что такое свита короля
Короля делает свита
Фирмой редко управляет один человек, обычно политику компании определяют сотрудники из ближайшего окружения руководителя — его команда, опора и костяк компании, всего не более семи человек. Эти люди решают, кого награждать-наказывать, что ценить, а чему не придавать значения. Как же создать команду настоящих, верных сподвижников?
Скажи мне, кто ты есть…
Босс формирует свое окружение сообразно стилю управления и собственной личности. Попробуем выделить пять наиболее характерных типов руководителей по их манере управлять:
Доверие — залог авторитета
Доверие не дается руководителю вместе с должностью, его необходимо заслужить. А для этого надо четко понимать, что, во-первых, люди естественным образом следуют за теми, кто сильнее их самих; во-вторых, они с большей готовностью следуют за теми, чьи идеи созвучны их мыслям, убеждениям, желаниям; в-третьих, позитивное отношение к работникам повышает моральный авторитета начальника.
Формальный должностной авторитет шефа способен обеспечить не более 65% влияния на подчиненных. И только опираясь на свой моральный и профессиональный авторитет, руководитель может эффективно воздействовать на их энтузиазм и работоспособность. Моральный авторитет зависит от нравственных качеств руководителя, профессиональный формируют его управленческие и деловые качества, его отношение к работе. Некомпетентность руководителя приводит, как правило, к потере его влияния на подчиненных, ухудшению психологического климата и результатов деятельности коллектива в целом.
Несомненно, люди доверяют больше тем, кто демонстрирует открытость. Регулярно, хотя бы раз в год, проводите беседы с каждым работником компании и его непосредственным руководителем. Делитесь с подчиненными вашими знаниями и ресурсами, выступайте в роли наставника, развивая их способности и обсуждая с ними сложные вопросы. Пытайтесь узнать, насколько работники удовлетворены своим местом в компании, определить, верное ли было выбрано направление его профессионального развития. Умение босса представить подчиненным картину возможного карьерного и профессионального роста и четко сформулировать, чего и за какой период они должны достичь, чтобы их продвижение стало реальностью, не только повышает мотивацию членов коллектива, но также укрепляет авторитет руководителя.
Этичное поведение, добросовестность и честность начальника обеспечивают ему поддержку подчиненных. Сотрудники объединяются вокруг такого лидера — они знают, что могут рассчитывать на его справедливость. Старайтесь выстраивать отношения «на равных», пользуясь личным влиянием, а не личной властью (которая является следствием занимаемого положения). При выдаче «ценных указаний» используйте формулировки с опорой не столько на авторитет должности, сколько на призыв к совместной работе, сотрудничеству. Вместе с тем, не позволяйте подчиненным сваливать на вас свои обязанности. Самооценку сотрудников повышайте, не захваливая их, а концентрируясь на позитивных моментах.
Делаем «свиту»
Ваш успех в укреплении авторитета (а в конечном счете и успех бизнеса) зависит еще и от таких качеств, как интуиция, избирательность. Кого именно вы привлекаете в свое окружение? Действительно ли все они — ваши сподвижники, те, на кого можно положиться? Сильные личности, пользующиеся уважением в коллективе, преданные делу, способные при необходимости самостоятельно принимать разумные решения в рамках линии руководства? «Свита делает короля» — это правило вечно, но сначала «король» делает «свиту»…
Если хотите создать эффективную управленческую команду, понаблюдайте за тем, как вы взаимодействуете с подчиненными. О ком говорите с ними — о себе или о них? Вам необходимо узнать о людях как можно больше, чтобы дать соответственную оценку, а им необходимо видеть ваше участие. Поговорите с каждым о его удачах и промахах, выслушивайте предложения по улучшению организации его труда и работы всей компании. Обсудите карьерные планы, должностные обязанности и полномочия. Фокусируя в беседе свое внимание на личности сотрудника, вы наладите должный контакт. Устройте корпоративный праздник с конкурсами или спортивные состязания. В непринужденной атмосфере можно многое понять: ради чего человек работает в вашей фирме, что он выше всего ценит в жизни, стремится ли к лидерству.
Задайте себе вопрос, что хорошего есть в сотруднике «Андрее» и чем он выгодно отличается от работника «Ильи» и других? Составьте подробное описание личности «Андрея» («Ильи», «Вадима», «Марии» и пр.) — из 15 слов, не меньше! Оценив способности, потребности и склонности своих людей, определите объем и тип работы для каждого. Как только они продемонстрируют успешные результаты при выполнении этих заданий, повысьте им рабочую нагрузку, делегируйте полномочия и ответственность. Хорошо, если удастся собрать в своем окружении «мозговой центр» — совет экспертов экстра-класса по важнейшим проблемам бизнеса. Тогда вы всегда будете располагать компетентными рекомендациями для решения неотложных задач. Кроме прочего, «свита» из настоящих профессионалов создаст вам соответственный имидж как в глазах вышестоящего начальства, так и в глазах подчиненных.
Мониторинг качества работы, лояльности и мотивированности «избранных», а также отношения к ним их коллег позволит сколотить по-настоящему дееспособную команду.
Как обрести вес
Руководители, обладающие огромным личным влиянием, не тратят время на подчинение — сотрудники и так чувствуют силу их характера.
Валентина Поволоцкая
По материалам
Королевская свита. – Лакейство. – Товарищи по несчастью. – Государева служба. – «Адресное бюро»
«Король – единственный человек при дворе, который не является слугой» – это Шарль Лемель написал в XVIII веке, однако его замечание справедливо и для рассматриваемой нами эпохи. Слугами короля были знатные вельможи (вспомните ссору графа де Суассона с принцем Конде из-за права подать королю салфетку), у которых тоже были слуги из благородных (Монтиньи, губернатор Пон-де-л’Арш, был слугой герцога де Лонгвиля), а у тех – уже слуги попроще.
Королевская свита окончательно сложилась именно в XVII веке; она подразделялась на личный штат короля («гражданский дом») и военную свиту. В «гражданский дом» входили придворное духовенство, придворные повара, придворные камердинеры, квартирмейстеры, конюшие, почтмейстеры, ловчие, егермейстеры, церемониймейстеры и постельничие.
Церковный штат состоял из grand aumфnier de France (высшее духовное лицо при особе короля, державшее под своим контролем все, что относилось к области культа); главного духовника короля и исповедника. Духовники, служившие посменно, должны были присутствовать при пробуждении короля и при его отходе ко сну, а также при всех службах, где он бывал; они подавали ему святую воду, а во время божественной службы держали его перчатки и шляпу; перед королевской трапезой они читали молитвы. Помимо этого были еще капелланы, клирики, причетники королевской часовни, ризничий и большое число военных капелланов.
К королевской кухне было прикреплено целых семь придворных служб: там были чашники, кравчие, виночерпии; королевские повара; стольники; хлебодары; дворцовые повара; старшины дровяного двора; распорядители хранилища фруктов. В каждой службе были высшие чиновники и подчиненные. К первым относились дворецкие, главный хлебодар, главный виночерпий, главный стольник, постельничие и т. д. В их задачу, среди прочего, входило закупать товары со скидкой у придворных поставщиков. По понедельникам, четвергам и субботам они проводили собрания, на которых подсчитывали дневные расходы.
Среди камергеров существовала своя иерархия; им подчинялись пажи и слуги обоего пола. К приемной короля были приставлены три привратника; при спальне служили камердинеры и камер-лакеи. Распорядитель королевского гардероба имел в своем подчинении нескольких старшин, слуг, носильщиков, а также купцов и ремесленников, обеспечивавших короля одеждой. Помимо этого, короля обслуживали цирюльники, брадобреи, личные врачи, хирурги, аптекари; особый дворянин выносил королевский ночной горшок. При кабинете состояли секретари, курьеры, библиотекари, печатник, переплетчик, хранитель планов, карт и чертежей, чтецы и переводчики.
На королевской службе находились мебельщики, обойщики, часовщики, полотеры, грузчики, переносившие мебель во время переездов, носильщики, погонщики и разнорабочие. Особые должности были предусмотрены для присмотра за королевскими животными, комнатными собачками и птицами; для выездов на охоту существовали ловчие, сокольничие, псари, доезжачие, конюшие – огромный штат слуг с четкой специализацией: охота на косуль, кабанов, волков, зайцев, цапель, ворон, куропаток, уток…
Всем королевским двором распоряжался главный церемониймейстер; для торжественных случаев были также предусмотрены герольдмейстер, герольды, конные и пешие пажи, оруженосцы и придворные музыканты. Организацией переездов и путешествий занимались квартирмейстеры, фурьеры, вестовые, капитан проводников и его подчиненные.
В военную свиту входили четыре роты личной охраны, «сто швейцарцев» (парадная гвардейская рота), дворцовая стража, жандармы, легкая кавалерия, королевские мушкетеры, конные гренадеры, французские гвардейцы и швейцарские гвардейцы.
14 сентября 1606 года в Фонтенбло состоялась торжественная церемония крещения дофина Людовика и его сестер Елизаветы и Кристины (по обычаю, она должна была проводиться в Соборе Парижской Богоматери, но в столице тогда свирепствовала чума). Дофин встал в восемь утра, позавтракал, а затем его, как и его сестер, развели по парадным спальням и положили на высокие кровати, к которым вели ступеньки, с балдахином и горностаевым покрывалом. Этикет был соблюден: сначала церемония пробуждения, затем раздевание и распределение между присутствующими и слугами королевских детей кувшинов, тазов, подушек, свечей и священных даров.
В четыре часа (!) кортеж выступил в путь, сообразуясь с указаниями главного церемониймейстера: «Впереди шли швейцарские гвардейцы с факелами в руках. За ними следовали сто придворных дворян. Позади шли флейтисты, барабанщики, гобоисты, трубачи и девять герольдов, потом великий прево двора, рыцари ордена Святого Духа и, наконец, три виновника торжества… Господин принц де Конде держал за руку господина дофина, которого господин де Сувре (гувернер. – Е. Г.) нес на руках вместо него (!). Герцог де Гиз нес шлейф горностаевой мантии, за ним выступали двадцать вельмож, освещающих дорогу факелами. Следом шли господин кардинал де Жуаёз – легат, представляющий крестного: папу Павла V, – и госпожа герцогиня Мантуанская – крестная. Принцессы крови, присутствовавшие на церемонии пробуждения, замыкали шествие».
Если добавить к «королевскому дому» свиту обеих королев (правящей и королевы-матери), кормилиц, гувернанток, горничных, лакеев, «дядек» и пр., состоящих при малолетних принцах, а также штат прислуги других особ королевской крови – получится население небольшого городка. Неслучайно, когда сестра Людовика XIII Генриетта-Мария вышла замуж за английского короля Карла I, Мария Медичи и Анна Австрийская поехали ее провожать разными путями и встретились только в Амьене: чтобы не разорить города, в которых они останавливались по дороге (ведь города были обязаны бесплатно оказывать им гостеприимство). Генриетту-Марию сопровождал герцог Бекингем, и его свита не уступала королевской: восемь титулованных аристократов и шесть нетитулованных дворян, двадцать четыре рыцаря, у каждого из которых было по шесть пажей и шесть лакеев. К личным услугам милорда были двадцать йоменов, которых, в свою очередь, обслуживали семьдесят грумов, а также тридцать горничных, два шеф-повара, двадцать пять поварят, четырнадцать служанок, пятьдесят чернорабочих, двадцать четыре пеших слуги и двадцать конных, шесть доезжачих, восемнадцать гонцов – всего 800 человек.
Инфанта Анна Австрийская приехала во Францию, чтобы стать супругой Людовика XIII, захватив с собой свиту из более чем шестидесяти дам и сотни придворных (свита Елизаветы Французской, отправлявшейся в Испанию, была вдвое меньше, и это сразу же вызвало трения между двумя дворами). Через три года при дворе французской королевы состояло уже пятьсот человек: к испанцам примкнули французы. Обер-гофмейстериной двора и главой Совета Анны Австрийской была Мария де Роган, супруга Альбера де Люиня. Эта важная и почетная должность должна была принадлежать по праву вдове коннетабля де Монморанси, статс-даме Анны Австрийской, но та была вынуждена уступить свои прерогативы жене всесильного фаворита и удалилась от двора. Когда Люинь умер, она заявила о своих правах и потребовала отстранить от должности вдову королевского любимца. Дело затянулось до 1623 года, Мария де Роган уже успела выйти замуж за герцога де Шевреза. Людовик XIII устроил по поводу этой тяжбы совещание с юристами и даже специально созвал заседание Совета. Двор заключал пари: одни ставили на обаяние молодости, другие – на почтение к старости. Мария Медичи, неожиданно для всех, приняла сторону герцогини де Шеврез. Король, как это часто бывало, выбрал золотую середину: Шевреза назначил обер-камергером, а должность обер-гофмейстерины отменил вообще.
Любой вельможа содержал целый штат слуг, включая домашнюю прислугу, конюхов, кучеров, псарей, доезжачих, поваров, кухарок, поварят, камердинеров, горничных, лакеев, буфетчиков и обязательно выездных лакеев, стоявших на запятках кареты и носивших ливрею с гербом хозяина.
Слуга – это не только род занятий или общественное положение, это еще и особая психология. В Париже было множество приживалов, сотрапезников и прихлебателей, которые ходили по богатым домам, где держали открытый стол, и питались там «на халяву». Какая там дворянская честь! Один дворянин-гасконец, принадлежавший к племени прихлебателей, как-то за обедом потянулся к блюду с фруктами, ткнул в яблоко ножом и случайно разбил блюдо. Возмущенный хозяин заметил ему на это: «Сударь, блюда можно лизать, но не разбивать же!»
Надо отметить, что прижимистый Людовик XIII вообще не видел смысла в содержании двора, который поглощал огромные суммы денег, но – «положение обязывает»…
Ришелье сам был обер-гофмейстером двора Марии Медичи и главой ее Совета; пользуясь своим положением, он пристроил во фрейлины королевы-матери своих племянниц и других родственниц. С 1624 года он совмещал эту должность с исполнением обязанностей главного королевского министра, пока, наконец, не разразился кризис 1630 года – «День одураченных». Королева-мать дала кардиналу отставку и прогнала всех его родственниц, зато положение Ришелье при короле упрочилось.
Еще неизвестно, какое направление приняли бы события в тот злосчастный и знаменательный день, если бы Ришелье не сумел внезапно появиться в покоях Марии Медичи во время ее бурного объяснения с сыном. А удалось это потому, что горничная королевы-матери, которой кардинал исправно платил, постаралась раздобыть ключ от потайной двери. На неофициальной службе у королевского министра состояла госпожа де Ланнуа, статс-дама Анны Австрийской, исправно доносившая ему обо всех встречах и разговорах своей госпожи. В конце 16 30-х годов Ришелье приставил к королеве чету де Брассаков: муж был назначен гофмейстером ее двора, жена – статс-дамой. Анна нимало не заблуждалась относительно истинной роли этих людей и даже в минуту слабости умоляла госпожу де Брассак замолвить за нее словечко перед кардиналом.
«Прислуга в России – вьючное животное; в Германии – раб; во Франции – слуга; в Италии – товарищ по несчастью». Этот афоризм тоже принадлежит более поздней эпохе, а в начале XVII века слуга во Франции был именно товарищем по несчастью: даже в тюрьму господин отправлялся вместе со своим слугой, который, как правило, следовал за ним добровольно.
Между слугами и господами складывались особые, почти родственные отношения. Нередко дети слуг продолжали служить детям господ, хотя ничто не мешало им поискать себе новых хозяев; бывало, что они не покидали службы, даже если не получали жалованья; слуги повсюду следовали за своими господами, разделяя их горести и радости. Так, когда епископ Люсонский Ришелье, направляясь в ноябре 1622 года в Лион, получил по дороге долгожданное послание от папы, уведомляющее о возведении его в сан кардинала, его верный камердинер Дебурне выскочил из дома, вопя на весь поселок: «Мы кардинал! Мы кардинал!»
Но вернемся к слугам государства.
Исторически главных придворных должностей было пять: королевский казначей, коннетабль, главный сенешаль, великий адмирал и управляющий винным погребом и виноградниками. Должность королевского казначея, управлявшего всеми торговцами и ремесленниками в королевстве, отмерла в 1545 году вместе с последним ее исполнителем – Карлом Французским, герцогом Орлеанским. Должность коннетабля, главнокомандующего вооруженными силами, отменил Людовик XIII после смерти герцога де Ледигьера в 1626 году. (На нее претендовал герцог Анри де Монморанси, среди предков которого были коннетабли; Ришелье обещал ему содействие, но решение короля было твердо; невыполненное обещание оттолкнуло Монморанси от кардинала и побудило поддержать мятеж принцев крови во главе с Гастоном Орлеанским.) Должность главного сенешаля отменил еще Филипп Август в XII веке. Полномочиями великого адмирала был наделен Ришелье, практически создавший французский флот. Тем не менее при Бурбонах количество придворных чинов разрослось неимоверно, причем должности можно было купить и продать; некоторые из них передавались по наследству. Наделение придворной должностью было одним из видов поощрения: ведь должность приносила средства к существованию. Люди, бывшие в фаворе, совмещали несколько должностей; так, поэт Вуатюр, один из первых членов Французской академии, занимал должности королевского дворецкого и камергера, переводчика иностранных послов при королеве, а также первого заместителя генерального инспектора финансов, что в совокупности приносило ему неплохой доход в 18 тысяч ливров в год.
Найти себе применение можно было не только при дворе: существовали должности государственных секретарей, канцлера, губернаторов, военачальников разных уровней, финансовых инспекторов, смотрителей водных, лесных и земельных угодий, послов, сенешалей, прево, судей, менял, муниципальных советников, их секретарей и заместителей и т. д. Графу де Суассону должности губернатора Шампани и Дофине приносили доход в 150 тысяч ливров, еще 40 тысяч он получал с аббатств. Со времен Франциска I должности продавались; а чтобы получать доходы от торговли ими, приходилось придумывать новые. Для буржуа должность открывала дорогу к почестям и богатству; купив должность, можно было обеспечить занятость и доходы не только самому себе, но и своим детям: благодаря полетте [16] должности стали передаваться по наследству.
Не менее высоко ценились церковные должности и бенефиции. Их раздачей заведовал кардинал Ришелье, великий капеллан Франции, но и здесь ему иногда приходилось считаться с королевской волей. Например, Ришелье наделил младшего брата маркиза де Сен-Мара, аббата д’Эффиа, скромным аббатством, приносившим небольшой доход; королевский фаворит нажаловался Людовику XIII, тот рассердился и приказал отдать «малому кардиналу» лучшее аббатство. Ришелье-министр отыгрался на самом Сен-Маре: тот хотел быть губернатором Вердена и командующим войсками под Аррасом, но получил под свое командование только легкую кавалерию.
Из-за обладания должностями порой разыгрывались целые трагедии. Так, после первого примирения Марии Медичи с Людовиком XIII, в котором заметную роль сыграл епископ Люсонский, его брат Анри де Ришелье был назначен военным губернатором Анжера. Однако на эту должность претендовал маркиз де Темин, капитан гвардейцев королевы-матери. Между ними состоялась дуэль, маркиз де Ришелье был убит, не оставив прямых наследников. Но и Темин не добился своего: военным губернатором Анжера королева назначила Амадора де Ла-Пор-та, дядю Ришелье по матери.
Феодальные традиции еще не изжили себя: даже исполняя государственные должности, офицеры и чиновники продолжали служить «своему господину», а не государству. Ришелье прилагал все силы к тому, чтобы господин остался один – сам король, но увы, в этих целях он мог использовать только один доступный ему способ, а именно: отдавать ключевые посты своим ставленникам, преданным ему лично. При дворе даже ходили слухи, будто молодой граф де Шавиньи, исполнявший должность государственного секретаря, был сыном не Леона де Бутилье, верно служившего кардиналу, а самого Ришелье.
В феврале 1631 года Мария Медичи сбежала из Компьена, где находилась «под домашним арестом», и сама себя отправила в изгнание. Она держала путь в крепостцу Капель, где ей обещал дать прибежище молодой маркиз де Вард – сын губернатора, ненавидевший Ришелье. Мария не знала, что несколькими часами раньше по этой же дороге, беспрестанно пришпоривая коня, проскакал сам губернатор де Вард. Заметив отсутствие его сына при дворе, Людовик заподозрил неладное и велел отцу взять командование крепостью на себя. Понимая, чем грозит промедление, старик отказался от кареты и пустился в путь верхом, прихватив с собой двух офицеров.
Ровно в полночь они прибыли в городок и остановились перед крепостью. Подъемный мост был поднят. Часовой на стене потребовал назвать пароль, отказываясь верить губернатору на слово. Тот отправился в церковь, разбудил звонаря и велел бить в набат. Вскоре площадь перед крепостью заполнилась перепуганными спросонья горожанами, а на стене появились солдаты гарнизона. Де Вард-старший потребовал, чтобы сын немедленно открыл ворота. «Простите, батюшка, но надо мной теперь не ваша воля!» – дерзко отвечал тот. «Солдаты! – закричал тогда губернатор. – Я ваш командир, поставленный над вами королем, и если вы воспротивитесь королевской воле, вас всех повесят!» Солдаты раскрыли ворота, подняли решетку и выстроились во дворе; капитан подошел к губернатору и сказал, что гарнизон в его распоряжении и ждет его приказаний. Мятежный сын упал перед отцом на колени. Не глядя на него, де Вард велел ему уезжать, пообещав донести королю, будто не застал сына в крепости.
До сих пор мы говорили о придворных и высших государственных должностях, о господских слугах. Но ведь была еще прислуга в лавках, трактирах, кабаках, гостиницах, на постоялых дворах, батраки на фермах – целая армия!
В 1630 году врач Теофраст Ренодо основал «Адресное бюро» – по сути говоря, контору по трудоустройству, куда могли обращаться люди в поисках работы и работодатели. Затем ему пришло в голову выпускать еженедельник с «рекламными объявлениями» – вестник этой конторы. Первый номер «Газеты» вышел в свет 30 мая 1631 года. Ришелье заставил издателя переосмыслить концепцию этого печатного органа, и еженедельник, выходивший на четырех полосах, превратился из рекламного издания в информационно-аналитическое: он оповещал читателей о новостях зарубежной и придворной жизни, делая акцент на политике и дипломатии. Главными корреспондентами «Газеты» были кардинал-министр и сам король.
Что такое свита короля
Автор: Новогодний корпоратив
Размер: Макси, 324 страницы
Публикация на других ресурсах: Разрешено в любом виде
Примечания автора: Нора Сакавик серия «Все ради игры», третья книга
Примечание к части
Примечание к части
Помешательство — 1. Полная или частичная потеря рассудка, состояние измененного сознания, сумасшествие. 2. (перен., разг.) Чрезмерная увлеченность чем-либо, непомерное пристрастие к чему-либо.
Проучившись целый семестр в университете Пальметто и неделями тренируясь на крупнейшем в Соединённых Штатах экси стадионе, Нейл по-прежнему не мог сдержать восхищение при виде Лисьей норы. Просто дыхание перехватывало. Он раскинулся на полу, прямо на разделительной линии. Лежал, впитывая в себя атмосферу этого места. Считал ровные ряды сидений, чередующиеся то белым, то оранжевым, до тех пор, пока в глазах не начало плыть, а сами трибуны – замыливаться, превращаясь в неразборчивое месиво. Затем он окинул изучающим взглядом свежие баннеры, посвящённые Весеннему чемпионату и развешенные по периметру стадиона. По одному на каждого из Лисов, выключая ныне покойного Сета Гордона. Их повесили совсем недавно, во время каникул, поэтому Нейл задавался вопросом, как отреагирует Элисон, когда увидит их?
— Разучился стоять, Джостен?
Нейл лениво повернул голову набок, чтобы посмотреть на тренера. Он оставил дверь на поле распахнутой, и теперь Дэвид Ваймак застыл в дверном проёме. Нейлу казалось, что за время, проведённое здесь, тренер физически не мог успеть разобраться с накопившейся бумажной волокитой. Оставалось два варианта: либо тренер не верил, что Нейл сдержит слово и не станет тренироваться до полного исцеления, либо Нейл снова потерял счёт времени. Джостен надеялся на первый вариант, но смутное внутреннее ощущение указывало на обратное.
Он согласился провести Рождественские каникулы со сборной Эдгара Алана, однако даже во время праздников Вороны жили по шестнадцатичасовой системе. Таким образом две недели незаметно превратились в три. И, несмотря на то, что Нейл вернулся в Южную Каролину два дня назад, внутренние часы по-прежнему сбоили, не успев перестроиться. Занятия начинались уже в четверг, а отборочный тур Весеннего чемпионата стартовал на следующей неделе. Ваймак считал, что возвращение к привычному режиму поможет пережить случившееся. И всё, что оставалось Нейлу, это надеяться, что тренер прав.
— Пора идти, — сообщил Ваймак.
Этих слов оказалось достаточно. Они заставили подняться, хотя измученное, избитое тело активно протестовало. Проигнорировав знакомую ноющую боль в плече, Нейл пересёк поле, направляясь к тренеру.
— Уже приземлились? — уточнил Нейл, подойдя поближе.
— Ты бы знал, если бы хоть иногда смотрел на телефон.
Выудив из кармана раскладушку, Нейл распахнул её. Он хаотично понажимал кнопки, а затем продемонстрировал тёмный экран Ваймаку:
— Наверное, забыл зарядить.
— Наверное, — повторил тренер, ни капли не поверив в подобную отговорку.
И подозрение Ваймака было не напрасным: Нейл намеренно не зарядил телефон. Перед тем как уснуть в новогоднюю ночь, Нейл выключил его, так и не поставив на зарядку. Джостен всё ещё не прочитал сообщения, полученные от Лисов на каникулах. Он понимал, что не получится избегать разговора вечно, но никак не мог придумать, как же поделикатней объяснить происходящее. Темнеющие синяки и ссадины казались весьма закономерными последствиями от встречи с Рико. Чтобы оправдать татуировку потребуется больше сил и времени, хотя и это было выполнимо. Единственное, с чем Нейл никак не мог разобраться и что, по его мнению, не поддавалось логическому объяснению – разительные перемены во внешности, на которых настоял Рико.
После девяти долгих лет регулярного подкрашивания волос и ежедневного ношения цветных линз, пришлось вернуться к натуральным оттенкам. Отливающая красным, насыщенно рыжая копна волос и льдистый холод глаз делали Нейла ходячей копией отца. Он второй день избегал зеркал. Отрицание ничего не изменит, но Нейлу казалось, его попросту вывернет, увидь он собственное отражение и это отвратительное сходство снова. Если бы можно было подкрасить волосы хотя бы на пару тонов темнее, дышалось бы значительно легче, но Рико предельно ясно дал понять, что случится с Лисами, если Нейл снова поменяет свой облик.
— Они получают багаж, — коротко пояснил Ваймак. — А нам нужно поговорить.
Закрыв за собой дверь, ведущую на поле, Нейл проследовал за тренером в раздевалку. По пути Ваймак выключил локальное освещение, и когда Нейл обернулся, Лисья нора уже утонула во мраке. Неожиданная нехватка света отдалась липким ознобом вдоль позвоночника. На мгновение он снова вернулся в Ивермор, окружённый почти осязаемой злобой Воронов и их пугающе-отталкивающей цветовой гаммой. Нейл никогда не страдал клаустрофобией, но воспоминание о сконцентрированной ненависти в свою сторону давило так сильно, что, наверное, могло бы сломать пару костей.
Тихое бренчание ключей выдернуло Нейла из воспоминаний, откидывая подальше от опасной грани, и он напряжённо обернулся на звук. Ваймак прошёл вперёд него в раздевалку и, быстро проскочив её, уже открывал дверь своего кабинета. И хотя они были единственными на всём стадионе – не считая охранника, время от времени проводившего обязательные обходы – Ваймак каждый раз запирал кабинет даже на такое короткое время.
Нейл бывал в этом кабинете так много раз, что мог с уверенностью сказать: Ваймак не хранил у себя абсолютно ничего ценного. Единственной относительно важной вещью была сумка Нейла, которую тот оставил в кабинете, перед тем как отправиться на стадион. В свой самый первый день в Южной Каролине он попросил тренера присмотреть за вещами, и семь месяцев спустя Ваймак по-прежнему помнил о данном обещании и держал слово. Этот неожиданный факт почти заставил забыть о Рико.
Войдя внутрь, тренер отступил в сторону, жестом предлагая Нейлу самостоятельно позаботиться об оставленных вещах. Нейл быстро подхватил сумку, перекинул лямку через плечо, а когда обернулся, Ваймак уже исчез. Тренер оказался в зоне отдыха: привалившись спиной к стене, мужчина сидел на тумбе около телевизора. Вцепившись в лямку сумки для моральной поддержки, Нейл подошёл ближе и встал перед ним.