Как тушат пожары в сибири
Бомба на горящий лес. Почему в Сибири не тушат пожары оригинальным методом
Про противопожарные бомбы вспомнила алтайская чиновница. Говорит, в Швеции так делают, в Китае делают, а что же мы? Куда дели советскую разработку?
Фото © ТАСС / Алексей Павлишак
Евгения Боровикова, депутат Алтайского заксобрания
А это Китай, провинция Шаньси, апрель 2019 года. Там военные устроили настоящее сражение с огнём: пустили в ход 122-миллиметровые гаубицы, которые стреляли артиллерийскими снарядами, начинёнными специальным порошком. После взрыва он разлетался на 20 метров. В общей сложности выпустили 172 штуки и таким способом уничтожили 200-метровую линию огня.
Осталось разобраться, что же такое придумали ещё при советской власти. Все пути ведут к одному изобретению. Называется оно АСП-500 (Авиационное средство пожаротушения, 500 — это килограммы). Речь идёт о водной авиабомбе.
Сделали её в научно-производственном объединении «Базальт». Там никто ничего нам не прокомментировал, поскольку предприятие военное. А в открытых источниках этой бомбе дают следующие характеристики:
Создать такой боеприпас задумали ещё в 80-е годы. Из-за распада СССР процесс затянулся, однако в 2000-х годах его всё-таки сделали и даже испытали. Однако до практического использования новинки дело с тех пор так и не дошло. В НИИ противопожарной обороны заверили, что это к лучшему.
Виктор Климкин, директор НИИ противопожарной обороны
Как тушат пожары в Сибири. Фоторепортаж
К 5 августа площадь пожаров в Сибири и на Дальнем Востоке сократилась до 2,4 млн га, до этого она достигала 3 млн га. Ранее к борьбе с огнем подключили Минобороны. Как тушат лесные пожары — в фоторепортаже РБК
Следственный комитет возбудил уголовное дело о халатности против чиновников министерства лесного хозяйства Красноярского края
К тушению привлекли вертолеты Ми-8 с водосливными устройствами емкостью 5 т, военно-транспортные самолеты Ил-86. Еще 30 самолетов арендовали у местных авиакомпаний
«Авиалесоохрана» также приступила к попыткам искусственно вызвать дожди в регионе
К 5 августа в МЧС сообщили о сокращении площади лесных пожаров до 2,4 млн га. Кроме того, сократилась скорость распространения огня
По данным Счетной палаты, ущерб от лесных пожаров с начала года превысил 2 млрд руб.
Когда земля горит под ногами: кто и как тушит пожары в Сибири
Первые сообщения о задымлении в Новосибирске, Красноярске и других городах появились в конце июля. Ситуация выглядела тревожно, но не катастрофически. Массовую же реакцию в соцсетях спровоцировало выступление губернатора Красноярского края. Александру Уссу приписывают такую реплику: «Тушить лесные пожары экономически нецелесообразно».
Нам не удалось найти подтверждение тому, что Усс сказал именно так, тем не менее фраза стала мемом. Губернатор действительно говорил, что бороться с этим природным явлением «бессмысленно», и сравнивал тушение тайги в отдалённой местности с попыткой «топить айсберги, чтобы у нас было потеплее».
Так или иначе, в МЧС о целесообразности тушения ответили коротко: «Никакие экономические доводы не могут повлиять на то, чтобы помощь была получена». 30 июля в нескольких регионах — Красноярском крае, Иркутской области, Якутии и Бурятии — ввели режим чрезвычайной ситуации. В тайгу были направлены спасатели МЧС (их называют десантом, так как заброска происходит по воздуху) и военная авиация — пожарные самолёты Ил-76 и вертолёты Ми-8. До этого на пожарах в тайге не прекращали работать отряды «Авиалесоохраны».
Самые серьёзные очаги возгорания — в Красноярском крае. Богучаны — райцентр, село на реке Ангара в нескольких сотнях километров от Красноярска. Там базируются вертолёты, которые доставляют пожарных в лес. Мы отправились в Богучаны, чтобы попасть на передовую борьбы с огнём.
«Мы уже привыкли»
Жители Богучан, в отличие от красноярцев, в смоге ничего необычного не видят.
«У нас каждый год дым. Мы уже привыкли, медицинские маски на время пожаров не надеваем, детсады не закрываем. Только бельё на улице сушить не получается — гарью пропитывается», — рассказывает RT жительница Богучан Ольга Петухова.
Угрозы людям от огня, как было весной в Забайкалье, сейчас нет. Горит тайга в глубине Красноярского края, там, где нет жилья и крайне редко можно встретить людей. Нам предстоит пролететь 300 км на вертолёте.
Многим жителям городов тайга представляется девственным бескрайним хвойным лесом до горизонта, где ходить можно только вдоль рек, в всё остальное — непролазный вековой бурелом. На деле же всё не так.
С воздуха хорошо видно, что тайга изрезана грунтовыми дорогами, которые соединяют квадратные проплешины вырубок. «Чёрных лесорубов» в крае ежегодно ловят и судят десятками, но преступный промысел не останавливается.
Все 300 км пути мы наблюдали прогалины с пеньками. В некоторых местах лоскуты вырубок имеют ярко-красный цвет — здесь не только вырубили деревья, но и вывезли весь плодородный слой.
На месте старых вырубок появляются новые деревья. Но в основном с белыми стволами — берёза замещает лиственницу, качество леса ухудшается.
Что и чем тушат
Оранжевый Ми-8 с припасами для пожарных садится на болотистой поляне. Из-за толстого слоя мха не видно шасси. Ногам тоже непривычно — как будто идёшь по водяному матрасу.
Пожар начинается (или заканчивается) в 30 м от вертолёта. Большого огня нет, а вот дыма много. Между деревьями поднимаются густые сизые клубы.
Лагерь «Авиалесоохраны» стоит на краю поляны. Здесь живут и работают всего восемь человек. В трёх километрах по кромке пожара с одной и другой стороны расположены такие же лагеря со своими огнеборцами — это МЧС и местные региональные лесные пожарные. На месте никакой координации между командами нет. Лагеря живут автономно, даже в гости друг к другу не ходят.
«Как вообще можно потушить горящую тайгу?» — спрашиваем у инструктора — десантника пожарной группы федерального бюджетного учреждения «Авиалесоохрана» Владимира Мичаева.
На видео в соцсетях деревья полыхают, огонь поднимается на десятки метров вверх — выглядит страшно.
«Это так называемый верховой пожар, когда огонь идёт с большой скоростью по кронам деревьев. Потушить его в том месте, где уже горит, невозможно. Мы можем лишь остановить огонь. Применяется встречный пал — в сторону пожара пускается другая стена огня. Когда два пожара сходятся, огонь сначала поднимается высоко, а потом резко опадает, потому что гореть уже нечему — нет ни деревьев, ни достаточного количества кислорода», — объясняет пожарный.
Сейчас в тайге низовой и подземный пожары. При низовом на земле горят сухие ветки, упавшие деревья. Подземный — когда горит толстый слой мха.
Огнеборцы в лесу работают, как врачи во время эпидемии, — создают вокруг проблемного места непреодолимую «карантинную зону», создают границы, которые пламя не может пересечь. Чтобы остановить верховой пожар, нужны десятки, а порой и сотни метров выжженной земли. Для низового достаточно и канавы в 20 см.
Средств для тушения минимум:
Циклон лучше самолёта
Пожар рядом с нашим лагерем не выглядит особо опасным. Идёшь по лесу, перебираешься через поваленные деревья, а потом натыкаешься на слой жаркой золы. По краям догорают ветки, из-под земли поднимается дым.
«Это пока сильного ветра нет. Огонь может быстро раздуть», — говорит Владимир.
В штиль подземный пожар расползается со скоростью примерно один метр в день. Но стоит подуть ветру — пламя поднимается из слоя мха и перекидывается на деревья.
Деревья представляют реальную опасность для людей. Огонь сжигает их корни, и стволы падают. Зачастую они начинают валиться бесшумно. Ночью, слыша сквозь сон характерный треск веток, невольно думаешь: а если упадёт на палатку? Но пожарные готовятся заранее — спиливают все опасные деревья вокруг лагеря.
Лучшее средство тушения тут — лопата.
Обкапываешь дымящуюся землю, убираешь остатки деревьев, и подземный пожар в этом месте дальше уже не пойдёт. Под толстым слоем мха сразу начинается вечная мерзлота. Лёд и пламя буквально соседствуют в тайге. Копать очень сложно. Корни деревьев не могут прорасти в вечную мерзлоту, поэтому ползут вширь. Не столько копаешь, сколько рубишь лопатой землю. Из-за смога тяжело дышать. Уже после обработки 2—3 м кромки пожара хочется передохнуть. Профессиональный лесной пожарный обрабатывает до 200 м в день.
«А как же самолёты с водой? Они за раз 40 тонн выливают — наверное, с ними можно всё потушить лучше и быстрее?» — спрашиваем у сотрудников «Авиалесоохраны».
«Вот и нет. Самолёт может сбить пламя при верховом пожаре, может дать нам дополнительное время, но потушить огонь он не способен. Подземный пожар останется, низовой останется. Сброшенная вода раскидывает угли, которые потом разгораются в новых местах. Плюс остаётся проблема точности — с воздуха из-за дыма сложно прицелиться, большая часть сбросов воды проходит мимо кромки пожара», — объясняет пожарный десантник Владимир Иванов.
Кардинально решает проблему пожара хороший дождь. Ни один самолёт — даже десять — не заменит атмосферный циклон.
Можно ли совсем не тушить?
С 2015 года в России действует правило, разрешающее не тушить пожар, если расходы на борьбу с огнём превышают прогнозируемый ущерб. Из-за этого в регионах практически перестали заниматься дальними небольшими пожарами.
Тушение начинается, когда пожары становятся уже совсем большими. Такой подход выглядит сомнительным — ведь чем больше огня, тем сложнее и дороже с ним бороться.
Дым — оборотная сторона этого вопроса. Экономя на содержании противопожарных служб и тушении огня, получаем проблемы, связанные с чистотой воздуха и здоровьем людей.
Между тем для старых хвойных лесов естественный природный пожар — это механизм обновления. Старые деревья сгорают, а на их месте вырастают молодые.
В 1993 году в Красноярском крае даже провели эксперимент — в тайге спалили целый остров. С тех пор международная группа учёных наблюдает за состоянием флоры на пожарище. Сейчас на острове уже растут молодые лиственницы.
Научный сотрудник государственного заповедника «Центральносибирский» Людмила Буряк привела пример тунгусского метеорита: после катастрофы 1908 года в тайге начался пожар — лес выгорел на много километров вокруг места падения небесного тела. Но за 111 лет лес вырос заново, площадь болот уменьшилась.
Что стало причиной нынешних лесных пожаров в Сибири, пока не до конца ясно.
В пресс-службе губернатора Красноярского края утверждают, что пожары возникли из-за сухих гроз: молнии без дождя поджигают деревья.
Метеорологи говорят об изменении климата: лето становится жарче и суше, поэтому леса горят чаще и больше. Десантники «Авиалесоохраны» в разговоре с RT признают, что лично видели сгоревшие деревья, расщеплённые молнией.
В администрации губернатора утверждают, что в тайге поджигателей нет, так как там глушь и бездорожье.
Но далеко не все готовы списать всё на природу.
Мы собственными глазами видели грунтовые дороги между вырубками. Почти все опрошенные RT местные жители в Богучанах считают, что в пожарах виноваты «чёрные лесорубы», которые якобы маскируют нелегальные вырубки тайги.
«Огонь не скроет незаконную вырубку — всё равно останутся пни и спилы. Умышленные поджоги среди причин начала пожара — капля в море. Основное, из-за чего загорается лес, — наплевательское отношение людей к природе. Те же лесорубы (не важно, официальные или нет) разводят костры, бросают окурки. От оставленных углей начинается пожар. Плюс местные власти нередко обнаруживают возгорание слишком поздно, когда тушить становится уже дорого и сложно», — рассказал RT директор Института лесоведения РАН Андрей Сирин.
Антропогенный фактор подтверждают и в МЧС. «Авиаразведка показала, что большая часть очагов природных пожаров расположена вблизи дорог, что даёт основание предположить основной причиной. неосторожное обращение человека с огнём», — говорится в сообщении ведомства.
По всей видимости, причин — целый комплекс. Об этом RT заявил директор гидрометеолаборатории в Богучанах Николай Корнев.
«Последние девять лет пожары стали бичом нашего района. Осадков становится меньше, лето жарче. Из-за того, что массово вырубаются леса, влага уходит из земли, а сухая земля легче загорается. В стране сильно сократили штат лесников — раньше они следили за состоянием вырубок, а теперь это некому делать. По правилам после того, как на участке вырубят деревья, надо убрать мусор. Но это дорого — коммерсантам проще сжечь остатки», — сообщил специалист.
«Сейчас слишком много пожаров, не все они природные. В большинстве случаев огонь возникает из-за людей. Сухая и жаркая погода вторична. А раз пожаров в тайге больше, чем надо для естественного обновления, то некоторые из них надо тушить в зародыше. Увы, решение чиновников не тушить пожары, когда они только начались, привело к распространению огня», — считает руководитель противопожарного отдела Гринпис Григорий Куксин.
Кто ответит
Силы и средства у государства для тушения лесных пожаров есть. Причём они распределены по разным ведомствам. Есть «Авиалесоохрана» — это федеральное ведомство, подчиняющееся Рослесхозу. Несмотря на название, своей авиации у организации нет — ей приходится арендовать вертолёты у частных компаний, МЧС или военных. «Авиалесоохрана» не тушит пожары просто так — регионы должны заплатить госорганизации за работу. Но и транспорт бесплатно не дают — частники и МЧС получают деньги от ведомства за перевозку пожарных.
Есть также региональные лесные пожарные службы (не во всех субъектах). Их финансируют из областных бюджетов.
Есть пожарные МЧС, которые тушат огонь в населённых пунктах.
Есть военные пожарные, которые занимаются только лесами Министерства обороны — на полигонах и на территории воинских частей.
В случае нынешних пожаров в Сибири, как это часто бывает, решение о ликвидации ЧС приняли не сразу. Тушить или не тушить — каждый регион решает сам на уровне губернатора.
При этом мнение муниципальных властей, как правило, не является решающим, они отвечают только за тушение населённых пунктов.
«Мы бы и рады что-то сделать, но у нас нет полномочий и средств. Сейчас на тушение в райцентр приехали много военных и спасателей, мы только можем им помочь с бытовыми вопросами, разместить, накормить. Но с огнём они борются сами», — рассказала RT помощник главы Богучанского района Ирина Бутенко.
Между тем Следственный комитет возбудил уголовное дело в отношении чиновников Министерства лесного хозяйства Красноярского края.
«По предварительной версии следствия, с 22 марта по 1 августа 2019 года должностные лица Министерства лесного хозяйства Красноярского края не приняли мер, направленных на ликвидацию возникших лесных пожаров, в связи с чем пожары распространились на значительные территории», — говорится в сообщении СК.
Дамоклов меч навис и над иркутскими чиновниками. В действиях сотрудников областного Министерства лесного комплекса Генпрокуратура нашла признаки «волокиты» и «отражения недостоверных сведений о площади возгорания, расстоянии до населённых пунктов, искажения данных о времени ликвидации пожаров».
«Не стоит думать, что все полыхает» Как тушат пожары в Сибири и что будет с лесом и животными
Фото: Сергей Карпухин / Reuters
Рослесхоз, Минобороны и МЧС продолжают тушить лесные пожары в тайге. Несмотря на то что в последние дни наметилась тенденция к уменьшению площади действующих пожаров, ситуация остается непростой на территории Иркутской области, Красноярского края, Республики Саха (Якутия) и в одном районе Республики Бурятия — здесь находятся населенные пункты, страдающие от задымления. «Лента.ру» с помощью экспертов разбирается в том, как ведется учет очагов возгорания, каковы последствия лесных пожаров для природы и в чем причины происходящего.
При общей площади нынешний лесных пожаров в России — 2,7 миллиона гектаров — на труднодоступные и удаленные территории приходится 2,5 миллиона гектаров. Это так называемые зоны контроля, где обнаружение и наблюдение за их развитием осуществляется посредством фотосъемки из космоса. В тушении огня сейчас задействовано 3864 человека, 495 единиц наземной техники и 36 единиц авиатехники. Еще 41 воздушное судно привлечено к отслеживанию ситуации. К работе привлечены 728 пожарных десантников. Кроме того, ликвидацией пожаров занимаются силы МЧС и Минобороны.
Хроники огня
Как известно, лесные пожары – естественное и, к сожалению, частое природное явление. Ежегодно в мире пожары горят на территории от 300 до 600 миллиона гектаров. Огонь сейчас горит в лесах Европы, США, в Канаде. В России в этом сезоне лесные пожары заполыхали еще в апреле. Первыми их последствия ощутили жители Забайкалья, Курганской и Амурской областей. Несмотря на активные меры противодействия огню, борьба с ним шла с переменным успехом. В июле загорелась Сибирь: сначала затянуло дымом Красноярск, потом — Новосибирск. Почувствовали на себе влияние лесных пожаров и в Иркутской области, где 25 июля по причине нулевой видимости были закрыты два аэродрома — из-за задымления ни один капитан воздушного судна не решился бы на взлет или посадку.
Тушение осложняли сложные погодные условия: засуха, аномальная жара и ветреная погода способствовали активному распространению огня. К концу июля пожарами в Сибири была охвачена площадь в 1,6 миллиона гектаров, было зарегистрировано 232 очага возгорания. Дым от них добрался до Казахстана.
К началу августа, по данным Рослесхоза, площадь действующих лесных пожаров в России составила уже три миллиона гектаров.
6 августа Минобороны отчиталось о том, что лесные пожары, которые были выделены для тушения силам военного ведомства, успешно ликвидированы.
Заместитель главы МЧС Игорь Кобзев, в свою очередь, предложил изменить формулу подсчета территорий, охваченных огнем, и включать в нее только площадь активного горения, которая на 6 августа составляла 56 тысяч гектаров.
Дело в цифрах
«Действительно, из 2,5 млн гектар реально горит тысяч 50-60, — подтверждает Роман Котельников, директор центра лесной пирологии, развития технологий охраны лесных экосистем, защиты и воспроизводства лесов ФАУ ДПО ВИПКЛХ. — Поэтому правильно Рослесхоз говорит: у действующих лесных пожаров площадь, которая была пройдена огнем с начала его возникновения, составляет такую-то большую цифру, но сейчас она не горит, это уже пройденная огнем площадь — горельник», — объясняет Котельников.
Но пока пожар полностью не потушен, вся эта территория пойдет в учет.
Зона контроля
Большую часть леса вблизи населенных пунктов активно тушат совместными силами МЧС, Минобороны и работники лесной охраны. Благодаря чему удается обеспечивать безопасность населенных пунктов. Несмотря на сложную ситуацию в нескольких регионах, там до сих пор удается не допустить жертв, не пустить огонь в деревни и поселки. Но существуют и те районы, в которых к тушению огня не приступали — за ними наблюдают с помощью спутниковой группировки из космоса.
По словам заместителя директора Всероссийского института повышения квалификации работников лесного хозяйства Николая Коршунова, существует специальная процедура, которая предусмотрена в правилах тушения лесных пожаров. На основе нее регионам действительно дается право минимизировать усилия по ликвидации огня в специально установленных регионах, так называемых зонах контроля.
Фото: Илья Наймушин / Reuters
Причина в том, объясняет Коршунов, что существенная часть лесного фонда технологически недоступна: «Страна-то большая, северные территории освоены людьми очень низко».
Действительно, плотность аэродромной сети в этих регионах чрезвычайно мала — буквально один аэродром на тысячу километров. А самолету, который занимается тушением, нужно не только прилететь и сбросить воду на огонь, но еще и вернуться назад.
Впрочем, самое эффективное тушение — когда им занимаются специалисты на земле. «Предположим, на пожар можно забросить пожарных-парашютистов, но ведь потом их нужно еще и забрать», — напоминает Коршунов. Это значит, что за ними придется высылать вертолет, который обладает еще меньшим радиусом полета, чем самолет, что в такой ситуации практически невозможно.
«Можно попробовать направить большие самолеты-танкеры, но это безумно дорого и практически неэффективно, — рассуждает Коршунов. — Можно попробовать создать аэродром подскока, высадить десант, но это, опять же, безумно дорого, и на таких площадях никаких денег на это не хватит».
Фото: Илья Наймушин / Reuters
Коршунов отмечает, что тушение огня в отдаленных местах превратится в показуху и обернется весьма неясным результатом.
Но, как говорит Роман Котельников, распространенное утверждение о том, что власти просто принимают решение «не тушить пожары, которые не угрожают населенным пунктам», — не что иное, как искажение фактов. «На самом деле у нас все пожары должны тушиться», — уверенно заявляет он. Но, конечно же, приоритет отдается прежде всего ценным лесам и ликвидации огня вокруг населенных пунктов. «По удаленным лесам, когда ресурсов не хватает, комиссия принимает решение: мы вложим здесь миллиарды, а в итоге сгорит старый лес — значит, смысла тушить его нет».
Низовой и верховой
При этом находятся специалисты, которые говорят даже о положительной стороне пожаров, к которым лесные экосистемы приспосабливались миллионами лет
«Есть два типа пожара — низовой и верховой, — рассказывает Андрей Сирин, директор Института леса РАН. — Низовой — когда горит напочвенный покров, подлесок, кустарничковый ярус и частично подстилка. Верховой — это когда огонь переходит на кроны деревьев». Второй по своим последствиям, конечно же, существенно более серьезный и приводит к уничтожению крупной растительности. Таких пожаров примерно 10-15 процентов. А вот после низового пожара деревья не гибнут. И даже больше — некоторые леса могут существовать только при периодическом прохождении низового огня.
Фото: Илья Наймушин / Reuters
«С точки зрения функционирования экосистемы такие пожары, безусловно, положительно влияют на нее», — уверенно говорит Сирин. В результате низового прохождения огня происходит улучшение питательности почв, благодаря чему, скажем, появляется подросток кедра в сосняках. Кедры более требовательны по питанию к породе, а питательность почвы повышается за счет золы, которая является естественным удобрением.
В более длительном временном масштабе огонь является важным фактором лесообразования. Например, хвойные леса стареют, в них накапливается горючий материал — вне зависимости от деятельности человека, — во время грозы бьют молнии, начинается пожар, и они выгорают.
Часть сгоревших деревьев при этом не падает — для этого потребуется еще некоторое время. Но потом эти площади начинают достаточно быстро зарастать, потом появляются пионеры древесных пород, чаще всего мелколиственные. Они вырастают, а потом, по мере старения, замещаются хвойными породами, так как разные породы отличаются требовательностью к свету, к условиям питания и так далее. Конечно, появление хвойных лесов — процесс небыстрый и может занять около сотни лет, зато березняк или осинник будет стоять на месте пожара уже лет через 20-30.
Сохранение биоразнообразия
Эксперт по охране животного мира и охотничьему хозяйству Алексей Вайсман считает, что постоянное прохождение огня способствует сохранению биоразнообразия в регионе, ведь многие животные, обитающие там, приспособлены к возобновляющимся лесам, к зарастающим старым гарям.
«В глухой тайге, где стоят одни елки, есть особо нечего, и видов там будет мало. Все копытные практически привязаны именно к гарям, зарастающим вырубкам. Чем выше мозаичность угодий, тем выше биоразнообразие и больше биомасса обитающих там животных», — объясняет Вайсман.
Фото: Thomas Pete / Reuters
Что же касается поведения животных во время пожара, то реальную опасность огонь представляет только для популяций мышевидных грызунов, которые действительно чаще всего погибают. Но, учитывая их высокую рождаемость, они восстанавливаются буквально за полгода-год.
А крупные животные — хищники, копытные — просто уходят. «Они же быстро передвигающиеся животные. В лесу огонь не летит со скоростью курьерского поезда», — говорит Вайсман. По его словам, быстро распространяются только степные пожары — там даже человек может не успеть убежать и погибнет.
«Огонь в лесу движется со скоростью максимум пять километров в час — со скоростью движущегося человека. Крупные животные убегут», — уверен эксперт.
Культурнее, товарищи
Специалисты сходятся во мнении, что, поскольку основная часть пожаров происходит на удаленных территориях, основной их причиной являются молнии. «Может, какие-то случаи были от лесопользования, недалеко от населенных пунктов, но это не те пожары, которые сейчас дают основную задымленность, — уверен Роман Котельников. — А в текущей ситуации — с пожарами на удаленных территориях, — конечно, основной акцент на грозах».
Николай Коршунов соглашается: если территория недоступна, то и никаких «черных лесорубов» там нет, ведь, соответственно, нет никаких условий для вывоза вырубленного леса. По его словам, есть определенные метеофакторы, влияющие на распространение огня: при наличии крупных лесных пожаров, возникающих в периоды засухи, есть связь между антициклональной деятельностью и крупными пожарами в поле антициклона. Они подкрепляют работу антициклона, который обеспечивает жару. «Получается, жара стоит долго и устойчиво. Все эти механизмы известны», — делает вывод Коршунов.
Что же касается территорий, расположенных близко к населенным пунктам, Андрей Сирин уверен: основной фактор тут — человеческий, причем в основном дело именно в том, как ведут себя обыватели. Скажем, выбрасывая в лесу пластик, человек не задумывается о том, к чему это может привести. При том что пятая часть почв в России — это торфяники, при горении пластиковой бутылки «происходит эффект напалма».
«Горящие капельки проникают в макропоры (норы, другие разрывы) лесных почв, и происходит заглубление фронта огня, — рассказывает Сирин. — При рыхлой подстилке, особенно в сосняках, происходит гибель древостоя за счет повреждения сосущих корней. Так что бытовой мусор — существенный фактор и в возникновении пожаров, и в их переходе в более вредные формы».
Как говорит Сирин, частота лесных пожаров в будущем в любом случае будет расти, и повинно в этом глобальное потепление климата, поскольку изменение климата проявляется не только в увеличении среднегодовых температур, но и в увеличении частоты экстремальных явлений.
В этой ситуации одна из важнейших задач, которая позволит сократить количество очагов возгорания, — поднимать культуру населения. Хотя бы отучиться выбрасывать окурки на обочину, каждый сотый или тысячный из которых может стать причиной пожара.