что такое розовый фламинго катастрофы
Почему происходят катастрофы, которых можно было бы избежать
Что такое Розовый фламинго и чем это понятие хуже Черного лебедя
Oct 14, 2016 · 6 min read
Попробуем в этом разобраться.
Пятнадцать лет, прошедшие с теракта 11 сентября 2001, позволяют увидеть в этой катастрофе то, что скрывалось и замалчивалось о ней долгие годы. Риск подобного теракта был известен спецслужбам. Но они оказались не способны его правильно оценить.
Аналогичная ситуац и я предшествовала катастрофе Boeing МН17 два года назад в небе над Украиной. Не только спецслужбы и военные, но и обычные граждане многих стран были осведомлены через СМИ, что в небе над восточной Украиной сбивают самолеты, летящие на высоте, не доступной для ПЗРК. Но этот риск, как и в случае 11 сентября 2001, был неверно оценен.
Аналогично и с третьей самолетной катастрофой, на сей раз, к счастью, состоявшейся лишь условно. Крушение бомбардировщика Ту-22М3 с ядерными боеголовками близ Харькова летом 2016 легло в основу сценария осложнения ситуации на востоке Украины, опубликованного Германским институтом международной политики и безопасности по результатам форсайт-исследования сценариев грядущих, хотя и маловероятных, но все же возможных катастрофических событий с огромными последствиями. В основе сценария все та же заниженная оценка известных рисков.
Ну а самый худший вариант Серых лебедей — это Розовые фламинго. Так называют класс предсказуемых катастроф, риски которых игнорируются вследствие когнитивных предубеждений высшего руководства, на которое влияют институциональные группы интересов.
Самый страшный риск — умышленно игнорируемый
Предсказанием катастрофических событий, занимаются спецслужбы, военные и крупный бизнес. Сотни профессиональных экспертных сообществ в разных странах осваивают огромные бюджеты, используя теорию Черных лебедей в попытках нащупать признаки приближающихся катастроф. Для этого им достаточно придумать для своих заказчиков список страшных сценариев ближайшего будущего, а дальше, работая в обратном направлении, искать в настоящем доказательства в поддержку того или иного сценария.
Наиболее искушенные в вопросах оценки рисков специалисты национальной безопасности и крупного бизнеса в последние годы продвинулись существенно дальше, переместив фокус своих исследований на т.н. Серых лебедей и их особую разновидность — Розовых фламинго.
Серый лебедь, подобно Черному, — весьма маловероятное катастрофическое событие. Однако, в отличие от непредсказуемых Черных лебедей, Серый лебедь предсказуем и вполне вообразим. О нем знают (по крайней мере те, кому положено). Его даже обсуждают (хотя и не широко). Но самое главное то, что в итоге Серый лебедь оказывается проигнорирован. В том смысле, что так и не мобилизуются серьезные ресурсы для его предотвращения и для минимизации возможного ущерба на случай, если предотвратить не удастся.
То есть Серый лебедь — это известный, но проигнорированный катастрофический риск.
Как это ни обидно для специалистов, но именно Серые лебеди принесли в современный мир большинство катастроф. Согласно отчету комиссии о теракте 11 сентября 2001, это был Серый лебедь, а вовсе не Черный, как предполагал в своей книге Нассим Талеб. В отчете комиссии сказано, что это был «failure of imagination» (недостаток воображения), т.е. неспособность серьезной оценки известного риска. Среди других известных примеров — унесший жизни тысяч людей хаос, воцарившийся в Ираке после американского вторжения в 2003 г, финансовый кризис 2007–2008, катастрофа на атомной станции Фукусима и др.
Однако самая страшная и уродливая птица, символ катастроф — это Розовый фламинго *), — известный катастрофический риск, игнорируемый из-за когнитивных предубеждений руководителя или группы руководителей под воздействием мощных институциональных групп интересов. В отличие от Серых лебедей, это не просто риски, на которые люди склонны закрывать глаза или бессознательно игнорировать. Это риски, игнорируемые высоким начальством под воздействием конкретных групп влияния.
Из-за чего игнорируются грядущие катастрофы, и можно ли этого избежать
Причины когнитивных предубеждений высокого начальства могут быть самые разные, — от наследия профессионального опыта (например, у бывших сотрудников спецслужб) до склонности принимать желаемое за действительное (зачастую наблюдаемой, например, у руководителей, долго занимающих высокую позицию). Групповые интересы также могут быть весьма разнообразны: деньги, влияние, статус, а иногда и желание избежать ответственности или наказания. Наконец, институциональность групп влияния может также относиться к любой сфере: политика, ВПК, крупный бизнес, наука и т.д.
Источником появления Розовых фламинго может быть далеко не только военно-политическое противостояние. Не менее опасным источником является бурное развитие прорывных технологий, а точнее, сопутствующий этому «технологический оптимизм». Он бывает двух видов: «близорукий» и «дальнозоркий».
«Близорукий технологический оптимизм» порождает Розовых фламинго при планировании широкого внедрения некоторых прорывных технологий. Например, в области Искусственного интеллекта. Но это вовсе не страшилки типа «четвертой мировой войны с искусственным интеллектом», являющиеся результатом другого вида «технологического оптимизма» — «дальнозоркого».
Этот второй вид основан на уверенности, что некоторые неразрешимые сегодня научно-технологические проблемы будут разрешены в ближайшем будущем. И как следствие, — сопутствующие риски из отдаленного будущего актуализируются в ближайшие десятилетия, если не годы.
«Дальнозоркий технологический оптимизм» порождает Розовых фламинго переключением внимания общественности, государств и бизнеса с реальных рисков ближайшего времени на гипотетические риски отдаленного будущего (видимые технологическим оптимистами совсем рядом). В результате на борьбу с далекими химерами переключается не только внимание, но и финансирование, которого, как обычно, на все не хватает. В итоге распорядителям бюджетов остается только игнорировать настоящие риски ближайшего будущего, а это прямая дорога к Розовым фламинго.
Например, упомянутая страшилка из области искусственного интеллекта является плодом «дальнозорких технологических оптимистов», допускающих создание в ближайшем будущем суперинтеллекта, который может захотеть остаться единственным интеллектом на планете.
А в результате «близорукого технологического оптимизма» в области искусственного интеллекта растет реальная опасность Розового фламинго, из-за расширяющейся тенденции перепоручения компьютеру принятия решений во многих ответственных областях.
Впрочем, вопросы «технологического оптимизма» в области искусственного интеллекта, а также существующие здесь реальные Розовые фламинго вполне заслуживают рассмотрения в отдельной статье.
А в заключение лишь добавлю.
Серые лебеди и Розовые фламинго — это вовсе не теоретические концепции умствующих аналитиков, а исключительно практические понятия современной управленческой науки и практики принятия решений.
Серьезные консультанты это хорошо поняли и разрабатывают на их базе разнообразные методики минимизации рисков и повышения живучести (неубиваемости) бизнеса в условиях внезапных серьезных катастроф любого характера.
В России, где уровень менеджмента, в среднем, ниже, чем на западе, а разнообразные риски (от инфраструктурных до политических) выше, про Черных лебедей слышали многие, но вот про их куда более распространенных серых и розовых родственников почти никто не знает. А ведь они для нас куда более актуальны, особенно с учетом царящей в России всеуровневой некомпетентности.
Черные лебеди неизбежны, но Серых лебедей и Розовых фламинго можно избежать, если вовремя перестать их игнорировать.
Первый шаг к этому — осознание того, что они существуют и еще страшнее (куда большей распространенностью), а тем паче, обидней (ведь знали же, что может произойти!) Черных лебедей.
Но осознание не может прийти, пока поиск в Рунете по ключевым словам «розовый фламинго» выдает только одноименных птиц, песни, фильмы, салоны и рестораны.
Возможно, с этой статьей что-то начнет меняться.
*) Название отсылает к сильно популярным в 50–60 гг. в США пластиковым скульптурам розовых фламинго для украшения газонов, ставших потом для многих в США символом дурного вкуса и пошлости (типа фигурок слоников на буфете или комоде в России). С тех пор декоративные розовые фламинго разделили общество на тех, кто их обожает, и тех, кто их ненавидит.