что такое памятозлобие в православии
ПАМЯТОЗЛОБИЕ
Памятозлобие – первая корысть диаволу (1:240; см. ПАМЯТОЗЛОБИЕ, 646).
Гнев обращается в злобу и памятозлобие, когда долго удерживается и питается в сердце (2:178; см. ГНЕВ, 218).
Памятозлобный не получает прощения, так как сам не прощает
ПАМЯТОЗЛОБИЕ – первая в человеке корысть ДИАВОЛУ, и он ни о чем так не радуется, как о злобном СЕРДЦЕ: ибо памятозлобный человек от Бога в согрешении ПРОЩЕНИЯ не получает, понеже сам не прощает. Так Христос научает в Евангелии: «Аще не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших». Как и молиться будете Богу: «Остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим», если сами не оставляете? Брат наш такой же, как и мы; он словом обезчестил нас, оскорбил: а мы – черви, земля, пепел, грязь смрадная, – Бога, Создателя своего Господа великого и страшного, Которого сами силы небесныя ужасаются и трепещут, на всяк день сколько раз прогневляем! Какого убо мы надеемся получить от Бога ПРОЩЕНИЯ, когда мы подобным себе не прощаем? Друг другу согрешаем: друг друга и прощать должно (1:240).
Памятозлобивый идет в ров погибели (4:100, см. ГРЕХ, 264).
Памятозлобие происходит от врага, поэтому должно простить ближнему
Поверьте, что все сие происходит от БЕСА, который людей приводит ко ВРАЖДЕ. Оплюйте убо вы сего шепчущего неприязненного духа, мысль отмстительную влагающего; а послушайте Христа Спасителя нашего, миросодетеля, Который и о Своих распинателях ко Отцу небесному молился, и нам тоежде делать повелел, глаголя: «Любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас, благословите клянущия». Простите ближнему, да сами от Христа прощение получите; и какого прощения надеетеся, ежели сами не прощаете (1:241).
Памятозлобие отсекать словом Божиим (4:328, см. ЗЛОБА, 397).
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Учение преподобного Анастасия Синаита о борьбе с грехом осуждения
О жизни преподобного Анастасия Синаита (память 20 апреля) не сохранилось обширных сведений, а те, которые есть, не слишком полны. Родился он около 640 года на острове Кипр в городе Амафунт, где и жил довольно долго и, вероятно, начал свой иноческий путь.
Святитель Димитрий Ростовский пишет, что «святой Анастасий был воспитан еще с самой юности своей в великом благочестии, что видно из следующих им самим сказанных слов: “Видевшие Христа во плоти считали Его за пророка; но мы, хотя и не видали Его телесными очами, тем не менее с ранних лет, будучи еще младенцами и отроками, всегда признавали Его за Бога, всесильного Владыку, Создателя веков и научились исповедовать Его как сияние славы Отчей”».
Преподобный Анастасий получил хорошее богословско-философское образование, стал иноком Синайской обители, где находился под духовным руководством преподобного Иоанна Лествичника, бывшего в то время там настоятелем. По древнему преданию, после святого Иоанна Лествичника и брата его Георгия святой Анастасий был игуменом монастыря великомученицы Екатерины на Синае.
VII век, в котором жил и трудился преподобный Анастасий Синаит, был веком, в первую очередь, догматических споров, и в них преподобный Анастасий принимал непосредственное участие. Он предпринял большие миссионерские путешествия по Египту, Палестине, Аравии, возможно Сирии, где своей проповедью активно боролся с монофизитами, монофелитами, северианами, феодосианами и другими еретиками, в том числе и с только появившимися тогда мусульманами, относительно которых преподобный делал в своих трудах заметки о том, как беседовать с ними.
Преподобный Анастасий Синаит всю свою долгую жизнь провел в молитвах и подвижнических трудах, в каком же году он отошел ко Господу, точно определить невозможно – около 686 или 700 года или даже в начале VIII века. Достоверно известно лишь то, что он пережил победу Православия над ересью монофелитства (ее приверженцы были осуждены на VI Вселенском Соборе 680–681 гг.).
Сохранилось большое количество творений преподобного Анастасия Синаита. В них он, прежде всего, призывает нас быть очень внимательными к своим словам и помыслам, особенно во время церковной службы. Он просит христиан произносить слова молитвы от чистого сердца, не держа в нем ни на кого обиды, иначе весь смысл молитвы исчезает.
Он неоднократно вопрошает: «Что делаешь, человек?», заставляя человека таким образом заглянуть внутрь себя, ясно увидеть там свои грехи, чтобы начать их немедленно исправлять.
Обличая тяжкий грех памятозлобия, преподобный пишет: «Памятозлобствуешь против брата своего, заостряешь для него меч, готовишь против него хитрости, носишь лукавое жало в сердце своем и при этом вопиешь к Богу: оставь мне долги, как и я оставляю должнику моему. В церковь Божию ты пришел ради молитвы или лукавства? Обрести благодать или гнев Божий навлечь на себя? Получить отпущение грехов или еще более их умножить? Унести с собой спасение или наказание?» (311).
Правильно сделать выбор трудно, но человек потому и наделен разумом, что может сам определить свое будущее. И преподобный Анастасий помогает нам в этом, приводя потрясающее противопоставление: «Что делаешь, человек? В тот самый момент, когда ангелы служат, шестью крылами закрывая таинственную Трапезу, когда херувимы предстоят и воспевают светлым гласом трисвятую песнь, а серафимы склонились в благоговении, когда архиерей просит милости за тебя и все ему сослужат со страхом и трепетом, когда закалается Агнец Божий и Святый Дух нисходит с небес, когда ангелы невидимо обходят весь народ, отмечая и занося в свой список души верных, ты, презрев все это, не трепещешь, но поцелуем Иуды лобзаешь брата, скрывая в сердце своем смертоносное змеиное жало – давнее памятозлобие против брата своего» (311–312).
И незамедлительно последует за подобным поведением наказание: «То, что ты говоришь, свидетельствует против тебя самого: если я оставляю, то и мне оставь; если я прощаю, то и мне прости; если я сострадаю, то и мне сострадай; если я храню памятозлобие по отношению к моему ближнему, то и Ты поступай со мной так же; если я гневаюсь, и Ты гневайся; какой мерой мерю, такой и Ты мне отмерь; если я прощаю только на словах, то и помилован буду так же» (312).
Но Бог всегда дает человеку шанс исправиться – путем покаяния, добрых дел, святого причастия. Однако в то же время необходимо помнить, что даже священник не в состоянии проникнуть в чужие мысли и таким образом установить, кто достоин на данный момент причащения святых таин, а кто нет. Поэтому человек должен сам судить себя, свои поступки очень строго, ведь каждому страшно услышать обращенные к нему слова: «…Не прикасайся ко Мне, отойди от Меня, творящий памятозлобие и беззаконие. Отойди подальше, не простивший брату своему, пойди и принеси ему дар [своего прощения], – только тогда ты удостоишься принятия святых даров» (313).
Преподобный Анастасий из любви и сострадания указывает нам средство, с помощью которого можно избежать этой участи: «Обратись ко Господу: Владыко! Я знаю, что имею множество грехов и долгов, но по заповеди Твоей я простил моим братьям, дабы и мне удостоиться Твоего прощения». И тогда впереди нас обязательно будет ждать награда: «Итак, простим братьям нашим, сбросим с себя всякую злобу и лукавство, желая прожить достойно звания, в которое мы призваны (ср.: Еф. 4: 1). Не говори: я много уже простил брату моему, а он вновь согрешил против меня, – ведь то же самое и ты услышишь от Владыки… Возлюбленный, умоляю, не говори так. Ибо сколько отпустишь брату своему, столько и еще больше отпустит тебе Владыка» (313–314).
Казалось бы, возможно ли после такого подробного описания продолжать грешить? Но памятозлобие – тяжкий грех, избавиться от которого чрезвычайно сложно. «Посему умоляю вас, братья, избежим сего лукавого и непростительного греха. Если же хочешь узнать, что тьма памятозлобия хуже всякого иного греха, то послушай: всякий грех совершается в короткое время и быстро прекращается… Памятозлобие же непрестанно хранит пламенеющую страсть. Одержимый сей страстью – встает или ложится, молится или совершает путь – непрестанно носит жало в сердце. Тот, кто поработил себя сей страсти, не может ни вкусить благодати Божией, ни удостоиться отпущения грехов. Там, где проросло памятозлобие, ничто не приносит пользы: ни пост, ни молитва, ни слезы, ни исповедание, ни моление, ни девство, ни милостыня, ни иное какое благо, – все разрушает памятозлобие против брата» (314–315).
Памятозлобие может глубоко пустить корни в душу человека, тем самым рождая в ней и такие грехи, как осуждение и злословие. Об этом преподобный Иоанн Лествичник и преподобный Анастасий Синаит тоже пишут похоже.
Преподобный Анастасий Синаит:
«Я говорю тебе: отпусти, и тебе отпустится, прости, и ты будешь прощен (ср.: Лк. 6: 37), – вот один краткий путь ко спасению. Предложу тебе и второй: Не судите, сказано, да не судимы будете (там же). Вот путь без поста, бдения и труда» (316).
Преподобный Иоанн Лествичник:
«Никогда не стыдись того, кто перед тобою злословит ближнего, но лучше скажи ему: “Перестань, брат, я ежедневно падаю в лютейшие грехи и как могу его осуждать?” Ты сделаешь таким образом два добра и одним пластырем исцелишь и себя, и ближнего. Это один из самых кратких путей к получению прощения грехов, то есть чтобы никого не осуждать» [3]
Преподобный Анастасий Синаит:
«Посему тот, кто судит брата своего прежде второго пришествия Христова, есть антихрист, ибо присваивает себе достоинство Христа» (316).
Преподобный Иоанн Лествичник:
Осуждать человека нельзя еще и потому, что невозможно предвидеть будущее. Откуда мы знаем, «каковы будут его последние деяния»?
Преподобный Анастасий Синаит:
«Тот самый разбойник, распятый вместе со Христом, был злодей и человекоубийца, а Иуда – апостол и ученик Иисуса, один из ближайших учеников. Но в малый срок произошла перемена: разбойник отправился в Царствие Небесное, а ближайший ученик – в погибель… Многие, не раз согрешившие явно, тайно горячо покаялись, а мы видим, как они грешат, но не знаем ничего об их покаянии и обращении. Бывает, что мы грешников судим, а Бог их уже оправдал» (316–317).
Преподобный Иоанн Лествичник:
Необходимо всегда следить за собой в том смысле, чтобы не осудить ближнего своего, и тем более важно очиститься от этого греха непосредственно перед святым причастием. Вдвойне же серьезней и трепетней следует относиться к тем мнениям, которые приходится слышать иногда о служителях Церкви. «Посему, умоляю, не будем ни памятозлобствовать, ни судить никого из людей, пока не придет Праведный Судия, Который и осветит скрытое во мраке и обнаружит сердечные намерения (1 Кор. 4: 5). Особенно же не суди священника Божия по тайным и неявным слухам, которые ты услышал о нем… но с верой, деятельным покаянием и чистой совестью приступай к Божественным тайнам и сподобишься всяческого освящения. Ведь если приносящий бескровную Жертву был бы даже ангелом Божиим, а ты приступил недостойно, то и ангел не очистил бы тебя от грехов» (317–318).
И в качестве ярчайшего примера преподобный Анастасий Синаит приводит рассказ о монахе, который провел «свою жизнь в нерадении и беспечности», а отошел ко Христу «со всякой радостью и беззаботностью». И вот почему. Когда он умирал, окружающие его обратились к нему со справедливым вопросом: «Поверь, брат, что мы, признаться, видели, как ты провел свою жизнь в беспечности и нерадении, и не понимаем: откуда у тебя такая беззаботность в час сей?». И был им ответ: «Воистину, честные отцы, я провел свою жизнь во всяком нерадении, и ныне, в час сей, ангелы Божии принесли рукописание грехов моих. Зачитав прегрешения, которые я совершил после того, как отрекся от мира, они сказали мне: признаешь ли ты все это? Я ответил: да, в точности все так и было; но, однако, после того как я отрекся от мира и сделался монахом, я никого из людей не осудил и не памятозлобствовал. Умоляю, дабы и на мне сохранилось слово Христово, ибо Он сказал: Не судите, и не будете судимы и Прощайте, и прощены будете (Лк. 6: 37). Едва произнес я все это, тотчас разодралось рукописание моих грехов». И как только брат тот поведал обо всем отцам, в мире предал Господу дух свой, не лишив стоящих перед ним духовной пользы и наставления (318–319).
Итак, преподобный Анастасий предлагает нам единственно возможный выход из подобной ситуации, а именно – искреннее покаяние. Памятозлобие и осуждение – тяжкие грехи, но и от них можно избавиться горячей молитвой. «Спаси меня, нуждающегося в Твоей милости. Если Ты спасешь достойного – нет в этом ничего удивительного. Если помилуешь праведного – ничего особенного в этом нет, ибо он того достоин. Если Ты прославишь усердного – ничего в этом не будет великого, ибо это справедливо. Но более яви на мне милость Свою, дабы во мне прославилось человеколюбие Твое… Посему ныне спаси мя ради милости Твоея» (286–287). Таким образом, спасение человека – в «умилении, очищении слезами, исповедании» (291).
Преподобный Анастасий рассказывает для примера несколько историй о том, как были помилованы самые, казалось бы, падшие и не достойные этого люди после того, как раскаялись во всех своих грехах. «Владыко! Некогда приступил к Тебе должник, который занял у Тебя десять тысяч талантов и просил лишь немного потерпеть (см.: Мф. 18: 24). Но Ты, по человеколюбию Своему, вовсе простил ему (хотя он и не сумел воспользоваться Твоим прощением, не простив злобно брату своему его долга). Обратился к Тебе, стыдясь, блудный, [желая] стать одним из наемников Твоих, а Ты сделал его сыном и наследником (см.: Лк. 15: 19). Попросил Тебя разбойник только помянуть его во Царствии Твоем, и Ты весь рай ему даровал (см.: Лк. 23: 42). Приступила к Тебе блудница с одним лишь плачем, ничего не прося, и получила несравненно более того, на что [тайно] надеялась и чего искала (см.: Лк. 7: 48). Петр некогда заплакал, прося прощения, – Ты же сделал его хранителем Своей Церкви и Царствия Небесного. Ибо таково у Тебя свойство: в предельно отчаявшихся, в не имеющих надежды на спасение, в тех, которые достигли самого дна ада во грехе, – в них являть величие Своего человеколюбия» (288). Поэтому нужно не отчаиваться, а каяться в грехах, молиться и надеяться на спасение своей души.
Преподобный Анастасий Синаит подробно рассказал о сути греха памятозлобия, его последствиях, а также о тяжести и трудности от него избавиться. Причем он сделал это безо всякого давления, нажима на человека, даже напротив, очень мягко, спокойно, на равных беседуя с читателем, постепенно донося до него Божественную истину. И от этого его слова имеют огромную силу воздействия на человека и действительно заставляют не только задуматься о жизни, душе, истинном пути, но и подвигают на исправление и покаяние.
«Сие написал я вам не для того, чтобы внести в ваши души расслабление, но чтобы еще более пробудить вас [к покаянию], – и не для того, чтобы сделать вас беззаботными, но ревностнейшими, дабы, усердно подвизаясь на поприще постов и получив победные венцы, мы сподобились отпущения грехов и Царствия Небесного благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым слава Отцу со Святым и животворящим Духом, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь» (299–300).
Памятозлобие
Из наследия Оптинских старцев
Памятозлобие (злопамятность) – мучительная страсть. Человек верующий знает, что Господь заповедал прощать обидящих и ненавидящих нас, и пытается простить. Но изгладить из сердца пережитую боль оказывается очень трудно. Мучают навязчивые помыслы об обидчиках и пережитой обиде, о том зле, которое нам причинили. Преследует желание отомстить, наказать, взять реванш. Это в нас говорит наш ветхий человек, который ослеплен жаждой мести и помнит только: «око за око, зуб за зуб».
 |
Оптинские старцы учили бороться с памятозлобием.
Не смущаться, если чувствуешь в себе страсть злопамятности
Преподобный Лев учил не смущаться, если чувствуешь в себе страсть злопамятности, потому как победить страсти – дело совершенных, «художество из художеств и хитрость хитростей»:
«Вы упоминаете об устроении своем, которым, будучи оскорбляемы, смущаетесь, и доходите до малодушия. Вы хотите вдруг совершенства, не обучась и не претерпев вражиих нападений и не познав своей немощи и смирившись. Просто сказать: ты хочешь, быв еще младенцем, стать совершенным мужем; или: вступя на службу нижним чином, сделаться сейчас генералом; и начав учиться азбуке – вдруг читать все книги. Не многими ли трудами, подвигами и временем дошли до сего святые? Художество художеств и хитрость хитростей есть дело спасения, а не просто: как захотел, так и сделал».
Никто не может сотворить нам зла или оскорбления без воли Божией
Преподобный Макарий учил принимать обиду как попущение Божие к наказанию нашему или искусу нашей веры и помнить, что никто не может нанести нам обиды или причинить зла без воли Божией. Старец писал в письме к духовному чаду:
«Ежели мы веруем в Господа, то веруем и учению Его и Промыслу Его всеблагому, всепремудрому и вездесущему, а Он заповедал нам, чтобы любить не только любящих нас, а и самых врагов, и что никто не может нам сотворить никакого зла или оскорбления без воли Его; удостоверил, что Он имеет о всём промысл, что даже и птица не падет без воли Его (Мф. 10: 29), и влас главы нашея не погибнет (Лк. 21: 18) – аще Он не попустит; и ежели кто нас оскорбляет, то явно, что попущением Его, к наказанию нашему или искусу нашей веры, – и заповедал любить оскорбляющих (Мф. 5: 44)».
«Люди же, нас оскорбляющие, не сами собою делают, а попущением Божиим, и потому они суть орудие Божие».
Злопамятный и ропотливый увеличивает свои скорби
Преподобный Макарий объяснял, что по духовному закону злопамятный и ропотливый человек увеличивает свои скорби:
«Ты ропщешь, но тем самым увеличиваешь свои скорби; а когда ты подклонишь смиренно выю свою под руку Божию и будешь себя винить, кроме всех других вин, за нетерпение и ропот, то получишь облегчение и утешение в скорбях твоих».
Как бороться со страстью злопамятности
Преподобный Лев советовал для сопротивления страсти смиряться, не надеясь на свои дела, свои силы и свой разум, а уповая на милость Божию:
«Святые отцы, деятельно прошедшие путь сей и стяжавшие богатство благости чрез делание заповедей Христовых, оставили нам пример в учениях своих, чтобы чрез оное познавали в себе страсти, сопротивлялись им, а в уклонении к ним навершали смирением, самоукорением и покаянием; отнюдь не надеялись на свои дела или на свои силы и на свой разум – и только помалу очищались бы от страстей и приближались к Богу. Вспомните, что Господь ублажает тесный и прискорбный путь, а не пространный, бесскорбный… Прошу Вас не отчаиваться, но Господу во всех случаях предаваться, ибо отчаяние доказывает явную гордость, от коей силен Господь Вас сохранить».
Преподобный Макарий, отвечая на письмо чада, которая жаловалась, что ее хотят несправедливо очернить, советовал для избавления от скорби и обиды винить во всём себя:
«Что ты пишешь о действиях против тебя сестер, желающих тебя очернить, – пусть будет правда: они делают неправду; а между тем неправда их соделывает в нас Божию правду… Кратко скажу: когда виним себя, то скорби избавляемся; а если виним других, то умножаются и продолжаются».
 |
Старец Макарий также учил при появлении чувства обиды внутренне зазреть и укорить себя за проявление страсти:
«Не показать смущения, что ты не оскорбилась, невозможно, надобно соблюдать: “смятохся и не глаголах” (Пс. 76: 5), а внутренне зазреть и укорить себя за подвижение страсти. При таком делании мало-помалу получишь исцеление от страстей и дойдешь до того: “уготовихся и не смутихся” (Пс. 118: 60)».
Преподобный призывал строго наблюдать за своим устроением и помнить, что только самоукорение и смирение «есть победа на все страсти»:
«Помни, что самоукорение и смирение на все страсти есть победа, и враг ничтоже успеет».
Преподобный Варсонофий советовал искать силы для борьбы со страстью злопамятности и обидчивости в молитве:
«Милость мы окажем, пожалуй даже справимся со своей раздражительностью, но снести поношения да еще добром заплатить за него – это уже вовсе невозможно нам. Это преграда, которая отделяет нас от Бога и которую мы и перешагнуть не стараемся, а перешагнуть надо. Где искать силы для этого? В молитве».
Не обольщаться временным отсутствием брани
Преподобный Макарий наставлял не обольщаться, если кажется, что страсть затихла, потому что это чаще бывает от временного отсутствия брани, а не от того, что человек достиг бесстрастия:
«Отпустите мало, отпустится вам много»
Преподобный Иосиф о памятозлобии писал:
«Некоторые взяли на себя труды и подвиги, чтобы получить прощение; но человек, не помнящий зла, опередил его или их, ибо истинно слово: “Отпустите мало, отпустится вам много” (Лк. 6: 37; 1 Кор. 13: 1–8, 13)».
Преподобные отцы наши, старцы Оптинские, молите Бога о нас, грешных!
Памятозлобие — это духовный рак
 |
| Архимандрит Софиан (Богиу) |
Следуя слову святых отцов, мы постоянно напоминаем, что пост означает не только воздержание от скоромной пищи, мяса и молочных продуктов. Некоторые верующие очень строго соблюдают этот пост, и хорошо, что соблюдают, однако этого недостаточно. К физическому посту — отказу от пищи — мы всегда должны добавлять то, что является его сердцевиной, самым важным в нем, — отказ от зла. Поститься всем существом своим, чтобы и глаза, и ум, и уста, и руки, и ноги — всё удерживалось от зла. Если этот пост, душевный, удастся соединить с тем, телесным, то это и будет то, чего хочет от нас Бог. Но если мы соблюдаем только телесный пост, а о другом, душевном, не заботимся, тогда наше пощение становится бесполезным: мы трудимся, но воздаяния не получаем.
Хорошенько задумаемся над этим, ведь каждый из нас нуждается в Боге. Бывают такие обстоятельства в жизни, когда люди действительно не могут помочь нам, и тогда мы взрываемся умом и сердцем своим к небу и вопием: «Господи, помоги!» И Бог помогает нам, если мы стоим на Его пути. Но если мы творим, что хотим, и творим одно только зло, говорим, чего не следует, и делаем только плохое, тогда Бог не внимает нашей молитве, как говорит об этом святой апостол Иаков[1]. Вы не получаете помощи и остаетесь неуслышанными, потому что молитесь плохо, просите того, что вам на самом деле неполезно, или просите у Того, Кого до последнего момента презирали. Когда тебе нужно, ты взываешь к Богу в молитве, а потом опять возвращаешься к своей обычной жизни, чаще всего — греховной.
Потому хорошо было бы обратить внимание на страсти, обуревающие и возмущающие нашу внутреннюю жизнь. Возмущаемые сами собой, мы возмущаем и тех, кто окружает нас, и наша жизнь нередко превращается в ад, вся эта наша земная жизнь со скандалами в семье, на работе, повсюду, со всевозможными конфликтами по причине амбиций, гнева, расшатанных нервов и так далее. И потому хорошо будет, чтобы в эти постные дни тот, кто может держать телесный пост — очень хорошо, пусть держит его, однако ему должен сопутствовать пост душевный, осторожность ко всему тому, что возмущает нашу внутреннюю и внешнюю жизнь.
Одной из страстей, свирепствующих в нашей жизни, является гнев, и идущие рука об руку с ним ссоры, конфликты, заходящие иногда очень далеко. Как последствие гнева, если нам не удается помириться в тот же день с тем, с кем мы поругались, в нас вселяется одна очень опасная страсть — памятозлобие. И ты ходишь с этим памятозлобием, молиться не можешь, умом пребываешь в постоянном диалоге с тем, с кем поссорился. В действительности другой тоже сердит на тебя и тоже испытывает гнев. Он то в сторону отведет глаза, то вниз — ему тяжело или противно посмотреть на тебя, ведь ты его оскорбил, — и ты также.
Эта страсть, называемая памятозлобием, есть диавольский плод гнева. О ней я хочу почитать вам из святого Иоанна Лествичника. Этот великий духовный психолог, этот монах, живший в VI–VII веке нашей, христианской, эры, — как ни один из психиатров наших дней, проанализировал человеческую душу и человеческую личность, уловив тончайшие нюансы внутренней жизни людей, и потому был внимателен к той страсти, о которой мы сейчас говорим, — к памятозлобию. Он говорит, начиная свое Слово 9, так:
«Святые добродетели подобны лестнице Иакова, а непотребные страсти — цепям, упавшим с рук первоверховного Петра. Первые (то есть добродетели), переплетаясь одна с другой, возводят желающего того к небу, а вторые порождают и укрепляют друг друга» — то есть страсти (гл. 1). Потому что ты совершаешь зло, обманываешь, ненавидишь, крадешь, творишь многие другие страсти, и все они стягиваются, подобно цепям, вокруг тебя, и ты становишься похожим на настоящего раба. Если ты делаешь добро, если совершаешь добродетели, как говорят святые отцы, тогда внутреннее твое освобождается от этого яда страстей, ты все более светлеешь, становишься всё спокойнее и чувствуешь, что молишься, чувствуешь, что Кто-то защищает тебя, чувствуешь, что у тебя есть Владыка, в любое время могущий тебе помочь.
«Мы слышали, что памятозлобие есть порождение гнева, а теперь пришло время рассказать о нем» (гл. 1). Памятозлобие — это конец, к которому приводит гнев, оно — плод гнева, «хранительница грехов, ненависть к правде, истребление добродетелей» (гл. 2), ибо как рак пожирает клетки нашего тела, так и памятозлобие пожирает добродетели, добрые дела — как наши, так и других людей.
«…Пресечение моления…» — потому что когда ты молишься, ты просишь, чтобы Бог пресек это твое моление. Ты не имеешь права быть прощенным, если сам не прощаешь.
«…Отстранение любви, гвоздь, вонзенный в душу, чувство неприятное, любимое так же, как сладость горечи, грех непрекращающийся, беззаконие неусыпающее, злоба каждодневная, всегда одна и та же» (гл. 2). То есть памятозлобие — «это страсть мрачная и безобразная, из тех, что рождаются, но сами не рождают. Поэтому мы не хотим говорить о ней много» (гл. 3).
«Когда, после многого подвига, ты не можешь полностью вынуть занозу (эту занозу памятозлобия), преклонись перед врагом твоим хотя бы словом, чтобы, устыдившись своего лицемерия по отношению к нему, полюбить его по-настоящему, будучи подстрекаем совестью, как огнем» (гл. 11).
«Ты узнаешь, что избавился от этого гнилья (памятозлобия), не когда станешь молиться об оскорбившем тебя (внимание!) и не когда воздашь ему дарами или посадишь с собой за стол, а когда, узнав, что с ним случилась беда душевная или телесная, восскорбишь и заплачешь о нем, как о себе самом» (гл. 12). Это свойство любви, о котором говорит святой апостол Павел в главе 13 [Первого послания] в Коринфянам: страдать вместе с страдающим, даже если он твой враг. Если ты страдаешь вместе с ним и молишься о нем в большой беде, то ты исцелил и его, и себя самого.
«Воспоминание о Страданиях Иисусовых исцелит душу, помнящую о зле, пристыжая ее Его незлобием» (гл. 14).
«В гнилом дереве водятся черви, а в лицемерно кротком и спокойном поведении скрыта безумная ненависть» (гл. 14). Ты ведешь себя хорошо, улыбаешься, но помнишь зло, идущее у тебя изнутри. Псалмопевец где-то говорит: «Слова их мягки и нежны, но режут, словно мечи»[2]. Таким образом, это ложный мир в душе твоей, это некий политес… Ты улыбаешься, но всегда готов вонзить кинжал в сердце другому.
Итак, секрет заключается в следующем: примириться с врагом своим в тот же самый день. «Солнце да не зайдет во гневе вашем» — так советует нам Священное Писание[4]. Солнце да не зайдет во гневе нашем, и тогда изгонится из нас памятозлобие и нормализуются отношения между мной и тобой, и другими.
«Незлопамятность — признак истинного покаяния, а кто питает вражду и кажется кающимся, тот подобен тому, кому во сне кажется, будто он бежит» (гл. 16). Может, у вас были такие сны, когда вы бежали, неслись, напуганные кем-то, а проснувшись, оказывались на своей кровати. Примерно таков же тот, кто хочет держать в себе зло: и кажется, что он кается, и на вид он становится кротким, однако он питает в себе вражду. Он таков же, как тот, которому кажется, будто он во сне бежит.
«Я видел некоторых, кто памятозлобствовал, увещевая других не памятозлобствовать. И, устыдившись своих собственных слов, они положили конец этой страсти» (гл. 17). Легче говорить, чем делать.
«Да не полагает никто, будто это затмение — страсть легкая, преходящая, ибо часто ей удается простираться даже на мужей духовных» (гл. 18).
И последний абзац, вкратце: «Это была девятая ступень. Кто преодолел ее, тот уже может с дерзновением просить разрешения грехов у Бога и Спаса нашего Иисуса Христа».
Архимандрит Софиан (Богиу), во Святом Крещении Сергий, родился в 1912 г. в семье благочестивых крестьян, проживавших в уезде Бельцы (Молдова). В возрасте 14 лет поступил в скит Ругь уезда Сорока и 11 лет пробыл послушником. В 1932 г. поступил в монашескую семинарию монастыря Черника (Бухарест). В 1937 г. принял монашеский постриг, в 1939 г. рукоположен в иеродиакона, в 1940–1945 гг. прошел обучение в Бухарестской Академии художеств, в 1942–1946 гг. — на Бухарестском богословском факультете. В 1945 г. рукоположен во иеромонаха в Бухарестском монастыре Антим, в 1950 г. стал его настоятелем, а в 1954 г. — настоятелем монастыря Плумбуита, также в Бухаресте. В 1958 г. арестован и осужден на 15 лет исправительных работ за участие в духовном движении «Неопалимая Купина» («Rugul Aprins»), отбыв 6 лет заключения, был освобожден по всеобщей амнистии политзаключенных. Выйдя на свободу, отец Софиан оставался под бдительным надзором спецслужб. Будучи профессиональным иконописцем, он расписал в Румынии 25 храмов и обителей, в том числе скит Дарварь, монастыри Агапия и Раду-Водэ, в Ливане — монастырь Деир-эль-Харф, в Сирии — кафедральный собор в Хомсе и храм в Хаме, а также отреставрировал многие храмы. Архимандрит Софиан прекрасно знал не только греческую, но и русскую аскетическую литературу — свтт. Игнатия (Брянчанинова) и Феофана Затворника, св. прав. Иоанна Кронштадтского. Он был одним из самых почитаемых и любимых румынских духовников, которого называли «апостолом Бухареста». Упокоился отец Софиан (Богиу) 14 сентября 2002 г. в монастыре Кэлдэрушань в возрасте 90 лет.
[1] «Просите, и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений» (Иак. 4: 3).