в каком году казаки переселились на кубань
История переселения казаков Черноморского войска на Кубань.
Весной 1787 г. российская императрица Екатерина II предприняла свое знаменитое путешествие по южной России. Целью её туристического путешествия по Крыму был осмотр новых земель, присоединённых к Российской империи. Маршрут путешествия по Крыму проходил через Перекоп (19 мая) — Бахчисарай – Инкерман- Севастополь — Ак-Мечеть (Симферополь) – Карасубазар (Белогорск) — Судак — Старый Крым – Феодосия (Кафа).
По свидетельству первых историков Причерноморья Я.Г. Кухаренко и А.М. Туренко, 3 июля 1787 года в Кременчуге князь Григорий Потёмкин представил Екатерине II бывших запорожских старшин, которые поднесли императрице прошение о восстановлении войска Запорожского.
В преддверии надвигающейся войны с Турцией, чаяния казаков защищать южные границы России совпадали с намерениями русского правительства.
С октября 1787 г. Г.А. Потёмкин именовал вольную «запорожскую команду» численностью 600 человек «войском верных казаков», а в январе 1788 г. князь Потёмкин назначил предводителя Херсонского дворянства подполковника С.И. Белого «Войсковым Атаманом верных казаков».
Хотя османская Турция и признала присоединение Крыма к России в 1784 году, но продолжала интенсивно готовиться к войне, намереваясь вернуть себе былые позиции, утраченные на востоке. На первом этапе русско-турецкой войны (1787-1791 г.г.) Турция намеревалась отбить у России земли между Днепром и Бугом, а затем овладеть Крымом. В этот период, в преддверии надвигающейся войны с Турцией, чаяния казачьих старшин защищать южные границы России удивительным образом совпадали с намерениями русского правительства укрепить свои южные рубежи. На юге России лежат истоки казачьего духа, именно, здесь было создано несколько казачьих войск. Каково происхождение слова «казак»?
20 августа 1787 г. князь Г.А. Потёмкин поручил секунд-майору Сидору Белому и Антону Головатому собрать конных и пеших охотников, из поселившихся в сём наместничестве казаков, служивших в бывшей Сечи Запорожской.
В связи с тем, что «бывших запорожцев» здесь оказалось не много, Г.А. Потёмкин разрешил с 12 октября 1787 года набирать «охотников из свободных людей». К концу 1787 г. в вольной «запорожской команде» числилось 600 человек. Возглавляли их бывшие запорожские старшины Сидор Белый — предводитель Херсонского дворянства и А. Головатый – капитан-исправник (капитан земской полиции) в Новомосковске.
С октября 1787 г. Г.А. Потемкин уже именовал их «войском верных казаков», а в январе 1788 г. князь назначил подполковника С.И. Белого «Войсковым Атаманом верных казаков».
В ноябре 1788 г. в документах князя Г.А. Потёмкина появляется наименование «черноморские казаки». В декабре 1788 года речь идёт уже и о «Черноморском казачьем войске», полное наименование которого было «Ея Императорского Величества войско верных Черноморских казаков».
Черноморское войско состояло приблизительно из 12 тысяч человек, которые принимали участие в основных боевых действиях русско-турецкой войны 1787-1791 гг. Следует учитывать, что списочный состав «Черноморского казачьего войска» никогда не соответствовал наличному составу войска, так как из списка казаков не исключались «престарелые, неспособные к воинской службе и малолетние» казаки.
В декабре 1788 г. в документах князя Потёмкина «черноморских казаков» именуют «Черноморским казачьим войском», а полное его наименование было «Ея Императорского Величества войско верных Черноморских казаков».
В составе Черноморского казачьего войска, а затем и Кубанского казачества, были сформированы особые воинские подразделения — пластуны — казачий спецназ, выполняющие широкий спектр сложных и опасных воинских задач – от разведки до диверсий в тылу врага.
14 января 1788 г. государыня Екатерина II разрешила князю Г.А. Потёмкину отвести земли черноморским казакам для поселения в Керченском куте или на Тамани, по усмотрению светлейшего.
В 1790 году князь Потёмкин подарил черноморцам свои рыбные угодья на Тамани, осуществляя плана военно-казачьего переселения «охотников из свободных людей» на кубанские земли.
При покровительстве князя Г.А. Потёмкина в 1790 г. черноморскому казачеству для поселения были выделены земли между Бугом и Днестром, но эти территории так и не были юридически закреплена за казаками. После смерти покровителя черноморских казаков князя Г.А. Потёмкина (1791г.) Черноморцы остро почувствовали шаткость своих прав на земли за Бугом.
В начале февраля 1792 г. к императрице была направлена Дипломатическая миссия от черноморских казаков во главе с атаманом А.А. Головатовым с прошением на получение царской Грамоты на «новопожалованные» земли.
30 июня 1792 г. по императорскому указу была выдана Высочайшая Грамота черноморскому казачеству, в которой говорилось о пожаловании войску Черноморскому за заслуги перед Отечеством «… в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию с всею землею, лежащею на правой стороне реки Кубани от устья ея к Усть-Лабинскому Редуту – так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли…».
Черноморское казачье войско в 1792 году имело гребную флотилию, пешие и конные полки, артиллерию, свой архив, администрацию. Во время археологических раскопок обнаружено множество находок относящихся к давним временам казачьего войска. Переселить такую массу людей с казачьих земель между Бугом и Днестром на Кубань было очень не просто.
Казачье войсковое правительство выработало план переселения, решив переводить войско на Кубань несколькими партиями. Ранней весной 1792 г. были высланы разведывательные конные отряды для получения надлежащих сведений о кубанской земле.
В начале мая 1792 года первыми переселенцами должна была выступить в путь к Тамани казачья флотилия, под командованием бригадира русского флота П.В. Пустошкина.
20 июля 1792 г. в урочище Аджибей П.В. Пустошкин и командир казачьей черноморской флотилии С. Белый осмотрели всю прибывшую казачью флотилию — 54 лодки выбрали только 26 «способных дойти до Тамани». К этим 26 «способным» старым лодкам были добавлены 24 новых лодки и 1 яхта, выстроенные самими казаками при урочище Фальче на реке Прут.
Починку лодок и оснастку судов казакам удалось завершить к 8 августа 1792 года. С борта флагманского судна «Благовещение» командующий походом бригадир П.В. Пустошкин отдал всем командирам частей казачьей флотилии приказ о готовности к походу в Тамань. Согласно приказу о правилах движения в пути, 16 августа 1792 г. из Очаковского лимана к берегам Тамани двинулась казачья флотилия.
В составе флотилии было 50 лодок, одна яхта, 11 транспортных судов с тяжёлыми пушками на борту, несколько «корсерских (охранных) судов» и флагманская бригантина «Благовещение», с вымпелом командующего П.В. Пустошкина на борту. 4 августа 1792 г. подполковник С.И. Белый рапортовал, что при казацкой флотилии «имеет ныне следовать старшин и казаков 2830 человек». Осторожно двигаясь вдоль берегов Крыма, казачья флотилия благополучно достигла 25 августа 1792 г. берегов Тамани.
В рапорте от 10 сентября 1792 г. «о казаках находящихся на гребной флотилии при Тамани» С. И. Белый пишет: «Полковников — 4, старшин — 4, ассаулов – 4, хорунжих – 4, квартирмейстеров – 4, сотников – 51, атаман и пушкарь 21, канонир – 124, казаков – 3031. А всего 3247 человек».
Как отмечал М. Гулик, во время разведывательного осмотра «Кубанской стороны», на Тамани ещё до переселения туда черноморцев находилось более двух тысяч «разного рода бурлаков» и прочего люда, занимающегося промыслами и работами по найму, из них 114 человек сразу же записались в казаки. Возможно, подобную процедуру проделал С. И. Белый, показывая в общем списке вновь поступивших в казаки.
25 января и 20 февраля 1793 г. на Тамань прибыло еще 100 человек вместе с казначеем гребной флотилии. 600 казаков полковника Кордовского, прибыли на Тамань сухопутным путем через Крым. В феврале 1793 года численность черноморских казаков на Тамани достигла 3947 человек.
После отплытия казацкой флотилии, кошевой атаман З. А. Чепега собирал в Слободзее конных казаков, а 2 сентября 1792 г. он рапортовал М.М. Коховскому: «…что, выступил в поход с конною командою 2063 человек, старшинами и казаками и войсковым правительством на всемилостивейше пожалованную войску Черноморскому землю». Отряд кошевого атамана З. А. Чепеги шёл на Кубань длинным «северным маршрутом», через Буг переправились, через Днепр у Берислава, затем они шли по землям бывшей Запорожской Сечи и войска Донского. Переправившись через реку Дон у Новочеркасска, и 23 октября достиг границ пожалованной казачеству землю. Далее отряд атаман З. А. Чепега двинулся на Ейскую косу, где и остановился на зимовку в ханском городке, «при Ейской косе в Донском городку», ныне город Ейск.
10 мая 1793 г. конный отряд атаман З. А. Чепеги выступил к южным рубежам войсковых земель на пограничную реку Кубань «для учреждения от Усть-Лабинского редута по реке Кубани пограничной стражи с конною командою. Всей команды налицо состоит старшин и казаков 1011 человек».
23 мая 1793 г. войсковому полковнику Кузьме Белому было поручено расставить кордоны вниз по Кубани от Воронежского редута до Казачьего ерика. Казацкие кордоны вниз от Копыла устанавливал поручик Захарий Малый, а отряд атамана З.А. Чепега с основными силами двигался следом за Кузьмой Белым и 10 июня он достиг «войскового града» Карасунского Кута.
В письме к войсковому судье А.А. Головатому от 12 июля 1793 г. он уведомил, что «расставил по реке Кубани пограничную стражу». Именно, во второй половине 1793 г. состоялось фактическое и юридическое основание города Екатеринодара.
После ухода отряда З.А. Чепеги из Слободзеи, войсковой судья А.А. Головатый занялся подготовкой переселения оставшихся казаков и членов их семей.
1 января 1793 г. А.А. Головатый приказал полковнику Л. Тиховскому оповестить всех казаков о маршруте предстоящего движения на Кубань и о времени выступления в 
поход с 26 апреля 1793 г. Казацкое войско должно было следовать 20 колоннами по 5 тысяч человек через Буг на Сокольский перевоз, в направлении Берислава.
В авангарде казачьего войска шёл старшина Танский, для поиска водопоев для лошадей и подножных кормов.
Войсковой судья А.А. Головатый прошёл по маршруту З. Чепеги до Берислава, где разделил свой отряд. Три колонны пехоты с легкими обозами отряда войскового полковника И. Юзбаши, направился через Таврическую область на Керчь и Тамань. Остальные колонны из конных и тяжёлые обозы семейных казаков составили отряд войскового полковника Л. Тиховского, который последовал долгим северным путем З. Чепеги через Запорожье и Дон.
Сам войсковой судья А.А. Головатый двинулся ускоренным маршем с небольшим легким отрядом через Крым. Он прибыл в Тамань в конце мая-июня 1793 г. Колонны казачьего войска под командованием И. Юзбаши прибыли на Тамань 4 августа 1793 г. Первая колонна отряда Тиховского 10 августа достигла, реки Еи – северной границы войсковой земли.
По маршруту Тиховского двинулась затем на Кубань колонна из 100 человек войскового полковника Алексея Шульги, и к 11 сентября прибыла на Кубань. 6 июня 1793 г. выступил на Кубань небольшой отряд полкового хорунжего Орлова, составленный из старшин и казаков, проживавших в различных местах Таврической губернии. Войсковой есаул Сутыка, находившийся в Березанском Коше с отрядом из 142 казаков, доставил в Керчь на подводах тяжёлое войсковое вооружение, а оттуда на войсковых лодках переправил весь груз в Тамань.
В дальнейшем на Кубань идут небольшие группы, казаки-одиночки, отдельные казачьи семьи. Для препровождения их на Кубань в Бериславе был организован пересыльный пункт под командой полкового старшины Трофима Рохмановского.
В Слободзее осталась комиссия во главе с полковым есаулом, поручиком Ф.Я. Черненко, предназначенная для сбора оставшихся казаков и отправки их на Кубань.
7 июля 1794 г. генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев приказал всех черноморских казаков «бродивших по степям в поисках работы» определить гребцами на флот вице-адмирала Де-Рибаса. Вице-адмирал потребовал от поручика Ф.Я. Черненко немедленно начать набор 121 казаков в Хаджибее (Одесса) для службы на 10 казачьих лодках Гребного флота.
Возникла так называемая черноморская команда казаков, считавшаяся временно прикомандированной к Гребному флоту. Оставшиеся в подчинении поручика Ф.Я. Черненко казаки были заняты на строительных работах в гавани Хаджибея (Одессы). 
Общая численность казацкого отряда на январь 1795 г. составляла 1123 человек. Из них только 247 казаков добрались на Кубань, остальные осели на постоянное жительство на землях в одесских предместьях, иные умерли на тяжёлых работах в гавани.
Сколько казаков переселилось на Кубань в составе организованного переселения в 1792-1793 гг.?
В исторической литературе нет единого мнения о численности переселенцев на Кубань в 1792-1793 гг. А. Скальковский говорил о 5803 казаках. М. Мандрика считал, что на Кубань перешло 8200 человек, а 4400 по разным причинам остались. И.Д. Попка указывал на 13 тысяч строевых казаков и «при них до пяти тысяч душ женского пола». П.П. Короленко и Ф.А. Щербина вели речь о 17 тысячах душ казаков мужского пола.
В источниках не всегда можно определить точно идёт ли речь только о мужчинах или о женщинах казачках тоже. В числе казаков часто были указаны строевые и не строевые казаки вместе с престарелыми и малолетними детьми. Но самое главное, что и спустя десятилетия никто не смог точно пересчитать казаков Причерноморья. Например, по переписи населения 1800 г. в Причерноморье числилось 13681 мужчины и 659 женщин. По ревизии населения, сделанной по повелению генерала И.И. Михельсона, добавилось еще 1152 мужчины и 112 женщин, а по переписи 1801 г. «нашлось» ещё «сверх означенного количества» 8693 мужчины и 2960 женщин.
Постараемся привязать число переселенцев по рапортам командиров переселенческих партий пришедших на Кубань. К сентябрю 1793 г. численность казаков составила примерно 13 тысяч человек. 1 декабря 1793 г. Таврическому губернатору С.С. Жегулину был подготовлен рапорт о состоянии войска: 6931 человек конной команды и 4746 пешей — течение нескольких месяцев фигурируют одни и те же цифры. Действительно, невозможно было с точностью сосчитать казаков, приходивших в Причерноморье в разное время, в составе разных отрядов и расселявшихся стихийно и хаотично по территории Кубани. Через 4 года (в 1797 г.) атаман Т.Т. Котляревский в записке на имя императора утверждал, что в 1793 г. на Кубань пришло «… в числе мужского пола до 16 тысяч» казаков.
В 1794 г. черноморцы расселяются в установленных местах куренными селениями. К июлю 1794 г. по рапортам войска численность казаков составляла 12544 человек, из них взрослых и годных к службе 7761 человек. К октябрю 1794 г. численность войска достигла 14156 человек, к декабрю – 16222 человек, из них годных к службе 10408 казаков.
Каким был национальный состав переселенцев? 
«Дид кубанской истории» Ф.А. Щербина писал о разноплеменном казацком войске, собранном из разных мест, в котором были в основной своей массе малорусским населением. В подавляющем большинстве списков казаков можно встретить стандартную формулировку: «породы малороссийской, звания казачьего».
Трёх этапное переселение на Кубань более сотни тысяч малороссийских казаков (фактически, малороссийских крестьян) в течение последующих 60 лет, окончательно определило этническое лицо черноморского казачества.
Черноморские казаки — это в большинстве своем малороссийские крестьяне, добровольно записавшиеся в казаки, причисленные к казачьему сословию, и переселённые на Кубань.
«Немало среди черноморских казаков встречается вышедших «с польской службы жолнер». Нередки случаи зачисления в казаки отставных солдат и офицеров русской армии. Значительную группу среди Черноморских казаков составляли разночинцы.
В списках казаков часто встречаются «казённого ведомства поселяне», люди «мужицкого звания» и «неизвестно какого звания». Это и не удивительно, так как только одним повелением Г. А. Потёмкина в казаки было зачислено 4569 поселян Екатеринославского наместничества.
В. А. Голобуцкий выявил большое количество беглых крестьян из разных губерний России, записавшихся в Черноморские казаки. Для беглых крестьян поступление в казаки означало легализацию своего положения, получение документов, места проживания и работы. Основную массу беглых крестьян составляли крепостные крестьяне, но встречались преступники и дезертиры.
В казаки зачислялись люди различного социального происхождения не только по приказам Г. А. Потемкина, но и генерал-майора де Рибаса, князя Н. В. Репнина, М. И. Кутузова и других военачальников русской армии, то есть шло комплектования войска Черноморских казаков «сверху».
Из материалов переписи 1793-1794 гг. известно, что из 12 645 казаков бывших запорожцев показано в ней 5 503 человека, то есть приблизительно 43 %. Эти цифры, конечно, относительны. В числе «запорожцев», бесспорно, присутствует немало беглых, создавших себе более или менее убедительные легенды.
Приток беглецов на Кубань, принимавший порой, по словам В. А. Голобуцкого, «черты организованного переселения», должен был неуклонно снижать процент бывших запорожцев среди черноморских казаков.
Многонациональный состав Черноморского казачьего войска определяется разнообразием источников комплектования и пополнения войска. По словам Ф. А. Щербины, в собранное из разных мест разноплеменное войско вошли великороссы, поляки, литовцы, молдаване, татары, греки, немцы, евреи.
В. А. Голобуцкий отмечал случаи поступления в казаки ещё и болгар, сербов, албанцев. Подтверждение словам историков мы находим во многих документах, вышедших из казачьей среды. Скажем, на заседании Войскового правительства 16 марта 1794 г. говорилось: «Старшины и казаки при собрании сего войска поступили на службу из разных мест Российской империи и Польской области».
В высших эшелонах черноморской казачьей старшины мы встречаем войскового писаря «польской породы» Подлесецкого. Примечательна история хорошо известной черноморской семьи Бурносов. Основатель рода Петр Бурнос – поляк Пинчинский. В начале XIX в. он усыновил абадзехского мальчика. Родной сын Петра Бурноса – Корней, взял в семью еврейского мальчика. Спустя несколько десятилетий приёмный сын П. Бурноса писал: «Василь Корнеевич Бурнос – поляк, я – черкес, Старовеличковский Бурнос – еврей».
Сохранилось значительное число документов о поступлении в казаки адыгов, евреев, армян, греков и представителей других национальностей.
Малороссийское происхождение подавляющего числа черноморских казаков подтверждает огромное количество документальных источников, содержащих такую стандартную формулировку: «… он породы малороссийской, звания казачьего».
Переселение казаков Черноморского войска на Кубань
В 1787 г. российская императрица Екатерина II предприняла свое знаменитое путешествие по южной России. По свидетельству первых историков Черномории Я.Г. Кухаренко и А.М. Туренко, 3 июля в Кременчуге князь Г.А. Потемкин представил ей ряд бывших запорожских старшин, которые и поднесли государыне прошение о восстановлении войска Запорожского (1). В этот период чаяния казачьей старшины удивительным образом совпадали с намерениями русского правительства. В преддверии надвигающейся войны с Турцией правительство изыскивало различные меры по усилению военного потенциала страны. Одной из таких мер явилось создание нескольких казачьих войск.
Первые результаты сбора «охотников» из бывших запорожцев оказались явно неутешительными и уже 12 октября Г.А. Потемкин разрешил набирать «охотников из свободных людей» (3). К концу 1787 г. «в вольной запорожской команде» (в это время употреблялось еще несколько названий этого воинского контингента) числилось 600 человек (4). Руководство волонтерной командой с первых дней было поручено С.И. Белому. Сам Г.А. Потемкин уже с октября 1787 г. стал употреблять выражение «войско верных казаков», которое со временем вытеснило все другие наименования. В январе 1788 г. Г.А. Потемкин назначил подполковника С.И. Белого « Войсковым Атаманом верных казаков» (5).
В ноябре 1788 г. в документах князя Г.А. Потемкина появляется выражение «черноморские казаки» (6). В декабре 1788 г. речь идет уже и о «Черноморском казачьем войске». Полное наименование звучало так: «Ея Императорского Величества войско верных Черноморских казаков».
Черноморское войско приняло участие в основных операциях русско-турецкой войны 1787-1791 гг. и к моменту ее окончания имело в своем составе приблизительно 12 тысяч человек. Следует учитывать, что списочный состав никогда не соответствовал наличному; а если исключить «престарелых, неспособных и малолетних» казаков, то количество реальных бойцов составляло примерно половину от внесенных в куренные «компуты».
В 1791 г. умер покровитель черноморских казаков князь Г.А. Потемкин. С его смертью черноморцы оказались в тяжелом положении: территория между Бугом и Днестром, выделенная им в 1790 г. для поселения войска, так и не была юридически закреплена за казаками. Черноморцы остро чувствовали все невзгоды своего положения и шаткость прав на забужские земли.
Уже с ноября 1791 г. войсковое руководство начинает активно ходатайствовать о выделении новых земель для поселения (7). Еще 14 января 1788 г. Екатерина II разрешила Г.А. Потемкину отвести земли казакам для поселения в Керченском куте или на Тамани, предоставив решение этого вопроса на усмотрение светлейшего (8). Кроме того, в 1790 г. князь подарил черноморцам свои рыбные ловли на Тамани. И вот теперь казаки просили выделить уже «ассигнованные» им земли.
И снова желания казаков и правительства совпали, поскольку последнее уже приступало к практической реализации своего плана военно-казачьей колонизации кубанских земель. В начале февраля 1792 г. в войске получают приказ о направлении депутатов для получения царской Грамоты на «новопожалованные» земли. На имя императрицы готовится специальное прошение, а руководителю делегации войсковому судье А.А. Головатому вручается специальная инструкция из 11 пунктов. Дипломатическая миссия А.А. Головатого увенчалась полным успехом: все главные просьбы казаков были удовлетворены. 30 июня 1792 г. последовал именной указ Сенату и почти идентичная по содержанию Высочайшая Грамота, в которой, в частности говорилось: «… Желая воздать заслугам войска Черноморского … Всемилостивейше пожаловали оному в вечное владение состоящий в области Таврической остров Фанагорию с всею землею лежащею на правой стороне реки Кубани от устья ея к Усть-Лабинскому Редуту – так чтобы с одной стороны река Кубань, с другой же Азовское море до Ейского городка служили границею войсковой земли…» (9).
Черноморское казачье войско имело гребную флотилию, пешие и конные полки, артиллерию, свой архив, администрацию. Переселить такую массу людей на Кубань было очень не просто. По словам Ф.А. Щербины, Войсковое правительство выработало план переселения, решив переводить войско на Кубань несколькими партиями (10). Первым в путь должен был выступить казачий флот. Здесь следует оговориться, что переселение черноморских казаков на Тамань планировалось много раньше издания указа Сенату и Грамоты от 30 июня. Первое повеление о передвижении казачьей флотилии к Тамани последовало еще ранней весной 1792 г., но было приостановлено до получения надлежащих сведений о кубанской земле (11). Исследование Тамани, проведенное под руководством генерал-аншефа Коховского, показало, что земель острова явно недостаточно для поселения черноморского войска. Очевидно, вскоре после этого и последовало решение о выделении казакам просимых земель («Тамань с окрестностями оной» – так говорилось в прошении). В начале мая бригадир русского флота П.В. Пустошкин получил приказ «препроводить» казачью флотилию до Тамани; 13 мая он сообщил об этом в войско и затребовал данные о состоянии флотилии.
Из рапортов командиров флотилии видно, что часть лодок требовала серьезного ремонта, а часть оказалась «совсем неспособной к подчинке». 20 июля 1792 г. П.В. Пустошкин вместе с командиром казачьей флотилии С. Белым осмотрели в урочище Аджибей все суда и из 54 лодок выбрали только 26 «способных дойти до Тамани» (12). К этим 26 «способным» лодкам старой постройки были добавлены 24 новых лодки и 1 яхта, выстроенные самими казаками при урочище Фальче на реке Прут (13).
Починку и оснастку судов удалось завершить к 8 августа и в этот же день командующий походом бригадир П.В. Пустошкин с борта флагманского судна «Благовещение» отдал приказ командирам частей казачьей флотилии о готовности к походу и о правилах движения в пути (14). 16 августа из Очаковского лимана к берегам Тамани двинулась огромная эскадра, включавшая в себя казачью флотилию из 50 лодок и 1 яхты, бригантину «Благовещение», на которой нес свой вымпел П.В. Пустошкин, 11 транспортных судов (перевозили часть людей и тяжелые пушки) и несколько «корсерских судов», в задачу которых входило охранять флотилию. Осторожно двигаясь вдоль берегов Крыма (лодки не предназначались для плавания в открытом море) флотилия 25 августа 1792 г. благополучно достигла берегов Тамани.
Точную численность первого десанта установить, по-видимому, не удастся. 4 августа 1792 г. С. Белый рапортовал, что при флотилии «имеет ныне следовать старшин и казаков две тысячи восемьсот тринадцать человек» (15). Из текста не вполне ясно, учитываются ли здесь казаки, помещенные на транспортные суда. И самое главное – за две недели до отплытия это число могло измениться не раз.
Ф.А. Щербина (а вслед за ним и многие другие авторы) пишет о 3847 казаках, высадившихся на Тамани. Это явная и грубая ошибка. Из документов выхвачена цифра гораздо более позднего времени. 3847 человек появляются в рапортах, только начиная с 1 ноября. Увеличение численности произошло за счет шестисотенной команды полковника Кордовского, прибывшей на Тамань сухопутным путем через Крым.
Между 25 января и 20 февраля 1793 г. на Тамань прибыло еще 100 человек вместе с казначеем гребной флотилии. Численность казаков на Тамани достигла 3947 человек (17).
Между тем, после отплытия флотилии, кошевой атаман З.А. Чепега активно собирал в Слободзее конных казаков и «войсковые тяжелости». 2 сентября 1792 г. он рапортовал М.М. Коховскому: «… имею честь донести, что в поход с конною командою 2063 человек, старшинами и казаками и войсковым правительством на всемилостивейше пожалованную войску Черноморскому землю сего числа выступил» (18). Отряд З.А. Чепеги шел на Кубань длинным «северным маршрутом». Через Буг переправились в Соколах, через Днепр у Берислава, затем путь пролегал по землям бывшей Запорожской Сечи и войска Донского. Переправившись через Дон в том месте, где вскоре будет основан г. Новочеркасск, Чепега 23 октября достиг границ войсковой земли. Вступив на пожалованную землю, отряд двинулся на Ейскую косу, где и остановился на зимовку в ханском городке (ныне на этом месте г. Ейск). В рапорте войскового правительства Таврическому губернатору С.С. Жегулину от 9 декабря 1792 г. сообщалось: «… войска верных Черноморских конная команда в двух тысячах семидесяти пяти человек состоит благополучно, по дозволению вашего превосходительства на зимовлю расположилась при Ейской косе в Донском городку [ одно из названий этого места – Б.Ф. ). Землянки построили в обветшалых праваленных бывших в Ейской косе двух ханских солянях амбаров, церковь походную разбили в бывшем ханском доме» (19).
10 мая 1793 г. конный отряд Чепеги выступил к южным рубежам войсковых земель на пограничную реку Кубань (20). Прибыв 19 мая к Усть-Лабинскому редуту, атаман рапортовал генерал-аншефу Гудовичу: «Вашему Превосходительству имею честь доложить, что я по исполнению воли Ея Императорского Величества для учреждения от Усть-Лабинского редута по реке Кубани пограничной стражи с конною командою прибыл. Всей команды налицо состоит старшин и казаков тысяча одинадцать человек» (21).
23 мая войсковому полковнику Кузьме Белому было поручено расставить кордоны вниз по Кубани от Воронежского редута до Казачьего ерика, кордоны вниз от Копыла устанавливал поручик Захарий Малый (22). Сам атаман З.А. Чепега с основными силами двигался следом за Кузьмой Белым. 9 или 10 июня он достиг местности, именуемой Карасунским Кутом. В письме к войсковому судье А.А. Головатому от 12 июля 1793 г. он сообщил о принятии важнейшего решения: «… уведомляю, что я расставивши по реке Кубану пограничную стражу, состою с правительством над оною при урочище Карасунском Куте, где и место сыскал под войсковой град» (23). Именно во второй половине 1793 г. состоялось фактическое и юридическое основание г. Екатеринодара (24).
… После ухода З.А. Чепеги из Слободзеи войсковой судья А.А. Головатый занялся подготовкой переселения оставшихся казаков и членов их семей. 1 января 1793 г. он предписал полковнику Л. Тиховскому оповестить всех казаков о готовности к походу. Войсковой судья заблаговременно предупредил должностных лиц о сроках и маршруте движения (25). Оставшаяся часть войска должна была следовать в 20 колоннах через Буг на Сокольский перевоз, а затем на Берислав. Общее количество людей в колоннах А. Головатый определил примерно в 5 тысяч человек. 26 апреля 1793 г. его отряд выступил в поход. В авангарде, для отыскания водопоев и подножных кормов, шел старшина Танский. Войсковой судья прошел по маршруту З. Чепеги до Берислава, где разделил свой отряд. Три колонны пехоты и легкий обоз составили отряд войскового полковника И. Юзбаши, направившийся через Таврическую область на Керчь и Тамань. Остальные колонны из конных и семейных казаков вместе с тяжелым обозом составили отряд войскового полковника Л. Тиховского, который последовал и дальше путем З. Чепеги через Запорожье и Дон.
Сам А.А. Головатый двинулся через Крым, но не с колоннами Юзбаши, так как в Тамани оказался намного раньше его. Вероятно, войсковой судья шел ускоренным маршем с небольшим легким отрядом и прибыл в Тамань где-то в конце мая или самом начале июня 1793 г. Колонны И. Юзбаши прибыли на Тамань только 4 августа. Через шесть дней, 10 августа, реки Еи – северной границы войсковой земли – достигла первая колонна из отряда Тиховского.
По маршруту Тиховского двинулась затем на Кубань колонна войскового полковника Алексея Шульги. Она была сформирована из казаков, не успевших присоединиться в А.А. Головатому. Ее численность – около 100 человек. 11 сентября эта группа прибыла на Кубань. Мы можем указать еще, по крайней мере, на две небольшие организованные партии переселенцев. 6 июня 1793 г. выступил на Кубань небольшой отряд полкового хорунжего Орлова, составленный из старшин и казаков, проживавших в различных местах Таврической области. Войсковой есаул Сутыка, находившийся в Березанском Коше с «войсковыми тяжелостями», доставил их на обывательских подводах в Керчь, а оттуда на войсковых лодках в Тамань. В январе 1794 г. на Тамань с Сутыкою прибыло 142 казака (26).
В дальнейшем на Кубань идут казаки-одиночки, небольшие группы, отдельные семьи. Для препровождения их на новую родину в Бериславе был организован пересыльный пункт под командой полкового старшины Трофима Рохмановского.
И последний аспект переселения. После ухода на Кубань отряда войскового судьи А.А. Головатого в Слободзее осталась комиссия во главе с полковым есаулом, армии поручиком Ф.Я. Черненко, назначенная для сбора оставшихся казаков и отправки их на Кубань (27). Но далее события вышли из-под контроля войскового руководства. 7 июля 1794 г. генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев приказал всех черноморских казаков «бродивших по степям в поисках работы» определить гребцами на флот вице-адмирала Де-Рибаса. Последний потребовал от Ф.Я. Черненко немедленно начать сбор казаков в Хаджибее (Одесса) для службы на лодках Гребного флота. Возникла так называемая черноморская команда казаков, считавшаяся временно прикомандированной к Гребному флоту. Фактически только часть казаков находилась при лодках, большинство же выполняло строительные работы в гавани. Общая численность команды на январь 1795 г. составляла 1123 человек (из них на Гребном флоте на 10 казачьих лодках служили лишь 121).
Часть казаков указанной команды умерла от тяжелых работ, часть бежала, некоторые, получив земельные наделы (в том числе и сам Ф.Я. Черненко) осели на постоянное жительство в одесских предместьях. В 1797 г. Черноморскую команду официально расформировали. В октябре этого года 247 казаков команды добрались на Кубань (28). Сколько всего казаков перебралось на Кубань из партии, собранной Ф.Я. Черненко, установить трудно, в отдельных работах речь идет о тысяче человек.
В заключение попытаемся ответить на следующие вопросы: сколько казаков переселилось на Кубань в составе организованных партий в 1792-1793 гг., какую часть из них составляли бывшие запорожцы, каким был национальный состав переселенцев?
В исторической литературе нет единого мнения о численности переселенцев за эти годы. А. Скальковский говорил о 5803 казаках (29). М. Мандрика считал, что на Кубань перешло 8200 человек, а 4400 по разным причинам остались (30). И.Д. Попка указывал на 13 тысяч строевых казаков и «при них до пяти тысяч душ женского пола» (31). П.П. Короленко и Ф.А. Щербина вели речь о 17 тысячах душ мужского пола (32).
В ряде случаев эти разногласия вполне объяснимы. В источниках не всегда можно разобрать значение той или иной цифры. Идет ли речь только о мужчинах или о женщинах тоже? Указаны в числе казаков только строевые или же строевые вместе с престарелыми и малолетними? Но самое главное – и спустя десятилетия никто не мог точно пересчитать казаков, бродивших по степям и плавням Черномории. Один показательный пример из чуть более позднего времени. По переписи 1800 г. в Черномории числилось 13681 мужчины и 659 женщин, по ревизии, сделанной по повелению генерала И.И. Михельсона добавилось еще 1152 мужчины и 112 женщин, а по переписи 1801 г. «нашлось» еще «сверх означенного количества» 8693 мужчины и 2960 женщин (33).
Постараемся привязать число переселенцев (помня об относительности приводимых цифр) к конкретному времени. По рапортам командиров переселенческих партий к сентябрю 1793 г. на Кубань перешло примерно 13 тысяч человек. 1 декабря 1793 г. Таврическому губернатору С.С. Жегулину был подготовлен рапорт о состоянии войска: 6931 человек конной команды и 4746 пешей (34). В целом же рапорты 1793 г. создают впечатление отписок. В течение нескольких месяцев фигурируют одни и те же цифры. Действительно, кто мог точно сосчитать казаков, приходивших в Черноморию в разное время в составе разных отрядов и расселявшихся стихийно и хаотично. Буквально через 4 года (в 1797 г.) атаман Т.Т. Котляревский в записке на имя императора утверждал, что в 1793 г. «перешло на оную землю… в числе мужского пола до 16 тысяч» (35).
В 1794 г. черноморцы расселяются куренными селениями в установленных местах. Это позволяет собрать несколько более точные данные. К июлю этого года по рапортам войска численность казаков достигла 12544 человек, из них взрослых и годных к службе 7761 (36). К октябрю 1794 г. численность войска достигла 14156 человек, к декабрю – 16222-х, из них годных к службе 10408 (37).
Сколько же среди них было бывших запорожцев? По мнению И. Бентковского, в 1795 г. «истых сечевиков» насчитывалось только 30 %, «охотников» из свободных людей – 40 %, «прочих» 30 % (38). Методика получения этих цифр не совсем понятна и, возможно, не вполне корректна. Известный кубанский историк Ф.А. Щербина просто констатировал: «… в Черноморское войско записалось много лиц, не имевших никакой связи с Сичью» (39).
Определенную помощь в разрешении этого вопроса могут оказать материалы переписи 1794 г., проведенной поручиком Миргородским и корнетом Демидовичем. Из 12645 казаков, проживавших в 40 куренях, бывших запорожцев оказалось 5503 человека, то есть приблизительно 43 % (40). Эти цифры очень относительны. В числе «запорожцев», бесспорно, присутствует немало беглых, создавших себе более или менее убедительные легенды. Приток беглецов на Кубань, по словам В.А. Голобуцкого принимавший порой «черты организованного переселения», должен был неуклонно снижать процент бывших запорожцев среди черноморских казаков.
Источники комплектования и пополнения Черноморского войска определили его многонациональный состав. Еще Ф.А. Щербина писал о разноплеменном войске, собранном из разных мест. В то же время мы вполне солидарны с «дидом кубанской истории» в том, что представители других национальностей оставались в явном меньшинстве и тонули в массе малорусского населения. В подавляющем большинстве списков мы встречаем такую стандартную формулировку: «породы малороссийской, звания казачьего».
Трехэтапное переселение на Кубань в течение последующих 60 лет более сотни тысяч малороссийских казаков (фактически крестьян) окончательно, на наш взгляд, определило этническое лицо черноморского казачества.
Примечания
1. Туренко А.М. Исторические записки о войске Черноморском (со времени поселения оного на всемилостивейше пожалованной земле по 1831 г.). Киевская старина. 1887. Т. 17. № 3 (март).
2. Короленко П.П. Черноморцы за Бугом. Екатеринодар, 1867. Прилож. 1.
3. ГАКК (Государственный архив Краснодарского края). Ф. 249. Оп. 1. Д. 3. Л. 1.
5. Фролов Б.Е. Правовой статус атаманов Черноморского казачьего войска в конце XVIII в. // Дворяне Северного Кавказа в историко-культурном и экономическом развитии региона. Краснодар, 2002. С. 27.
6. Сапожников И.В. Остров Березань и его штурм 7 ноября 1788 г. // Ильичевск, 2000. С. 78.
7. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 153. Л. 6.
9. Копии Императорских грамот и других письменных актов, принадлежащих Кубанскому казачьему войску // Кубанский сборник. Екатеринодар, 1901. Т. 8. С. 287.
10. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1910. Т. 1. С. 511.
11. Короленко П.П. Предки черноморских казаков на Днестре. б/м, б/г. С. 133.
12. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 190. Л. 32.
13. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 132.
14. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 190. Л. 38.
17. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 228. Л. 31.
18. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 179. Л. 88.
19. Дмитренко И.И. Указ. соч. С. 547.
20. Бельцев Н.В. У истоков станицы Старо-Щербиновской // Из истории Северо-Западного Кавказа. Ейск, 1990. С. 65.
21. Дмитренко И.И. указ. соч. С. 612.
22. Фролов Б.Е. Организация обороны Черноморской кордонной линии в конце XVIII- первой трети XIX в. // Кавказская война: уроки истории и современность. Краснодар, 1995. С. 101.
23. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 239. Л. 30.
24. Бондарь В.В. Войсковой город Екатеринодар. 1793-1867 гг. Краснодар, 2000.
25. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 225.
26. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 267. Л. 8.
27. Сапожников И.В., Сапожникова Г.В. Черноморские казаки и И.М. Де-Рибас // Дворяне северного Кавказа в историко-культурном и экономическом развитии региона. Краснодар, 2002. С. 177.
30. Останки часи Сич i Запорожськой, початок козацького в i йська Чорноморского. Катеринодар, 1919. С. 14.
31. Попка И.Д. Черноморские казаки в их гражданском и военном быту. СПб, 1858. С. 44.
32. Короленко П.П. Черноморцы за Бугом. С. 97; Щербина Ф.А. Указ. соч. С. 510.
33. ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 39. Л. 46.
34. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 224. Л. 76.
35. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 361. Л. 38.
36. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 290. Л. 5.
37. ГАКК. Ф. 249. Оп. 1. Д. 310. Л. 18.
38. Бентковский И.В. Заселение Черномории с 1792 по 1825 гг. // Памятная книжка Кубанской области. Екатеринодар, 1881. С. 20.
39. Щербина Ф.А. Указ. соч. С. 514.
40. ГАКК. Ф. 396. Оп. 1. Д. 11328. Л. 6-11.