что такое астрент в гражданском праве

ВС решил, как правильно присуждать астрент

Вместо исполнения мирового соглашения – судебная неустойка

Истец:ООО «Лидер-ДВ»

Ответчик:ООО «Саммит Моторс»

Суд:Верховный суд

Решение:В рамках спорах, где вынесено решение по существу

Из-за обильных осадков здание фирмы «Лидер-ДВ» осенью 2015 года стало подтапливать. Организация пришла к выводу, что в произошедшем виноваты не только погодные условия, но и владельцы соседнего участка – автосалон «Саммит Моторс», который не организовал хороший водосток на своей территории.

«Лидер-ДВ» решил в судебном порядке заставить своих соседей сделать качественную систему водоотведения. Но сторонам в ходе разбирательства удалось примириться в том же году. По условиям мирового соглашения «Саммит Моторс» пообещал истцу за месяц установить водосток и прочистить у своего офиса дренажную систему (дело № А51-15955/2015).

Но в процессе исполнения достигнутых договоренностей обнаружились неожиданные препятствия. Оказалось, что дренажная система на участке автосалона вовсе отсутствует – нельзя прочистить то, чего нет. «Лидер-ДВ» такая новость не обрадовала, и истец добился выдачи исполлиста на принудительное исполнение мирового соглашения.

Кроме того, осенью 2017 года заявитель подал самостоятельный иск с требованием взыскать с «Саммит Моторс» неустойку (астрент) в 3000 руб. за каждый день неисполнения судебного акта – в общей сложности 6,8 млн руб. Арбитражный суд Приморского края удовлетворил иск, а апелляция отменила такое решение и производство по делу прекратила (дело № А51-10729/2017).

Апелляционная инстанция посчитала, что это требование истца надо рассматривать в рамках дела № А51-15955/2015. Окружной суд согласился с таким подходом. Тогда «Лидер-ДВ» обжаловал акты двух инстанций в Верховный суд. В своей жалобе заявитель кратко указал, что в этой ситуации его необоснованно лишили права на защиту своих интересов.

Самостоятельный иск оказался не нужен

На заседании в Верховном суде присутствовал лишь представитель «Саммит Моторс», управляющий партнер ЮФ «Правовой элемент» Ален Гукасян. Он настаивал на том, что заявление о взыскании судебной неустойки подлежит исполнению в рамках рассмотрения того же дела, где вынесено решение по существу спора. По мнению юриста, поведение истца нужно квалифицировать как выбор ненадлежащего способа защиты своего права: «Так что, по сути, решения апелляции и Окружного суда верные».

Гукасян подчеркнул, что довод «Лидер-ДВ» о необоснованной потере истцом права на защиту своих интересов голословен: «Они могут подать заявление о взыскании судебной неустойки в рамках первоначального дела».

– Сколько времени прошло с момента заключения мирового соглашения до его фактического исполнения? – поинтересовался председательствующий судья Алексей Маненков.

– Прошло 2,5 года. Действительно, это большой срок. Но все из-за того, что у здания отсутствует дренажная система и мировое соглашение было невозможно исполнить. Только в июле 2018 года, когда мы уже обратились в ВС, приставы зафиксировали, что мы совершили все возможные действия для выполнения «мировой», – ответил Гукасян.

Юрист добавил, что взыскание астрента в этом споре не будет соответствовать истинной цели такой неустойки: «Она ведь нужна, чтобы заставить сторону исполнить обязательство, а мы уже его выполнили».

– А вы заявляли ходатайство о том, чтобы спорное требование истца рассмотрели в рамках первоначального дела? – уточнила судья ВС Рамзия Хатыпова.

– Мы об этом писали в отзыве на исковое заявление, но отдельное ходатайство не заявляли, пояснил юрист.

Выслушав все доводы, судьи удалились в совещательную комнату и спустя несколько минут огласили резолютивную часть решения: все акты нижестоящих инстанций отменить, а требование «Лидер-ДВ» о взыскании астрента отправить на рассмотрение в АС Приморского края в рамках дела № А51-15955/2015. ВС решил, что вопрос о взыскании судебной неустойки нужно разрешать в рамках спора, где вынесено решение по существу разбирательства.

Эксперты «Право.ru»: «Истец не учел разъяснения Верховного суда»

Выбранный истцом в этом деле путь не согласуется и с более свежими разъяснениями Верховного суда, замечает Станислав Солнцев. Он поясняет, что астрент взыскивается судом на стадии исполпроизводства в рамках дела о понуждении к исполнению обязательства в натуре, без предъявления нового иска (п. 31 постановления Пленума ВС №7 «О применении судами некоторых положений ГК об ответственности за нарушение обязательств»).

Совсем запрещать способ с самостоятельным иском тоже будет неправильно. В случае с мировыми соглашениями формально дело уже разрешено, остаются только вопросы исполнения судебного акта, а не спор о праве.

Но помимо обсуждаемого вопроса, у нового института в российском праве есть и другие трудности. Самая главная из них – оценка соразмерности соответствующего присуждения, говорит Норкина. По ее словам, отсутствие четких критериев и передача вопроса исключительно на «судебное усмотрение» порождает множество противоречий в этой теме. И существует такая проблема из-за отсутствия четкого понимания правовой природы астрента, констатирует юрист.

Источник

Астрент: лёгкий способ заставить исполнить решение суда

Юристы знают, что получить решение в свою пользу бывает легче, чем добиться исполнения. Недобросовестных должников хватает. Они пользуются своей безнаказанностью и зачастую неудовлетворительной работой приставов. Это касается и мер неимущественного характера, когда проигравшая сторона должна совершить определённые действия. Например, снести самовольную постройку или освободить чужой участок от своего имущества. Согласно официальной статистике ФССП, за первое полугодие 2019 года было исполнено лишь каждое четвёртое решение (213 631 из 837 338). По некоторым отдельным видам производств показатели ещё ниже. Например, за первые полгода 2019-го было исполнено лишь каждое шестое требование о сносе самовольно возведённых строений юрлиц (90 от 604).

Одно из средств, которые могут помочь кредитору, – это астрент. Это штраф за невыполнение судебного акта в натуре, который может налагаться в твёрдой сумме или в процентах за каждый день, неделю или месяц бездействия должника. Он появился в Постановлении Пленума ВАС от 4 апреля 2014 года № 22 «О некоторых вопросах присуждения взыскателю денежных средств за неисполнение судебного акта», а в 2015 году новые нормы вступили в силу в Гражданском кодексе.

Астрент должен побудить должника поскорее выполнить требование, если у него есть деньги на счетах, которые можно потерять. Но, как показывает исследование, массово он в судебной практике не используется.

Астренты – частые или редкие

Справедливость, соразмерность и запрет выгоды из недобросовестного поведения – вот принципы для назначения астрента (п. 32 Постановления Пленума Верховного суда от 24 марта 2016 г № 7 «О применении судами некоторых положений ГК об ответственности за нарушение обязательств»). Пленум ВС ориентирует, что неисполнение решения суда не должно быть явно более выгодным, чем исполнение. По сведениям Casebook, в арбитражной системе налагается порядка 1000–2000 астрентов в год. Наиболее популярны судебные неустойки, которые начисляются ежедневно. Они лидируют со значительным отрывом от еженедельных и ежемесячных. «Астрент эффективен, когда он назначается за каждый день неисполнения обязательств», – комментирует партнёр КА Минеев и партнеры Минеев и партнеры Федеральный рейтинг. × Анна Киндеева.

Астренты – большие или маленькие

«Право.ru» составило «рейтинг» самых больших астрентов. Он подтверждает, что на размер астрента влияет в первую очередь «цена вопроса».

Самые большие астренты в виде процента от суммы долга за 2016–2019 годы*

Самые большие астренты с фиксированными суммами за 2016–2019 годы*

Ещё один способ обосновать размер астрента подсказывает Бабин: можно посчитать примерный размер выгоды ответчика от неисполнения судебного акта и продемонстрировать это суду. Этот совет основан на принципе, что неисполнение решения не должно быть выгоднее исполнения. Кроме того, по словам адвоката, суды периодически учитывают критерии из отменённого постановления ВАС: сложность исполнения судебного акта и возможность ответчика оперативно его исполнить, имущественное положение ответчика.

Например, имущественное положение ответчика, обанкротившейся «Адлерской птицефабрики», учла апелляция в деле № А32-30643/2016. Там департамент имущественных отношений Краснодарского края требовал освободить участки от имущества ответчиков. Участки имели вид разрешённого использования «для выращивания птицы», но помимо птицефабрики там располагались мастерские шиномонтажа, склады и т. д. Департамент жаловался, что их давно не демонтируют, несмотря на решение суда, и что такое соседство может спровоцировать эпидемию или эпизоотию. Неисполнение судебного акта подтвердила и служба приставов. Поэтому чиновники просили назначить астрент в размере 100 000 руб. в день. Первая инстанция прислушалась к их доводам и удовлетворила заявление. «Значительность затрат на исполнение судебного решения нельзя признать уважительной причиной, чтобы его не исполнять», – объяснила первая инстанция. Но 15-й ААС учёл, что фабрика находится в процедуре банкротства, и решил, что штраф в 3 млн руб. в месяц «не будет адекватным её положению». В итоге неустойку снизили до 5000 руб. в день.

Чтобы определить размер астрента в конкретном деле, суды, по словам Карповой, ориентируются на складывающуюся практику. Она советует её изучить и рассчитать «среднее арифметическое» в подобных ситуациях: «Так суду будет легче принять решение о размере взыскания».

Но не у всех обязательств есть денежная оценка, а у некоторых даже нет предмета. Здесь выявить размер астрента сложнее. Здесь суды или утверждают сумму, которую просит заявитель, или определяют неустойку исключительно по внутреннему убеждению, говорит Баглаева. По её словам, цифры в похожих спорах могут заметно отличаться. Это показывает пример двух дел с требованием передать документы:

Отказы и успехи: опыт юристов

В практике Константинова был случай, когда суды отказали во взыскании астрента. В деле № А41-69214/16 ответчика обязали передать истцу земельный участок, но он не исполнил решение. Истец попросил наложить судебную неустойку, но, по мнению судов, должен был «сослаться на обстоятельства, свидетельствующие о том, что есть препятствия исполнить судебный акт». Три инстанции объяснили отказ тем, что в деле нет доказательств уклонения ответчика от передачи участка в рамках исполнительного производства. «Но астрент – это не просто мера ответственности за неисполнение судебного акта, – комментирует Константинов. – Это механизм «мягкого» принуждения ответчика добровольно исполнить неденежное обязательство». С решением суда он не согласился.

Суды могут не отказывать во взыскании астрента, но снизить его размер в десятки раз. Киндеева рассказала о деле № А40-251505/15, где она представляла интересы компании «ЕвроИмп» – правообладателя, который судился с «Метро Кэш энд Керри» из-за нарушения прав на товарный знак. В этом споре «ЕвроИмп» потребовал 3,2 млн руб. компенсации за неисполнение судебного акта в течение полутора лет. Две инстанции уменьшили эту сумму до 100 000 руб. Но кассация отменила их акты. Она обратила внимание, что ответчик продолжает не исполнять решение суда. АС Московского округа напомнил позицию Конституционного суда, что защиту нарушенных прав нельзя назвать действенной, если судебный акт не исполняется. Исходя из закона и указаний КС, «уменьшать компенсацию за неисполнение судебного акта недопустимо, потому что это поощряет должника». Первая инстанция учла эти указания и уменьшила запрошенную компенсацию уже не так значительно – до 1,5 млн руб.

Кассация указала, что нельзя существенно снижать компенсацию за неисполнение судебного акта, потому что это поощряет должника и дальше не выполнять решение.

А иногда суд назначает астрент в запрошенном размере. Он работает. Управляющий партнёр ЮК «Генезис» Артём Денисов представлял интересы истцов в споре об устранении препятствий (№ А60-53371/2017). Ответчик установил шлагбаум и не пускал на парковку собственников и арендаторов торгового центра в Екатеринбурге. Суд обязал его им не мешать и установил судебную неустойку на случай неисполнения решения – 43 000 руб. в неделю в пользу одного истца и 74 000 руб. в неделю в пользу второго. «Размер мы посчитали сами с учётом площадей, которые истцы занимают в торговом центре, и соразмерных участков земли под зданием ТЦ», – рассказывает Денисов. По его словам, чтобы не платить судебный штраф, ответчику теперь нужно просто поднимать шлагбаум. «Решение вступило в силу не так давно, но судя по тому, что доверители нам не звонят, оно исполняется», – рассказывает юрист.

Если суд назначит астрент, то он способен сделать многих должников сговорчивее. Ещё один эффект такой меры, как показало изучение судебной практики, в том, что заметное число актов о назначении неустойки отменяется мировыми соглашениями. Так закончилось дело № А65-1396/2015, в рамках которого авиакомпания «Тулпар Эйр» требовала от «Перспективы-2011» убрать самолёт с земельного участка (дело попало в «хит-парад» самых больших астрентов). Истец добился наложения астрента в размере 1 млн руб. единовременно и при дальнейшем неисполнении 500 000 руб. за первую неделю, 600 000 руб. за вторую и так далее. Судя по материалам дела, авиакомпания успела получить от ответчика 1 млн руб., а затем ответчик пошёл в апелляцию. К этому дню он исполнил требования и уговорил истца подписать мировое соглашение.

Источник

«L’astreinte» (астрент) как способ защиты прав кредитора. Часть I

Пожалуй, каждый цивилист может назвать правовой институт, судьба которого особенным образом волнует его. Как правило, вопросы права, так или иначе связанные с этим институтом, и составляют сферу научных интересов юриста.

Мой же исследовательский интерес лежит в плоскости основных проблемных вопросов функционирования такого правового явления, как имеющий французское происхождение институт «l’astreinte».

Поскольку рассуждать о том, что волнует и вызывает интерес, особенно приятно, я начинаю серию заметок об этой весьма своеобразной правовой конструкции.

Цель, к достижению которой мне хотелось бы приблизиться, — вызвать у юридического сообщества интерес к предлагаемым мной методам более эффективного развития отечественной версии «l’astreinte» с тем, чтобы практика ее применения была приведена в соответствие с назначением этого института права.

Для удобства прочтения ниже приведена ссылка для скачивания файла в формате PDF:

Часть I .

К вопросу о правовой квалификации «судебной неустойки [1] »

«Я не взялся бы утверждать,

что имена не оказывают никакого влияния на судьбу…

Имя — тончайшая плоть,

посредством которой определяется духовная сущность».

Подобно любому проявлению живой материи, право и составляющие его элементы (правовые институты) имеют собственный уникальный жизненный путь. Случайно ли П.А. Флоренский обращает внимание на параллель между именем человека, которым он наделен с рождения, и предназначенной ему, как носителю конкретного имени, судьбе? А что, если схожая логика применима и к правовым инструментам? Ведь внедрение правовой конструкции в том или иной правопорядке, словно рождение младенца, сопровождается наделением ее конкретным названием. А что, если не продуманный до мелочей выбор наименования правового института способен оказать определяющее воздействие на квалификацию этого института, а значит, и его правовую судьбу?

Признаюсь, что я всегда была и остаюсь адептом доктрины приоритета существа над формой. И, конечно, научный интерес любого исследователя должен быть сосредоточен на изучении и анализе сущностных характеристик того или иного явления. Однако в случае с российской модификацией института «l’astreinte», которая нашла свое воплощение в таком «детище» реформы общих положений гражданского законодательства, как «судебная неустойка», погружение в сущностные особенности неизбежно приводит нас к тому, что наименование этого института образует один из проблемных вопросов его применения.

Итак, первую часть серии заметок я посвящу правовой квалификации российской версии «l’astreinte» и вопросу о том, почему термин «судебная неустойка» является неудачным смысловым решением, которое оказывает негативное воздействие на перспективы практического применения этого правового механизма в целях защиты прав кредитора.

Гражданско-правовой институт vs. публичный судебный штраф.

С момента первого появления института «l’astreinte» в правовой системе Франции, а затем и в иных европейских юрисдикциях, правовая квалификации указанного явления выступает предметом дискуссий законодателей, правоприменителей и других представителей юридического сообщества.

Но французская судебная практика предложила мировому юридическому сообществу альтернативное решение — присуждение ответчика, не желающего добровольно реализовать судебное решение об исполнении обязательства в натуре, к уплате денежной суммы в пользу кредитора. Трудно спорить с тем, что в основе конструкции «l’astreinte» лежит аналогичным образом свойственная судебному штрафу идея борьбы с нарушением публичного порядка, выраженным в неповиновении предписанию суда. С этой точки зрения, астрент есть не что иное, как мера ответственности лица перед государством. В связи с чем возникает закономерный вопрос: почему выгодоприобретателем указанных денежных средств во французской модели является кредитор?

Действительно, французская судебная практика по каким-то причинам встала на стезю наложения публично-правового по своей природе штрафа не в пользу государства, а в пользу кредитора. Тем самым, был создан новый способ защиты прав последнего в виде косвенной гарантии реализации судебного акта, иными словами, гарантии исполнения обязанности должника, подтвержденной судом. Факт взыскания денежной суммы в пользу кредитора наводит на мысль о том, что правовая природа этой суммы носит гражданско-правовой характер. Российский законодатель, вводя понятие «судебной неустойки», очевидно, последовал указанной мысли. В связи с этим имеет смысл проверить, укладывается ли механизм «l’astreinte», в том числе в его российской вариации, в рамки той или иной привычной для сложившейся систематики категории.

Убытки.

Стоит признать, что проблема неясности правовой природы астрента своего разрешения отказом от теории возмещения убытков так и не достигла. Если дополнительная денежная санкция в формате «l’astreinte» не носит компенсаторный характер и при этом не является основанием для прекращения обязанности должника по исполнению требований судебного акта, то какова цель суда, присуждающего кредитора к указанной денежной санкции. Можно предположить, что суд действует в целях обеспечения стабильности делового оборота и исходит из общепризнанного принципа «pacta sunt servanda», расширительным образом толкуя его как необходимость неукоснительного соблюдения не только договорных, но и иных принятых на себя, в том числе в рамках судебного разбирательства, обязательств.

Способ обеспечения исполнения обязательств.

Иной вид ответственности за нарушение обязательства.

Иными словами, рецепция французского института «l’astreinte» в российское право обернулась множественными несоответствиями, которые в совокупности создали более чем противоречивую адаптацию весьма эффективного зарубежного правового механизма защиты прав кредитора. В первую очередь это касается правовой квалификации нового института. Резюмируя сказанное, мы приходим к выводу, что российская модификация французского «l’astreinte» в равной степени не может быть квалифицирована ни в качестве обязательства, ни в качестве обеспечительной конструкции в ее материально-правовом понимании, ни в форме одного из видов гражданско-правовой ответственности. Тогда что представляет собой этот институт — процессуальный штраф? Или особый гражданско-правовой способ защиты, не связанный с применением мер ответственности? Или категорию новой формации, вовсе не вписывающуюся в сложившуюся правовую систематику?

Процессуальный штраф частноправового характера — компенсация за ожидание исполнения судебного акта.

Действительно, природа «l’astreinte» противоречива, институт этот представляет собой своего рода «гибрид», находящийся на стыке права материального и процессуального, частного и публичного. Во многом, дискуссии вокруг юридической квалификации астрента обусловлены ошибкой французских правоприменителей, которая была допущена на этапе становления исследуемого института. Именно обоснование правомерности «l’astreinte» обращением к теории возмещения убытков спровоцировало его отнесение к праву материальному. Вместе с тем, характеристики указанного механизма и, главным образом, цель его применения — спровоцировать уважительное отношение должника к судебному решению по неденежному требованию под угрозой наложения на него финансовых санкций, объективно подтверждают процессуально-правовую природу «l’astreinte» и всех его зарубежных адаптаций. Французские разработчики успешно распознали ошибку собственной судебной практики и обоснованно внесли правила об астренте в законодательный акт, содержащий нормы процессуального права.

Думается, что заимствование зарубежного правового инструмента, которое сопровождается игнорированием места этого инструмента в общей систематике права большинства реципировавших его правопорядков, неразумно. Главный недостаток нахождения положений об астренте в ГК РФ заключается в восприятии этого механизма в качестве материально-правового института, следствием чего является ограничение сферы его действия. Применение астрента на случай неисполнения исключительно гражданско-правовых обязанностей существенно ограничивает его эффективность. Напротив, основное преимущество нахождения норм об астренте в актах процессуального содержания состоит в логически вытекающей из этого возможности распространения сферы его действия на любые неденежные требования.

Вывод.

Сохранение правил о «судебной неустойке» в статье 308.3 ГК РФ в отсутствие соответствующих комплексных нововведений в рамках процессуального законодательства и законодательства об исполнительном производстве создает риск абсолютно непродуктивного существования этой нормы в российской правовой действительности. Для формирования более четкого представления о правовой природе исследуемой конструкции в целях эффективного функционирования российского аналога французского «l’astreinte» и реального достижения тех целей, ради которых используется этот правовой механизм, необходимо модернизировать отечественную версию института «l’astreinte». В частности, предлагается исключить положение о праве суда по требованию кредитора присудить в его пользу денежную сумму на случай неисполнения судебного акта о присуждении обязательства в натуре из ГК РФ (статья 308.3). Одновременно с этим предлагается внести в АПК РФ, ГПК РФ и Федеральный закон «Об исполнительном производстве» от 2 октября 2007 года № 229-ФЗ комплексные изменения, дополнив эти законодательные акты статьями под названием «компенсация [26] за ожидание исполнения судебного акта по неденежному требованию (астрент)». Результатом такой модернизации должно стать приведение практики применения российской версии «l’astreinte» в соответствие с назначением этого правового инструмента.

«Убеждаюсь, что не понятия не люблю, а слова.

Назовите мне эту же вещь другим именем —

и вещь внезапно просияет».

Источник