в каком году сгорел лондон
Великий лондонский пожар
Лондонский пожар 1666 года стал одной из самых разрушительных катастроф в истории города. Бедствие уничтожило столицу практически целиком.
В 1760-х гг. лондонцы натерпелись порядочно невзгод: сначала эпидемия бубонной чумы 1665 года, выкосившая примерно четверть населения столицы, а затем — Великий пожар, число жертв которого до сих пор не известно. Многие источники, особенно свидетельства современников, утверждают, что погибших в пожаре можно было пересчитать по пальцам одной руки, максимум — двух. Однако позднейшие исследования ставят эту цифру под сомнение: на самом деле, жертв могло быть гораздо больше, то есть речь идёт о десятках сотнях и тысячах. В своих домах сгорели те, кто не смог выбраться наружу и не получил помощи — в основном, немощные больные и старики. В то же время, мы точно знаем, сколько именно строений пострадало в ходе пожара: 13 тысяч домов, 87 церквей, в числе которых и Собор Святого Павла, 44 представительства лондонских торговых ассоциаций и три пары городских ворот.
Официально считается, что пожар продолжался на протяжении 4-х дней, однако по факту с его отголосками пришлось бороться ещё несколько месяцев — подвалы отдельных зданий полыхали аж до ноября 1666 года. Бедствие началось ночью 2 сентября с пекарни Томаса Фарринера, которая располагалась на Паддинг-лейн (территория Сити), недалеко от Лондонского моста. Сити считался районом торговцев и ремесленников, это был весьма густонаселённый участок, от которого аристократия старалась держаться подальше. Деловой район, сердце городской торговли, был окружён трущобами, где проживали бедняки и представители низших слоёв населения. Большинство домов на этом участке земли были деревянными, а при строительстве использовались дешёвые горючие материалы вроде соломы, дёгтя, смолы, пеньки и льна. Правительство не раз пыталось запретить строить жилища с применением легко возгораемых субстанций, но указ особого успеха и не возымел.
Пожары в Сити случались и раньше, однако же масштаб был куда менее разрушительным. Причинами столь быстрого распространения огня стали ветер и устройство улочек Сити, спроектированных по средневековому образцу. Расстояние между противоположными домами на одной улице было настолько мало, что там порой не могли разойтись и две телеги. «Пробки» были частым явлением в Сити, порой они образовывались в результате напряжённого людского трафика, не говоря уже о транспорте. Огонь перекидывался от здания к зданию — учитывая тесноту постройки и силу ветра, пожар распространялся с невиданной скоростью. Казалось бы, близость Темзы должны была спасти положение, однако пробраться к берегу было не так-то просто из-за очень плотного потока людей и телег, в которых жители Сити везли пожитки, спасаясь от бедствия. Положение усугублялось ещё и благодаря наличию большого числа мастерских кузнецов и металлолитейщиков — искры из цехов только помогали пожару разгораться.
Лорд-мэр Лондона Томас Бладворт, разбуженный в ночь начала пожара, не сразу оценил масштаб катастрофы. Говорят, его первыми словами было: «Тьфу! Даже баба сможет потушить этот огонь помочившись». Дальнейшие попытки бороться с бедствием показали несостоятельность не только самого мэра, но и устройства противопожарной безопасности города (которая находилась практически на нуле). Против пожарных сыграло также и очень сухое лето 1666 года.
От Паддинг-лейн огонь начал распространяться на запад, и вскоре вышел из-под контроля. Стало понятно, что потушить пламя вёдрами не удастся. Одним из самых эффективных методов борьбы с огнём в то время было намеренное разрушение зданий на пути пожара, однако Бладворт решил не отдавать указ о сносе домов. Лорд-мэр либо не смог оценить размах происшествия, либо же руководствовался мотивами политической безопасности: ещё со времён Гражданской войны Сити считался беспокойным районом, пристанищем республиканцев, воюющих против Карла I. Теперь же на троне сидел его сын, Карл II, однако уроки казнённого отца ещё были свежи в памяти монарха и его подчинённых. Тем не менее, когда стало совершенно очевидно, что радикальные меры просто необходимы, в дело вмешался сам король: Карл отдал приказ сносить здания на пути огня.
Днём в воскресенье, 2 сентября, свидетели катастрофы, наблюдавшие за развитием событий с безопасного расстояния, увидели то, что один из мемуаристов описал как огненный смерч. Пламя образовало нечто вроде огромной дуги шириной с милю, и огонь поглотил сотни домов в мгновение. В городе царил хаос: с одной стороны, обезумевшая толпа, пытающаяся спасти себя и хоть какое-то имущество, пробирающаяся из Сити на Север и на Восток через узкие улицы или же на лодках по Темзе, с другой — растерянные власти, в числе которых лорд-мэр и сам король, беспомощно наблюдающие за буйством стихии. Движение людских масс также осложнялось из-за многочисленных зевак, специально прибывших в Лондон поглядеть на зрелище. Образовывались стихийные лагеря для тех, кто остался без крова: люди строили простейшие укрытия на открытых площадях, в полях и парках. Не удалось избежать и спекуляций — цена хлеба в окрестных с бедствием районах подскочила вдвое, а извозчики брали совершенно непомерную плату за свои услуги (около 4 тысяч фунтов на современные деньги).
К 4 сентября полыхала примерно половина Лондона. Король присоединился к пожарным отрядам и лично раздавал указы на месте и даже помогал таскать ведра с водой. Опасались, что пламя дойдёт до пороховых подвалов Тауэра, и тогда город просто взлетит на воздух. Беженцы из Сити располагались с пожитками в церквях, однако позже оказалось, что и каменные здания не были безопасным убежищем. Горел гигантский собор Святого Павла, пламя, в итоге, уничтожило постройку. В народе пошли слухи, что виновниками пожара были иностранцы, французы или голландцы, с которыми Англия на тот момент вела войну, или же паписты. Некоторые очевидцы описывают нападения на ни в чем не повинных иностранцев, которых отлавливали на улице и избивали.
Остановить пламя удалось только 5 сентября. Сработала схема подрыва и уничтожения зданий, да и ветер значительно ослаб. Тем не менее, в отдельных точках огонь всё ещё бушевал, а с его отголосками жителям Лондона пришлось бороться не один месяц. Ущерб от пожара в денежном эквиваленте составил от 5 до 7 миллионов фунтов.
Поиск виновников катастрофы не увенчался успехом — по делу о поджоге казнили слабоумного часовщика-француза по имени Юбер, который сознался в содеянном. Уже позже следствие выяснило, что Юбер прибыл в Лондон через 2 дня после начала пожара. Народная молва, тем не менее, обвиняла в произошедшем врагов государства в лице сторонников папской власти и, соответственно, союзников короля Карла II, а также вредителей из-за рубежа.
Пожар уничтожил практически весь город, и потому его пришлось отстраивать заново, однако дерево и горючие материалы больше не использовали, на смену им пришли камень и кирпич (при нарушении этой нормы здание просто сносили). Улицы стали шире, освободились подступы к Темзе на случай новых возгораний, было запрещено надстраивать верхние этажи таким образом, чтобы они нависали над нижними. Кроме того, Лондон стал одной из первых европейский столиц, где установили уличные пожарные гидранты.
Ещё одним новшеством, появившимся после Великого пожара, стала страховка от огня. Николас Барбон в 1667 году учредил первую в Англии страховую компанию, которая специализировалась именно на защите от возгорания — всего через десять лет в Лондоне был застрахован каждый десятый дом. Некоторые исследователи полагают, что пожар стал в своём роде «очистительным» для английской столицы, так как уничтожил возможные остатки очагов заболевания чумы. Эпидемия действительно так никогда и не вернулась в город, однако неизвестно, заслуга ли это пожара, или же просто чума 1665 года была для Лондона последней массовой вспышкой.
Как Великий пожар изменил Лондон
Автор фото, Museum of London
На этой картине 1670 года запечатлен Великий лондонский пожар. Это полотно маслом, покрытое черной копотью, было реставрировано в 1910 году
В этом году исполняется 350 лет с того дня, как небольшая свечка, оставленная на ночь в пекарне, привела к Великому лондонскому пожару.
В 1666 году пламя бушевало четыре дня. Большая часть домов была полностью уничтожена и около 100 тысяч жителей столицы остались без крова.
Однако эта катастрофа позволила отстроить Лондон буквально с нуля.
Благодаря пожару Англия первой из европейских стран получила столицу, свободную от архитектурных проблем Средневековья.
Город из камня
Автор фото, Museum of London
Великий лондонский пожар бушевал четыре дня и оставил без крова 100 тысяч человек
Когда ранним утром 2 сентября 1666 года в пекарне Томаса Фарринера на Пудинг-Лейн начался пожар, никто и представить не мог, к каким разрушительным последствиям он может привести.
В городе, где открытое пламя использовалось как для освещения, так и для обогрева, пожары были делом привычным.
Настолько привычным, что лорд-мэр Лондонского Сити сэр Томас Бладуорт, увидев из окна разгорающееся пламя, зевнул и отправился досыпать.
Но роковое стечение обстоятельств: сильный ветер, тесная застройка и слишком теплая погода (из-за нее деревянные балки, из которых были построены дома, основательно просохли и вспыхивали как спички), привели к тому, что полностью выгорел район вдоль Темзы длиной более чем в два километра.
Старые здания на Путинг-Лейн нависали друг над другом как эти, сохранившиеся до наших дней, старые дома в Йорке
Но это-то и дало возможность полностью перестроить город.
Король Карл II специальным указом запретил застраивать сгоревший район до утверждения общего генерального плана.
И в 1667 году был введен в действие закон о застройке, в котором власти попытались исключить риски аналогичных катастроф в будущем.
Например, верхние этажи больше не могли нависать над улицей и должны были строго вписываться в размеры нижних.
Автор фото, Museum of London
Висячая реклама после пожара была запрещена и заменена плоскими табличками типа этой
Но самое важное, что поменялся и строительный материал. В законе говорилось, что никто не может возвести дом, или здание, которое было бы построено из других материалов, нежели кирпич или камень.
С нарушителями обращались просто: построенные здания, не соответствующие технике противопожарной безопасности, просто-напросто сносили под самый фундамент.
Автор фото, Museum of London
Водопроводные трубы XVII века делались из дерева
Вторая проблема заключалась в том, что до 1666 года из дерева строили не только дома, но и делали водопроводные трубы. После пожара водопроводная сеть английской столицы тоже оказалась полностью разрушенной.
Когда начался пожар, горожане пытались тушить его водой из водопровода. Но воду нельзя было брать из кранов, не перекрывая трубу. Тесная же застройка привела к тому, что добраться собственно до реки было практически невозможно.
Отчаявшиеся горожане ломали водопроводные трубы, чтобы добраться до воды. Но большая часть воды утекла в грунт, а пожар это так и не остановило.
После пожара стало понятно, что надо что-то делать с системой водоснабжения. В результате Лондон, едва ли не первым из европейских столиц, получил систему противопожарных гидрантов.
В 1668 году лорд-мэр Сити издал эдикт, в котором говорилось, что «водоразборные колонки должны быть установлены в наиболее удобных местах на каждой улице, о чем должны быть уведомлены все жильцы, чтобы беспорядочного разрушения труб можно было избежать».
Новый собор Св. Павла
Автор фото, Getty Images
Собор Святого Павла сегодня: жемчужина Лондона и центр туризма
Никто не спорит с тем, что собор Святого Павла в его нынешнем виде является одним из самых известных зданий Лондона. Но в 1666 году он выглядел совершенно иначе.
Средневековый собор, которому в год пожара исполнилось более 500 лет, тихо разрушался. Честно говоря, он находился в таком плачевном состоянии, что во времена революции войска Оливера Кромвеля использовали его под конюшню.
Автор фото, The Chapter of St Paul’s Cathedral
На этой гравюре запечатлен старый собор Св. Павла, построенный в 1087 году
Старый собор погубило то, что, во-первых, он действительно был очень старым, а во-вторых, разваливался на глазах, поэтому покосившиеся стены были подперты мощными бревнами.
Ветер занес горящие щепки на деревянную крышу собора, которая тут же загорелась. А деревянные подпорки дали огню дополнительную силу.
Полному разрушению собора способствовали и местные жители, которые почему-то решили, что собору Св. Павла ничего не грозит, поэтому заполнили весь двор деревянной мебелью, которая возвышалась вдоль стен в несколько рядов.
Местная гильдия поставщиков бумаги и письменных принадлежностей заполнила весь подвал бумагой и книгами, после чего закрыла и запечатала двери, чтобы ценный товар никто не украл. Можете себе представить, как бушевал пожар в крипте, когда туда обрушилась горящая крыша!
По свидетельству очевидцев, температура в горящем соборе была такой высокой, что каменные скульптуры лопались как гранаты.
Об этом времени публицист Джон Эвелин позднее написал в своем дневнике: расплавленный свинец с крыш тек по улицам потоком, и даже мостовые накалились до красноты.
Автор фото, The Chapter of St Paul’s Cathedral
350 лет назад начался знаменитый Лондонский пожар
Вид с Темзы, справа Тауэр, слева Лондонский мост
Лондонский пожар, картина неизвестного художника
Пожар, начавшийся 2 сентября 1666 года, пришелся на времена правления Карла II Стюарта. К тому времени сын Карла I, взошедший на престол в день своего 30-летия, правил уже шесть лет. Тогда, в 1660 году, после политического кризиса подошла к концу реставрация монархии. После приглашения сына Карла I на престол парламент занялся изданием законов, укрепляющих позиции восстановленной церкви Англии в противовес протестантским нонконформистам и католикам.
В 1665 году началась вторая война с Голландией за превосходство в морской торговле, казна требовала пополнений, а лондонские магистраты, опасаясь чрезмерного своеволия со стороны короля, не желали доверять ему. Большинство из них проживало в лондонском Сити — историческом центре Лондона.
Также в лондонском Сити обитало и значительное количество торговцев, в то время как аристократы предпочитали оседать в Вестминстере поближе к королевской территории.
К тому же из-за вспышек бубонной чумы, охватившей и другие европейские страны, многие аристократы предпочитали держаться подальше от Сити и его обитателей. Здесь находился деловой центр города, сердце столицы, и жили крупные банкиры. Количество живущих в Сити было настолько велико, что порой даже в спокойный час было трудно пройти по центральной улице, забитой торговцами и обывателями.
Рядом же располагалось и достаточное количество трущоб. Здесь, жарким августом, где постоянно гудела жизнь, люди в страхе ожидали очередной вспышки чумы. При этом пожар, который окажется не менее бедственной заменой, будет отнюдь не первым. Правда, масштабы предыдущих пожаров были не столь значительными.
Также следует отметить, что тогда многие центральные здания были построены из дерева. При этом большое количество домов строилось по принципу джеттинга (англ. jettying, от стар.-франц. jette): каждый следующий этаж дома, начиная со второго, выпирал вперед, находясь, таким образом, в непосредственной близости с верхними этажами дома напротив.
К сожалению, такая популярная тогда техника строительства только усугубит положение во время пожара.
С ее помощью огонь с легкостью будет переходить на другие дома.
Начало пожара
2 сентября 1666 года, поздним воскресным вечером, в пекарне Томаса Фарринера на улице Паддинг-Лейн начался пожар. Огонь начал стремительно распространяться к западу лондонского Сити. Следует отметить, что по тем временам основным средством борьбы с пожарами был снос рядом находящихся зданий с целью пресечь дальнейшее распространение огня.
В ночь на понедельник, когда прозвучал приказ снести дома вокруг места возгорания, ветер уже превратил пожар в огненный смерч. Все очаги объединились в один, и напор горячего воздуха и ветра превратил пожар в некое подобие высокого огненного механизма.
Более того, лорд-мэр Лондона сэр Томас Бладворт, по оценкам свидетелей, отказывался сносить дома, ссылаясь на отсутствие арендаторов, у которых необходимо просить разрешения для сноса их собственности. Не придав особого значения пожару, мэр посчитал нужным вернуться к себе домой.
Пожар начал быстро распространяться. И к тому времени, когда надлежало снести рядом находящиеся дома, огонь уже переметнулся на следующие. Таким образом, ситуация вышла из-под контроля.
«Хоть бы один человек попытался потушить пламя»
В понедельник утром, 3 сентября, пожар начал распространяться на севере и юге Сити. Также пламя охватывало и западные здания. Наиболее подробно это событие описывает в своем дневнике современник и английский мемуарист Джон Ивлин: «Возгорание было столь всеобъемлющим, народ столь потрясен, что с самого начала — уж не знаю, впав ли в отчаяние или покорившись судьбе, — никто не шелохнулся, дабы загасить пламя, а потому вокруг только и слышались крики о помощи да сетования, — столь велико было оцепенение, ими овладевшее».
Английский чиновник морского ведомства Сэмюэл Пипс также рассказывает в своем дневнике о пожаре, повествуя о том, как отправился к Тауэру посмотреть на него с холма.
По описаниям чиновника, перед ним предстала сгоревшая часть города, сам же мост «был охвачен гигантским пламенем».
Автор отмечает, что при этом часть жителей не собиралась покидать свои дома вплоть до того, пока огонь не коснется их собственного крова. «…хоть бы один человек попытался потушить пламя! — все только и делали, что спасали свой скарб или самих себя, предоставив огню полную свободу», – пишет Сэмюэл Пипс. Чиновник был поражен не столько масштабами потерь в пожаре, сколько поведением местных жителей. Автор дневника пишет, с каким отчаянием и рвением люди стремились спасти вещи, пытаясь протолкнуть их на тележках сквозь толпы.
В этот же день сэр Пипс отправился к королю и его брату Якову, герцогу Йоркскому, в Уайтхолл, доложить о ситуации. После рассказа об увиденном чиновник добавил, что, дескать, если король не прикажет сносить дома, текущее положение ухудшится. Выслушав его, король немедленно дал приказ сносить дома, потребовав передать его мэру. Герцог Йоркский объявил, что выделит солдат, сколько потребуется.
Заговоры иностранцев и католиков
Тем временем популярными становились слухи о заговоре католиков, а кто-то считал, что видел поджигающих здания не то французов, не то голландцев. И те и другие в то время являлись противниками Великобритании. Люди вспоминали, как в предыдущей войне с голландцами англичане сожгли один из голландских городов. Следовательно, решили жители Лондона, это голландцы мстят им. За слухами пошли разбои: многие очевидцы отмечали, как разъяренная толпа людей преследует по городу иностранцев. Так, порой местные власти и полиция боролись не столько с пожаром, сколько с паранойей и гневом местных жителей, опасаясь крупных беспорядков и восстаний.
Едва встретившись с мэром, Сэмюэл Пипс тут же услышал от сэра Бладворта, что армии у него нет и сделать он ничего не может. «Стоило мне изложить ему приказ государя, как он принялся кричать, точно роженица: «Господи, а я-то что могу поделать? Я — человек конченый. Народ меня не послушается. Думаете, я не сношу дома? Увы, огонь действует быстрее нас», – вспоминает Сэмюэл Пипс о встрече с лордом.
К вечеру пламя охватило уже всю центральную часть, вытягиваясь на север и запад. Треть моста была сожжена, и огонь не коснулся Саутворка на противоположном берегу. Таким образом, огонь продолжил бушевать лишь на северной стороне, распределяясь по Сити. Брату короля Якову было поручено руководить операцией по борьбе с огнем.
Был отдан приказ немедленно заставлять трудоспособных жителей пополнять ряды пожарных.
Тем временем некоторые жители, способные помочь, начали спекулировать на бедственном положении граждан. Они готовы были помочь с перевозками и просили за это высокую цену.
Пожар продолжается
Уже во вторник пожар охватил некоторые командные пункты короля, пройдя по Флит-стрит. Надежды на то, что река Флит не даст пройти огню, были развеяны. Ветер легко перегнал пламя на ту сторону. Кроме того, ситуацию усложнили и деревянные сооружения у берега. В то время у рек нередко располагались лодочные склады, в которых могли храниться и запасы пороха. «Истерия, в которой пребывали жители, словно парализовала их, не позволяя продумать все действия до конца», — рассказывает один из современных английских историков. Не раз также упоминают и участие брата короля, Якова. По словам историков и очевидцев, герцог Йоркский не прекращал оказывать помощь в борьбе со множеством очагов возгорания.
На многих участках не хватало пожарных, однако всеми силами создавались противопожарные полосы. На этот день пришлось наиболее значительное количество разрушений. Однако местным отрядам удалось остановить наступление огня у Тауэра, взрывая соседние здания.
Утром в среду пожар достиг кирпичной стены у Миддл-Темпл. Рабочие не прекращали сносить дома, стараясь расширить пространство между огнем и целыми домами. В то же время ветер ослаб и подул в южную сторону, ведя огонь обратно к реке. Наконец разрушенные дома постепенно уменьшали огонь. И хотя местами огонь еще где-то продолжался, сам же пожар закончился.
Великий лондонский пожар
Из Википедии — свободной энциклопедии
Некоторые люди считали, что поджог совершили иностранцы, предположительно голландцы или французы. Обе страны были врагами Англии во Второй англо-голландской войне, прошедшей в то время.
В понедельник пожар продолжил распространяться на север, к центру Лондона. Во вторник пожар распространился на большей части города, разрушив собор Святого Павла, и перешёл на противоположный берег реки Флит. Попытка потушить огонь, как полагают, увенчалась успехом из-за того, что стих восточный ветер, и гарнизону Тауэра с помощью пороха удалось создать противопожарные разрывы между зданиями для предотвращения дальнейшего распространения на восток.
Социальные и экономические проблемы, которые возникли в результате этого стихийного бедствия, были серьёзными. Карл II призвал погорельцев выехать из Лондона и обосноваться в другом месте. Он опасался, что в Лондоне вспыхнет мятеж среди тех, кто потерял своё имущество. Пожар также помог избавиться от Великой чумы, которая свирепствовала в Лондоне в 1665 году.
После пожара выдающийся английский архитектор Кристофер Рен разработал генеральный план нового города с прямыми широкими улицами и площадями. Дома по плану архитектора нужно было строить из красного кирпича на расстоянии друг от друга, с кровлями из сланца во избежание дальнейших пожаров. План не был осуществлён полностью, но удалось создать несколько площадей. По проектам Рена в Лондоне построили пятьдесят одну приходскую церковь, из них четыре в готическом стиле. Церкви в стиле классицизма имели типовую композицию: один неф и башня со шпилем на западном фасаде. Эта схема в частности послужила основой Петропавловского собора в Санкт-Петербурге. Пожар не пощадил и старый собор Святого Павла. По плану К. Рена возвели новый грандиозный собор в стиле «барочного классицизма» (1675—1710), характерного для времени правления королевы Анны (1702—1714).