в каком году отпустили пленных немцев домой
Как возвращали немецких военнопленных
4 мая 1950 года было объявлено, что завершена репатриация всех немецких военнопленных, которые были захвачены в ходе войны. Всего было возвращено 1939063 военнопленных. Последняя группа состояла из 17538 человек.
Судьба-злодейка
Еще осенью 1941 года многие немецкие солдаты мечтали о скором прохождении парадным маршем по Красной площади. Действительность оказалась намного страшнее и кардинально отличалась от того, что предполагалось в начале кампании. Все планы немцев начали рушиться под Москвой, а после Сталинграда военная машина Германии покатилась назад. Потери военнослужащих были большими со всех сторон, но уже с декабря 1941 года у немцев появилась новая графа потерь – военнопленные. Точное количество военнопленных немцев неизвестно до сих пор. По нашим источникам, их было 2389560, а по немецким – 3486000. Разница большая, почти в миллион человек, и объясняется это довольно просто: не было хорошо отлаженного учета военнопленных. Да и немцы предпочитали «прятаться», выдавая себя за лиц других национальностей.
Жизнь в лагерях, естественно, не была сладкой, здесь царила жестокая атмосфера борьбы за выживаемость. Чтобы хоть как-то улучшить свое положение, немцам приходилось отказываться от причастности к «титульной нации» страны-агрессора. Действительно, некоторые пленные из числа итальянцев, хорватов, румын имели хоть небольшие, но привилегии. Условия содержания в лагерях, конечно, были тяжелыми, но все же их нельзя сравнить с теми, что были в немецких лагерях. Классическое выражение, что статистика знает все, – прямое тому подтверждение. В фашистском плену погибло 58% русских, в нашем плену погибло только 14,9%. Мне как то довелось побывать в городе Елабуге, где в годы войны находился крупнейший лагерь НКВД №97, где содержались тысячи пленных немецких офицеров. Сейчас там осталось кладбище, на котором покоится прах сотен немецких офицеров (есть и могилы японских военнопленных). За кладбищем наблюдает Елабужский государственный музей-заповедник. Мне показали архивные документы, и они свидетельствуют, что здесь офицеры получали продуктовый паек, который в два раза превышал паек рядового жителя города.
Из записок пленного немецкого офицера, содержащегося в этом лагере, мы узнаем, что трижды в день они получали по 200 г черного хлеба, немного масла, соленую рыбу и несколько кусочков сахара, сладкий чай или солодовый кофе. Военнопленные получали мыло. Наши люди за такую же работу получали только 400 г хлеба и несколько вареных картофелин или соленых огурцов.
Новые строители социалистического отечества
Очень долго тема пленных немцев не афишировалась. Хотя все и так хорошо знали, что они трудились на советских стройках и даже поучаствовали в строительстве МГУ на Воробьевых горах. Рядом с моим домом у метро «Щукинская» долгое время существовал военный городок, построенный сразу после войны именно немецкими военнопленными. Домики были аккуратные, трехэтажные, в них заселяли демобилизованных военных. А где-то в восьмидесятые годы мне показали мощеную дорогу возле Петрозаводска, которая тоже была сооружена немецкими пленными. Поражало качество дороги, которое мало в чем уступало брусчатке на Красной площади. Печально было видеть, что ухабы, появлявшиеся со временем на дороге, местные власти исправить не могли и просто заделывали их землей. Конечно, ущерб народному хозяйству в годы войны был нанесен колоссальный, исправить и восстановить все в короткие сроки было очень сложно. Потому вся страна встала на восстановление народного хозяйства, и труд 3 миллионов военнопленных был очень даже кстати.
Фашисты и их пособники сожгли и разрушили 1710 городов и поселков, более 70000 деревень. Без крова остались 25 млн человек. Разрушены и разграблены 31850 промышленных предприятий. Отдельными строками в статистике учтены тысячи разрушенных совхозов, машинно-тракторных станций, железнодорожных станций, больниц и санаториев. Список можно продолжать и продолжать.
Но несмотря на самые пессимистичные прогнозы западных экономистов, страна уже к 50-м годам смогла практически выполнить план по восстановлению народного хозяйства. Скорость и эффективность восстановления народного хозяйства люди называли «сталинским экономическим чудом». Успехи в восстановлении страны позволили приступить к решению вопроса по возвращению немецких военнопленных домой.
Сразу надо отметить, что военнопленные начали уезжать сразу по окончании войны. Первыми уехали нетрудоспособные, больные и инвалиды. Все трудоспособные продолжали трудиться, восстанавливая то, что разрушили. Перспектив на скорую отправку домой не было у военных преступников и у эсэсовцев. Для них существовал трибунал, который и определял для них сроки тюремного заключения или приговаривал к высшей мере наказания.
В стране существовал утвержденный график по репатриации немецких граждан. Но были и те, кто смог вернуться в Германию только в 1955 году. Здесь были учтены их «особые заслуги».
Р.S. Путь домой
Отъезжающим в Германию бывшим военнопленным предоставляли вагоны, которые были оборудованы печами, каждому выдавалось белье, мыло, табак, медикаменты. Немецкие ветераны вспоминали, что перед отправкой домой они даже покупали в СССР фотоаппараты и часы.
В заключение я хочу привести один анекдот, который недавно услышал. Одну очень пожилую немецкую пару спросили, какие самые счастливые годы были в их семейной жизни? Глава семьи после раздумий ответил: «Годы, проведенные в плену в СССР».
Как пленных немцев возвращали домой: неизвестные факты
Далеко не все военнопленные вермахта вернулись в Германию после окончания Второй мировой войны. Путь домой для некоторых растянулся на долгие 10 лет. Многие из них, наверное, так и остались бы в СССР, если бы о них не вспомнили на родине.
Вернулись не все
Точных данных, сколько немцев побывало в советском плену, нет. По официальным советским данным, всего за годы войны в плен было взято 2 389 560 военнослужащих германской армии, из них 356 тысяч скончалось. По немецким подсчетам, число военнопленных достигало 3,5 млн. человек, число умерших – 1,2 млн. Куда более согласованные данные по высшему командному составу вермахта. Всего через советский плен прошли 376 немецких генералов, из них 277 вернулись на родину, 99 умерли (18 были казнены как военные преступники).
Самым активным периодом возвращения немецких военнопленных на родину стали годы с 1945 по 1948-й. Тогда в Германию было отправлено свыше миллиона человек: в основном это больные и нетрудоспособные немцы. С начала 1950-х этот процесс практически прекратился, несмотря на договоренности между СССР, США и Великобританией о передачи Германии всех немецких военнопленных. По заявлению советского правительства, в СССР еще оставалось около 13,5 тысяч бывших немецких военных.
По некоторым данным, из числа тех немецких военнопленных, кто покинул советские лагеря в первые годы после окончания войны, примерно 35 тысяч так и не попали в Германию. Практически все они числятся без вести пропавшими. Очевидно, многие погибли во время переездов – от голода, болезней или последствий ранений. Но возможно часть из них решила остаться в Советском Союзе и начать новую жизнь.
Ультиматум
8 сентября 1955 года в аэропорту Внуково приземлился самолет Люфтганзы с внушительной западногерманской делегацией на борту, возглавляемой канцлером Конрадом Аденауэром. Другая часть делегатов в это же время приехала в Москву специальным поездом. Всего из ФРГ в СССР прибыл 141 человек. Для Бонна главной целью поездки была не просто нормализация отношений между ФРГ и СССР, но и возвращение на родину остававшихся в советских лагерях немецких военнопленных.
Аденауэр сразу заявил, что без решения вопроса по военнопленным установление дипломатических отношений не представляется возможным. Хрущев был также категоричен: сначала устанавливаем дипотношения, а затем возвращаем военнопленных. Решение вопроса затянулось – лишь на четвертые сутки переговорного процесса пришли к компромиссу: ФРГ подписывает двусторонние соглашения в обмен на устное обещание советского правительства освободить всех военнопленных.
Правда канцлер потребовал, чтобы заверение Никиты Хрущева было повторено председателем Совета Министров СССР Николаем Булганиным для представителей прессы. Так и случилось. 23 сентября бундестаг ратифицировал установление дипломатических отношений между ФРГ и СССР, а на следующий день Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О досрочном освобождении и репатриации немецких военнопленных, осуждённых за военные преступления». Первые поезда с бывшими военнопленными отправились в Германию уже через неделю, последний эшелон прибыл в Берлин 16 января 1956 года. В результате на родину вернулись почти 14 тысяч немцев.
Дорога на Берлин
Этапность возвращения немецких военнопленных домой попадала под четкие критерии. Сначала уехали инвалиды, а также все, кто имел серьезные проблемы со здоровьем, затем военные, не служившие в карательных органах и имевшие звание не выше капитана, за ними на родину отправились немцы, открыто выразившие антифашистские настроения.
Транзитным пунктом для всех ехавших с Востока была Москва. Но сперва бывшие солдаты рейха, которым требовалась медицинская помощь, проводили несколько дней в столице под надзором врачей. Затем военнопленных везли на Белорусский вокзал, где их ждал товарный состав с вагонами, выстеленными соломой. А дальше – дорога на Берлин.
Судя по всему, военнопленные немцы неоднократно получали обещания, что их в скором времени освободят. Но многим пришлось ждать еще не один год. Впрочем, иногда решение об отправке принималось в считанные часы. Бывший офицер люфтваффе Генрих фон Айнзидель в своем дневнике описывает, как в лагерь неожиданно нагрянул дежурный и приказал в течение получаса со всеми вещами быть готовым для перевозки.
«Ждал ли меня поезд на восток? Как знать! Были возможны любые варианты, от Сибири до Германии. В комендатуре начальник лагеря сообщил мне, что через четыре дня я буду в Германии. «Кое-кто обещал мне это еще два года назад!»», – писал бывший военнопленный. Советский офицер сдержал свое слово: вскоре Айнзидель уже мчался на поезде по германским дорогам.
Очевидцы вспоминают, что всех прибывавших домой немецких военнопленных встречали не как преступников, запятнавших свою честь злодеяниями на советской земле, а как героев, вырвавшихся из застенков сталинских лагерей. «И это было возмутительно», – писал Карл Штенцель, переживший ужасы нацистских концентрационных лагерей. Впрочем, правительство новой Германии воздало «героям» по заслугам: многие из них провели остаток своей жизни в тюрьме.
Трудности адаптации
В Германию возвращались искалеченные войной физически и морально бывшие вояки Гитлера. Их ждала уже совершенно другая страна, разрушенная бесконечными бомбардировками, но очищенная от нацистской идеологии. Им нужно было привыкать жить в непривычных для себя условиях, чтобы стать полноценными членами общества.
Многие возвращенцы жаловались на то, что их преследовали ночные кошмары. Содержание снов на удивление было у всех похожим. Им снилось, что они прибыли в Германию по увольнительной и скоро им снова предстоит вернуться в советские лагеря. Освобожденный из плена в 1949 году К. Фрицше признавался, что ему регулярно снился один и тот же кошмар, «будто я нахожусь дома, но точно знаю, что из плена попал сюда по временной увольнительной. Выход из положения ищу в бегстве, но куда бы я не бежал, путь мой везде преграждают чудовища в человеческом облике, держащие винтовку с примкнутым штыком».
Годами живших в стесненных условиях, буквально бок о бок с сослуживцами, бывших военнопленных тяготило долгое нахождение в обществе, даже в кругу семьи. Они постоянно испытывали непреодолимое желание уединиться или минимизировать контакты с близкими. Большинство репатриантов категорически отказывалось обсуждать темы, связанные с войной и лагерной жизнью.
Рубеж 1940-50-х годов в Германии был отмечен ростом женской эмансипации. Многие жены за годы отсутствия мужчин научились жить самостоятельно, поэтому стремление фронтовиков вернуть главенство в семье нередко наталкивалось на серьезный отпор со стороны слабой половины. Послевоенное время в Германии вошло в историю рекордным числом разводов, что особенно было характерно для ее западной части. Исследовательница Ф. Шнайдер отмечает, если в восточной зоне оккупации в 1946 году было зафиксировано 37 909 разводов, то в западной зоне оккупации их число достигало 87 013 тысяч.
Разные судьбы
Данные по разводам свидетельствуют о том, что в ГДР и ФРГ ресоциализация бывших военнопленных проходила по-разному. Сортировочным пунктом, откуда в зависимости от прописки или иных обстоятельств репатриант мог попасть либо в восточную, либо западную зону оккупации был особый лагерь МВД N69 во Франкфурт-на-Одере.
Тот, кто оставался на территории подконтрольной СССР обязан был пройти лагерный карантин, получить свидетельство освобождения из плена и встать на учет в органах внутренних дел, чтобы власти могли отслеживать его перемещение. Дальше на репатрианта заводилась медицинская карта, после чего он мог подавать заявление в службу занятости, чтобы до получения работы рассчитывать на продуктовые пайки.
В ГДР вернувшимся из плена солдатам было легче устроиться на работу: Восточная Германия сильнее Западной пострадала от последствий Второй мировой войны, а поэтому там требовалось большое количество рабочих рук для восстановления разрушенной инфраструктуры. В ФРГ напротив многие репатрианты вынуждены были пополнить ряды безработных, которые еле сводили концы с концами. Им выдавали по 80 марок, а дальше – выживай как можешь. Их положение улучшилось лишь в 1950 году, когда правительство приняло «Закон о мероприятиях по оказанию помощи лицам, вернувшимся на родину».
Впоследствии репатрианты, попадавшие в западную зону оккупации, могли рассчитывать на внушительную денежную компенсацию от властей. Бывший военнопленный вермахта Ганс Моэзер негодовал, почему Германия не выплачивает аналогичные компенсации бывшим советским военнопленным, ведь они этого ждали. «Это особенно возмутительно! Надеюсь, что своим скромным пожертвованием я внесу небольшой вклад в смягчение этой моральной травмы», – писал Моэзер.
С середины 1950-х годов стал намечаться серьезный экономический разрыв между Западной и Восточной Германией. В ФРГ были лучше условия труда, выше заработная плата, шире ассортимент товаров в магазинах и в целом иной уровень качества жизни. Теперь многие репатрианты, осевшие в ГДР, мечтали перебраться в зону оккупации союзников, куда их манила жажда свободы и материального изобилия.
Каких пленных немцев советские власти отпустили домой летом 1945 года
Как известно, большинство пленных немцев вернулись на родину в 1949 году, хотя некоторые из них оставались в СССР вплоть до 1956-го. А между тем довольно значительную часть солдат и офицеров вермахта советские власти отправили домой уже вскоре после окончания войны. В первую очередь, это были инвалиды, изувеченные войной, а также тяжелобольные люди. Они не могли трудиться, восстанавливая разрушенную экономику нашей страны, как это делали другие пленные и интернированные немцы.
Сколько их было
Германские и российские исследователи спорят о количестве военнослужащих вермахта, оказавшихся в советском плену в 1941-1945 годах. По разным оценкам, речь идет о 3 – 3,8 миллиона человек.
А вот известный военный историк, генерал-полковник Григорий Кривошеев назвал другую цифру – 2 миллиона 389 тысяч 560 этнических немцев. Всего же, по данным ученого, красноармейцы взяли в плен более 4 миллионов солдат и офицеров противника, среди которых были румыны, итальянцы, венгры и представители других народов, воевавшие в составе фашистских войск. Такие сведения Г.Ф. Кривошеев привел в своем докладе «Новые данные анализа сил и потерь на советско-германском фронте», представленном на заседании Ассоциации историков Второй мировой войны 29 декабря 1998 г.
Генерал-полковник отметил, что в советском плену по разным причинам умерло около 450 тысяч 600 немцев, из них почти 94 тысячи человек скончались в пути и на временных пересыльных пунктах, остальные – в трудовых лагерях.
Германские исследователи называют более внушительные цифры. Некоторые из них обвиняют руководство Красной армии и НКВД в намеренном уничтожении пленных немцев. Например, об этом написал военный историк Йоахим Хоффманн (Joachim Hoffmann) в своей книге «Сталинская истребительная война (1941-1945 годы)», которая была опубликована в Мюнхене в 1999 году.
По мнению Й. Хоффманна, красноармейцы начали убивать немцев, пытавшихся сдаться в плен, еще 22 июня 1941 года. А виной всему – коммунистическая пропаганда, которая активно призывала советских воинов «покончить с фашисткой нечистью» и «уничтожить нацистских гадов». Так бойцам и офицерам РККА внушали, что немцы – не люди, и их следует убивать, даже когда они не представляют непосредственной угрозы.
А у тех солдат и офицеров вермахта, которых просто не расстреляли при попытке сдаться в плен, русские отбирали личные вещи и подвергали «тяжелому допросу», который обычно проходил в штабе полка. Получив необходимые сведения, красноармейцы передавали немцев в руки сотрудников Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР.
Где их содержали
Кандидат исторических наук, известный публицист Борис Соколов в книге «Чудо Сталинграда» (Москва, 2014 г.) написал о десятках тысяч немецких солдат и офицеров, ослабленных длительными боями, которые погибли от голода, холода, эпидемий или изнурительных маршей до прифронтовых лагерей. Многие стали жертвами расправ, учиненных красноармейцами.
«Из 110 тыс. немцев, попавших в плен в Сталинграде, уцелело лишь 5 тыс. человек, т.е. менее 5 процентов», – утверждает Б.В. Соколов.
Как правило, пересыльный пункт, куда пешком отправляли пленных, находился в 20-40 км от линии фронта. Здесь вражеских военнослужащих снова допрашивали, на этот раз уже сотрудники НКВД, официально оформляли, проводили санобработку. Питание в таком временном прифронтовом лагере, по воспоминаниям пленных, тоже было крайне скудным. Людей часто держали в землянках, бараках или даже в загонах для скота.
Затем пленных ждал еще один путь – до лагеря системы ГУПВИ, в котором им предстояло трудиться под бдительным присмотром вооруженной охраны. Количество этих учреждений НКВД по ходу войны постоянно росло. Так, 1 января 1942 года в шести лагерях содержались почти 9 тысяч пленных, большинство из которых сдалось после битвы под Москвой, а в начале 1944 года контингент учреждений ГУПВИ достиг уже 95 тысяч человек, при этом более 60 тысяч из них являлись этническими немцами.
Затем лагеря для военнопленных стали открываться на территории стран Восточной и Западной Европы, освобожденных от нацизма Красной армией. По состоянию на 1 мая 1945 года, в СССР и за его пределами действовало более 140 таких учреждений, в которых содержалось более миллиона человек. А через год в системе ГУПВИ насчитывалось уже 240 лагерей. К военнопленным добавились интернированные немцы – представители гражданского населения, которые были насильственно угнаны на работу в СССР.
Репарация трудом
На Тегеранской конференции 1943 года среди прочего рассматривался и вопрос о репарациях, которые должна будет выплатить Германия странам-союзницам по антигитлеровской коалиции. Тогда И.В. Сталин впервые заявил, что планирует привлечь к восстановлению разрушенных войной предприятий и объектов инфраструктуры СССР около 4 миллионов немцев, чтобы они своим трудом компенсировали причиненный ущерб.
Поэтому помимо военнопленных в лагеря системы ГУПВИ попали и представители гражданского населения – трудоспособные мужчины и женщины. Интернирование этнических немцев, проживавших в странах Восточной Европы, в Советский Союз началось уже в 1944 году. Судьбы этих вестарбайтеров описали авторы книги «Энциклопедия заблуждений. Война» (Москва 2004 г.), Юрий Темиров и Андрей Донец. Они отметили, что использование принудительного труда угнанных немцев продолжалось в СССР вплоть до 1956 года. Эти люди строили дома, мосты и железные дороги, добывали уголь, трудились на промышленных предприятиях.
Многие из интернированных умерли в лагерях от голода, непосильного труда и болезней, поскольку условия их содержания за колючей проволокой обычно не отличались от тех, в которых жили военнопленные.
Ю.Т. Темиров и А.С. Донец отметили, что отправка бывших военнослужащих вермахта и гражданских лиц в трудовые лагеря системы ГУПВИ продолжалась и после завершения войны. Больных и ослабленных людей время от времени возвращали на родину, а на их место набирали новых работников. До конца 1945 года общее количество интернированных превысило 300 тысяч человек, из них порядка 66,5 тысяч умерли в СССР.
Инвалиды и тяжелобольные
Впрочем, первые немецкие пленные смогли вернуться домой уже вскоре после окончания войны. Военный историк Юрий Веремеев в своей книге «Солдаты и конвенции. Как воевать по правилам» (Москва, 2012 г.) процитировал директиву НКВД СССР № 157 от 13 сентября 1945 года. В ней заместитель наркома внутренних дел В.В. Чернышев предписывал освободить из плена французов, итальянцев, поляков, чехов, словаков, болгар и представителей некоторых других народов.
Кроме того, в директиве № 157 говорилось, что домой смогут вернуться «… военнопленные немцы, австрийцы, венгры и румыны – только инвалиды и ослабленные. Освобождению не подлежат лица, отнесенные по физическому состоянию к первой, второй и третьей категориям, а также участники зверств и лица, служившие в войсках СС, СД, СА и гестапо, независимо от физического состояния».
Поскольку домой смогли вернуться лишь военнопленные, состояние здоровья которых относилось к четвертой категории, стоит отметить, что это были:
— инвалиды, не способные к физическому труду;
— люди, страдавшие тяжелыми хроническими заболеваниями;
— пленные с физическими недостатками.
Вообще, первое постановление Государственного комитета обороны о возвращении на родину 225 тысяч больных и ослабленных пленных немцев и австрийцев было принято уже в июне 1945 года. Но фактическое количество людей, которые вскоре вернулись домой, оказалось больше – примерно 232 тысячи, из которых более 195 тысяч являлись этническими немцами.
Затем, уже осенью, согласно приведенной выше директиве № 157 за подписью генерала В.В. Чернышева, из лагерей системы ГУПВИ были освобождены свыше 700 тысяч пленных, в том числе около 412 тысяч немцев.
А 20 мая 1947 года министр внутренних дел СССР С.Н. Круглов подписал приказ № 00535, благодаря которому домой вернулись еще 100 тысяч военнопленных и 13 тысяч интернированных немцев, признанных нетрудоспособными. Нацистские преступники, разумеется, освобождены не были, как и нетранспортабельные больные.
Немецкие военнопленные в СССР
Тема немецких военнопленных очень долгое время считалась деликатной и была по идеологическим соображениям покрыта мраком. Больше всего ею занимались и занимаются немецкие историки. В Германии публикуется так называемая «Серия повестей военнопленных» («Reihe Kriegsgefangenenberichte»), издаваемая неофициальными лицами на свои собственные средства. Совместный анализ отечественных и зарубежных архивных документов, проведенный за последние десятилетия, позволяет пролить свет на многие события тех лет.
ГУПВИ (Главное управление по делам военнопленных и интернированных МВД СССР) никогда не вело персональный учет военнопленных. На армейских пунктах и в лагерях подсчет количества людей был поставлен из рук вон плохо, а перемещение заключенных из лагеря в лагерь затрудняли задачу. Известно, что на начало 1942 года число немецких военнопленных составляло всего около 9 000 человек. Впервые огромное количество немцев (более 100 000 солдат и офицеров) попало в плен в конце Сталинградской битвы. Вспоминая зверства фашистов, с ними особо не церемонились. Огромная толпа раздетых, больных и исхудалых людей совершала зимние переходы по несколько десятков километров в день, ночевала под открытым небом и почти ничего не ела. Все это привело к тому, что из них в живых на момент окончания войны осталось не более 6 000 человек. Всего, по отечественным официальным статистическим данным, в плен были взяты 2 389 560 немецких военнослужащих, из них умерло 356 678 человек. Но по другим (немецким) источникам в советском плену оказалось не менее трех миллионов немцев, из которых один миллион пленных умерло.
Советский Союз был поделен на 15 экономических регионов. В двенадцати из них по принципу ГУЛАГа были созданы сотни лагерей для военнопленных. В годы войны их положение было особенно тяжелым. Наблюдались перебои в снабжении продовольствием, медицинское обслуживание оставалось на низком уровне из-за нехватки квалифицированных врачей. Бытовое устройство в лагерях было крайне неудовлетворительным. Пленные размещались в недостроенных помещениях. Холод, теснота и грязь были обычными явлениями. Уровень смертности достигал 70%. Только в послевоенные годы эти цифры удалось снизить. В нормах, учрежденных приказом НКВД СССР, для каждого военнопленного, полагалось 100 граммов рыбы, 25 граммов мяса и 700 граммов хлеба. На практике они редко где соблюдались. Было отмечено немало преступлений службы охраны, начиная от краж продуктов и заканчивая невыдачей воды.
Зачастую, если необходимого вида продуктов не было, то его заменяли хлебом. Например, 50 граммов мяса приравнивались 150 граммам хлеба, 120 граммов крупы – 200 граммам хлеба.
Каждая национальность в соответствии с традициями имеет свои творческие увлечения. Чтобы выжить, немцы организовывали театральные кружки, хоры, литературные группы. В лагерях разрешалось читать газеты и играть в неазартные игры. Многие пленные изготавливали шахматы, портсигары, шкатулки, игрушки и разную мебель.
В годы войны, несмотря на двенадцатичасовой рабочий день, труд немецких военнопленных не играл большой роли в народном хозяйстве СССР из-за плохой организации труда. В послевоенные годы немцы привлекались к восстановлению уничтоженных во время войны заводов, железных дорог, плотин и портов. Они восстанавливали старые и строили новые дома во многих городах нашей Родины. Например, с их помощью было построено главное здание МГУ в Москве. В Екатеринбурге целые районы были возведены руками военнопленных. Кроме этого, они использовались при строительстве дорог в труднодоступных местах, при добыче угля, железной руды, урана. Особое внимание уделялось высококвалифицированным специалистам в различных областях знаний, докторам наук, инженерам. В результате их деятельности было внедрено много важных рационализаторских предложений.
Несмотря на то, что Женевскую конвенцию по обращению с военнопленными 1864 года Сталин не признал, в СССР существовал приказ сохранять жизни немецких солдат. Не подлежит сомнению тот факт, что с ними обращались гораздо более гуманно, чем с советскими людьми, попавшими в Германию.
Плен для солдат вермахта принес сильное разочарование в нацистских идеалах, сокрушил старые жизненные позиции, принес неясность будущего. Наряду с падением жизненного уровня это оказалось сильной проверкой личных человеческих качеств. Выживали не сильнейшие телом и духом, а научившиеся ходить по трупам других.
Любые неслужебные отношения между советскими людьми и пленными расценивались как предательство. Советская пропаганда долго и упорно выставляла всех немцев зверьми в человеческом облике, вырабатывая к ним крайне враждебное отношение.
Наряду с солдатами и офицерами немецкой армии в плену были и представители армейской элиты третьего рейха – немецкие генералы. Первые 32 генерала во главе с командующим шестой армией Фридрихом Паулюсом попали в плен зимой 1942-1943 годов прямиком из Сталинграда. Всего в советском плену побывало 376 немецких генералов, из которых 277 вернулись на родину, а 99 умерли (из них 18 генералов были повешены как военные преступники). Попыток сбежать среди генералов не имелось.
В 1943-1944 годах ГУПВИ совместно с Главным политуправлением Красной Армии вело напряженную работу по созданию антифашистских организаций среди военнопленных. В июне 1943 года был сформирован Национальный комитет «Свободная Германия». 38 человек вошли в его первый состав. Отсутствие старших офицеров и генералов вызвало у многих немецких военнопленных сомнения в престиже и важности организации. Вскоре желание вступить в СНО объявили генерал-майор Мартин Латтманн (командир 389-й пехотной дивизии), генерал-майор Отто Корфес (командир 295-й пехотной дивизии) и генерал-лейтенант Александр фон Даниэльс (командир 376-й пехотной дивизии).
8 августа 1944 года, когда в Берлине был повешен друг Паулюса генерал-фельдмаршал фон Витцлебен, он открыто заявил по радио «Freies Deutschland»: «События последнего времени, сделали для Германии продолжение войны равнозначным бессмысленной жертве. Для Германии война проиграна. Германия должна отречься от Адольфа Гитлера и установить новую государственную власть, которая прекратит войну и создаст нашему народу условия для дальнейшей жизни и установления мирных, даже дружественных
отношений с нашими теперешними противниками».
Впоследствии Паулюс писал: «Мне стало ясно: Гитлер не только не мог выиграть войну, но и не должен ее выиграть, что было бы в интересах человечества и в интересах германского народа».
Выступление фельдмаршала получило широчайший отклик. Семье Паулюса предложили отречься от него, публично осудить этот поступок и сменить фамилию. Когда они наотрез отказались выполнять требования, то сын Александр Паулюс был заключен в крепость-тюрьму Кюстрин, а жена Елена Констанция Паулюс – в концлагерь Дахау. 14 августа 1944 года Паулюс официально вступил в СНО и начал активную антинацистскую деятельность. Несмотря на просьбы вернуть его на родину, в ГДР он оказался лишь в конце 1953 года.
С 1945 по 1949 года на родину было возвращено более одного миллиона больных и нетрудоспособных военнопленных. В конце сороковых отпускать пленных немцев перестали, а многим еще и дали 25 лет лагерей, объявив их военными преступниками. Перед союзниками правительство СССР объяснило это необходимостью дальнейшего восстановления разрушенной страны. После посещения нашей страны канцлером ФРГ Аденауэром в 1955 году вышел Указ «О досрочном освобождении и репатриации немецких военнопленных, осуждённых за военные преступления». После этого многие немцы смогли вернуться к себе домой.