохновение, что-то надорвалось в этом человеке, безнадежно надломилось, что он был отравлен «чудовищной жестокостью случая, дозволившего ему лишь три часа пробыть гением».
СУДЬБА РУЖЕ ДЕ ЛИЛЯ ПОСЛЕ СОЗДАНИЯ «МАРСЕЛЬЕЗЫ»
Памятник Руже де Лилю в Шуази-ле-Руа
Контраст между судьбой песни и судьбой ее создателя составляет, собственно, смысл этюда писателя о Руже де Лиле. Его биография стала своеобразным безошибочным доказательством того, насколько важно в искусстве единство принципов, идейных основ творчества и таланта.
Когда свершилось чудо рождения песни, перед саперным капитаном де Лилем возник вопрос твердого определения своего отношения к революции, участие в ней не только музыкальным творчеством.
Позиция же де Лиля в сложных событиях оказалась позицией испуганного человека, боявшегося смелых общественных преобразований.
После штурма Тюильри, в котором участвовали марсельцы, в крепости, где служил де Лиль, приводили гарнизон к присяге республике. Де Лиль отверг присягу, бежал из крепости, скрывался в горах.
Там, скитаясь, он случайно услышал горца, который распевал песню. Произошла памятная для композитора беседа, о которой он впоследствии рассказал своему другу Дезире Монтье.
Руже де Лиль спросил горца:
— Это песня марсельцев. Разве вы ее не знаете?
— О, я ее отлично знаю, я ее знаю наизусть, так же, как и ты. Но почему ты эту песню, сочиненную в Страсбурге, называешь «Марсельезою»?
— Она не из Страсбурга, ее сочинили марсельцы и принесли в Париж. Я видел этих марсельцев в красных беретах и слышал, как они поют эти строфы.
Горько было узнать де Лилю: о нем, как авторе, уже забыли.
Спустя некоторое время Руже де Лиль вступил в армию революционного генерала Гоша, был ранен.
В 1792 году отказавшись присягнуть республике, он в 1802 году голосовал за республику. Потом отправился с делегацией, посланной Наполеоном в Испанию.
В 1812 году он чуть было не попал на гильотину, без вины — только потому, что двоюродный брат де Лиля, генерал Мале (убежденный республиканец) предпринял отчаянную попытку свергнуть Наполеона.
Время общественных бурь не терпело колебаний.
Де Лиль потерял службу в армии, симпатии и сторонников монархии, и ее противников, средства к существованию. Неустойчивость закономерно привела к беспринципности. А «. даже при большом таланте, — отмечал великий русский художник Илья Ефимович Репин, — беспринципность понижает личность художника: в нем чувствуется раб или потерянный человек». Талант де Лиля был скромным и, не воодушевленный идеей, как было при сочинении «Марсельезы», едва теплился: сам Руже, поздно поняв это, в старости сравнил свой талант с тлеющей соломой.
И все же неверно было бы трактовать его жизнь как неуклонное падение.
Он искал спасения в творчестве, стремился к нему, надеясь, что счастье, озарившее его в «Марсельезе», может вернуться. Писал де Лиль много: романсы, песни, стихи, прозу. Некоторые его сочинения для театра имели кратковременный успех. Пользовавшийся популярностью композитор Этьен Мегюль оказывал де Лилю поддержку. Влиянию «Марсельезы» он был обязан успехом своей «Походной песни», созданной в 1794 году и называвшейся иногда во Франции «Второй Марсельезой». На де Лиля обратил внимание Клод Сен-Симон. Отказавшийся от графского звания во время Великой французской революции, чтобы служить народу, Сен-Симон в свободное от тягостного труда канцелярского служащего время писал книги, в которых изложил мечту о мировом переустройстве жизни. Сен-Симон был полон сочувствия к автору «Марсельезы». И когда на одной мануфактурной фабрике попытались воплотить в жизнь идеи Сен-Симона, он заказал де Лилю гимн рабочих, прославлявший равенство и счастливый труд.
ЗНАКОМСТВО С ПОЭТОМ БЕРАНЖЕ
Французский поэт Пьер Жан Беранже (1780—1857)
В 1823 году с автором «Марсельезы» познакомился поэт Беранже. Для Беранже с детства имя де Лиля было окружено восхищением. В 1792 году, когда двенадцатилетний мальчик Пьер Жан Беранже прислуживал в провинциальном трактире, через эту местность проходили добровольцы революции с пением «Марсельезы». Мальчик сочинял стихотворения, любил музыку. «Марсельеза» взволновала его до глубины души. Совсем маленький, болезненный, одинокий, он видел себя большим, сильным, когда пел «Марсельезу» на собраниях граждан.
Перебравшись в Париж, Пьер Жан мечтал встретиться с автором песни. Он и не подозревал, как беден де Лиль и как нуждается в помощи. В 1823 году от голода Руже спасла. тюрьма: дважды избежав наказания по политическим мотивам, он в конце концов попал в долговую тюрьму за неуплату ростовщику пятисот франков. Руже занял их, чтобы отдать в переписку свою очередную оперу.
Пьер Жан Беранже написал ему в тюрьму ободряющее письмо: «Не краснейте оттого, что вас арестовали из-за долга. Скорее вся нация должна краснеть за те злоключения, которым все время подвергается автор «Марсельезы». Я не раз кричал об этом в салонах эгоистов. Быть может, немного стыда заставит, наконец, понять это самых глухих из них».
Беранже не ограничился словами. Сам бедняк, он обошел всех, кого мог, собирая нужную сумму, будоража совесть людей.
Руже де Лиль был выпущен на свободу и с тех пор стал обращаться к Беранже, как к сыну, за советами, помощью. Из городка Шуази-ле-Руа, где его поселил генерал-фортификатор и музыкант-теоретик Франсуа Блейн, де Лиль писал знаменитому поэту, делился с ним своими заботами — творческими и бытовыми. Тесно и душно ему было в захолустном городке.
Беранже заставлял де Лиля работать, убеждал его, что не все потеряно, что вдохновение придет, если композитор будет трудиться. Материалом для творчества де Лиль берет теперь стихотворные песни Беранже. В них тот же дух свободолюбивой Франции, который родил «Марсельезу»:
Весь Париж обижен с нами —
Распустили нас, друзья,
Не за то ль, что в бой с врагами
Шли мы, жизни не щадя?
Черный замысел в том видя,
Черт возьми, нельзя дремать:
Впереди борьбу предвидя,
Надо силы упражнять.
Близок снова наш черед!
Песни на стихи Беранже принесли старому композитору надежды на творческий подъем. Они были изданы, имели успех и оказались лучшими творениями де Лиля после «Марсельезы».
Из провинциального Шуази-ле-Руа де Лиль старался следить за всеми событиями музыкального Парижа. Его волновала звезда молодого Ференца Листа, триумфы соперника Листа — пианиста Сигизмунда Тальберга. С восторгом принимал он музыку Гектора Берлиоза, реформатора французского симфонизма: в оценке явлений искусства де Лиль обнаруживает принципиальность и широту взглядов.
Французский комопзитор Гектор Берлиоз (1803—1869)
Берлиоз, гений инструментовки, открывший эмоциональную силу новых, необычных оркестровых красок, аранжирует «Марсельезу» для большого оркестра и двойного хора. Обработка посвящается де Лилю с многозначительной ремаркой перед последней строфой: «. вступают все инструменты и все, у кого есть голос, сердце и кровь в жилах».
Руже, полуслепой, с парализованной рукой, продиктовал письмо-ответ собрату по музыке:
«Шуази-ле-Руа, 20 декабря 1830 г.
Мы с Вами незнакомы, господин Берлиоз; не хотите ли познакомиться? Ваша голова подобна постоянно действующему вулкану, а в моей никогда не было ничего, кроме горящей соломы, которая, погаснув, продолжает еще слегка дымиться. И все же из богатства Вашего вулкана и остатков моего соломенного пламени, соединенных вместе, может что-нибудь получиться. В связи с этим мне хотелось бы сделать Вам одно или, быть может, два предложения. Для этого нам надо повидаться и побеседовать. Если это Вам по душе, назначьте день, когда я мог бы встретиться с Вами, или же приезжайте ко мне в Шуази на завтрак или обед, конечно, очень плохой, но поэт, подобный Вам, сумеет хорошенько приправить его воздухом полей. Я не стал бы ждать до сих пор, чтобы сделать попытку сблизиться с Вами и поблагодарить Вас за честь, которую Вы оказали известному скромному творению, одев его заново и покрыв, так сказать, его наготу всем блеском Вашего воображения. Но я лишь несчастный разбитый затворник, который появляется в Вашем великом городе очень редко и ненадолго и большую часть своего времени занимается там не тем, чем бы ему хотелось. Могу ли льстить себя надеждой, что Вы не откажетесь откликнуться на этот призыв, правда, малопривлекательный для Вас, и, так или иначе, дадите мне возможность засвидетельствовать Вам свою благодарность, а также и то удовольствие, с каким я присоединяюсь к надеждам, которые возлагают на Ваш дерзновенный талант истинные друзья того прекрасного искусства, какому Вы служите.
Работа, о которой старик писал туманно, была готовым либретто оперы «Отелло» по Шекспиру. Либретто он и хотел предложить Берлиозу. Беранже не верил в затею и советовал заняться другим сюжетом: «Ваш «Отелло» никогда не посмеет начать борьбу с Россини, я вам предсказываю это. Поздравляю с приобретением нового пальто. Вот это радость! И раз вы теперь немного защищены от холода, то не могли бы вы, предаваясь грезам, набрести на другой сюжет, кроме Мавра?».
Беранже тогда находился в тюрьме Ла Форс, осужденный за свои песни, подстрекающие к бунту. Девять месяцев провел он в камере, упорно отказываясь от помилования, непримиримый в ненависти к угнетателям.
Выйдя из тюрьмы, Беранже тотчас же отправился навестить де Лиля, написал письмо к влиятельному композитору Джакомо Мейерберу с просьбой помочь автору «Марсельезы».
Жизненные горизонты как будто стали проясняться. К заботе поэтов, композиторов прибавилось официальное внимание: об участи де Лиля доложили королю. Король согласился пренебречь революционным прошлым де Лиля и назначил ему крохотную пенсию в полторы тысячи франков, увеличенную затем до трех с половиной тысяч франков, что избавляло де Лиля от голода. Вскоре его наградили орденом Почетного легиона.
Берлиоз написал в Шуази-ле-Руа, что приедет к Руже де Лилю, лишь только возвратится из Италии.
Но, как бывает нередко, облегчение пришло слишком поздно.
СМЕРТЬ РУЖЕ ДЕ ЛИЛЯ
Памятник «Марсельезе» в Страсбурге, где она была создана
26 июня 1836 года, почувствовав приближение смерти, Руже де Лиль сказал покорно и просто: «Я принес всему миру песню и теперь я умираю».
Его похоронили на кладбище Шуази-ле-Руа. Старые гвардейцы проводили гроб. Единственная речь генерала Блейна на могиле была предельно краткой: «Руже, прости нам неблагодарность, оказанную тебе судьбой». Рабочие местной фабрики спели «Марсельезу».
Место в пантеоне великих Руже де Лиль заслужил с опозданием на много десятилетий.
Писатель Виктор Гюго возглавил в Париже комитет по созданию памятника автору «Марсельезы». Один памятник установили на площади Шуази-ле-Руа. Другой — на могиле. Надпись гласила: «Руже де Лиль. Когда в 1792 году Французская революция должна была бороться с королями, он подарил ей песню «Марсельеза», с которой революция победила».
14 июля 1915 года, в национальный праздник, останки де Лиля перевезли из Шуази-ле-Руа.
В предместье Парижа, куда в 1792 году вошли марсельцы с песней, восхитившей мир, прах ожидали отряды кирасиров, чтобы сопровождать артиллерийский лафет в парижский Дом Инвалидов — место упокоения выдающихся деятелей французского государства.
Никто не вспоминал о том, что де Лиля чуть было не казнили, что от голода он спасался в тюрьме, что пенсию ему вымаливали у короля и умер он едва не забытым.
Президент Франции произнес речь. Семь строф «Марсельезы» в сопровождении лучших хоров страны пели семь лучших солистов Парижской оперы, специально приглашенных для этого случая. Кровь сынов Франции лилась в тот год на фронтах первой мировой войны; потому, вероятно, и вспомнили тогда официальные власти о «Марсельезе» и ее авторе.
Франция
