что такое прецедент в англо саксонской правовой системе
Англосаксонская правовая семья. Почему это право не наше.
Англосаксонская система права (система общего или прецедентного права) настолько разительно отличается от системы Романо-Германской, к которой относится и Россия, что перенос этой системы на Российскую почву невозможен без полного изменения сознания и менталитета нас вместе взятых. И слава Богу. Каждому свое.
В предыдущей публикации «Почему англосаксонское право нам не братское? Или: две семьи-две судьбы.» Подробнее ➤про Романо-Германскую правовую семью довольно подробно рассказано. Настало время Англо-Саксов.
К Англо-Саксонской правовой системе (семье) относятся следующие страны: Великобритания, Австралия, Соединенные штаты Америки (США), Новая Зеландия, Индия и другие бывшие колонии Британской империи
Эта система права имеет корни в праве Англии, которое стало оформляться до периода нормандского завоевания, в этот период и после. В то время в Англии существовало локальное (местное) и по случаю нормотворчество, выражавшееся, в основном, в закреплении местных обычаев. Однако, уже с X в. так называемые «королевские судьи» (назначаемые короной) постепенно формируют прецедентное (или общее) права, которое становится единым для всей страны. Принимаемые этими судами решения по конкретным делам и вырабатываемые при этом процессуальные особенности принимаются за основу всеми иными судами и судьями как нормы права. При отсутствии такого судебного прецедента судья самостоятельно мог принимать и формулировать решение по конкретному делу, создавая тем самым новые нормы права, т. е. занимаясь прямым нормотворчеством.
На основе огромного числа судебных решений, являвшихся главным источником правовых норм, постепенно сложилась единая система судебных прецедентов или так называемое общее (прецедентное) право. Таким образом, общее право, характерное для Англо-Саксонской правовой семьи, это право судов (судебное право), выработанное и вырабатываемое судьями в процесс рассмотрения конкретных споров-казусов (поэтому оно и казуальное).
Одновременно при этом существовали и развивались так называемые статуты и статутное право. Изначала статутами (законами) являлись только нормативные акты Английского короля и парламента. Затем к ним присоединились акты органов местного самоуправления. Как следствие постепенно сложилась определенная иерархичность законов, при которой приоритет естественно имеют законодательные акты высшего законодательного органа Соединенного Королевства — Парламента. В этом наблюдается определенная схожесть между двумя правовыми семьями.
История переноса системы общего (прецедентного права) в другие страны схожа с переносом Романо-Германской правовой системы. Эту систему переняли США — как часть американского континента освоенная выходцами преимущественно из Англии, Новая Зеландия, Австралия, Канада и т.д. как бывшие колонии Великобритании.
Для этих стран хоть и присуще наличие закона, но главным источником права как был, так и остается судебный прецедент. Судья хоть и обязан применять закон в том или ином деле, но только с учетом сложившегося прецедента: порядка применения закона и рассмотрения конкретного дела. При отсутствии же такого порядка, закрепленного в форме прецедента, судья самостоятельно толкует и применяет закон, создает новые правовые нормы и, по-сути, занимается прямым нормотворчеством. Но при этом каждый судья формально связан решениями вышестоящих и аналогичных судов и его решение не может вступать в противоречия с ними.
Характерно верховенство суда (судьи), а не закона, что выражено в аксиомах англосаксонского (общего) права:
Значимость прецедента определяется местом суда в судебной системе страны. Низшие суды прецедентов создавать не могут.
Самое большое значение придается соблюдению процедуры — процессуальных норм (процесса). Субъекты конкретных правоотношений больше ориентируются не на соответствующий закон, а на судебный прецедент, который может быть применен. Формально провозглашается верховенство закона, но фактическое его применение в конкретном деле зависит от усмотрения конкретного-же судьи.
В этом смысле есть верховенство процессуального норм над материальными-процедура совершения действия значимей чем то, для чего она создана и производится.
Кратко обозначим перечисленные характерные черты:
Поэтому к достоинствам англосаксонской правовой семьи (системы общего права) необходимо отнести большую по сравнению с романо-германской гибкость, поскольку судья сам оперативно может решить не урегулированный законодательством и прецедентами вопрос. При этом безусловным недостатком данной системы является отсутствие системности, излишнюю детализированность, замыкание на процессе (в том числе и разрешения спора), а не на сути проблемы.
Судебный прецедент в англо-саксонской системе права
(в правовых системах Канады, Австралии, Новой Зеландии)
Англо-саксонская система права имеет несколько особенностей. Во-первых, в ней присутствует деление на публичное и частное право наряду с дифференциацией на общее право и право справедливости (последние в совокупности составляют прецедентное право). Во-вторых, она не задействовала рецепцию римского права, несмотря на то, что римляне правили в Британии около пяти веков. В-третьих, учитывая тот факт, что прецедентное право играет первостепенную роль в англо-саксонской системе, принцип справедливости в принятии решений преобладает над «уважением к закону», т.е. принципом позитивной законности (не путать с принципом «rule of law», верховенства права)[1].
В англо-саксонской системе распространены несколько видов источников права: судебный прецедент, статут, правовая доктрина, правовой обычай. На протяжении многих веков судебный прецедент являлся основным источником права. Он претерпел несколько этапов своего развития. Изначально прецедент был в системе источников т.н. общего права – common law, основанного на англосаксонских обычаях. Затем они были вытеснены правовой доктриной и статутами, которые получили постепенно преимущество над прецедентом, так как могли отменить его. Следует уточнить, что обязанность английских судей следовать прецедентам была закреплена еще в 1673 г. (в решении по делу Bole v. Horton)[2].
Прецеденты могут создаваться только высшими судебными инстанциями и потому являются обязательными для исполнения как самими высшими инстанциями (например, Палатой Лордов британского парламента, Высоким судом или же Апелляционным судом в Великобритании), так и нижестоящими инстанциями – судами в графствах. Однако здесь существует исключение. По специальному заявлению Палаты Лордов 1966 года допускалась возможность отойти от предшествующих решений, но только самой Палаты от своих собственных решений и только в исключительных случаях.
Согласно общей теории прецедента, классически он состоит из двух основных частей: ratio decidendi и obiter dictum. Независимо от того, какое место в судебной иерархии занимает суд, выносящий решение по делу, и какого рода дело (гражданское, уголовное, административное) рассматривается, любое принятое им решение должно включать в себя три составляющих части: постановляющую, определяющую и само решение. Так, в постановляющей части представляется обвинение, анализируются вещественные доказательства, факты, показания свидетелей. Определяющая часть содержит в себе изложение тех норм права, на основе которых конкретное дело было разрешено, то есть здесь судьи ссылаются на соответствующие, подходящие к данному случаю положения статута или же других источников, опираясь на которые выносят свое решение (именно в определяющей части содержится ratio decidendi). Это решение является обязательным для всех остальных судов, которым придётся рассматривать схожие дела с аналогичными обстоятельствами.
Obiter dictum прецедента представляет собой как бы попутно сказанное судьями к уже вынесенному решению. Эта часть решения суда носит необязательный характер, так как является дополнениями суда по тем вопросам, которые не относятся к обстоятельствам данного дела. Например, судья высказывает своё мнение о юридической природе представленных доказательствах, не имеющих прямого отношения к делу, или об отсутствии достаточного количества доказательств виновности.
Прецедентное право Британской империи оказало в свое время огромное, правообразующее влияние на правовые системы её колоний, протекторатов, доминионов (в частности, США, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Индии, ЮАР и др.).
Этому способствовала идея об универсальности «общего права» Англии, как метрополии, на основе которой стала формироваться концепция «юридического (легального) колониализма». Прецедентный характер получило в те времена судебное решение по делу Кэлвина (Calvin’s case) 1608 г., которое наряду с прецедентом по делу Кэмбелла («Campbell v. Hall») 1774 г. было положено в основу формирования австралийской правовой системы. В 1722 г. Тайный Совет Великобритании официально признал новую доктрину, согласно которой: «Если английскими подданными будет открыта новая необитаемая страна («territorium nullius») и поскольку английское право есть неотъемлемое право каждого из них и везде, где подданные короны находятся, они несут на своих плечах свои законы, то такая новооткрытая страна будет управляться посредством законов Англии»[3].
С момента учреждения в Австралии колониальных Верховных судов (например, в Новом Южном Уэльс он был учрежден в 1814 г., в Западной Австралии – в 1861 г.) их решения стали эквивалентны решениям английских судов Королевской скамьи, Канцлерского суда и Суда общих тяжб. Хотя они имели для судов низшего звена лишь убедительную, а не связывающую силу. В конце XIX в. утвердилось правило, что суды колоний связаны решениями Судебного комитета Тайного Совета Великобритании при условии, что они вынесены по делам, обжалованным из судов той же колонии. Все же остальные решения этого органа рассматривались как имеющие лишь «убедительную силу»[6]. Решения Высокого суда Австралии, учрежденного в 1903 г., были обязательны для Верховных судов штатов и союзных территорий (принцип «жесткого прецедента» – «rule of stare decisis»), хотя сам Высокий суд не был связан своими предшествующими решениями.
Длительный период систему источников права этой страны определяли два принципа: (1) принцип парламентского верховенства, обосновывавший положение «статут может всё», и (2) принцип «жесткого прецедента», ограничивавший создание новых прецедентов. Для современного состояния австралийского права решение вопроса о верховенстве закона или прецедента остается открытым. В действительности судебная практика может установить вполне реальное «верховенство прецедента» в противовес теоретическому «верховенству закона». Кроме того, для судьбы самого закона немаловажно его судебное прочтение (т.н. прецеденты толкования), а положение «закон может отменить прецедент» не всегда означает прекращения действия подобного прецедента. Наконец, считается, что общие правовые принципы и основы англо-австралийского права были «открыты» именно судейским правом. Здесь имеется в виду т.н. фикция всеобщности, вечности и беспробельности общего права. Отсюда роль статутного права видится не в установлении новых общих принципов, которые могут и не быть выражены в точной правовой норме, а в их детализации и устранении устаревших норм и пробелов в прецедентном праве[7].
Сегодня общее право Австралийского Союза как федеративного государства имеет свои особенности: оно является единым (унифицированным) для всех австралийских штатов (в отличии, например, от США, где каждый штат имеет свою мини правовую систему). Высшим судом в Австралии является Высокий суд в Канберре, который занят толкованием федеральной Конституции 1900 г., рассматривает споры между штатами, и также в качестве суда первой инстанции слушает дела о наиболее серьёзных уголовных преступлениях (судья с 12 присяжными заседателями) и гражданские дела (судья единолично или в составе 4 присяжных заседателей). Общефедеральный уровень судебной системы представлен Федеральным судом Австралии и федеральными судами магистратов, которые рассматривают менее сложные дела. Также судебная система Австралии включает в себя суды шести штатов и двух союзных территорий.
Для сравнения в Новой Зеландии высшей судебной инстанцией признаётся Верховный суд, который рассматривает особо тяжкие уголовные и гражданские дела. За ним в иерархии судов следует Апелляционный суд и, наконец, низшая инстанция представлена магистерскими судами.
В Канаде действует двухуровневая судебная система: федеральные и провинциальные суды. Как и в Новой Зеландии, здесь Верховный суд стоит на самой высокой ступени иерархической лестницы. Также в судебную систему Канады входят: налоговый суд, федеральные судебные органы, суды провинций и военные суды.
Попутно следует заметить, что специализированные суды в Канаде, Австралии и Новой Зеландии не в ходят в систему общих судов (например, семейные суды, ювенальные суды, административные суды, суды по вопросам трудового права и др.).
Подчеркнём ещё раз, что прецедентное право создаётся не любыми судами, а только высшими судебными инстанциями. Существует чёткое установление о том, решения каких судов становятся прецедентами. В Австралии, например, прецедентное право создаётся Верховным судом Австралии и Верховными судами штатов и территорий. В Канаде – Верховным судом и высшими судами провинций.
В системе общего права существует такое понятие, как «перетекание прецедентов», когда решения судов одних стран, ставшие прецедентными, заимствуются в принятии решений судами других стран. Так, в судах Новой Зеландии было заимствовано около 50% прецедентов Великобритании, а также Австралии и Канады. Австралия, в свою очередь, позаимствовала прецеденты из Новой Зеландии и Англии (1 % и 30 % соответственно).
Постепенно в Австралии распространилась концепция судейского активизма (широкой судейской дискреции) и именно судебное прочтение права объявлялось конечным и обязательным. Кроме того, произошла «национализация» прецедентного права Австралии, во многом смоделированного с английских и других «донорских» образцов (США, Канада, Новая Зеландия). Что касается решений Судебного комитета Тайного Совета, то право подачи апелляций в этот орган на решения Высокого суда Австралии было официально отменено в 1975 г., за исключением апелляций на основе ст. 74 федеральной Конституции о пределах конституционных полномочий федерации и штатов. Право же обжалования решений всех других австралийских судов в Судебный комитет Тайного Совета было аннулировано в соответствии с конституционным Законом об Австралии 1986 г.
Таким образом, можно сделать следующий вывод. Вследствие включенности Австралии, Канады, Новой Зеландии в особую правовую культуру Британского Содружества наций, происходило заимствование прецедентов родственных судебных систем и одновременно в национальных судах создавались «прецеденты экстерриториального действия». Поэтому в этих странах имеет свои особенности как действие прецедентов в пространстве, так и использование судьями их дискреционных полномочий (по судейскому усмотрению и правотворчеству). Обходя национальные прецеденты, судьи стремятся обращаться либо к решениям Верховных судов США, Канады, Австралии, Новой Зеландии, либо к решениям английской Палаты Лордов как «в высшей степени убедительным».
[1] Так, по мнению австралийского ученого Д. Нила, принцип «rule of law» включает субъективное право на судебную защиту, традиционные судебные процедуры «общего права» и соблюдение традиционных субъективных прав английских подданных, нашедших закрепление в Великой хартии 1215 г., Петиции о праве 1628 г. и Билле о правах 1689 г. См.: Neal D. The Rule of Law in a Penal Colony: Law and Power in Early New South Wales. Cambridge, 1991. P. 3.
[2] Лучникова В.В. Развитие английской правовой системы в конце XVII – начале XVIII вв. (на примере развития общего и статутного права): Автореф. дис. …канд. юрид. наук. М., 1983. С. 15.
[3] См.: Forsyth W. Cases and Opinions on Constitutional Law. London, 1869. Р. 21. Этот же подход был поддержан известным английским юристом У. Блэкстоном в 1760-е гг. См.: Blackstone W. Commentaries on the laws of England. Philadelphia, S. a. Vol. 1. P. 107.
[5] Жидков О.А. Судебный прецедент в правовых системах развивающихся стран // Источники права / Отв. ред. С.А. Сосна. М., 1985. С. 29.
[7] Трикоз Е.Н. Судебное правотворчество в Англии и Австралии (доктринальные основы) // Закон и судебная практика: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Краснодар, 2000. С. 12-15.
Становление прецедентного права в англосаксонской правовой системе
Фетищев Д., Дипломатическая академия МИД России.
Возникновение прецедента (как политико-правового института) связано с зарождением органов государственной власти, которые на ранних этапах своего развития еще не успели создать правовой базы на основе других источников права и поэтому вынуждены были принимать решения, сообразуясь с общественными интересами. Суд верховных правителей древности имел прецедентную природу, хотя деспоты редко утруждали себя необходимостью следовать собственным предыдущим решениям. И, тем более, вряд ли можно говорить о связанности нового правителя прецедентной базой правового регулирования предыдущего. Известный нам судебник вавилонского царя Хаммурапи представлял собой не что иное, как решения по наиболее часто встречавшимся в практике делам, отнесение которых на более низкие уровни государственного управления позволяло освободить верховную власть от малозначимых проблем. Как мы увидим далее при рассмотрении вопроса, прецедент прекращает, как правило, действовать после появления закона, регулирующего сферу, которую до того регулировал правовой прецедент.
Прецедент как источник права известен с древнейших времен. В Древнем Риме в качестве прецедентов выступали устные заявления (эдикты) или решения по конкретным делам преторов и других магистратов. Первоначально они имели обязательную силу при рассмотрении аналогичных дел лишь для самих магистратов, их принявших, и лишь в течение определенного срока, однако постепенно наиболее удачные эдикты приобрели устойчивый характер и постепенно сложились в систему общеобязательных норм под названием преторского права.
Прецедентное право родилось в Англии. Здесь законы хотя и не регулируют отдельные области общественных отношений, но не соединены в одну систему. Те области, которые не урегулированы законом, толкование и применение законов определены в общем праве.
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. В 50 томах. Т. 1.
В развитии прецедентного права в Англии можно выделить несколько этапов. Они определяются качественными изменениями, происходившими в прецедентом праве в процессе его становления. Предлагаемая периодизация в достаточной степени условна.
Хотя общее право в стране стало формироваться в период норманнского завоевания, необходимо отметить, что ряд факторов общественного развития, способствовавших этому процессу, сложился еще в англосаксонский период. В то время в Англии действовало множество местных обычаев. Впоследствии к ним обращались королевские судьи для разрешения споров. Именно они, претерпев определенные изменения, трансформировались в новую систему.
Ученые отмечают, что уже на том этапе в обществе наблюдалась склонность к решению споров заключением мировой. Формировалось общественное отношение к суду как к органу, помогающему достигнуть компромисс.
После норманнского завоевания начался процесс централизации страны, который имел ряд особенностей. Вильгельм Завоеватель смог выработать наиболее оптимальную тактику в управлении столь сложным обществом, каким представлялась Англия в тот период. Он не во всем мечом насаждал порядки, достаточно лояльно относясь к культуре завоеванной страны, созданной до его прихода. Он стремился во многом воспринять сложившееся право. Норманны знали римское и каноническое право, тем не менее изучали англосаксонское и руководствовались им в своей практике.
В создании единого права ведущую роль сыграли королевские судьи. В тот период в Англии действовало несколько видов судов. В случае возникновения спора лицо могло обратиться в местный суд, в котором применялось обычное право; в церковный суд, в котором споры решались на основе канонического права; в городской суд, применявший купеческое право; в суд барона и королевский суд. Английское право изначально развивалось судами: прообраз парламента возник на 100 лет позже основания королевских судов.
Три королевских суда (суд казначейства, первоначально осуществлявший административную функцию, а позже рассматривающий главным образом споры финансового характера; суд общих тяжб, созданный для рассмотрения преимущественно гражданских дел, в которых не затрагивались интересы Короны; суд королевской скамьи, рассматривавший дела, в которых затрагивались интересы Короны) действовали по всей стране.
Они уже не переезжали, следуя за королем и попутно разрешая споры. Судьи данных судов жили в Лондоне, в одном из его районов, откуда выезжали для судебных разбирательств. Поскольку в каждой местности, куда они приезжали, действовали свои местные обычаи, то судьи стремились их учитывать. Этому способствовал применяемый в королевских судах институт присяжных. Присяжные, как правило, были местными жителями и в своей оценке дела исходили из известных им обычаев.
До XIV в. обычай преобладал над всеми остальными источниками права. В суде общих тяжб обвиняемый мог заявить, что общее право к нему не применяется, потому что дело основывается на обычае какой-либо йоркширской деревни. Только к концу XIV в. общее право стало вытеснять обычаи. Хотя даже в норманнский период стороны могли представлять свидетелей, подтверждавших действие того или иного обычая до 1060 г., т.е. в англосаксонский период.
Поскольку судьи передвигались по стране, заседая в различных местах, они постепенно знакомились с многочисленными обычаями. Возвращаясь в Лондон, судьи, хорошо знавшие друг друга и имевшие возможность общаться, поскольку проживали в одном районе, обсуждали рассмотренные дела, сравнивали, какие решения выносились по сходным делам. Совместные обсуждения практики способствовали выработке общей позиции судей по аналогичным делам.
Практикующие юристы создали к XIV в. профессиональные корпорации, установив определенные требования к вступающим в них членам. Корпорации способствовали не только поддержанию высокого профессионального уровня и росту престижности юридической деятельности, но и формированию преемственности в подходе к праву, защите и развитию единого национального права, поскольку являлись своего рода университетом общего права.
Создавая право, суды стремились следовать своим предшествующим решениям. Брактон отмечал, что еще в XIII в. английские судьи в отличие от римских обращались к предшествующим решениям. Однако в средневековом общем праве понятия прецедента еще не существовало. Для того чтобы судьи имели возможность анализировать сложившуюся практику, им в помощь с 1282 г. стали выпускаться ежегодники. В ежегодниках судебные решения излагались на норманно-французском языке. Такие ежегодники были прообразом современных судебных отчетов.
Развитие общего права судебными решениями определило своеобразие правовой системы и ее отличие от континентальных правовых систем, основывающихся на римском праве.
Римское право не оказало существенного влияния на английское, несмотря на то, что крыло Римской империи коснулось и Британии. Однако римская культура не оставила существенных следов. Причина этого заключалась в уровне экономического и политического развития Англии.
В Средние века наибольшую конкуренцию общему праву составляло право справедливости, развивавшееся в судах канцлера. Петиции о получении предписания продолжали поступать королю, но они стали передаваться в канцлерское отделение. Поскольку канцлер являлся «выразителем совести» короля, он видел свою задачу в осуществлении правосудия именно «по совести». При рассмотрении дел канцлер исходил из положений общего права, но не считал себя связанным ими. По мнению канцлера Ноттингема, общее право было послушным слугой, но плохим хозяином. Канцлеры легко отходили от решений судов общего права, если, по их мнению, они противоречили праву и разуму. Свои решения они выводили не только на основе логических построений, но и руководствуясь политическими задачами, поскольку являлись членами кабинета и занимались политической деятельностью.
Право справедливости возникло на основе толкования (глоссе) общего права, и некоторые английские ученые отрицают самостоятельный характер права справедливости, отмечают его фрагментарный характер. Тем не менее право справедливости разработало институты, ранее неизвестные английскому праву. Например, право доверительной собственности, которое стало применяться в самых разнообразных ситуациях. Введение данного института явилось правовым обоснованием права замужней женщины раздельно пользоваться имуществом с супругом (по общему праву личная собственность жены переходила к мужу). Право справедливости пересмотрело вопрос о закладных, в том числе обеспечило право выкупа по закладным (дело Harris v. Harris, 1681 г.), хотя по общему праву права залогодержателя не были ограничены. Получило защиту движимое имущество, обеспечивалась передача имущества при договоре купли-продажи. Лицо могло также потребовать от суда канцлера выдать запретительный приказ (injunction) с требованием прекратить незаконные действия.
Окончательное формирование прецедентного права и его дальнейшая модификация происходили с середины XIX и по настоящее время.
См.: Апарова Т.В. Основные тенденции английского прецедентного права // Учен. зап. ВЮЗИ. 1968. Вып. 17. Ч. 3.
Судебная реформа XIX в. в значительной степени способствовала разрешению конфликта между общим правом и правом справедливости, которое к тому времени перестало быть гибким и уже не создавало новые принципы. Канцлерские суды были слиты с судами общего права. Как отмечает английский юрист Р. Уолкер, законы о судоустройстве сделали больше, чем соединили осуществление общего права и права справедливости: они сплавили сами нормы. Однако полного слияния не произошло: во-первых, фактически были слиты только процессуальные нормы; во-вторых, институты, развитые исключительно правом справедливости (право доверительной собственности), по настоящее время рассматриваются канцлерским отделением Высокого суда. Например, в XX в. оно достаточно успешно защищает право собственности.
В некоторых областях современного английского права нормы права справедливости противоречат нормам прецедентного права. Проблемы возникают, несмотря на то, что Закон о судоустройстве 1873 г. установил: в случае коллизии прецедентного права и права справедливости последнее имеет приоритет. Взаимодействие права справедливости и прецедентного права можно показать на примере института заблуждения в договорном праве.
Соединение понятия заблуждения, выработанного общим правом, с правовыми средствами защиты, выработанными правом справедливости (отказ в вынесении приказа об исполнении в натуре, внесение поправок в письменный договор, расторжение договора), вызывает много вопросов. По общему праву в случае заблуждения в отношении заключенного договора он может быть признан недействительным с момента заключения. По праву справедливости в таком случае договор признается только оспоримым. В зависимости от толкования существуют два пути решения: во-первых, по принципу приоритета права справедливости во всех случаях заблуждения признавать договоры лишь оспоримыми; во-вторых, средства защиты, выработанные правом справедливости, применять лишь к договорам, признанным действительными по общему праву. В действующем праве применяются оба варианта, что не решает проблемы сосуществования общего права и права справедливости.
Положение прецедентного права в современной правовой системе Англии определяется статутным правом. Расширяется круг отношений, который регулируется законодательством. Некоторые нормы прецедентного права также включаются в статуты. Статуты существенно потеснили прецеденты в тех областях права, которые подверглись наибольшим изменениям. Крупная реформа уголовного права привела к тому, что многие составы уголовных преступлений получили законодательное закрепление.