в каком году появилась русская империя
Как Россия стала империей
300 лет назад, 2 ноября 1721 года, царь Пётр I принял титул Петра Великого, императора всероссийского, Россия стала империей. Российская империя родилась под гром победных пушек. Россия разгромила Швецию в Северной войне, уничтожила господство шведов в Балтийском регионе и вернула выход к Балтийскому морю, став великой морской державой.
Традиция
Древнегреческие «цари», вроде Одиссея, правили микроскопическими владениями, имели под началом дружины их пары сотен воинов. Многие русские бояре времен Рюриковичей были богаче, и владели более крупными вотчинами, чем европейские графы, бароны, курфюрсты и короли. Не говоря уж о русских удельных князьях и великих князьях. Русские земли и княжества были крупнее, имели больше городов, чем западноевропейские королевства. Многие римские императоры или византийские басилевсы не имели такой власти и могущества как русские князья. В сущности, царской властью и могуществом обладали великие князья Киевской Руси, Владимирской-Суздальской и Московской, Иван Грозный и его наследники.
В Москве постепенно осознавали значение Русской державы в мире. В XVI столетии появилось «Сказание о князьях Владимирских», в котором говорилось, что великие князья Владимирские и Московские наследники славы римских и византийских императоров. Осознание всемирного могущества русского царя и главы русской церкви показывают такие литературные памятники, как «Сказание о Вавилонском царстве» и «Повесть о белом клобуке». Создаются образы передачи верховной власти из Вавилона в Царьград-Константинополь, а оттуда – на Русь. Старец Филофей создаёт доктрину «Москва – Третий Рим»: «Два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не бывать». Два Рима (итальянский Рим и Второй Рим – Константинополь) пали из-за измены христианству, третий – это Москва. Русский царь воспринимается как вселенский самодержец, правящий всем православным миром, защитник христианской веры и помазанник Божий.
«Достоинство цесарское»
Русский царь со времен Ивана Грозного де-факто уже был императором, осталась только формальность. Русских царей многие иностранцы уже именовали императором. Правда, западные дипломаты предпочитали принижать царский титул, ставя его значение ниже королевского.
Сам царь Пётр Алексеевич не гонялся за титулами. Он были простым урядником Михайловым, и бомбардиром Алексеевым, и плотником Питером. Однако по мере того, как развивались события во время Северной войны, положение московского царя и его самосознание менялись. Россия стала победителем могущественной шведской державы, одной из великих военно-морских держав Европы. Прежние союзники России – Дания и Речь Посполитая, ушли на вторые роли. Пётр почувствовал себя лидером, который имеет лучшую и большую армию, флот, финансовые и материальные средства, чтобы поддерживать союзников, соответственно возросли и его политические амбиции. Пётр посчитал важным занять то место в политической иерархии монархических домов Европы, которое соответствовало бы возросшему могуществу Российского государства. Кроме того, он видел, какое внимание уделяется титулу, различным формальностям в Старом свете.
Поэтому было принято решение из царя превратиться в цезаря – императора. Пётр Алексеевич знал и древние обоснования и за несколько лет до Ништадтского мира в записке об истории российского герба отметил: «Сие имеет свое оттуду, когда Владимир монарх Расийскую свою империю разделил 12 сынам своим». Русский государь последовательно приучал современников к мысли об имперской статусе России. В 1718 году он дал указание опубликовать грамоту императора Священной Римской империи Максимилиана I к «цесарю» Василию III, в предисловии к которой указывалось, что цесарское «высокое достоинство за толко уже лет всероссийским монархам надлежит». В Российском государстве была установлена абсолютная монархия, где главе государства подчинялась даже церковь.
Император
30 августа (10 сентября) 1721 года был подписан Ништадтский мир (Прибалтика наша! Победное завершение Северной войны). Петербург несколько месяцев праздновал великую победу – с сентября 1721 г. до января 1722 г. На 22 октября (2 ноября) были назначены особые торжества. Тем временем в Синоде (высший орган церковной власти) уже обсудили идею поднесения Петру Алексеевичу императорского титула. Также Пётру давали звание «отца Отечества», по примеру Древнего Рима. Также называли и константинопольского «вселенского» патриарха, то есть за русским монархом признавалось звание главы православной церкви. Очевидно, автором этой идеи был псковский архиепископ и вице-президент Синода Феофан Прокопович. Он принадлежал у близкому кругу «птенцов гнезда Петрова» и был искусным «угадывателем царской воли».
Синод принял решение «молить царя» «прияти титул отца Отечества, Петра Великого и императора Всероссийского». Об этом сообщили в Сенат (высший орган светской власти). Сенаторы поддержали эту идею, началось обсуждение деталей церемонии. 20 октября Сенат поручил светлейшему князю Александру Меншикову обсудить принятие титула. Согласно официальной версии, царь Пётр проявил скромность и не сразу согласился с этим проектом. Понятно, что он сам был автором этого проекта. В итоге представители церкви «убедили» монарха принять новый титул.
Церемония
22 октября (2 ноября) 1721 года прошла торжественная служба в центральном Свято-Троицком соборе Петербурга. Для участия в ней съехались высшие военные и гражданские чины, прибыли части 27 полков, отличившихся в Северной войне. Понятно, что все уместиться в соборе не могли, толпы людей собрались на площади. По Неве к Троицкой площади подошли 125 галер Балтийского флота. После литургии, чтения ратификационной грамоты о мире и проповеди состоялась церемония объявления Петра Первого императором.
Церемония была довольно простой. Во время проповеди Феофан Прокопович пафосно описал доблести государя, достойного называться «отцом Отечества и императором Всероссийским». Затем канцлер Гавриил Головкин выступил в качестве «просителя» от всего народа, от имени которых действовали Сенат и Синод. Была зачитана речь-прошение. В это время Сенат и Синод «предстояли» перед государем. Затем последовала краткая ответная речь царя-императора и троекратное провозглашение новых титулов. Их выкрикивали под пушечную пальбу и «трубный глас»: «Виват, виват, виват Пётр Великий, отец Отечества, император Всероссийский!» После молебна и молитвы местоблюстителя патриаршего престола Стефана Яворского вельможи и сановники поздравили Екатерину и её дочерей как императрицу и принцесс.
Торжество продолжилось в Сенате. Там накрыли столы на тысячу персон. Петра Великого поздравляли дамы. Меншиков и адмирал Фёдор Апраксин зачитали указ о новых производствах в чинах в армии и на флоте. Обер-секретарь Сената Иван Поздняков объявил о наградах для чиновников. Начался пир, здравицы и танцы продолжались до утра. Торжество высших чинов империи сопровождалось народными гуляниями. Народ потчевали жаренным мясом и винными фонтанами. Праздник завершился глубокой ночью салютом.
После этого изменился не только титул русского государя, но и государственная символика, церемониалы. Фраза «великий государь, царь всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец» менялась на «Мы, Петр Первый, император и самодержец Всероссийский». На государственном гербе царский венец над двуглавым орлом был заменён на имперскую корону. Россия стала империей, что сразу признали Пруссия и Голландия, затем – Швеция и другие страны.
Империя и Молитва русских. 300 лет России, которую мы обрели
Почти через сто лет, в 1816 году, был впервые высочайше утверждён императором Александром I гимн империи — три строфы из стихотворения Василия Жуковского «Молитва русских». Александр, однако, утвердил лишь оригинальные слова, повелев исполнять их на музыку британского гимна. Со временем, в 1833 году, следующий император, Николай I, учёл тот факт, что при торжественных встречах за рубежом гимн не поют, а лишь исполняют его музыку, и справедливо решил, что негоже, чтобы императора всероссийского встречали гимном британского королевского дома. По его приказу Алексей Львов написал к словам гимна оригинальную музыку, правда, для удобства запоминания и воспроизведения сам гимн сократили до одной строфы (шесть строк). Ростислав Ищенко: кто он
Это были те же строки из «Молитвы русских», но, будучи существенно урезанным, новый текст искажал суть гимна. Николаевский гимн просил Бога хранить сильного державного православного царя, который, в свою очередь, должен был царствовать «на славу нам, на страх врагам». Таким образом, Николай I, пытаясь сделать гимн более русским, уйдя от английской музыки, на деле превратил российский гимн в сухопутную версию британской патриотической песни «Правь, Британия!», куда более точно, чем британский гимн, отражающей суть Британской империи.
Но дело в том, что основанная Петром и развитая его потомками империя коренным образом отличалась от Британской, Французской, Испанской, Португальской, Бельгийской, Голландской колониальных империй и от геноцидной империи США, созданной на территориях, которые европейцы, захватив, обезлюдели. Александр явно лучше младшего брата чувствовал суть своей державы. Утверждённый при нём гимн определял хранимого Богом царя, как «Гордых смирителя, слабых хранителя, всех утешителя». Призывал обеспечить православной Руси «Царство стройное, в силе спокойное», а русскому народу ниспослать «Благословение, к благу стремление, в счастье смирение, в скорби терпение».
Хоть сам Николай мыслил себя не как завоевателя, а как рыцаря, железной рукой ограждающего свои владения от опасностей и несущего защиту и справедливость слабым соседям, его гимн гремит боевым барабаном, призывая к войне и славе. Александровский гимн делает акцент на счастье, смирении, стремлении к благу, но акцентирует внимание, что всё это может обеспечить лишь сильное и спокойное государство, готовое «смирять гордых», как смирила александровская Россия Бонапарта.
Дело в том, что уже Пётр, которого некоторые не любят за западничество, на деле строил имперскую альтернативу западным империям. Петровская Россия не переставала быть «Третьим Римом». Просто в новых условиях для обеспечения единства и управляемости страны уже не хватало помещика и священника, обеспечивавших до Петра единство административной и духовной власти. Понадобился классический бюрократический аппарат. Пётр начал, а его преемники продолжили создавать бюрократическую империю по образцу Римской, Византийской и Китайской империй.
В США, где дворян вроде бы нет, чтут собственную аристократию, из тех, кто прибыл на «Мэйфлауэре» и сразу вслед за ними. В Италии помнят, что Орсини и Бобони происходят непосредственно от Юлиев-Клавдиев.
Все государства Европы, пошедшие по пути формирования колониальных империй, создали во внутренней политике раньше явный, а сейчас не бросающийся в глаза политический союз титулованного дворянства и финансового капитала, который и стал, по сути, руководящей силой западной буржуазии, придавшей ей тот самый хищнический характер, произведший столь неизгладимое впечатление на Карла Маркса. Главная идея подобной империи заключается в грабеже слабых. На короткое время это обеспечивает в империи видимость общества всеобщего благоденствия. Но затем либо заканчиваются объекты для грабежа, либо сопротивление ограбляемых усиливается настолько, что грабёж становится нерентабельным (затраты оказываются больше доходов), и империя, лишённая экономической базы, рушится. Так было со всеми, от испанцев до британцев и португальцев. То же самое сейчас переживают США.
Однако классическая бюрократическая империя, к числу которых принадлежала и Российская, базируется на прочном понимании порядка как справедливого закона для всех, применение которого должна обеспечить государственная бюрократия. Отсюда требование российской имперской юридической традиции, чтобы самодержавный монарх, имеющий право законы изменять по своему произволу, подчинялся им, пока конкретный закон не будет изменен или отменен.
Основой классической западной империи является завоевание и грабёж. Основой Российской империи является обеспечение мирного бесконфликтного существования всем имперским подданным на основе их равенства перед законом и за счёт этого обеспечение условий для мирного заработка — более высокого и менее рискованного, чем того, который обеспечивает романтический грабёж Западом всех, кто под руку подвернётся. По мысли Запада, не важно каким образом полученное благосостояние делает тебя справедливым и угодным Богу. По российской мысли, твоя справедливость и следование Божьим заветам единственно может обеспечить тебе и твоей семье устойчивое благосостояние.
Как я уже сказал, империи, аналогичные Российской, более устойчивы. Римская простояла тысячу лет. За ней ещё тысячу лет прожила её наследница Византия. Только стечение неблагоприятных обстоятельств смогли обрушить эти империи, но и после их краха Россия заявила себя хранительницей классической западной имперской традиции, каковым на Востоке является Китай. О Слове, Боге и разделённом человечестве и Крошке Еноте
Петровский Табель о рангах, гарантировавший выдвижение на высшие должности талантливых представителей низов и исправно работавший социальным лифтом до 1917 года, решает ту же проблему, что решала китайская система экзаменов на занятие государственных должностей. Доказав наличие необходимых знаний, любой простолюдин мог претендовать на чиновничью должность, занятие которой обеспечивало ранг знатности. Но без экзаменов на должность не мог претендовать никто.
Поэтому в Российской империи, как и в Китае, при наличии небольшого количества титулованных и нетитулованных фамилий, чья знатность признана исторически, общая масса управленческого аппарата вербовалась из низших сословий, выслуживавших себе дворянство по чину или по ордену, или выходцев из семей такого же служилого дворянства. Фактически империя строилась не по сословному принципу, как на Западе, а по бюрократическому — служба давала знатность.
Колониальные империи Запада рухнули и никогда не возродятся — нет базы для их возрождения. Между тем Китай пережил массу катастроф (революций, завоеваний), но в конечном итоге система перемалывала новых варваров, и если бы сейчас к власти вернулась династия Тан, она бы вполне узнала китайское общество, пришлось бы только к новинкам техники и моды привыкнуть.
Аналогичным образом, несмотря на насильственную ликвидацию Российской империи в 1917 году, имперское общество продолжило жить. Оно потеряло многих интеллектуалов, советский бюрократический аппарат оказался вопиюще неэффективен по сравнению с имперским аппаратом, но это была та же имперская бюрократия, только худшие её образцы по причине уничтожения лучших в огне революции и Гражданской войны. В конечном итоге к концу существования СССР центральная бюрократия вполне осознала свой имперский характер и даже объявила необходимые реформы. Но, в силу низкой квалификации конкретных государственных деятелей, не смогла провести их в нормальном формате, второй раз за сто лет допустив распад страны.
Тем не менее сохранившаяся в России центральная имперская бюрократия — наиболее опытная и квалифицированная из всех наличных в СССР — смогла удержать становой хребет империи от окончательного развала, стабилизировала Россию и начала вновь наращивать на ней имперское мясо. Эта бюрократия всё так же воплощает в жизнь идею Третьего Рима об обеспечении всеимперской справедливости, о концентрации сил на направлении обеспечения внутреннего благоденствия, а не внешних захватов.
Поэтому имперская бюрократия сдерживает ретивых и мешает непродуктивно расходовать накопленный ресурсный запас нетерпеливым строителям светлого будущего. Задача имперской бюрократии не только в том, чтобы армия всегда была сильной, но и в том, чтобы амбары всегда были полны, налоги не были чрезмерны, управление было бы справедливым, а войн желательно избегать.
В этом плане мы, пройдя кризисы и возрождения, так и остались петровской империей. Вместо Императора Всероссийского и Отца Отечества у нас избранный президент, но аппарат работает по тем же принципам и решает те же задачи. Поэтому и внешне мы всё время возвращаемся в классические имперские формы. Начали постепенно принимать их ещё до Петра, при Иване III, продолжали шлифовать имперский блеск до 1917 года, но и СССР в конечном итоге вернулся к имперским мундирам, погонам, к восстановлению классической организации имперской бюрократии, которую он и передал современной России.
Бюрократия, управленческий аппарат, начало которому в его нынешней форме положил Пётр (почему он и считается по праву основателем империи) — стержень нашей имперской государственности. И она придала России такую форму, что даже при тотальном уничтожении действующей бюрократии для управления страной придётся немедленно аврально создавать аналогичную структуру. Ничто иное Россией управлять не способно, только разрушать.
Величайшая заслуга Путина, как воссоздателя Российской империи, заключается в том, что он понял (или интуитивно почувствовал) роль бюрократии и её главную задачу — соблюдение баланса интересов между различными социальными и общественными группами внутри империи, гарантирующими ей стабильность, развитие и процветание. Он не торопится менять, не принимает резких решений. Он ждёт. Иногда проблема решается сама собой, в иных случаях решение становится очевидным и не допускает двойных толкований. Осторожность и умеренность снижает опасность ошибки, которая в нынешних условиях может стоить слишком дорого.
Мы живём в условиях высокого уровня взаимного доверия между правителем, народом и аппаратом. Это уникальное единство, даёт России возможность развиваться опережающими темпами. Чем дольше такое доверие и основанное на нём взаимодействие продержатся, тем нам лучше. Поэтому доверие и взаимодействие всегда находятся под ударом врага. Поэтому именно их мы должны в первую очередь беречь, если хотим сохранить и упрочить империю, завещанную нам предками.
300 лет назад после победы над Швецией была основана Российская империя
Картина «Провозглашение Петра I императором»
Провозглашение Российской империи состоялось 22 октября (2 ноября) 1721 года одновременно с присвоением Петру I титула Императора Всероссийского во время празднеств в честь окончания Северной войны и заключения Ништадского мира со Швецией. Внешне это оформлялось как нижайшая просьба к монарху от подданных в лице Правительствующего сената: принять вслед за прочими военачальниками заслуженные почести в ознаменование славной виктории, которых царь-реформатор, безусловно, был достоин. Однако вся церемония, несомненно, была не случайным экспромтом и не исключительной инициативой сенаторов, а тщательно продумана и утверждена самим Петром, включая и его первоначальный отказ от принятия почестей «из скромности»: «Его Величество, по Своей обыкновенной и достохвальной модестии или умеренности, того принять долго отрекался, и многими явленными резонами от того уклоняться изволил. Однако ж, по долгом оных Господ Сенаторов прошении и предложенным важным представлениям, последи склонился на то Всемилостивейше позволить».
Смысл преобразования Российского царства в Российскую империю можно найти прежде всего в ознаменовании территориальных приобретений — удалось «прорубить окно в Европу» — получить выход к Балтийскому морю, присоединив ряд территорий возле новой столицы — Санкт-Петербурга: Эстляндию, Лифляндию, Ингерманландию и прочие земли.
А ведь до Северной войны единственным торговым портом, связывающим Россию с Европой, оставался Архангельск на холодном и замерзающем Белом море. Вновь завоеванные земли не были для России абсолютно новыми, ведь Ингрия и Карелия были утрачены в Смутное время — переданы Швеции в соответствии с условиями Столбовского договора 1617 года. Но Россия тогда империей не называлась. Впрочем, Иван III, женившийся на Софье Палеолог, племяннице последнего императора Византийской империи Константина XI Палеолога, приняв соответствующие регалии и заговорив о преемственности великокняжеской власти от византийских императоров, а также его сын Василий III, именовавшийся уже «царем и государем всея Русии» и даже «императором русов» в договоре от 1514 года с императором Священной Римской империи Максимилианом I, несомненно, считали себя равными императорам. Тем более, что именно тогда сформировалась и закрепилась филофеевская формула «Москва — третий Рим».
Грамота Максимилиана I, именовавшая Василия III императором, еще послужила Петру I и его сподвижникам в качестве одного из оснований права московских царей на подобный титул, да и самого Петра уже называли на Западе императором, хотя бы и не в официальных документах и скорее из желания польстить. Так или иначе, до Петра российские монархи во внутреннем обиходе вполне удовлетворялись титулом «царь», происходившем от «Цезаря», стало быть, тоже императора. Соответственно, «Московское царство», или «Российское царство» вполне могло восприниматься уже и как «империя». Тем не менее Петру, стремящемуся все максимально европеизировать и испытывавшему слабость к эффектным мероприятиям и славным деяниям, важно было добавить и этот последний штрих.
Сенат у него под рукой уже был — учрежденный в 1711 году и пришедший на смену боярской думе. Правда, этот высший административный орган в государстве не имел ничего общего с выборным римским сенатом, ведь все его члены назначались лично самим Петром. Но звучало похоже.
Троекратные возгласы «Виват, виват, виват Петр Великий, Отец Отечества, Император Всероссийский!», раздавшиеся после зачитывания текста прошения канцлером Головкиным по окончанию службы в Троицком соборе, напоминали традиции введения в должность римских императоров, первоначально избираемых именно сенатом, что, конечно, в некоторой мере должно было умалять волю самодержца, никому не обязанным своим высшим статусом. Но императором, как правило, провозглашали после великих побед, и эта параллель все оправдывала. Смысл трехкратного возглашения со временем менялся, но в Западной Европе того времени звучало как раз это «Виват, император». Традиция уходила вглубь веков и соединяла нынешнего императора с античным наследием.
И в тексте прошения смысл происходящего так же восходит к античным образцам: «Помыслили мы, с прикладу древних, особливо ж римского и греческого народов, дерзновение восприять, в день торжества и объявления заключенного оными в. в. [Ваше величество] трудами всей России толь славного и благополучного мира, по прочитании трактата оного в церкви, по нашем всеподданнейшем благодарении за исхадатайствование оного мира, принесть свое прошение к вам публично, дабы изволил принять от нас, яко от верных своих подданных, во благодарение титул Отца Отечествия, Императора Всероссийского, Петра Великого, как обыкновенно от Римского Сената за знатные дела императоров их такие титулы публично им в дар приношены и на статуах для памяти в вечные роды подписаны».
Важнейшее внутреннее преобразование помимо самых масштабных и назревших реформ — это превращение страны в абсолютную монархию, когда власть императора становится выше любого обычая, любого закона, когда он сам по себе закон и божественная воля, решающий судьбы государства и подданных, включая порядок престолонаследия. Кроме того, Петр I устраняет разницу между вотчиной с поместьем; бояре теряли остатки былой самостоятельности и сливались с дворянством, которое обязано за привилегии служить государству.
Главе государства отныне подчинялась даже церковь, не отделяемая от светской власти. Патриаршество упразднялось, синодальное устройство подразумевало управление делами духовными через обер-прокурора Святейшего синода, назначаемого монархом.
Другие европейские страны не сразу приняли новый статус России и ее монарха, ведь это затрагивало мировые устои: изначально существовала лишь одна империя и один император. Со временем это понятие, конечно, девальвировалось, и в Европе стали сосуществовать сразу несколько империй, однако для того, чтобы назваться императором, нужно было все же иметь изрядную дерзость. Скажем, Швеция, несмотря на всю свою определяющую роль в европейской политике, империей никогда не называлась, а после удара, нанесенного Россией, так и не смогла уже оправиться. Забыв про все свои имперские амбиции. Без сопротивления императорский титул Петра признали только союзницы в Северной войне Голландия и Пруссия, в 1723 году была вынуждена признать побежденная Швеция, в 1739-м — Османская империя. И лишь в 1742 году к ним присоединились Австрия и Англия, а в 1745-м — Испания и Франция. Польша это сделала лишь в 1764 году, уже попав в зависимость от России по мере своего ослабления.
Российская империя вошла в историю как третье по величине из всех когда-либо существовавших на Земле государств (после Британской и Монгольской империй). Формально этой империи не стало после Февральской революции 1917 года, когда отрекся от престола последний император Николай II и была провозглашена республика, однако возникший на обломках Российской империи Советский Союз во многом повторил ее основные черты и по форме своего правления, конечно, не был ни демократией, ни федерацией. Вожди, стоявшие во главе государства, обладающие ничем не ограниченной властью, и тоталитарная форма правления породили еще одну реинкарнацию Российской империи, которая, впрочем, не просуществовала и одного века.
И в нынешнее время в самых верхних эшелонах власти неистребима идея о том, что ничего, кроме императорской власти и общей «вертикализации» для России не подходит, что это обширное государство так или иначе обречено оставаться империей в любом своем изводе, которую должен возглавлять никак не ограниченный в своей власти правитель — как бы он в тот или иной момент времени не назывался. Что все иные формы правления ведут к распаду страны и очередному смутному времени. Прочие империи благополучно распались и постепенно смирились со своим новым статусом «обычных» государств, живущих ради своих граждан, а не имперского величия, как та же Швеция, однако создание Петра в этом отношении уникально.