в каком году сталин стал генсеком
Сталин
ГЕНСЕК ЦК РКП(Б) ИОСИФ СТАЛИН
3 апреля 1922 года произошло, казалось бы, обыкновенное событие. Избрали Генсека ЦК РКП (б). Но событие это изменило ход истории Советской России. В этот день на этот пост был назначен Иосиф Виссарионович Сталин. Ленин к тому времени, был уже тяжелобольным, и Иосиф Сталин всеми правдами и неправдами старался укрепиться на своем посту. В партии не было единого мнения о том, что же делать дальше. Революция победила, власть укрепилась. А дальше то что? Кто-то говорил о том, что нужно всячески стимулировать Мировую революцию, другие говорили, что социализм может победить в одной отдельно взятой стране и потому совсем необязательно раздувать мировой пожар. Новый Генсек воспользовался несогласием в партии и, получив в свои руки практически неограниченную власть, стал постепенно расчищать себе дорогу к господству над огромной державой. Он безжалостно устранял политических противников, и вскоре не стало уже никого, способного ему возразить.
БЫЛА ЛИ АЛЬТЕРНАТИВА?
Придя на пост генсека, Сталин сразу же широко стал пользоваться методами подбора и назначения кадров через Секретариат ЦК и подчиняющийся ему Учетно-распределительный отдел ЦК. Уже за первый год деятельности Сталина в качестве генсека Учраспред произвел около 4750 назначений на ответственные посты.
Одновременно Сталин вместе с Зиновьевым и Каменевым стал стремительно расширять материальные привилегии руководящего состава партии. На проходившей во время болезни Ленина XII партконференции (август 1922 года) впервые в истории партии был принят документ, узаконивавший эти привилегии. Речь идет о резолюции конференции «О материальном положении активных партработников», в которой было четко определено число «активных партработников» (15 325 человек) и введена строгая иерархизация их распределения по шести разрядам. По высшему разряду должны были оплачиваться члены ЦК и ЦКК, заведующие отделами ЦК, члены областных бюро ЦК и секретари областных и губернских комитетов. При этом была оговорена возможность персонального повышения их окладов. В дополнение к высокой заработной плате все указанные работники должны были быть «обеспечены в жилищном отношении (через местные исполкомы), в отношении медицинской помощи (через Наркомздрав), в отношении воспитания и образования детей (через Наркомпрос)», причем соответствующие дополнительные натуральные блага должны были оплачиваться из фонда партии.
Троцкий подчеркивал, что уже во время болезни Ленина Сталин все более выступал «как организатор и воспитатель бюрократии, главное: как распределитель земных благ». Этот период совпал с концом бивуачного положения времен гражданской войны. «Более оседлая и уравновешенная жизнь бюрократии порождает потребность к комфорту. Сталин, сам продолжающий жить сравнительно скромно, по крайней мере с наружной стороны, овладевает этим движением к комфорту, он распределяет наиболее выгодные посты, он подбирает верхних людей, награждает их, он помогает им увеличивать свое привилегированное положение».
Наиболее вызывающие акции Сталина по созданию незаконных и секретных привилегий для бюрократии в то время еще встречали сопротивление со стороны его союзников. Так, после принятия в июле 1923 года постановления Политбюро об облегчении детям ответственных работников условий поступления в вузы, Зиновьев и Бухарин, находившиеся на отдыхе в Кисловодске, осудили это решение заявив, что «такая привилегия закроет дорогу более даровитым и внесет элементы касты. Не годится».
Податливость к привилегиям, готовность принимать их как должное означала первый виток в бытовом и нравственном перерождении партократии, за которым неизбежно должно было последовать перерождение политическое: готовность жертвовать идеями и принципами ради сохранения своих постов и привилегий. «Связи революционной солидарности, охватывавшие партию в целом, сменились в значительной степени связями бюрократической и материальной зависимости. Раньше завоевывать сторонников можно было только идеями. Теперь многие стали учиться завоевывать сторонников постами и материальными привилегиями».
Эти процессы способствовали стремительному росту бюрократизма и интриг в партийном и государственном аппарате, чем Ленин, возвратившийся к работе в октябре 1922 года, был буквально потрясен. Кроме того, как вспоминал Троцкий, «Ленин чуял, что, в связи с его болезнью, за его и за моей спиною плетутся пока еще почти неуловимые нити заговора. Эпигоны еще не сжигали мостов и не взрывали их. Но кое-где они уже подпиливали балки, кое-где подкладывали незаметно пироксилиновые шашки. Входя в работу и с возрастающим беспокойством отмечая происшедшие за десять месяцев перемены, Ленин до поры до времени не называл их вслух, чтобы тем самым не обострить отношений. Но он готовился дать «тройке» отпор и начал его давать на отдельных вопросах».
В.И. ЛЕНИН. ПИСЬМО К СЪЕЗДУ
24 декабря 22 г. Под устойчивостью Центрального Комитета, о которой я говорил выше, я разумею меры против раскола, поскольку такие меры вообще могут быть приняты. Ибо, конечно, белогвардеец в «Русской Мысли» (кажется, это был С.С. Ольденбург) был прав, когда, во-первых, ставил ставку по отношению к их игре против Советской России на раскол нашей партии и когда, во-вторых, ставил ставку для этого раскола на серьезнейшие разногласия в партии.
Наша партия опирается на два класса и поэтому возможна ее неустойчивость и неизбежно ее падение, если бы между этими двумя классами не могло состояться соглашения. На этот случай принимать те или иные меры, вообще рассуждать об устойчивости нашего ЦК бесполезно. Никакие меры в этом случае не окажутся способными предупредить раскол. Но я надеюсь, что это слишком отдаленное будущее и слишком невероятное событие, чтобы о нем говорить.
Я имею в виду устойчивость, как гарантию от раскола на ближайшее время, и намерен разобрать здесь ряд соображений чисто личного свойства.
Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек.
Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела. Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно. Я не буду дальше характеризовать других членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому. Из молодых членов ЦК хочу сказать несколько слов о Бухарине и Пятакове. Это, по-моему, самые выдающиеся силы (из самых молодых сил), и относительно их надо бы иметь в виду следующее: Бухарин не только ценнейший и крупнейший теоретик партии, он также законно считается любимцем всей партии, но его теоретические воззрения очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в нем есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики).
Ленин 25. XII. 22 г. Записано М. В.
Добавление к письму от 24 декабря 1922 г. Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение.
Новое в блогах
Как Сталин был избран генеральным секретарём ЦК РКП(б).
На начало 1920-х годов Сталин был не так известен, по сравнению с Лениным или Троцким. Однако вместе с тем он уверенно входил во второй эшелон лидеров большевизма: один из старейших большевиков, член партии с момента её основания в 1898 году, член ЦК с 1912 года и член Политбюро с 1919 года, Сталин также входил в состав Петроградского ВРК и исторического первого состава Совнаркома, избранного II Съездом Советов в 1917 году. Несколько лет Сталин курировал национальную политику большевизма, получив второстепенную должность наркома по делам национальностей, выступал с рядом официальных докладов ЦК по национальному вопросу на съездах партии. С 1920 года Сталин также возглавил Рабкрин (органы государственного контроля).
Резкое восхождение Сталина к вершинам власти началось с окончанием Гражданской войны и переходом к строительству в стране полноценного государственного аппарата. Начиная с конца 1921 года, Ленин всё чаще прерывал свою работу по руководству партией. Основную работу в данном направлении он поручил вести Сталину.
Уже на момент XI съезда РКП(б) весной 1922 года Ленин был тяжело болен, в связи с чем смог появиться лишь на четырёх заседаниях из 12. В этот период Сталин был постоянным членом ЦК РКП(б), а на Пленуме ЦК РКП(б) 3 апреля 1922 года был избран в Политбюро и Оргбюро ЦК РКП(б), а также Генеральным секретарём ЦК РКП(б). Первоначально эта должность означала лишь руководство аппаратом партии, тогда как в качестве лидера партии и правительства всеми продолжал восприниматься Председатель СНК РСФСР Ленин. Таким образом, Сталин фактически возглавил «технический» аппарат партии в момент его бурного роста, возглавив одновременно Оргбюро ЦК, Секретариат ЦК и Рабкрин.
Доступные историкам документы не позволяют выяснить, у кого именно, когда и при каких обстоятельствах возникла идея выделить одного из секретарей ЦК в качестве генерального. Известно, однако, что накануне XI съезда РКП(б) в руководстве партии иерархическая схема организации и функционирования аппарата, увенчанная должностью генерального секретаря, приобрела популярность.
Так за месяц до XI съезда РКП(б) на совещании Сталина, Зиновьева и Каменева был выработан и впервые поставлен перед Лениным вопрос о новом Секретариате ЦК. Вопрос о выделении одного из секретарей в качестве генерального еще не стоит, однако место Сталина в новом секретариате обозначено определенно. Он первый в списке, а по сложившейся в партии традиции если не было специальных оговорок, то первенство в списке членов какой-либо комиссии, коллегии означало поручение собирать ее членов, председательствовать в ней, т.е. фактически возглавлять ее работу. Это и понятно: как член Политбюро Сталин не мог не иметь такого первенства, так сказать, «по факту». Судя по дальнейшему развитию событий, Ленин согласился с предложением о составе Секретариата и о предложении этого состава делегатам съезда.
Если Ленин предложил включить в список кандидатов указание на будущих генерального секретаря и секретарей ЦК, значит, он планировал обсуждение этого вопроса на пленарном заседании съезда до того, как он будет обсуждаться Пленумом ЦК. Мог ли Ленин предвидеть бурную негативную реакцию своих противников? Очевидно, да. Встает вопрос: зачем Ленину потребовалось обращаться с этим вопросом к делегатам всего съезда, если он входил в компетенцию Пленума ЦК? Если Ленин пошел на такой необычный шаг, значит, он считал его принципиально важным.
В чем смысл его? Если исходить из традиционного представления о том, что сначала создали должность, а потом подбирали на нее кандидатуру, то предпринятый Лениным шаг выглядит бессмысленным или нерасчетливым: нарвался на скандал и был вынужден с помощью Каменева дезавуировать свой неудачный ход. Но этот шаг приобретает большой смысл, если мы увидим то, что было: должность генерального секретаря была создана в рамках проводившейся Лениным реорганизации системы управления и создавалась она именно под Сталина. В этом случае смысл этого шага мог состоять в том, чтобы заставить высказаться по поводу Сталина всех делегатов съезда. Цель была достигнута: более 40% делегатов съезда высказалась «за», а это было много больше, чем удельный вес членов ЦК в составе съезда. Объективно это усиливало морально-политические позиции Сталина в партии и в ее руководстве и повышало его шансы в предстоящей политической борьбе за лидерство в партии. Следовательно, у нас появляется косвенное и независимое (от рассказа Молотова) свидетельство тому, что Ленин смотрел на Сталина как на человека, который должен прийти ему на смену как лидер партии и революции.
На эту же мысль наводит и тот факт, что на XI съезде партии Ленин выступил в защиту Сталина от критики Преображенского, дав Сталину перед лицом съезда превосходную политическую характеристику. Если председатель ЦК мыслился как высшая должность в партии вместо генерального секретаря, то можно предположить, что оно исходило от Троцкого и его сторонников. Этот вариант позволял им политически торпедировать план Ленина, поставив работу Секретариата ЦК под постоянный политический контроль председателя ЦК.
Ленин был против учреждения должности председателя ЦК. Против, если даже она предназначалась для него. Почему? Может быть, потому, что он знал, что после его отхода от дел в Политбюро возникнут соперничество и борьба, с опорой на две почти равноценные должности — председателя и генерального секретаря ЦК? Борьба, которая в этих условиях может стать только более тяжелой, острой и больше грозящей расколом партии. Если Ленин был против установления должности председателя ЦК, значит, он выступал за то, чтобы генеральный секретарь не делил с ним своей власти. Но отсюда следует, что дело не в должности, а в системе, в которую она вписана. Отклонение Лениным предложения о председателе ЦК партии говорит, что Ленин желал, чтобы во главе партии стоял генеральный секретарь.
Это предложение Ленина вкупе с отклонением им предложения о введении поста председателя ЦК говорит о том, что он желал видеть во главе партии в качестве генерального секретаря именно Сталина. В самом деле, если в РКП(б) принимается схема Коминтерна, то власть и влияние И.В. Сталина как генерального секретаря ЦК сбалансированы должностью председателя ЦК, а сам он обречен играть роль проводника в жизнь решений, принятых коллегиальным органом, работающим под руководством председателя. Эту схему Ленин отклонил. Если принимается схема, принятая для Профинтерна, то генеральный секретарь ЦК неизбежно будет играть значительно более самостоятельную политическую роль. Ленин поддержал схему, препятствующую раздроблению власти в руководстве партии, позволяющую совмещать работу коллегиального органа со значительной концентрацией политической власти в руках генерального секретаря ЦК партии. Предоставлять такую власть можно было только человеку, к которому питаешь абсолютное политическое доверие.
Теперь читатель может по достоинству оценить версию создания должности генерального секретаря и избрания на нее Сталина, предложенную Троцким и подхваченную традиционной историографией.
Есть достаточно оснований для того, чтобы принять как рабочую гипотезу положение о том, что Ленин проводил Сталина к власти и обеспечил ему главенство в партийной и, значит, всей политической иерархии потому, что, размышляя о преемнике, он останавливал свой взгляд на Сталине.
Если учесть то положение, которое занимала партия в политической системе государства диктатуры пролетариата, то станет ясным, что должность генерального секретаря, являясь высшей должностью в партии, одновременно становилась высшей должностью в политической системе советского государства. Выше нее был только Ленин, положение которого определялось не должностями, а его ролью вождя партии и революции. Поэтому введение должности генерального секретаря ЦК РКП(б) фактически означало замену Троцкого Сталиным в качестве «лидера № 2» в партии. Возможно, пока еще это не для всех было понятно, но не пройдет и двух лет, как это станет ясным даже для сторонних наблюдателей.
Если оценить установление должности генерального секретаря ЦК РКП(б) с точки зрения стремления Ленина к укреплению позиций своих сторонников в ЦК и партии, способности их обеспечить проведение совместно выработанного курса, то надо признать, что это нововведение было логичным и своевременным политическим шагом, вполне вписывающимся в ту реорганизацию политической системы, которую проводил Ленин.
Тот факт, что Сталин занял эту политическую позицию при активнейшей поддержке Ленина, имело огромное значение для политического будущего Сталина и далеко идущие последствия для расстановки политических сил в руководстве партии, для исхода борьбы большевизма с троцкизмом в РКП(б) и в Коминтерне.
Сама по себе должность генерального секретаря мало что прибавила к той власти, которая уже была сосредоточена в руках Сталина к XI съезду партии. Правильнее будет сказать, что эта должность расширяла его властные возможности и упрочила его политические позиции, поскольку теперь его власть опиралась на авторитет решения Пленума ЦК, утвержденного съездом партии, а сама должность генсека была вписана уже в новую систему управления и являлась вершиной ее. Теперь Сталин мог входить в самые разнообразные вопросы внешней и внутренней политики в качестве высшего должностного лица правящей партии.
Операция «Преемник»: как Сталин стал генеральным секретарём ЦК РКП(б)
В первые годы существования Советской России власть принадлежала одновременно правительству страны (в лице Совета народных комиссаров) и правительству партии (состояло из двух непостоянных органов — съезда партии и ЦК РКП(б) — и одного постоянного — политбюро). После смерти Ленина вопрос главенства между этими двумя структурами отпал сам собой: вся полнота политической власти перешла в руки партийным органам, а правительство стало решать технические задачи.
Но в начале 20-х ещё существовала вероятность, что управлять страной будет Совет народных комиссаров. Особые надежды на это возлагал Лев Троцкий. Ленин как председатель правительства, глава партии и вождь революции решил иначе. И воплотить это решение в жизнь ему помог Иосиф Сталин.
Почему Сталин?
Сталину в апреле 1922-го было 43 года. Исследователи, как правило, отмечают, что будущий генсек не входил в высшую политическую лигу и с Лениным у него были сложные отношения. Так что же помогло Сталину взобраться на коммунистический олимп? Говорить, что причина кроется в невероятном политическом гении Сталина, однако, неверно, хотя личность будущего генерального секретаря действительно сыграла здесь важную роль. Именно активная «чёрная» работа в интересах партии дала ему необходимые знания, опыт и связи.
Сталин числился в рядах большевиков с момента основания партии: организовывал стачки, занимался подпольной работой, сидел, отбывал ссылку, редактировал «Правду», состоял и в ЦК, и в правительстве.
Будущего генсека хорошо знали в самых широких партийных кругах, он славился умением работать с людьми. В отличие от других лидеров, Сталин не находился за границей в течение долгого времени, что позволило ему «не терять связи с практической стороной движения».
Ленин видел в своём потенциальном преемнике не только сильного администратора, но и способного политика. Сталин понимал, что важно показать: он ведёт борьбу не за личную власть, а за идею, иными словами, борется не с конкретными людьми (в основном, с Троцким и его соратниками), а с их политической позицией. А Ленин, в свою очередь, понимал, что после его смерти эта самая борьба станет неизбежной и может привести к краху всей системы.
Вместе против Троцкого
Сложившаяся к началу 1921 года обстановка была крайне неустойчивой во многом из-за далеко идущих планов Льва Троцкого. Во время Гражданской войны он как народный комиссар военных дел имел очень большой вес в правительстве, однако после окончательной победы большевизма значимость должности стала уменьшаться. Троцкий, однако, не отчаялся и начал выстраивать связи в секретариате ЦК — фактически управляющем органе комитета. Итогом стало то, что все три секретаря (которые до назначения Сталина были равноправны) стали ярыми троцкистами, а сам Троцкий вполне мог даже открыто высказаться против Ленина. Один из подобных случаев описывает сестра Владимира Ильича — Мария Ульянова:
«Характерен в этом отношении случай с Троцким. На одном заседании ПБ Троцкий назвал Ильича «хулиганом». В.И. побледнел как мел, но сдержался. «Кажется, кое у кого тут нервы пошаливают», — что-то вроде этого сказал он на эту грубость Троцкого, по словам товарищей, которые передавали мне об этом случае».
Доказать свою независимость, впрочем, стремился не только Троцкий, но и другие соратники Ленина. Осложняло ситуацию начало новой экономической политики. Рядовые коммунисты зачастую превратно истолковывали возврат к рыночным отношениям и частному предпринимательству. Они понимали НЭП не как необходимую меру для восстановления хозяйства страны, а как предательство идеи. Практически во всех парторганизациях имели место случаи выхода из РКП(б) «за несогласие с НЭПом».
В свете всех этих событий решение тяжело больного Ленина о реорганизации ключевых органов госаппарата выглядит весьма логичным. Активно противостоять Троцкому Владимир Ильич начал на X съезде партии (8—16 марта 1921 года). Главной задачей Ленина было провалить на выборах в ЦК людей, поддерживающих Троцкого. Активная пропагандистская работа Ленина и Сталина, а также общее недовольство Троцким и его методами дали свои плоды: после выборов сторонники наркома военных дел оказались в очевидном меньшинстве.
«Прошу Вас оказать содействие товарищу Сталину. »
Ленин начал вводить Сталина в курс всех дел. С августа 1921 года будущий генсек начал принимать активное участие в решении важнейших экономических и хозяйственных вопросов страны. Доказательством того, что это было инициативой Ленина, может послужить, например, отрывок из его письма дипломату Борису Стомонякову:
«Прошу Вас оказать содействие тов. Сталину в ознакомлении со всеми экономическими материалами Совета и Госплана, в особенности золотопромышленности, бакинской нефтяной промышленности и т. д.».
Сильнейшим ударом для Троцкого стало то, что с осени 1921 года к Сталину перешла и часть военной власти: после этого Троцкий был вынужден считаться с мнением своего главного противника даже в собственном комиссариате. Постепенно Сталин приобщился и к внешним делам государства, а 29 ноября 1921 года предложил Ленину план реорганизации политбюро, на который Ильич, судя по его действиям, согласился. В своём письме вождю Сталин отмечал:
«Сам ЦК и верхушка его, политбюро, построены так, что в их составе почти нет вовсе знатоков хозяйственного дела, что также отражается (конечно, отрицательно) на подготовке хозяйственных вопросов. Наконец, члены политбюро до того перегружены текущей и подчас крайне разнообразной работой, что политбюро в целом иногда вынуждено решать вопросы на основании доверия или недоверия к той или иной комиссии, не входя в существо дела. Положить конец такому положению можно было бы, изменив состав ЦК вообще, политбюро в частности в пользу знатоков хозяйственного дела. Я думаю, что эту операцию следует произвести на XI съезде партии (ибо до съезда, я думаю, нет возможности восполнить этот пробел)».
Должность для Сталина
К началу 1922 года Сталин — ещё совсем недавно не причислявшийся к лидерам партии — был готов принять высший руководящий пост. И Ленин создал для него этот пост.
Всё решалось на уже упомянутом XI съезде. Целью Ленина было провести в ЦК десять главных своих сторонников. Важно, что в списке кандидатов напротив фамилии Сталина вождь лично написал «генеральный секретарь», что вызвало явное неодобрение среди части делегатов — состав секретариата определял сам комитет, но никак не Ленин. Тогда сторонникам Владимира Ильича пришлось отметить, что заметки в списках носят исключительно рекомендательный характер.
По итогам выборов из 522 делегатов с решающим голосом 193 проголосовали за Сталина в качестве генерального секретаря, против высказались всего 16 человек, остальные воздержались. Это был очень неплохой результат, учитывая то, что Ленин со Сталиным учредили новую, не очень понятную делегатам должность и устроили голосование не на пленуме ЦК, как положено, а на съезде партии.
Столь поспешное продвижение должности генсека может говорить только об одном: Ленину нужен был не сам пост, а Сталин на этом посту. Вождь революции понимал, что в случае успеха он сможет повысить авторитет Сталина и фактически представить его как своего преемника.
Точка в этом вопросе была поставлена 3 апреля 1922 года на пленуме ЦК РКП(б). Сначала члены комитета решали, как быть с должностью председателя ЦК, то есть фактически главного человека в партии. Неизвестно точно, кто выступил с инициативой её введения, но считается, что это была ещё одна попытка Троцкого сорвать план Ленина. И она не удалась: единогласным решением ЦК должность была отвергнута. Очевидно, что первым председателем стал бы Ленин, но он твёрдо решил оставить на главной официальной должности Сталина, чтобы страна не оказалось разделена на два фронта после его смерти.
Следующим вопросом в повестке пленума стало назначение трёх секретарей. Члены комитета прекрасно помнили, что пометка «генеральный» рядом с фамилией Сталина носит рекомендательный характер, но также они помнили и о том, кто её поставил. Решение ЦК можно увидеть в пункте «в» протокола о проведении:
Иосиф Виссарионович Сталин официально стал высшим должностным лицом Российской коммунистической партии, а вскоре и всей страны.
Последнее публичное выступление Ленина состоялось 20 ноября 1922 года на пленуме Моссовета. 12 декабря 1922 года Владимир Ильич в последний раз работал в Кремле, после чего из-за резкого ухудшения состояния здоровья уже окончательно отошёл от дел.