в каком году отменили запрет на второго ребенка в китае
Власти Китая разрешили семьям заводить трех детей
Власти Китая объявили в понедельник, что супружеским парам теперь можно заводить трех детей. Как сообщает агентство Xinhua, соответствующее решение было принято на заседании Политбюро ЦК КПК.
Как считают власти, новое разрешение будет способствовать улучшению демографической ситуации в стране, учитывая быстро стареющее население.
Власти Китая начали заниматься политикой в сфере планирования семьи из-за демографического взрыва в середине XX века, когда население Китая росло рекордными темпами. Сначала госполитика была сконцентрирована на распространении средств контрацепции и пропаганде поздних браков, но позднее власти страны начали политику прямого ограничения рождаемости. С 1979 года в КНР начала действовать политика «одна семья — один ребенок»: за некоторыми исключениями, семьям разрешалось иметь не более одного ребенка. За нарушение родителям грозили крупные штрафы.
Благодаря этим решениям в 1990-е годы прирост населения начал замедляться. В 2013 году семьям, в которых хотя бы один из родителей был единственным ребенком в семье, разрешили заводить второго ребенка. Окончательно политику «одна семья — один ребенок» отменили в 2015 году, когда всем семьям разрешили заводить по двое детей.
Сначала стерилизовали, а теперь заставляют рожать. Как политика «одна семья — один ребенок» привела Китай к демографическому кризису
Общенациональную перепись в Китае проводят с 1953 года. В 2020-м она состоялась в седьмой раз. Судя по опубликованным результатам, нынешние темпы роста населения страны — самые низкие с момента основания КНР.
В 2020 году в Китае родилось около 12 миллионов детей. Это на 15% меньше, чем в 2016-м, когда в стране отменили политику «одна семья — один ребенок» и разрешили рожать двоих детей. Уровень фертильности в КНР сейчас один из самых низких в мире — 1,3 ребенка на одну женщину (в России этот показатель равен 1,5). Нынешний уровень фертильности в Китае ниже так называемого «суммарного коэффициента рождаемости». Для сохранения численности населения, то есть воспроизводства поколений, этот показатель должен быть равен 2,1.
31 мая 2021 года Политбюро Китая разрешило супружеским парам иметь трех детей. Это решение, как объясняет китайское государственное информационное агентство «Синьхуа», направлено на «поддержание национальной безопасности и социальной стабильности и сохранение преимуществ страны в области людских ресурсов».
Штрафы, аборты и обыски
Политику «одна семья — один ребенок» в Китае ввели в 1979 году, когда стране грозили перенаселение и голод — тогда на одну женщину в КНР приходилось в среднем шесть детей. Завести второго ребенка до 2016 года могли лишь жители деревень, но при условии, если первой рождалась девочка.
Власть серьезно контролировала соблюдение репродуктивной политики. Нарушивших этот закон штрафовали и увольняли с работы, а женщин — принуждали к абортам и даже насильственно стерилизовали. Например, в 2005 году The Washington Post рассказала о ситуации в городе Линьи, где местные власти обыскали дома семей с двумя детьми и потребовали стерилизации хотя бы одного из родителей. Это привело к гендерному дисбалансу: в 2020 году на родившихся 105 мальчиков приходилось 100 девочек. При этом из-за запрета на второго ребенка многие дети женского пола не регистрировались, поэтому данные могут быть не совсем точными.
В 2016 году власти КНР признали ущерб и позволили гражданам иметь двух детей. Но спустя два года рост рождаемости прекратился. По мнению профессора школы востоковедения НИУ ВШЭ Алексея Маслова, это связано с изменением социальной среды Китая. «Образ тихой и покорной китайской женщины ушел в прошлое. Психотип современной китаянки — жесткая, целеустремленная и образованная карьеристка, у которой нет времени на создание большой семьи. Кроме того, молодое население КНР сейчас поддерживают идеологию чайлдфри», — объяснил Маслов в разговоре со «Снобом».
Как считает профессор Маслов, решение компартии носит имиджевый характер — власть создает видимость либерализации, желая повысить уровень доверия к государству после пандемии коронавируса. Но основная цель, по словам Алексея Маслова, — привести молодежь в экономику: «Китаю нужно, чтобы молодые люди были высокого интеллектуального уровня, больше зарабатывали и могли содержать стариков, число которых постоянно растет. Компартия хочет не увеличить население, а смягчить экономические последствия демографической ямы».
При этом Маслов и другие эксперты сомневаются в том, что новая политика «одна семья — три ребенка» сможет исправить ситуацию: в Китае высокая стоимость жилья, высшего образования и есть проблемы с трудоустройством. Эти и другие причины мешают молодым семьям завести не то что второго, а иногда и первого ребенка.
Фото: Pexels
Новая политика — старые раны
При чем тут Россия
Новая политика Китая касается и России, считает Алексей Маслов: «КНР — крупнейший потребитель энергоносителей и продуктов питания, которые экспортируются из России. Сокращение китайского импорта невыгодно остальному миру».
Сокращение населения КНР приведет к его перераспределению. По словам Маслова, китайцы будут переезжать из восточной части страны — там, где Китай граничит с Россией, в сторону более благоприятного юга. Российский экспорт, нацеленный на северо-восток, понесет убытки, при этом за счет малой конкуренции смогут развиваться научные центры Дальнего Востока. «Не исключено, что часть технопарков перенесется из Китая в РФ, а наши молодые специалисты начнут сотрудничество с китайскими высокотехнологичными центрами», — заключает профессор ВШЭ.
Автор Елизавета Папазова
Вам может быть интересно:
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь
В КНР отменен принцип «Одна семья – один ребенок»
Власти Китая решили отказаться от системы регулирования рождаемости «Одна семья — один ребенок», которая действовала в этой стране в течение нескольких десятилетий. «Государство позволит парам иметь двоих детей и отменяет предыдущую политику регулирования рождаемости», — сообщило в четверг местное агентство «Синьхуа» со ссылкой на официальное заявление Коммунистической партии Китая.
Китай был вынужден законодательно ограничить размер семьи в 1970-х годах, когда стало понятно, что земельные, водные и энергетические ресурсы страны не рассчитаны на столь огромное количество людей.
Согласно общему правилу, китайские семьи, которые обзаводились вторым ребенком, были вынуждены платить крупный штраф — от шести до восьми средних годовых доходов в регионе рождения.
Сегодня среднее количество детей, рожденных одной женщиной в течение жизни, в Китае снизилось с 5,8 до 1,6. Впрочем, в течение всего периода существования концепции «Одна семья — один ребенок» китайские власти вносили в нее коррективы, а также несколько смягчали ее. Так, незадолго до отмены нормы об «однодетности» пар в ряде городов иметь второго ребенка было разрешено семьям, в которых каждый из родителей является единственным ребенком. В некоторых сельских районах разрешается родить второго ребенка семьям, где первой родилась девочка. Вместе с тем даже те, кто формально имел право на рождение второго ребенка, должны были пройти ряд бюрократических процедур, чтобы получить на это официальное разрешение.
Нарушителей демографической политики облагали высоким штрафом. В СМИ регулярно попадали сведения о том, что местные чиновники принуждают женщин, решившихся на второго ребенка, к абортам на поздних сроках беременности. Единственной возможностью обойти действующий порядок становится рождение ребенка за границей, что широко практикуется обеспеченными китайскими семьями.
Китайцы довольны и считают деньги
Большинство жителей КНР, с которыми удалось пообщаться «Газете.Ru», позитивно восприняли новости об изменении демографической политики этой страны.
«Думаю, что большинство людей отнесется к этому хорошо. Не всегда с первого раза у пар получается зачать именно мальчика, а в китайском обществе мужчины хотят иметь сына, наследника. Такие уж тут традиции.
И если у девочки в имени есть специальный иероглиф, который означает слово «мальчик», то это значит, что родители ее хотят, чтобы следующий ребенок был мальчиком»,
— рассказывает Алтынай Су Ли, 23-летняя студентка одного из пекинских вузов, гражданка Китая.
«Когда ограничения снимаются, то большинство людей это всегда воспринимают с радостью. Мой босс, например, имеет двух детей, но хочет больше и постоянно говорит о необходимости смягчений в сфере демографического регулирования. Строительство в Китае сейчас идет невероятными темпами, причем строительство во всех направлениях — от обычных жилых домов до невероятных по своим масштабам автодорог, аэропортов, железных дорог со скоростными направлениями, все делается для удобства и комфорта людей; люди, как думается мне, отнесутся к этому положительно, как и ко многому другому, что делается в нынешней КНР», — отметил Антон Дьяконов, постоянно проживающий в КНР.
Однако некоторые китайцы подчеркнули, что демографическая политика — не единственное препятствие на пути создания многодетной семьи.
«Я не думаю, что сейчас все воспользуются этим смягчением правил и обзаведутся вторым ребенком. Сегодня в Китае многое дорого, особенно образование. Есть и другие проблемы, связанные с соцобеспечением. Ту же пенсию не все получают», — отметила Екатерина Буа Цзун, которая переехала в Китайскую Народную Республику после того, как вышла замуж за гражданина этой страны.
Эксперты не знают, что и думать
Неоднозначную оценку известие об изменении политики властей КНР по отношению к рождаемости вызвало и у экспертов. «Сегодняшнее решение КПК – это эпохальное событие. Принцип «Одна семья – один ребенок» — это была вынужденная мера, и то, что он отменяется, говорит о том, что Китай перешел на более высокий уровень развития. Об этом свидетельствуют и статистические данные:
за последние 10 лет число представителей среднего класса выросло с 20 млн человек до 200 млн!»
— сказал «Газете.Ru» президент автономной некоммерческой организации «Российско-китайский аналитический центр» Сергей Санакоев.
«Для современного Китая разрешение семье иметь только одного ребенка было действительно актуальной проблемой. И к отмене этой политики власти шли постепенно: например, разрешили иметь двоих детей тем парам, где хотя бы один из ее членов сам был из однодетной семьи. В принципе, политика «Одна семья — один ребенок» позитивно сказалась на экономике КНР: из-на нее было не допущено рождения порядка 400 млн человек, и деньги на их обеспечение были потрачены на экономическое развитие государства. В итоге Китай вышел в число первых экономик мира», — отметила в разговоре с «Газетой.Ru» демограф, ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока Ран Елена Баженова. Но, по ее словам, в дальнейшем этот принцип стал тормозить развитие Китая, из-за чего и был отменен.
«Во-первых, эти меры привели к старению населения: в настоящее время тех китайцев, кому за 65, уже более 10% от общего числа жителей страны. А жителям сельской местности сейчас в КНР невозможно получить пенсию. Кроме того, есть и гендерное неравенство. Сейчас в Китае мужчин на 40 млн больше, чем женщин», — сказала эксперт.
«Среди знакомых мне китайцев эта новость ажиотажа не вызвала. И до сегодняшнего дня у большинства китайских семей по два ребенка. Политика «Одна семья — один ребенок» более сложная, чем думают в России.
Так, родители, которые были в своих семьях единственным ребенком, могли рожать двоих детей. Также семьи могли рожать второго и третьего ребенка (и по возрастающей) при уплате штрафа, размер которого существенно отличался в разных провинциях и городах», — сказал «Газете.Ru» генеральный директор Optim Consult (Гуанчжоу, Китай) Евгений Колесов, который проживает в КНР более 17 лет. Он отметил, что нововведение облегчит жизнь китайцам, но те жители страны, кто хотел второго ребенка, могли и раньше это сделать.
«В целом: кто хотел второго ребенка, мог себе его позволить. Те, кто нет, и завтра не кинутся массово рожать. Нужно понимать, что большинство некитайцев, кто слышал об этой политике, слишком ее извратили.
Китайцы рожали и будут рожать.
В эти дни в Греции походит детский чемпионат мира по шахматам (шахматными новостями я интересуюсь, так как мой сын шахматист), так вот вы посмотрите состав американской, канадской команд, к примеру. Вы увидите там в большом количестве такие имена, как Ван, Ли, У, Чжоу, Ху. Китайцы очень хитрые, они находят способы размножаться», — улыбается Колесов.
Россия не «пожелтеет»
Большинство экспертов сходится во мнении, что отмена принципа «Одна семья — один ребенок» не вызовет массовой миграции китайцев на российскую территорию.
«На мой взгляд, представления об угрозе массового проникновения выходцев из КНР к нам во многом надуманны. Дело в том, что в самом Китае развитие территорий происходит очень неравномерно. Там очень развиты восточные, приморские территории, и есть плохо развитый Синьцзян-Уйгурский автономный район, в который входит 11 провинций КНР. А между тем на неосвоенных территориях огромные запасы природного газа, нефти, да всю таблицу Менделеева там можно найти», — сказала ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Елена Баженова.
теперь власти Китая смогут направить больше инвестиций и, самое главное, рабочей силы в слаборазвитые регионы.
«Ожидать роста числа китайцев у нас не стоит: не такой уж у нас благоприятный климат для них, нет должных условий для развития бизнеса здесь. Все это не способствует их миграции в Россию», — отметила эксперт.
«Угроза роста числа китайских мигрантов — миф, насаждаемый извне для того, чтобы рассорить наши народы. У нас с Китаем сегодня самая стабильная граница, и к порядку въезда и пребывания у нас граждане КНР относятся весьма дисциплинированно. Самая же главная причина, по которой китайцы к нам в большом количестве не поедут: условия для бизнеса и для жизни зачастую в этой стране лучше, чем в нашей, и нет нужды гражданам Китая сюда приезжать», — подчеркнул глава Российско-китайского аналитического центра Сергей Санакоев.
Второй не лишний К чему приведет отмена правила «одна семья — один ребенок» в Китае
В Китае грядет оттепель на демографическом фронте. Политика «одна семья — один ребенок» полностью отменена 1 января 2016 года. Теперь все семьи смогут иметь двух детей. Такое решение одобрено на очередном пленуме ЦК Коммунистической партии Китая (КПК). При всей видимой революционности этого поворота, некоторые китайские демографы считают, что меры по ослаблению контроля над рождаемостью сильно запоздали. «Лента.ру» постаралась разобраться в том, почему правило было отменено именно сейчас и ждет ли Китай бэби-бум. Эту статью мы включили в число лучших публикаций 2015 года. Другие лучшие материалы можно посмотреть пройдя по этой ссылке.
От либерализма к жесткому контролю
В первые годы после образования КНР демографическая политика была чрезвычайно либеральной. Мао Цзэдун считал, что чем больше китайцев, тем лучше: это рабочая сила для сельского хозяйства и поднимающейся индустрии, а также солдаты для Народно-освободительной армии. Кроме того, новая власть не решалась ломать традиционный уклад с многопоколенческими семьями и высоким уровнем рождаемости. У нынешнего председателя КНР Си Цзиньпина, родившегося в 1950 году, две старших сестры и младший брат, и это было вполне типично для китайских семей того времени.
В ходу был политический штамп — энергия многомиллионного народа сильнее атомного взрыва. Даже думать об ограничениях рождаемости было крамолой — в начале 50-х годов в Китае действовал запрет на импорт противозачаточных средств, местное производство контрацептивов также было запрещено. В сборнике изречений Мао Цзэдуна, известном как «красная книжечка», преимуществам страны с большим населением посвящалась специальная цитата: «Помимо руководства партии, другим решающим фактором является шестисотмиллионное население. Когда много людей — много суждений, много энтузиазма и энергии. У народных масс никогда не было такого подъема духа, такого боевого задора и высокого дерзания, как сейчас». Высказывание Мао относится к 1958 году, но уже к 1976-му, к году смерти вождя, задорных китайцев стало 940 миллионов. Миллиард с такими темпами прироста населения был не за горами. Последствия неконтролируемого бэби-бума пришлось расхлебывать уже наследникам Великого кормчего.
Хотя с середины 50-х — начала 60-х годов, особенно после массового голода 1956-61 годов, отношение китайского руководства к контролю над рождаемостью постепенно менялось, от драконовских административных мер в этой области государство все же воздерживалось. Конечно, партийные чиновники понимали, что прокормить растущее население все труднее, однако проблема не ощущалась как слишком острая, поэтому власти до поры до времени делали ставку на просветительскую работу, а не на строгие запреты.
Предтеча политики «одна семья — один ребенок» — запущенная в начале 1970-х кампания под лозунгом «позже — реже — меньше». В рамках этой программы поощрялись поздние браки — рекомендованный возраст создания семьи составлял 28 лет для мужчин и 25 лет для женщин (в сельских районах — 25 и 23 года). Семейные пары призывали делать по меньшей мере четырехлетний перерыв между рождением первого и второго ребенка. Наконец, третья рекомендация касалась количества отпрысков: для городских семей — не больше двух, для сельских — трех. Многочисленные плакаты разъясняли массам преимущества такой семейной политики, которая экономит ресурсы и дает детям больше возможностей. Кроме того, в органах здравоохранения открывались специальные подразделения по планированию деторождения, бесплатно распространялись контрацептивы и проводились операции по прерыванию нежелательной беременности.
Переход к более жестким мерам произошел практически одновременно с началом реформ Дэн Сяопина. «Плановое деторождение» приобрело характер важнейшей государственной политики. С 1980 года начался отсчет нового периода, символом которого стала семья с одним ребенком. Здесь, правда, были исключения — в сельских районах разрешалось иметь двух детей, ограничения не действовали и для национальных меньшинств. Однако в целом политика проводилась весьма твердо — в конституции КНР появилась статья, гласившая, что «оба супруга должны осуществлять плановое деторождение». Нарушение этого правила могло привести к исключению из партии и увольнению с госслужбы, была также введена система штрафов за «избыточных детей». Неуплата штрафа лишала ребенка прописки и практически всех социальных гарантий.
Аргументы, которые приводили сторонники жестких мер, с одной стороны, казались убедительными — на рубеже 1980-х семьи создавали те, кто родился во время бэби-бума «великого скачка». Страна со слабой экономикой, только начавшей преодолевать наследие экспериментов эпохи Мао, не могла позволить себе неконтролируемый рост населения. С другой стороны, к моменту провозглашения политики «одна семья — один ребенок» рождаемость снижалась в течение нескольких лет. Демографы-то как раз тревогу не били — им казалось, что Китай постепенно переходит к новой модели роста, свойственной для большинства индустриальных стран.
Фото: Alain Le Garsmeur / Impact Photos / Global Look
Западный след?
Большое значение имели и выкладки работающего в оборонной отрасли математика Сун Цзяня, известного своим вкладом в создание китайского «ракетного щита». Основываясь на трудах западноевропейских математиков, Сун построил математическую модель роста населения Поднебесной. Согласно расчетам будущего главы Китайской академии инженерных наук получалось, что к 2080 году население страны превысит четыре миллиарда человек. Единственный путь избежать катастрофического сценария — срочно снизить рождаемость до одного ребенка на семью и поддерживать этот уровень в течение 20-40 лет.
Конечно, Сун Цзянь был не единственным, кто рисовал картину безудержного роста населения, но строгий математический характер его модели послужил дополнительным аргументом в пользу принятия правительством экстренных мер. Похоже, на тогдашнее китайское руководство произвели сильное впечатление и прогнозы некоторых зарубежных футурологов о «демографической бомбе», грозящей человечеству. Неслучайно, видимо, о контроле над деторождением в Китае заговорили синхронно с ростом популярности этой темы на Западе. Судя по рассказам китайских экспертов, частью теоретического фундамента политики «одного ребенка» стала опубликованная в 1969 году книга американского биолога Пола Эрлиха «Популяционная бомба». Дэн Сяопин действовал вполне в духе идей, высказанных в 1970-х годах экспертами Римского клуба — «срочно согласиться на кратковременные лишения, чтобы обеспечить длительные преимущества». Насколько же эти лишения были оправданы?
По официальным заявлениям, политика «одна семья — один ребенок» была крайне успешной, поскольку позволила «предотвратить» 400 миллионов рождений. Правда, и китайские, и зарубежные эксперты относятся к этому тезису скептически. Скорее всего, реальный показатель ниже раза в четыре, при этом политика ограничения рождаемости привела к массе неблагоприятных демографических и социальных последствий.
Маленькие императоры без невест, а экономика — без работников
Единственных детей в семье вскоре стали называть «маленькими императорами» — они были избалованы и хуже приспособлены к самостоятельной жизни, чем их родители. Кроме того, извечное стремление китайских семей обзавестись сыновьями приводило к тому, что рождение дочки многие пары старались предотвратить. Властям пришлось даже законодательно запретить определение пола будущего ребенка, поскольку катастрофически увеличивалось количество абортов, единственным мотивом которых было избавление от нежелательной девочки. Запреты на УЗИ по определению пола de facto не действуют — семьи все равно пытаются выяснить, кто у них появится. В результате сегодня в среднем по Китаю на 100 девочек приходится 115,8 мальчиков, а в отдельных провинциях страны этот показатель зашкаливает за 120. Родителей ничуть не смущает, что их сыновьям будет сложно найти себе невесту. Уже сейчас на 100 незамужних женщин, родившихся после 1980 года, приходится 136 холостых мужчин.
Уже сейчас в КНР многие молодые мужчины не могут найти себе невесту
Фото: Caro / Muhs / Global Look
Кроме того, население стремительно стареет, что увеличивает давление на систему социального обеспечения. С 2011 года сокращается численность рабочей силы. Продолжение этой тенденции может неблагоприятно сказаться на экономическом развитии Китая. Преобладание работников старшего возраста лишает рынок труда необходимой гибкости. Сокращение притока молодых кадров в некоторые ключевые отрасли чревато если не упадком, то замедлением их роста.
Сегодня в Китае в среднем на одну пару молодоженов приходится по две пары родителей, а иногда еще и четыре пары пожилых дедушек и бабушек. При этом пенсионная система в стране развита очень слабо. И если раньше молодые могли разделить нагрузку со своими братьями и сестрами, то сейчас, будучи единственными детьми в семье, им приходится существенную часть своего заработка тратить на поддержку стариков.
Таким образом, политика «одного ребенка» вступила в противоречие с экономическими интересами государства и задачей обеспечения социальной стабильности. К отказу от строгих ограничений эксперты призывали давно, однако чиновники стояли на своем, поскольку штрафы за незаконных детей исправно пополняли бюджеты регионов. Это особенно было актуально для преимущественно аграрных уездов. Мощность этого финансового потока по всему Китаю представить сложно.
Фото: Grace Liang / Reuters
В 2013 году независимое расследование предпринял юрист из провинции Чжэцзян У Юшуй, решивший сделать эту информацию доступной широкой общественности. Он направил официальные запросы в 31 комиссию по планированию семьи и финансовые департаменты провинциального уровня с просьбой предоставить данные о том, сколько в 2012 году денег было собрано и на что их потратили. Ответили не все, причем ни одна из комиссий не пояснила, каким образом собранные средства были израсходованы. Однако оказалось, что общая годовая сумма сборов лишь в 17 провинциях составила около 16,5 млрд юаней (2,6 миллиарда долларов США по тогдашнему курсу). Причем чиновники, отвечающие за сбор «социальных компенсаций» (так официально называют штраф за нарушение правил деторождения), являются важнейшими выгодополучателями этой политики. В отдельных местах даже используется практика выплаты собирающим сбор чиновникам части денег в качестве премий. Поэтому можно предположить, что, скорее всего, система штрафов переживет политику «одна семья — один ребенок», просто наказывать родителей юанем будут не за второго, а за третьего отпрыска.
Пол Эрлих, которому довелось пережить не только крах своих прогнозов о десятках миллионов умерших от голода в 1970-е годы, но и отмену политики «одна семья — один ребенок» в Китае, отреагировал на решения пленума ЦК КПК крайне резко. В своем Twitter 83-летний биолог из Стэнфорда оставил такую запись «ПОЛНОЕ БЕЗУМИЕ — БАНДА «РОСТ НАВСЕГДА»».
Однако китайским властям, похоже, уже ясно, что никакой катастрофы не случится. С 2013 года разрешение на рождение второго ребенка могли получить семьи, где хотя бы один супруг сам был единственным ребенком. Как показывают предварительные итоги этой кампании, многие китайцы, особенно живущие в городах, не хотят иметь много детей. Происходящая сейчас глубокая трансформация социально-экономической структуры китайского общества — не менее важный фактор низкой рождаемости, чем проводимая правительством политика планирования семьи. По последним соцопросам, более половины китайцев моложе 30 лет хотят иметь не более двух детей. Так что бэби-бума ожидать не стоит, просто ситуация вернется в нормальное для нынешнего уровня развития страны русло. Однако восстановление гендерного баланса и корректировка возрастной структуры населения произойдет нескоро. Поэтому китайские демографы считают, что объявленные меры даже несколько запоздали.
Женщина демонстрирует сертификат, дающий право на второго ребенка
Фото: Xinhua / Global Look
Пока сложно оценить соотношение плюсов и минусов политики «одна семья — один ребенок». Между тем ясно, что сами реформы и социально-экономический прогресс страны имели гораздо больший положительный эффект, чем жесткая вертикаль контроля над рождаемостью, которая планомерно выстраивалась и поддерживалась в течение трех с лишним десятилетий всей мощью китайской государственной машины. На это недавно обратил внимание нобелевский лауреат по экономике Амартия Сен: «Китай получает слишком много признания со стороны комментаторов за приписываемую эффективность политики жесткого вмешательства, и гораздо меньше признания за положительную роль мер поддержки (включая сильный акцент на образование и здравоохранение, чему многие другие страны могут поучиться)».