Знаки различия Русской освободительной армии (нарукавный знак) в разные периоды времени носили около 800.000 человек, но лишь третья часть этого числа признавалась руководством РОА реально принадлежащей к их движению. [3] [4] В 1942—1944 годах РОА не существовала в качестве какого-либо конкретного воинского формирования, а в основном использовалась немецкими властями для пропаганды и привлечения добровольцев на службу. 1-я дивизия РОА была сформирована 23 ноября 1944 года, чуть позже были созданы другие соединения, а в начале 1945 года в состав РОА были включены иные коллаборационисткие формирования.
Армия формировалась так же как и, например, Северокавказский Sonderverband Bergmann, Грузинский легион вермахта, — в основном, из советских военнопленных или из числа эмигрантов. Неофициально Русскую освободительную армию и её членов называли «власовцами», по фамилии их руководителя, генерал-лейтенанта Андрея Власова.
Содержание
История
Начальником штаба был назначен генерал Фёдор Трухин, его заместителем — генерал Владимир Баерский (Боярский), начальником оперативного отдела штаба — полковник Андрей Нерянин. В число руководителей РОА также входили генералы Василий Малышкин, Дмитрий Закутный, Иван Благовещенский, бывший бригадный комиссар Георгий Жиленков. Чин генерала РОА имел бывший майор Красной армии и полковник вермахта Иван Кононов. В походных церквях РОА служили некоторые священники из русской эмиграции, в том числе священники Александр Киселёв и Дмитрий Константинов.
Многое для создания РОА сделал служивший в германской армии капитан В. К. Штрик-Штрикфельдт.
Среди руководства РОА были и бывшие генералы гражданской войны в России из Белого Движения: В. И. Ангелеев, В. Ф. Белогорцев, С. К. Бородин, полковники К. Г. Кромиади, Н. А. Шоколи, подполковник А. Д. Архипов, а также М. В. Томашевский, Ю. К. Мейер, В.Мельников, Скаржинский, Голубь и другие, а также полковник И. К. Сахаров (в прошлом лейтенант испанской армии генерала Ф. Франко). Поддержку также оказывали: генералы А. П. Архангельский, А. А. фон Лампе, А. М. Драгомиров, П. Н. Краснов, Н. Н. Головин, Ф. Ф. Абрамов, Е. И. Балабин, И. А. Поляков, В. В. Крейтер, Донской и Кубанский атаманы генералы Г. В. Татаркин и В. Г. Науменко. Одним из адъютантов генерала А. А. Власова был член НТС Л. А. Рар.
Однако между бывшими советскими пленными и белыми эмигрантами существовал антагонизм, и последние постепенно были вытеснены из руководства РОА. Большинство из них служило в других, не связанных с РОА русских добровольческих формированиях (лишь за несколько дней до конца войны формально присоединённых к РОА) — Русском Корпусе, бригаде генерала А. В. Туркула в Австрии, 1-й Русской национальной армии, полку «Варяг» полковника М. А. Семенова, отдельном полку полковника Кржижановского, а также в казачьих соединениях (15-й Казачий кавалерийский корпус и Казачий стан).
Внешние видеофайлы
Выступление Генерала Власова в Праге, 14 ноября 1944.
12 мая 1945 года был подписан приказ о роспуске РОА.
После победы СССР и оккупации Германии большинство членов РОА было передано советским властям. Некоторой части «власовцев» удалось избежать наказания со стороны победителей и спастись в западных странах.
Состав
На конец апреля 1945 г. А. А. Власов имел в своём подчинении вооружённые силы в следующем составе:
Дабендорфская школа
Воинские звания [14]
Категория
Звания
Нижние чины
Солдат
Ефрейтор
Унтер-офицеры
Унтер-офицер
Фельдфебель
Младшие офицеры
Подпоручик
Поручик
Капитан
Старшие офицеры
Майор
Подполковник
Полковник
Генералы
Генерал-майор
Генерал-лейтенант
Генерал
Присяга
С 28 января 1945 года: [15]
Я, как верный сын моей Родины, вступая добровольно в ряды бойцов Вооруженных сил народов России, перед лицом соотечественников присягаю – для блага моего народа, под главным командованием генерала Власова бороться против большевизма до последней капли крови. Эта борьба ведется всеми свободолюбивыми народами в союзе с Германией под главным командованием Адольфа Гитлера. Я клянусь быть верным этому союзу. Во исполнение этой клятвы я готов отдать свою жизнь.
Мы идем широкими полями На восходе утренних лучей. Мы идем на бой с большевиками За свободу Родины своей.
Припев: Марш вперед, железными рядами В бой за Родину, за наш народ! Только вера двигает горами, Только смелость города берет! Только вера двигает горами, Только смелость города берет!
Мы идем вдоль тлеющих пожарищ По развалинам родной страны, Приходи и ты к нам в полк, товарищ, Если любишь Родину, как мы.
Мы идем, нам дальний путь не страшен, Не страшна суровая война. Твердо верим мы в победу нашу И твою, любимая страна.
Символика и знаки различия
Внешние медиафайлы
Знаки различия РОА (проект).
Знаки различия РОНА.
В качестве флага РОА использовался флаг с Андреевским крестом, а также российский триколор. Использование российского триколора, в частности, документально зафиксировано в кадрах съёмки парада 1-й Гвардейской бригады РОА во Пскове 22 июня 1943 г. [17] и на фотохронике построения власовцев в Мюнзингене.
Использование российского триколора в частях РОА косвенно подтверждает одна из их строевых песен — так называемый «Марш Русской Освободительной Армии»:
Наименование вооружённых сил провозглашённого при поддержке властей гитлеровской Германии Комитета освобождения народов России. Являлась крупнейшей формой организации коллаборационизма на оккупированных территориях в Великой Отечественной войне.
Предыстория создания
Летом 1942 года в ходе неудачной Любанской наступательной операции в немецкий плен попал командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант РККА Андрей Андреевич Власов. Он был отправлен под Винницу, где находился Особый лагерь, предназначавшийся для представителей высшего командного состава, интересовавших немецкие спецслужбы.
3 августа 1942 года Власов и содержавшийся в том же лагере бывший командир 41-й стрелковой дивизии, полковник Владимир Гелярович Баерский (впоследствии принявший псевдоним «Боярский») направили командованию вермахта письмо, в котором предложили сформировать русскую армию из числа антисоветски настроенных советских граждан. Несмотря на то, что ответа на этот документ не последовало, уже в сентябре 1942 года Власов был переправлен в Берлин и стал активно использоваться немцами в пропагандистской деятельности. В тот период туда же были доставлены бывший начальник штаба 19-й армии генерал-майор Василий Фёдорович Малышкин, бывший член Военного Совета 32-й армии Георгий Николаевич Жиленков и ряд других бывших советских военнослужащих, согласившихся перейти на сторону противника, которые в дальнейшем составили костяк высшего командного состава РОА. В идеологическом оформлении будущей организации принимали активное участие активисты Национально-трудового союза нового поколения (НТС), членом Исполнительного бюро которого был избран бывший заместитель начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-майор Фёдор Иванович Трухин – впоследствии начальник штаба РОА.
Создание РОА
27 декабря 1942 года была принята так называемая «Смоленская декларация», подписантами которой стали Власов и члены так называемого «Русского комитета». Документ был размножен и активно использовался в немецкой пропаганде. Его авторы предлагали бойцам и командирам Красной Армии переходить на сторону «действующей в союзе с Германией Русской Освободительной Армии». Этот день считается датой создания РОА. Формирование её подразделений было начато уже в начале следующего года. Была создана школа РОА в городе Дабендорфе, принята символика. 29 апреля 1943 года Положением о добровольцах все согласившиеся перейти на сторону противника советские военнопленные и эмигранты русской национальности включались в состав РОА.
Долгое время немецкое командование не решалось привлекать части РОА к непосредственному участию в боевых действиях – они лишь привлекались для несения караульной службы и борьбе с партизанами и подпольщиками. Сама идея создания русских коллаборационистских формирований долгое время вызывала противодействие среди командования вермахта и СС. В 1944 году многие активисты НТС и РОА, пропагандировавшие идеологию русского национализма и антибольшевизма, были арестованы гестапо, некоторые из них были казнены. Однако к осени, в связи с кризисом на всех фронтах, руководство Третьего рейха было вынуждено дать санкцию на официальное создание органов руководства восточным коллаборационизмом.
16 сентября 1944 года в ставке Гитлера под Растенбургом состоялась встреча рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и Власова, по итогам которой РОА получила официальный статус. 14 ноября 1944 года в Праге был провозглашён Комитет освобождения народов России (КОНР), а Русская освободительная армия стала его вооружёнными силами. Власов одновременно являлся и председателем КОНР, и главнокомандующим РОА. Армия не являлась структурным подразделением вермахта, при этом обладая собственными родами войск и собственным командованием, при этом полностью финансировалась и обеспечивалась Третьим рейхом.
28 января 1945 года приказом Гитлера Власов был официально назначен Главнокомандующим русскими вооружёнными силами с подчинением ему всех сформированных и русских формирований. Формально вооружённые силы КОНР считались немцами армией союзного государства. К весне 1945 года в РОА входили: 3 пехотные дивизии (командующие – генерал-майоры С. К. Буняченко, Г. А. Зверев, М. М. Шаповалов) общей численностью более 40 тысяч человек; военно-воздушные силы (командующий – генерал-майор В. И. Мальцев); целый ряд отдельных подразделений, казачьих и кавалерийских формирований. Тем не менее, ряд восточных формирований, созданных под эгидой Третьего рейха, так и не был передан под командование Власова. В общей сложности, по подсчётам различных историков, в неё входили от 120 до 130 тысяч бойцов и командиров, разбросанных на площади от Югославии и Италии до района Дрездена. Среди них – немало бывших советских офицеров (1 генерал-лейтенант, 5 генерал-майоров, 2 комбрига, 29 полковников, 16 подполковников, 41 майор, 1 бригадный комиссар, 5 военинженеров 2-го и 6 – 3-го ранга, 1 капитан 1-го ранга ВМФ, 3 старших лейтенанта госбезопасности и т. д.)
Участие в боевых действиях и конец РОА
9 февраля 1945 года ударная группа под командованием полковника И. К. Сахарова приняла бой против частей 230-й стрелковой дивизии (командир – полковник Д. К. Шишков), штурмом взяв населённый пункт Нойлевин, а также южные части населённых пунктов Карлсбизе и Керстенбрух. После этого успеха Гиммлер, включивший в возглавляемую им группу армий «Висла» ряд формирований РОА, решил задействовать их в боях на Одере. 1-й пехотной дивизии РОА под командованием генерала С. К. Буняченко по приказу немецкого командования атаковал советские позиции на западной берегу Одера. Им удалось прорвать первую линию обороны, но дальнейшее наступление захлебнулось из-за отсутствия немецкой поддержки и сильного заградительного огня с другого одерского берега.
15 апреля 1945 года Буняченко со своей дивизией самовольно покинул позиции, нарушив приказ германского командования, и двинулся в оккупированную Чехословакию, где находился штаб КОНР и РОА. К тому времени поражение Германии стало очевидным, и Власов со своими генералами планировал прорваться в Югославию, где соединиться с антикоммунистическими формированиями. Однако быстрое продвижение Красной Армии и союзников сорвало эти планы, в результате чего формирования РОА одно за другим стали сдаваться в плен англичанам и американцам. Впоследствии многие сдавшиеся союзникам были выданы в СССР согласно достигнутым ранее договорённостям.
Ряд военачальников РОА – Ф. И. Трухин, М. М. Шаповалов, В. И. Боярский – были арестованы чехословацкими партизанами. Некоторые подразделения власовцев примкнули к Пражскому восстанию против пятидесятитысячного немецкого гарнизона, начавшемуся 5 мая 1945 года. Накануне С. К. Буняченко, начальник штаба его дивизии Н. П. Николаев и И. К. Сахаров подписали соглашение о совместной борьбе с повстанческим командованием. Дивизия Буняченко вела бои до тех пор, пока Чешский Национальный Совет не отказался подтвердить гарантии, ранее данные власовцам повстанцами. В конечном итоге она оказалась в советском окружении и была распущена. Большая часть её личного состава была захвачена советскими пехотными и танковыми частями. 12 мая 1945 года на дороге Лнарже-Пльзень батальоном капитана Михаила Ивановича Якушева был захвачен автомобиль, в котором на запад следовал генерал А. А. Власов.
Судебное преследование в СССР и послевоенная судьба бывших военнослужащих РОА
После окончания войны бывшие бойцы и командиры Русской освободительной армии были привлечены к уголовной ответственности в соответствии с советским законодательством. 30 июля – 1 августа 1946 года дело 12 высших командиров РОА (А. А. Власов, Ф. И. Трухин, Г. Н. Жиленков, В. Ф. Малышкин, И. А. Благовещенский, М. А. Меандров, В. И. Мальцев, С. К. Буняченко, Д. Е. Закутный, Г. А. Зверев, Н. С. Шатов, В. Д. Корбуков) было рассмотрено на закрытом судебном процессе. Все они были признаны виновными и приговорены к смертной казни через повешение. Приговор был приведён в исполнение в ночь на 1 августа 1946 года во дворе Бутырской тюрьмы в Москве. Большинство из возвращённых в СССР власовцев также были осуждены, в зависимости от степени своего участия, от различных сроков лишения свободы до смертной казни. Среди приговорённых к высшей мере наказания имелись два бывших Героя Советского Союза, служивших в ВВС РОА – Б. Р. Антилевский и С. Т. Бычков.
Большое количество бывших военнослужащих РОА оказались в зарубежье, где на протяжении ряда лет функционировали их организации, идейной основой которых продолжал оставаться Пражский манифест 1944 года. Ряд экс-власовцев являлись активистами НТС. Окончательно движение, так и не сумевшее оформить в послевоенные годы крепкие организации на Западе, прекратило своё существование к началу 1980-х годов.
Одно из самых противоречивых воинских подразделений, за время Второй Мировой.
После нападение Германии 22 июня 1941 года на СССР для советского правительства стали известны многие факты, ставшие тяжелыми потрясениями не только в военном, но и в политическом плане. Всем своим поведением советские люди демонстрировали, что высокопарные лозунги большевистской доктрины о неразрывном единстве советского общества, нерушимой верности коммунистической партии и самоотверженном «советском патриотизме» не выдержали первого же испытания на прочность. В районах, оказавшихся под угрозой вторжения немцев, жители всячески сопротивлялись приказам партийных и советских органов об эвакуации и уничтожении государственного имущества. Подавляющее большинство населения встречало вражеские войска с явным доброжелательством.
Еще очевиднее проявилось это отступление от правил в поведении красноармейцев. Им издавна втолковывали, что в бою они могут лишь победить или погибнуть, третьего не дано, но, несмотря на все это, к концу 1941 года в немецком плену оказалось не менее 3,8 миллиона красноармейцев, офицеров, политработников и генералов — а всего за годы войны эта цифра достигла 5,24 миллиона. Население, встречавшее захватчиков дружески и открыто, без ненависти или враждебности, миллионы красноармейцев, предпочитавших плен смерти «за Родину, за Сталина», — все это представляло собой значительные ресурсы для политической войны против советского режима.
Именно так и появилось русское антисталинское движение, располагавшее в немецком вермахте влиятельными покровителями и сторонниками, медленно, но верно пробивало себе дорогу даже в неблагоприятных условиях гитлеровской Германии. Несмотря на мощное сопротивление, оно все же стало «третьей силой» между Сталиным и Гитлером и после поражений и неудач, в конце концов, оформилось в Освободительное движение генерала Власова.
Так как немцы препятствовали созданию русского национального правительства и тем самым отпадали предпосылки для формирования русской национальной армии, то для советских граждан, желавших воевать против большевизма имелась тогда лишь одна возможность: вступать в «земляческие объединения», организованные германским военным командованием, или же идти добровольцами в немецкие части. Создание восточных легионов и восточных частей уже стало предметом обстоятельного исследования, история их продолжает изучаться.
К 5 мая 1943 года добровольческие объединения в рамках Вермахта насчитывали 90 русских батальонов, 140 боевых единиц, по численности равных полку, 90 полевых батальонов восточных легионов и не поддающееся исчислению количество более мелких военных подразделений, а в немецких частях находилось от 400 до 600 тысяч добровольцев. Под германским командованием состояло несколько крупных «русских» формирований. Добровольцы освобождались прямо из лагерей для военнопленных — в последнем случае им полагалось сначала пройти подготовительные курсы, где полковник В. Поздняков, которого затем сменил подполковник Б. Власов, проверял их пригодность. Все курсанты официально освобождались из плена и получали статус регулярных солдат Освободительной армии. Их обеспечивали обмундированием — серой полевой формой с погонами, украшенной трехцветной — бело-сине-красной — русской национальной кокардой, с эмблемой РОА на левом рукаве.
Много времени уделялось на строевую подготовку, курсанты подчинялись строгой дисциплине и были обязаны совершенствовать свои военные навыки. Придавалось особое значение возрождению старых русских офицерских традиций. Читались лекции на тему «Что такое офицер?», «Офицерская этика», «Заветы Суворова». 16 сентября 1944 года состоялась встреча генерала Власова с рейхсфюрером СС Гиммлером, и немецкая сторона санкционировала Русское освободительное движение. Настал момент для формирования РОА — это нужно было проделать в кратчайшие сроки. По-видимому, вначале генерал Власов и другие руководители Освободительного движения рассчитывали к лету 1945 года сформировать более десяти пехотных дивизий, по крайней мере один танковый полк, несколько запасных бригад или полков, офицерскую школу, группы поддержки и авиацию. На январь 1945 года было запланировано формирование третьей дивизии. Но при этом руководители РОА считали, что дивизии первой волны — лишь начало. Внутри Вермахта имелось еще несколько сотен тысяч русских добровольцев, а если добавить сюда солдат нерусской национальности, то могло набраться до 800 тысяч человек.
2 февраля 1945 года Власов, отвечая на вопрос рейхсмаршала Геринга, был вынужден признать, что наличного командного состава достаточно для формирования всего пяти дивизий и поэтому необходимо позаботиться об ускоренной подготовке офицеров в различных учебных заведениях и на курсах с сокращенной программой. И все же, как ни странно, несмотря на все эти трудности, руководители Освободительного движения рассчитывали уже к лету 1945 года сформировать десять дивизий. А ведь сам Власов всего год назад возражал против спешки в формировании армии, так как «здорово лишь то, что развивается органично».
16 августа 1943 года, например, в письме одному крупному немецкому промышленнику Власов высказывался за тщательную подготовку сначала двух дивизий, которые могли бы неожиданно и решительно вступить в дело. Он писал: «Только когда эти пробные дивизии покажут себя в деле, можно приступать к формированию следующих». Так же представлял себе этот процесс и Гиммлер, когда в беседе с Власовым 16 сентября 1944 года согласился на немедленное формирование трех пехотных дивизий.
8 января 1945 года Гиммлер в разговоре со своим представителем у Власова, оберфюрером СС доктором Крегером еще раз подчеркнул необходимость «постепенного» формирования Освободительной армии. Он считал, что «первые две дивизии должны в полном составе выйти на поле боя», где им следует предоставить возможность проявить себя под командованием Власова «в хорошо продуманной акции», главная цель которой — оказать пропагандистское воздействие на противника. Уже сама формулировка «первые две дивизии» позволяет заключить, что Гиммлер был заинтересован в дальнейшем развитии Освободительной армии. По его поручению доктор Крегер в марте 1945 года дал понять, что в ближайшем будущем Освободительную армию предполагается расширить до желаемого объема в десять дивизий. И в самом деле, в это время как раз началось формирование третьей дивизии. В публичных выступлениях Власов и его сотрудники не раз высказывали уверенность в том, что им удастся организовать собственные вооруженные силы.
После формирования РОА стало абсолютно ясно, что Красной армии будут противостоять такие войска, которые ни в техническом отношении, ни в военной выучке не будут уступать, а морально они будут ее несомненно превосходить, потому что бойцы и офицеры Вооруженных Сил Освобождения Народов России идут в бой во имя великой идеи освобождения Родины от большевизма, во имя счастья своих народов.
В 1943 году, излагая первые соображения о формировании РОА, Власов, прекрасно знавший обстановку в советской армии, исходил из того, что даже «относительно ничтожное применение силы» повлечет за собой «действенную работу по разрушению Красной армии и ближнего тыла». При этом он заявлял о готовности представить «подробный план», который поможет «в относительно короткий срок нанести чувствительный урон противнику, а то и вовсе сокрушить его… на престижном Ленинградском фронте, в районе Ораниенбаума, Петергофа, Кронштадта. Власов явно намекал на то, что даже высшие офицерские круги Красной армии втайне симпатизируют идеям освобождения. В том же 1943 году Власов предлагал «установить связь с руководителями Красной армии и функционерами советского правительства», которые могли бы сочувствовать Освободительному движению. Он не раз упоминал о существовании тайного «Союза русских офицеров». По словам доверенного лица Власова Сергея Фрелиха, Власов говорил: «Я был в приятельских отношениях с большинством генералов, я точно знаю, как они относятся к советской власти. И генералы знают, что мне это известно. Нам нет нужды притворяться друг перед другом». Как выразился в то время доктор Крегер, «Власов и его люди понимали, что повстанческие настроения носятся в воздухе. может, они знали и больше, но молчали». По-видимому, в 1944 году Власов и его соратники еще лелеяли надежды такого рода.
Оптимизм руководителей Освободительного движения мог бы показаться неоправданным, если бы он не подкреплялся постоянно практическими доказательствами.
Так, уже в 1943 году оказалось, что всякий раз, когда русские формирования вступают в бой с частями Красной армии, противная сторона проявляет явную нервозность. В качестве примера приводилось наступление бригады «Дружина» на центральном участке Восточного фронта в 1943 году: «Они бросились вперед с криками «ура», — говорится в донесении, — и как только красноармейцы поняли, что это наступают русские, власовцы, они тут же сдались». Примечательные события происходили в районе 1-й казачьей дивизии (15-й Казачий кавалерийский корпус), которая с 1944 года не раз вступала в Югославии в бой с советскими силами. В рассказах казаков неизменно фигурирует упоминание о перелете на их сторону шести советских самолетов под командованием майора. Советские летчики, сообразив, что имеют дело с казаками, осуществили налет на одно из формирований Тито и после этого приземлились в районе казачьей дивизии у Беловар в Хорватии.
До октября 1944 года на сторону казаков перешло не меньше 803 красноармейцев. В числе своих достижений казаки называют также полный разгром в районе Питомаки 25 декабря 1944 года советской 133-й гвардейской дивизии, откуда тоже было немало перебежчиков. Конечно, речь шла только об отдельной конкретной акции, о «пробном камне», как выразился Власов, но, тем не менее эта реакция противника могла свидетельствовать о том, что не все еще потеряно. Такие случаи оказывали сильное впечатление на Власова и других руководителей Освободительного движения.
Были и другие причины, заставлявшие Власова и руководителей Освободительного движения энергично заниматься формированием собственных вооруженных сил, чтобы «стать в военном отношении максимально сильными». Они считали, что чем дальше продвинется на запад Красная армия, тем скорее выявятся внутренние противоречия советского общества. И действительно, разве не могло и здесь, вопреки строжайшему контролю и слежке, произойти то же самое, что после Отечественной войны 1812 года вызвало восстание декабристов? После изгнания немцев из страны и перехода государственных границ СССР побудительный мотив советского патриотизма утратил в Красной армии былое значение. Красноармейцы смогли собственными глазами увидеть, как живут люди в других странах, и убедиться в лживости советской пропаганды. В этой ситуации войска Красной армии должны были бы, по расчетам Власова и его соратников, начать переходить на сторону русских национальных дивизий. В надежде на это предполагалось пустить в ход всевозможные пропагандистские средства, например, сбрасывать с самолетов над советскими частями миллионы листовок с Пражским манифестом. Власов по различным каналам получал сведения о движении сопротивления в прибалтийских республиках, вновь захваченных СССР, в Белоруссии и, главное, на Украине и был прекрасно осведомлен в этом вопросе. 9 декабря 1944 года он детально коснулся вопроса о борьбе Украинской повстанческой армии, которую поддерживала значительная часть населения, с которой удалось покончить лишь в пятидесятые годы и которая, даже с советской точки зрения, представляла собой не отдельные группы, вступившие в конфликт с советской властью, но столкновение двух различных мировоззрений. В самом деле, советские войска на Украине сумели в то время овладеть лишь основными железными дорогами, шоссе и крупными городами, остальная же территория находилась в руках Украинской повстанческой армии, жертвой которой, кстати, пал командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Ватутин. По словам Власова, если бы на Украине произошло народное восстание, оно наверняка оказало бы сильнейшее воздействие на настроения советских солдат, а по мере ознакомления все большего числа красноармейцев с манифестом КОНР они все лучше понимали бы цели освободительной и национальной борьбы всех народов, живущих на территории СССР.
К тому времени Власов и его соратники в своих рассуждениях давно уже исходили из неизбежности поражения Германии, но при этом они не считали крушение рейха концом Русского освободительного движения. Считая союз западных держав с Советским Союзом необходимостью, вызванной войной, русские стремились создать максимально боеспособную армию, которая в момент падения Германии могла бы выступить как «третья сила», которую они хотели сохранить в послевоенное время и которую, как они надеялись, непременно признают англо-американцы. В этом и заключался, разумеется, главный политический просчет руководителей Освободительного движения. Сегодня их вера в демократические западные державы может показаться наивной, но разве не менее наивна была надежда государственных мужей США и Англии, что после поражения Германии наступит эра мирного сотрудничества со сталинским Советским Союзом?
Этим планам не было суждено сбыться. Вскоре РОА перестала существовать: часть подразделений РОА была пленена Красной Армией, остальные были интернированы американцами 8-11 мая 1945 года. 12 мая 1945 года командир 1 дивизии РОА отдал последний приказ о роспуске РОА. Американцы в последующие дни всех власовцев передали командованию Красной Армии
Кому интересно моё мнение, так я считаю «власовцев» предателями. В то время огромное количество людей было против коммунистической политики тогдашней власти, однако они честно сражались за свою Родину, а не государство.
Внешние видеофайлы
Внешние медиафайлы
